Один из немногих (книга третья закончена)

— А у нас Джон два срока отсидел, — фамильярно хмыкнул Келдыш, лично знакомый с легендарным президентом. — А потом Джонсон четыре года отработал.

— А у 'них' президентом стал Никсон и похерил все перспективные направления, — проворчал Королев. — Закрыл полеты на Луну, атомную тему и много всего другого.

— Никсон? — удивился Курчатов. — Это тот, который пожизненно сидит?

— Он самый, — кивнул Королев. — Потомки рассказали, что его и близко нельзя к Белому Дому подпускать. Видимо, это их рук дело. А у нас Никиту Сергеевича должны были сместить в шестьдесят четвертом.

— Так он и сам ушел через два года, — отметил Келдыш. — Сколько разговоров было про 'комсомольскую смену'! А вот оно что, оказывается!

— Теперь неважно, — отмахнулся Королев. — Нам нужно исследовать резонанс и строить большие исследовательские корабли для дальнего космоса. И часть из них подарить потомкам. Теперь вы тоже знаете, к чему все идет. Возможно, придется посвятить еще нескольких, особенно из числа проектировщиков. Но от вас мне нужно компактное устройство. Это ключ ко всему.

— Сильно, — потрясенно пробормотал Валентин. — И почему-то верится во все эти чудеса. Даже если ничего не выйдет, 'подарки' у нас останутся.

— Устройство мы сделаем, — подтвердил Келдыш. — Приоритетное финансирование уже выделено. Через год или даже раньше мы запустим новую установку, и можно будет проектировать двигатель на этой основе. Параллельно, будем строить промышленные электростанции.

Королев довольно кивнул, не в силах сдержать широкой улыбки. Вот теперь, и только теперь, можно строить по-настоящему грандиозные планы. Двадцать лет прогресс подталкивают, подбадривают, гонят вперед лучшие умы своего времени. Химические двигатели сделали доступным околоземное пространство. Ядерные моторы открыли для человека Солнечную систему, и долго еще останутся основным средством межпланетного перемещения. Но когда подоспеют новые изделия на основе резонанса, это даст ключ к звездам, да и ко всей вселенной, пожалуй!

Не об этом ли еще совсем недавно мечтал простой парнишка из Житомира, ставший когда-то инженером и пилотом? Хотя, если подумать, то даже мечта полететь самому оказалась не столь уж несбыточной. В конце концов, в 'Спирали' четыре кресла, а мясники в белых халатах, единственные, кто мог помешать его задумке, только руками разводят. Шестьдесят пять лет, и что с того? Четыре 'же' на центрифуге он выдержал спокойно, вестибулярка у него железная, полет короткий, всего пять дней, до 'Мира' и обратно! Чего бояться? С Германом Титовым в качестве командира вообще можно ни о чем не волноваться. Космонавт-исследователь Павел Сергеев! Звучит гордо! А остальное неважно. Главное, он успел увидеть своими глазами почти все, что узнал из своих снов, и это прекрасно!

А если академики доведут до ума резонансные двигатели, то ничто не помешает слетать еще раз! Когда-нибудь...

— — — — — — —

— — — — — — —

— — — — — — —

База наблюдателей, сентябрь 2058 года

Есть такой тип людей, жизнь которых настолько скучна и однообразна, что они готовы искать на свою голову любых приключений и опасности, лишь бы 'развеяться'. Чтобы пощекотать себе нервы, кто-то прыгает с парашютом, кто-то ныряет с аквалангом, а кто-то лезет в горы, потому что на месте им не сидится! Можно назвать их экстремофилами, но это название уже закреплено за подмножеством живых существ, способных жить и размножаться в экстремальных условиях окружающей среды. Например, в горячих источниках или на дне океана, где нет солнечного света и адское давление, смертельное для всех прочих. Впрочем, эти несчастные бактерии не сами выбрали, где им жить, в отличие от людей.

А еще, некоторые недоумки стремятся любой ценой попасть в районы боевых действий. Войн на планете меньше не становится, всегда можно найти хоть небольшую, но настоящую и кровопролитную бойню. Они не всегда бессмысленны, но что беспощадны, это без сомнения! Вот и стремятся туда не совсем здоровые личности со всех концов света, чтобы пощекотать нервы. Это как профессиональные наемники (кому война, а кому мать родна), так и отмороженные на всю голову искатели приключений. Есть там, конечно, идеалисты и прирожденные революционеры, подобно Че Геваре, вечно сжимающие коленями бока своего Росинанта. Но их меньшинство.

Иван Родин, пользуясь минутной передышкой, тщетно пытался понять, к какой категории психов относится он сам. На Че Гевару он явно не тянет, не обладая ни харизмой героя, ни обостренным чувством справедливости, переходящим в одержимость. Скучающим бездельником, лезущим под пули ради адреналинового допинга, он тоже не является. Так каким же образом он влез в настоящую войну? Кто он теперь, и что собирается делать?

Импланты работают в полную силу, и он почти ощущает поток пульсирующей энергии, словно собственную кровь в жилах. Вокруг него мерцает маскировочный кокон. Его стража, невидимые виртуальные 'демоны', плотным облаком носятся вокруг, готовые в любой момент отразить нападение или ударить сами. До этого Иван не так часто входил в 'боевой режим', до полного комфорта ему далеко, но он долго к этому готовился и ждал, надеясь, что по-настоящему воевать не придется. Мечты!

Еще несколько лет назад жизнь казалась более или менее предсказуемой. И, что греха таить, он ведь один из немногих счастливчиков, которым повезло стать особенными, избранными. Импланты позволяют творить удивительные вещи, и они же дают своему владельцу очень долгую жизнь. Вечная она или нет, это большой вопрос, но Иван родился в далеком 1972 году и до сих пор выглядит как молодой человек 'до тридцати'. Разумеется, земная техника пока не может делать ничего подобного. Импланты — это драгоценный дар. Но что он знает про дарителей?

Перед его мысленным взглядом мерцает трехмерная карта подземного комплекса, хотя он знает все эти лабиринты наизусть. Сколько десятилетий он здесь прожил! Когда-то эти проходы были ровными и широкими, одинаковыми по всей базе. А сейчас, Иван то едва протискивается между искореженными обломками, то попадает в широкий 'карман', выбитый сильнейшим взрывом. Из потолка и пола, словно известковые отложения в пещере, всюду торчат обломки, то острые и блестящие, то округлые и оплавленные. Все системы давно отключены, нет ни вентиляции, ни кондиционирования воздуха, а на километровой глубине это быстро оборачивается духотой и заметным повышением температуры. Сам влажный и затхлый воздух, кажется, прилипает к глазам, а носом чувствуется лишь один запах. Запах смерти.

Освещения, разумеется, тоже нет, ни штатного, ни аварийного. В горячем плотном воздухе даже тепловизор может подвести, поэтому надежнее ориентироваться на активное сканирование. Но нельзя, враг не дремлет. И не прощает.

Пробираясь по темным и пустым коридорам, он находил страшные следы штурма. Растерзанные, разорванные в клочья останки говорят о применении мощного кинетического оружия, для которого защитные барьеры имплантов вовсе не помеха. Эти останки, к несчастью, для него не безымянные. Он знает всех погибших, помнит каждого из них.

Всего их сто двадцать восемь человек. И сейчас, найдя очередную жертву, Иван аккуратно регистрирует это в специальном журнале. Скорбный список неполон, но иначе поступить нельзя. Кто еще сможет сохранить память обо всех этих людях, если не он?

Друзья и коллеги. Наблюдатели, доверенные помощники 'небожителей'. Тайное общество без конкретной цели и планов. Клуб бессмертных летописцев. Зачем это вообще нужно? Ответа Иван Родин не знает, и сильно сомневается, что кто-то из наблюдателей в курсе. Мысленно, он снова вернулся к вечному вопросу. Что он знает про тех, кто все это придумал?

Приходится признать, что не очень много. Удалось выяснить, что биологически они очень близки людям и представляют альтернативную ветвь подвида Хомо. Как и почему? Сейчас не до подобных вопросов. Еще Иван знает, что пришельцы называют себя Рьялхи. Именно они построили эту базу примерно две сотни лет назад и набрали себе помощников из числа людей.

Сам Иван раньше был одним из них, но сейчас он сам по себе и вернулся на ту самую подземную базу, где не бывал больше года. Вернулся не по своей воле, но иного пути нет. Сейчас он находится в самом нижнем ярусе базы и двигается по длинному радиальному тоннелю, тщательно обследуя все ответвления.

Нагромождение обломков и мертвые, всюду мертвые. Его скорбный список уже перевалил за два десятка, но каждый раз, найдя искалеченный труп, он запускал программу опознавания со сдерживаемым ужасом. Он уже нашел Риту Ярвич, рыжую бестию, веселого сердцееда Нэша Альвареса, старого приятеля Виктора Дэна, неотразимую и безумно талантливую Ким Мин. И снова ужас ожидания, не высветит ли бездушная программа то самое, единственное имя? Можно притворяться равнодушным, но врать самому себе просто стыдно.

С другой стороны, у Альбины Барсовой есть неплохие шансы уцелеть. Иван точно знает, что она активировала 'подарок'. Вырвавшийся на свободу 'демон' должен освободить комплект имплантов, сняв с него все ограничения, наложенные на наблюдателей. Это может привести к небольшой дезориентации и даже непродолжительной потере сознания, но в конечном итоге даст силу и возможности, несравнимые с прежними. Более того, этот 'демон' должен передать свои копии на комплекты других наблюдателей. Одним из плюсов такой перемены — на порядок более мощная кинетическая защита. Но, если судить по произошедшей бойне, защита наблюдателей осталась прежней. Почему так случилось? Еще один вопрос без ответа.

Сигнал о нападении пришел к нему тогда, когда Альбина активировала 'подарок', и после этого размышлять стало некогда. Он давно узнал о нескольких запасных шахтах, ведущих в комплекс, и воспользовался одной из них, чтобы попасть внутрь. Удивительно, но уцелевшая система охраны его пропустила, в то время как нападавшие вынуждены взрывами пробивать бреши во внешнем периметре. Возможно, сами импланты это ключ к базе, но времени, чтобы разбираться в таких тонкостях, у Ивана нет.

Пробираясь ближе к заваленной шахте основного лифта, он нашел еще двоих. Мужчину он узнал сразу, по маленькой фосфоресцирующей татуировке на правой руке. Рон Тальвар, блестящий математик и гитарист-виртуоз, скромный гений и один из лучших и самых преданных друзей. А женщина... Сердце на мгновение екнуло при виде копны черных волос, но это оказалась Вика Веснина, ведущий планировщик миссий и певунья, каких поискать. Вечно была влюблена в кого-то, вечно полна планов и оптимизма. И ее больше нет. От этого Иван с холодной яростью почувствовал, как в нем просыпается доселе незнакомое чувство: жажда мести. Месть это прекрасная мотивация, если знаешь, кому именно мстишь. Теперь самое время вспомнить еще один вопрос. Что мы знаем о нападавших?

Сарги. Смертельные и принципиальные враги Рьялхи. Но что стоит за этим названием? До сих пор, в этих лабиринтах они ему не встретились. Наверно, зачистив нижние уровни, они переместились наверх, в сторону контрольного центра. И больше Иван не знает о противнике ничего, кроме очевидной жестокости.

Он остановился и всмотрелся в свои сканеры движения. Кажется, накаркал. Судя по акустике, идут двое, поэтому можно сделать предварительный вывод о некотором их подобии человеку. Но рядом с этой парой есть еще что-то!

Иван постарался спрятаться так, чтобы между ним и парой врагов располагалась максимальная толща грунта, и стал ждать, сохраняя неподвижность. Активно сканировать он не решился, пусть подойдут поближе. Враги еще не успели появиться из-за поворота, а Иван уже понял, что с ними маленький автономный зонд, с едва слышным шелестом скользящий сквозь мутный воздух подземелья. Он уже видел такие компактные и скрытные машины, но теперь предстоит не только обнаружить, но и устранить эту угрозу. Его собственная защита работает хорошо, и враги не догадались о его существовании до самого последнего момента.

А потом, все произошло очень быстро. Иван решился и натравил своих 'демонов' на вражеский зонд. Как выяснилось позже, машина шла в режиме сопровождения, поэтому не успела среагировать на молниеносную атаку в единственное по-настоящему уязвимое место. Энергетическую капсулу.

Энергия резонанса контролируется сеткой очень тонко настроенных фокусирующих контуров. Если эту настройку нарушить, заблокировав схемы безопасности, то можно, как в песне поется, обломать немало веток и наломать немало дров. Именно это и проделали 'демоны' за неуловимые доли секунды. Взрыв капсулы был ярким и мощным, но от самих нападавших остались только лохмотья, и 'знакомство' с врагами вновь не состоялось.

Иван выбрался из своего укромного угла и раздосадовано убедился, что от органики почти ничего не осталось, а вот оружие, как ни странно, уцелело. Он подобрал два 'карабина', чем-то похожих на футуристические изделия фирмы 'Штейр' весом килограмма по три. Так вот из чего Сарги убили столько народу! 'Демон' легко препарировал эти устройства, и почти сразу стало ясно, почему силовые барьеры наблюдателей бессильны им противостоять.

Первое, что бросается в глаза, это гладкий ствол большого калибра. Это обычно означает, что энергия снаряда здесь на первом месте. А вот и магазин! Отмыкается легко, но весит почти столько же, сколько само оружие. Что же там такое? То, что и положено, блестящие стержни патронов, в два ряда в шахматном порядке. Впрочем, это не совсем привычные патроны, капсюля и метательного заряда нет, только полимерная гильза с очень сложным трехсекторным поддоном и закрепленная в нем тонкая и длинная оперенная стрела. Классический подкалиберный снаряд, причем, судя по профилю наконечника, гиперзвуковой. Иван осторожно извлек из магазина один такой патрон и удивленно присвистнул — тяжеленный! Никаких чудес или волшебных технологий, снаряд изготовлен из плотного вольфрамового сплава.

А выстрел происходит очень просто. Резонансная капсула накапливает энергию и создает вспышку в каморе ствола, нагревающую крохотную порцию азота или любого химически нейтрального газа. Механизм способен извлечь азот из атмосферы, но имеется также баллон с запасом на пару сотен выстрелов.

Энергия строго дозирована и распределена равномернее, чем при химическом взрыве, что позволяет добиться фантастической скорости вылета снаряда. 'Демон' дал оценку в 5 километров в секунду, а чудовищная отдача гасится активной гидравликой, запитанной от такой же резонансной капсулы. Металла в конструкции очень мало, но зато полно керамики и углеродных композитов.

При такой скорости и массе снаряда стандартные силовые барьеры наблюдателей почти не являются защитой, а если такая 'стрелка' доберется до человеческого тела, то уже не так важно, куда она попадет. Все, что останется, это плохо узнаваемые ошметки, которые он уже видел. Еще одной плохой новостью стало то, что только одна 'пушка' оказалась исправна, а на второй перекосило и заклинило систему компенсации отдачи, и теперь стрелять из нее нельзя.