Восточное направление

— То есть ты согласен помочь? Сразу взял быка за рога Гэнда.

-Если мне для этого не придется убивать-да. Ответил Сабуро. Но зачем тебе старый увечный пилот? У вас, что, кончились молодые и здоровые?

-Ты храбро бился с американцами в прошлую войну. И не испытываешь любви к ним сейчас. А "молодые и здоровые" смотрят янки в рот, как будто это воплощение самого Будды. Мне нужен пилот. Хороший пилот, но еще такой, который будет разделять мои намерения. Сбивать врагов и проявлять чудеса героизма могут другие. Те самые, "молодые и здоровые", которые не рассуждают, а выполняют приказы. Даже самые безумные, подобно тем, что завели нашу страну в самую задницы восточных демонов. Мне же надо, чтобы как можно быстрее доставил вот это к русским. С этими словами он протянул Сакаи еще несколько листов бумаги с текстом, напечатанным на двух языках. Японском и русском.

-И чтобы ни одна живая душа в Японии не увидела даже одного слова из этого документа.

Сабуро погрузился в чтение, брови его поднимались вверх с каждой строчкой. Дочитав документ до конца, он вопросительно уставился на Минору.

-И вот с этим ты мне предлагаешь лететь к русским? Почему ты уверен, что они примут такое предложение?

-Потому что Америка не проиграла войну. Она все еще сильна и полна решимости сражаться. До конца, до последнего человека. Вот только сражения эти будут в основном проходить на чужой для нее территории, в том числе и на земле Ямато. И очень вероятно, что до последнего японца. А русские согласятся, договорились же как-то они с Францией?

-Хорошо. Ты меня убедил. Я сделаю это, иначе Япония действительно может превратиться в страну мертвых. Ты же придумал, когда, на чем и откуда мне вылетать?

-Сначала скажи мне, на чем ты хочешь лететь.

-Современные истребители, и вообще, реактивные самолеты отпадают. Я мало знаком с ними, у них мало топлива, они требовательны к посадочной полосе, и вообще, надо лететь на таком самолете, которые русские не воспримут как угрозу.

— Смотри. С этими словами Минору Гэнда поднялся, подходя к большой карте, висящей на стене.

-Здесь, в Мисаве есть "Дакота" и наш связной трехместный "Кавасаки" KAL-2. Маленький моноплан, с поршневым двигателем в 240 лошадиных сил.

-"Дакота" слишком большая. Я бы взял "Кавасаки", как у него с дальностью?

-Почти девятьсот километров, тебе хватит. В район Владивостока лететь рискованно. Часть бомбардировщиков Лаппо прорвалась туда, сбросив атомные бомбы. Мы просто не знаем, в каком состоянии аэродромы русских в этом районе. А вот русское ПВО сейчас там собьет любой самолет, не задумываясь. И еще, туда надо вылетать с аэродромов на Хонсю, а это слишком много ненужных глаз и лишних вопросов. Поэтому ты через час берешь бумаги, берешь двух пассажиров, один из них переводчик, один мой адъютант. Люди проверенные, все знают, и все сделают, их надо только привезти к русским. И вы перелетаете на Хоккайдо, на небольшой аэродром возле Сибецу. Американцев с авиабаз острова мы убрали, они думают, что все аэродромы на Хоккайдо до сих пор не дезактивированы или вообще уничтожены. Начальник аэродрома — мой бывший подчиненный, из 343 кокутая. Лишних вопросов вам задавать не будет, тем более я ему передам свой приказ. Что у вас секретная миссия. Вас там дозаправят, и вы сразу вылетаете на Карафуто. Возле города Тоёхара, сейчас он называется Южно-Сахалинск, есть бывший наш аэродром Киёкава. И в сорока километров к северу от него есть еще один. По данным радиоразведки, оба в рабочем состоянии. От Сибецу до Киёкава по прямой всего чуть больше двухсот километров, так что лучше сразу летите на малой высоте.

О том, справится ли Сабуро с таким полетом, Минору Гэнда даже не счел нужным спросить. Для человека, который однажды смог пролететь на поврежденном "Зеро", да еще раненным, с пулей в глазу, целую тысячу километров, а потом посадить самолет, несмотря на почти полную потерю зрения, такой вопрос мог показаться оскорбительным.

31 октября, Токийское время 04-23. Япония, остров Хоккайдо. Акеши. Станция гидроавиации морских сил самообороны.

Несколько человек, одетых в защитные костюмы, быстро подхватили причальные тросы, надежно прижимая летающую лодку SA-16 "Альбатрос". Амфибия была построена американцами на заводе "Грумман", но несла опознавательные знаки японских морских сил самообороны. Другие люди быстро вытаскивали из салона раненых и обожженных людей в американской морской форме. Третьи так же быстро, не слушая возражений, снимали с них всю одежду и заводили в большую палатку, установленную тут же, на берегу. В палатке была развернута мощная душевая, и после наскоро проведенной дезактивации, американцев, просто закутанных в выданные им одеяла, чуть ли не насильно заталкивали в очередной вертолет, который даже не останавливал винты.

-Все, это последние. Сказал один из японских офицеров, снимая надоевший противогаз, как только вертолет поднялся в воздух.

-Куда их всех? И зачем этот весь маскарад? Спросил другой офицер, явно моложе первого. Он тоже снял противогаз, впрочем как и остальные японцы. Некоторые даже сняли капюшоны и расстегнули защитные костюмы.

-Их на Хонсю, на авиабазу Мисава. А маскарад.. Тебе мало того, что русские устроили здесь несколько дней назад? Силы самообороны после этого не летают за пределы территории острова. А русские в ответ не нападают на нас. Мы убрали все американские части с Хоккайдо именно поэтому, а не по причине какой-то зверской радиации. Вот поэтому и это представление для наших немногих уцелевших союзников из потопленной TF-71. По ней одной русские нанесли как минимум шесть ядерных ударов. Представляешь, что бы русские сделали с нашим островом, если бы мы позволили американцам пользоваться нашими аэродромами на нем во время сражения?

31 октября, Токийское время 07-40. СССР, остров Сахалин. 40 километров к северу от Южно-Сахалинска, аэродром Сокол.

На аэродром Хомутово, или, как он раньше назывался, Киёкава, Сабуро Сакаи вышел, уже когда на земле был предрассветный сумрак. Ну, почти темно, но контуры аэродрома и строений уже можно было углядеть. Его самолет, легкий низкоплан фирмы "Кавасаки", во многом напоминающий американский "Бичкрафт Бонанзу", и с американским же двигателем "Лайкоминг", сразу после взлета с Хоккайдо пошел на малой высоте. Метров двести над беспокойным морем. Сакаи летел бы еще ниже, но "Кавасаки", в отличие от испытанного и знакомого "Зеро", был еще не привычен ему. Но с каждой минутой пилотирования Сакаи все больше и больше начинал нравиться этот незатейливый самолетик. И при приближении к Карафуто он уже смело снизился, заняв высоту чуть менее ста метров. Но при подлете к аэродрому Киёкава он обнаружил, что на взлетной полосе, мигая навигационными огнями и начиная взлет, ползет двухмоторный транспортный самолет. Он резко заложил правый вираж, едва не цепляя кроны деревьев. ПВО аэродрома его заход на малой высоте натуральным образом проворонило. И Сакаи, рискованным маневром зашел на посадку, намереваясь сесть на рулежке. Все-таки садится на полосу перед, взлетающим транспортником, это почти верная катастрофа. Но уже приближаясь к земле, Сакаи увидел, что в начале рулежки, уже стоит, ожидая, когда освободится место взлета, истребитель МиГ-17, причем без всяких огней. Сабуро его увидел в самый последний момент. Для того, чтобы избежать столкновения, понадобилось все его мастерство. Проскочив буквально в метре над высоким килем МиГа, Сабуро мастерски притерся на рулежку, катясь мимо стоящих в обвалованных полукапониров истребителей, накрытых маскировочными сетями. И мимо обалдевших лиц с открытыми в удивлении ртами. И хорошо, что он включил посадочную фару своего самолета. В середине рулежки, из капонира выезжал еще один МиГ! Сакаи ударил по тормозам, и его самолет остановился нос к носу с тоже замершим МиГом. Замешательство наземного персонала наконец-то завершилось, и на авиабазе взвыла сирена. Самолет Сабуро как раз остановился напротив приземистого, длинного здания, разрисованного грязно-серыми маскировочным камуфляжем, и в этот момент откуда-то сбоку выскочил бронетранспортер, и его пулемет был уже направлен на "Кавасаки". Пришлось быстро высовывать из фонаря кабины заранее заготовленную белую тряпку. Стоять под дулом пулемета было несколько неуютно, но Сакаи наконец позволил себе улыбнуться. Он свою задачу выполнил.

31 октября, Пекинское время 09-10. Тайваньский пролив, архипелаг Магун, остров Пэньху. 30 километров к западу от острова Тайвань.

Дэн Чжао-Сянь, вице-адмирал флота НОАК, командующий десантным соединением, с удовольствием смотрел, как орудия его эскадры перемешивают с землей остатки восточного форта Хюи, на одноименном острове. Вообще-то основную работу сделали бомбардировщики НОАК, после атаки на Японию почти полностью переброшенные на аэродромы провинции Фудзянь. Овладев в предыдущие дни прибрежными островами, флот НОАК замахнулся на полноценный морской десант, намереваясь высадится на предварительно хорошо выбомленный архипелаг Магун. Ренегаты Чан-Кайши отчаянно сопротивлялись, ведь потеря Магуна приводила к реальной угрозе самому Тайваню, но без помощи американцев у них не было шансов. Раз за разом в пролив падали горящие МиГ-15 и F-86, в которых сидели пилоты, говорящие на одном языке, имеющие одинаковый разрез глаз и цвет кожи, но люто ненавидевшие друг друга. Но у коммунистов на материке было больше, значительно больше всего— солдат, самолетов, кораблей. Без помощи американцев Тайвань был обречен. Этой ночью все исправные корабли Тайваня, два эсминца типа "Бенсон", "Ло Янг" и "Хан Янг", и типа "Гливс"— "Нан Янг", все американской постройки, с оставшимися сторожевиками и торпедными катерами попытались в ночном бою прорваться к десантному конвою. В принципе, у них были шансы, у коммунистов в охранении конвоя был легкий крейсер и два бывших советских эсминца проекта 7У. Превосходство в огневой мощи коммунистов можно было в ночном сражении нивелировать лучшей выучкой экипажей, так считали в Тайбэе. Но Дэн Чжао-Сян не стал рисковать, он выложил козырь, которого у Чан-Кайши не могло быть в принципе. КНР перед конфликтом получил у СССР двадцать ракетных катеров проекта 183Р, и десять из них тоже шли в охранении конвоя. Атака кораблей чанкайшистов не прикрывалось никакой РЭБ, они понадеялись на ночную тьму. Напрасно. Залп из десяти ракет П-15 разорвал ночь пламенем стартовых двигателей, и они ушли в ночь, выискивая свои цели. Выучка китайских ракетчиков оказалось так себе, нормально цели они распределить не смогли. В результате "Ло Янг", шедший головным, "собрал" в себя целых пять ракет, половину залпа. Это количество могло отправить на дно даже авианосец, а не старенький эсминец. В течении пары минут, "Ло Янг" пятью взрывами мощных боевых частей, оказался в буквальном смысле разорван в клочья и ушел на дно. Следующий вторым "Хан Янг", которому одно попадание оторвало носовую часть по десятый шпангоут, выкатывался из строя, сбавляя ход. В шедший третьим "Нан Янг" ракеты вообще не попали, две из них врезались в сторожевики, шедшие за эсминцами, еще две вообще ушли в молоко. Но все это оказалось несущественным. Даже если бы тайваньский адмирал, командующий отрядом, сразу приказал бы повернуть, это бы не спасло корабли отряда. Ракетные катера коммунистов, уже подошедшие на восемнадцать километров, дали второй залп. А потом, на поврежденные остатки флота Тайваня набросились гораздо более многочисленные торпедные катера ВМС КНР. Вице-адмирал Дэн Чжао-Сянь не стал рисковать крупными кораблями в безумной рулетке ночного боя. Стоя на мостике крейсера "Пекин", корабля, которым он когда-то командовал, он с удовольствием наблюдал за стихающими звуками и вспышками перестрелки на востоке, выслушивая победные реляции, шедшие одна за другой. Все, флота у ренегатов больше нет, и их острова лежат перед их эскадрой, как беззащитная обнаженная женщина перед распаленным горячкой битвы воином. С рассветом крейсер и эсминцы приступили к обстрелу уцелевших укреплений архипелага, стараясь не повредить портовые сооружения и взлетные полосы двух аэродромов. А потом на побережье рванулись двадцать четыре десантных корабля LSM, американские трофеи, составляющие первую волну десанта. Они должны будут захватить кусок пляжа к западу от порта Пэджу и собственно сам порт, после чего, с транспорта, сторожевых кораблей и тральщиков, прямо в порту, будет высажен второй эшелон. Рисковать, по подобию своих советских учителей, успешно осуществивших высадку в конце декабря 1941 года прямо в порту Керчи, Дэн Чжао-Сянь не стал. У русских не было специальных десантных катеров, способных быстро высаживать большие силы прямо на не оборудованный пляж, а у него есть. Поэтому его план позволит десанту избежать таких больших потерь, как у русских. Обученная морская пехота еще пригодится, ей еще на сам Тайвань высаживаться.

31 октября, Пекинское время 09-55. Остров Тайвань. Пять километров к юго-востоку от города Тайбэй, запасной командный пункт в ущелье Шунджу.

Президент Китайской республики, Президент партии Гоминьдан, генералиссимус Чан Кайши сидел в своем кабинете, смотря потухшим взором на кипу донесений на своем письменном столе. Сейчас он выглядел совсем не похожим на свои различные портреты, которые висели во всех государственных учреждениях или у всех членов партии Гоминьдан.

Там, на портретах, он выглядел небожителем. Красивый мундир, весь усыпанный золотом и увешанный орденами разных стран. Строгий, смотрящий прямо в душу каждому человеку, взгляд уверенных глаз. Такой, что всякому, лишь на мгновение, посмотревшему на этот портрет, сразу становилось ясно: этому человеку известно все наперед, и под его руководством народ впереди ждут сплошные победы и бесконечное процветание. Сейчас же Чан Кайши представлял из себя полную противоположность своим парадным изображениям. Сутулый худой старик, с черными кругами под воспаленными глазами и дрожащими руками, совершенно не походил на свои парадные портреты. И тому были свои причины. Власть генералиссимуса, в конце двадцатых годов простиравшаяся почти над всем Китаем, с его почти четырехсот миллионным населением, в последующие годы неуклонно уменьшалась. Нет, поначалу, когда ему, после смерти Сунь-Ятсена, возглавившему Гоминьдан, противостояли Чжан Цзолинь и другие генералы-милитаристы, окопавшиеся в Маньчжурии и на севере Китая, гоминьдан даже уверенно наступал. Но потом появились японцы, которым уже тесно было в Корее и на Ляодунском полуострове. Сначала, пока они разбирались с Чжан Цзолинем и прочими китайскими генералами, жаждавшими власти над всем Китаем, он даже радовался. Но японцы, завладев всей Маньчжурией, не успокоились, и полезли дальше в Китай. И одновременно с ними все большие территории Китая, страны, которая, вообще-то официально находилась под его властью, отходили под коммунистов. И это было начало конца. Японцы, в глазах всех китайцев, были чужие. Захватчики, "янгуйдзы", заморские дьяволы, как их называли простые китайцы. Они могли захватить древний Пекин, могли устроить Нанкинскую резню, могли, как это произошло в начале 1945, захватить большую часть Китая, пробив сухопутный коридор до самого Вьетнама и Сингапура. Но все равно они были чужие, китайская земля рано или поздно их бы отторгла, как это случилось с монголами. А Мао Дзедун, Чжу Дэ и прочие коммунисты были свои, китайцы. И каждый китаец, который уходил к коммунистам, одновременно усиливая компартию Китая, ослаблял власть партии гоминьдана, а значит и его, Чан Кайши, личную власть. И таких было с каждым годом все больше. Положение стало катастрофическим в августе 1945. Советский Союз вступил в в войну с Японией, и с безумной легкостью и невероятно быстро разгромил главного игрока в многолетнем военном противостоянии на китайской земле, японскую Квантунскую армию. Сила, которая казалось доселе несокрушимой, сила, которая постоянно доминировала предыдущие пятьдесят лет в этом регионе, была полностью уничтожена за считанные дни! Это казалось невероятным. Русские смели японские укрепрайоны, которые японские инженеры строили десятилетиями на Амуре, как человек отбрасывает мешающую его проходу сухую ветку. Одновременно русские танковые армии прошли через доселе считавшиеся непроходимыми горы Хингана и пустыни Гоби, почти в мгновение выйдя в самое подбрюшье японской обороны. Русские за считанные дни вернули себе Ляодунский полуостров и Порт-Артур, а ведь в свое время сами японцы штурмовали его почти год! Хорошо, что война быстро закончилась, Япония капитулировала, но и за это короткое время СССР занял половину Китая и половину Кореи. Уму непостижимо, эти северные варвары, даже не люди, наполовину медведи, каким-то немыслимым образом смогли проснуться от многолетней спячки в своих заснеженных северных лесах и совершить такое! Но это было не самое худшее. Хуже всего было то, то сразу же, вслед за советскими солдатами появлялись китайские коммунисты. И это были уже не разрозненные отряды вчерашних не обученных и плохо вооруженных полуграмотных крестьян. Хорошо оснащенные, с подготовленными в советских военных учебных заведениях командирами, получившие вооружение как со складов японской армии, так и непосредственно от своего северного союзника, войска коммунистов выбивали дивизии гоминьдана из провинций центрального и южного Китая, как рачительная хозяйка выбивает мусор из висящей на заборе циновки. Чан Кайши не успел оглянутся, как его войска оказались вытолкнуты со всей китайской территории к северу от Яндзы. Дальше события пошли еще стремительнее, как наводнение разливается весной в низине. Не помогла даже увеличенная помощь американцев. К концу 1949 года гоминьдан потерял весь материковый Китай. Положение не спасли даже массированные налеты тяжелых бомбардировщиков Б-29, совершаемые американцами в тщетной попытке как-то отстоять плацдарм своего союзника на материке. Власть гоминьдана, его, Чан Кайши, власть съежилась до размеров острова Тайвань и мелких островов, лежавших в проливе, разделяющем остров от материка. В 1950 году началась война в Корее, и Чан Кайши смог передохнуть. Пока русские, китайские и корейские коммунисты, с одной стороны, американцы со своими союзниками с другой, толкались по корейскому полуострову туда-сюда, доходя, то до Цусимского пролива, то до реки Ялу, постоянно убивая друг друга, у него появилось время. Время привести свои потрепанные дивизии в порядок, оснастить их новым вооружением, и самое главное, переломить настроение людей при помощи постоянной антикоммунистической пропаганды. Конечно, это было бы невозможно, без американских денег. Больших денег, Америка, испуганная наступлением коммунизма по всей планете, давала все больше и больше. Потом он, вместе с диктатором Южной Кореи Ли Сын Маном, создал Антикоммунистическую лигу народов Азии. Рьяная антикоммунистическая пропаганда, каждый день льющаяся в глаза и уши его людей, вкупе с постоянной американской помощью, в конце концов дала свои плоды. Его части перестали быть сборищем потенциальных дезертиров и предателей, а его народ, при помощи американцев, заваливших остров всем, от продуктов до стиральных машин и холодильников, начал жить лучше. И все равно, в 1955, коммунисты сумели отобрать у него часть мелких островов, которая находилась у самых берегов материка. Но остальную территорию, при поддержке американского флота, тогда удалось отстоять. Но вот сейчас.. Пользуясь тем, что американцы ввязались в войну с СССР по всему земному шару, пользуясь тем, что корейские коммунисты снова покатились своим танковым катком на юг, а ближайшие американские базы сгорели в атомном огне, Мао Цзедун ударил снова. На этот раз US NAVY на помощь не пришел, а единственные два американских эсминца, оказавшихся на момент начала военных действий в проливе, через несколько часов были потоплены китайскими реактивными бомбардировщиками. Вообще, с авиацией коммунистов происходило что-то непонятное для генералиссимуса. До войны его разведка, да и разведка американцев наперебой утверждали, что авиация красного блока слаба. Что максимум, что у них есть— это устаревшие истребители времен корейской войны, или их чуть улучшенные копии. Их много, но они не способны отразить массированный налет новейших реактивных американских бомбардировщиков. Конечно, у коммунистов есть еще и зенитные ракеты, но их немного. Они способны сбивать разведчики RB-47 и RB-66, даже такие высотные, как U-2 (ну кто бы сомневался, Чан Кайши и сам прекрасно это знал, все-таки все пять разведчиков, сбитых в последнее время над материковым Китаем, взлетали с тайваньских аэродромов). Но массированный налет их просто задавит. Так считал Чан Кайши, так считали его генералы. Так, наверное считали и американские военные во главе с их президентом. Катастрофа рейда Лаппо, когда от пяти бомбардировочных крыльев Стратегического авиационного командования остались жалкие ошметки, явилась для всех холодным душем. А последующий удары советских и китайских бомбардировщиков вообще опустили температуру воды, подмочившей доселе незыблемую репутацию USAF, ниже точки замерзания. Оказывается, пока американская авиация все эти годы раздувала павлиньи перья различных шоу и рекламных роликов, русские, нигде не афишируя, создали у себя авиацию, ничем не уступающую американцам. А, если вдумчиво посмотреть на некоторые особенности недавних боев, то кое в чем и превосходящую, например в скоростных высотных перехватчиках, или в дальнобойных ракетоносцах. Оставался флот. Великий американский US NAVY, десятки авианосцев и крейсеров, сотни эсминцев и фрегатов. Но где он? Неужели Америка, его союзник, помогающий ему многие десятилетия, не понимает, что без американского флота Тайвань не продержится и месяц?