Другая сторона реальности

На этом меня отпустило.

— Третий! Что с тобой?! У тебя все показания словно взбесились! — данные о нашем состоянии передаются координатору (он же командир, он же команданте, он же полковник).

— Я в норме. Просто такое чувство, что эту больницу я уже видел.

Не стоит говорить про видения. Я проверил по часам на дисплее, эти видения заняли несколько секунд. Но что это было?

— Если в норме, то ладно. Будь на чеку, похоже, что Лунев уже близко.

Продолжаю идти. Через пару минут я сталкиваюсь с препятствием — двойные двери с окнами, они открываются в ту сторону, но там стоит металлический стеллаж, который не дает мне открыть дверь.

Внезапно в окнах что-то мелькает. Он покрыты слоем въевшейся пыли, поэтому через них практически ничего не видно. Выхватываю пистолет и нож и готовлюсь к драке. С той стороны слышен шум отодвигаемого стеллажа. Дверь открывается.

— Тихо-тихо! Это я!

Бля!! Это Борзовский!

— Напугал.

— Извини. Я нашел следы, похоже, что здесь недавно прошло человек пять в армейской обуви.

Дальше движемся уже вместе. Мы на чеку, но обстановка вокруг меня напрягает. Не побоюсь этого слова, пугает.

— У меня мурашки от этого места, — внезапно говорит Леонид.

У меня, если честно, тоже.

Подходим к очередной двери. Встаем по сторонам от нее и смотрим друг на друга. На счет "три". Раз ... Два ... Три ... Заходим и тут меня снова накрывает. Сначала начинают барахлить и сбоить показания на дисплее шлема, потом по рации начинает идти непонятный шум, похожий на помехи. Что, вообще-то, невозможно. Время вокруг словно замедляет свой бег. Но шоком для меня стало другое — Леонид Борзовский у меня на глазах распался кучкой пыли или пепла. Вот он идет впереди меня, а вот он за секунду распался.

Что за чертовщина?!

В проеме двери впереди мелькает силуэт. Иду вперед, держа автомат наготове. Осторожно захожу в помещение. Никого. Я все еще словно иду в режиме "замедления времени". Я иду через помещения, в которых кроме редких кучек хлама ничего нет. И никого.

Да что же тут творится?!

Внезапно я выхожу в помещение, освещенное при помощи армейского фонаря. Он светит на стул. Стул, к которому прикован человек. Точнее его труп. Опознать его не получится — половины лица нет, кто-то снял кожу с нижней половины лица и перерезал ему горло. Подхожу ближе, и время возвращается к привычной скорости, едва я подошел к нему.

За спиной раздался возглас:

— Вот черт!

Оборачиваюсь. Борзовский!

— Первый, вы получаете картинку?

— Да. Господи. К вам уже выдвинулась капитан Можаева, она проведет осмотр. Продолжайте операцию — Лунев где-то рядом.

— Иди, я подожду Марину.

Бросаю последний взгляд на убитого. Мужчина, русский (наверное), лет сорока-пятидесяти. Все лицо в крови. Лишь присмотревшись, я понимаю, что ему не отрезали щеки. Их отгрызли. А потом перерезали горло и вырезали кадык.

Жуткая картина.

Выхожу через вторую дверь в комнате. Немного отойдя, приваливаюсь спиной к стене. По спине ползут мурашки. От этого места, от жуткой картины смерти неизвестного человека, от непонятных галлюцинаций.

Так, ладно, хватит рефлексий! Поднимаю автомат к плечу и иду дальше. Больше тут некуда идти, так что будем считать, что я иду верно. Медленно поднимаюсь по лестнице. Дверь. Выломана, это видно по замку, которого в двери нет. Старая ржавая металлическая дверь приоткрыта, но замок отстрелен, кажется. Медленно, буквально по миллиметру открываю дверь, стараясь не скрипеть. И она все-таки скрипит.

Выхожу на крышу. Пока на глазах никого. Это радует. Медленно иду среди вентиляционных коробов, готовый в любой момент открыть огонь. Внезапно голову прострелила страшная боль, и я упал на крышу.

В глазах мутнеет. Неожиданно рядом оказывается Лунев. Он медленно садится на корточки и смотрит на меня с любопытством. Рядом с ним стоит пара солдат. Если бы я мог пошевелиться. Ни руки, ни ноги не слушаются. Могу только смотреть.

— Его звали Анатолием Кругловым. Он заслужил смерть. Они все заслужили смерть.

Я отключился.

В себя я пришел спустя пару минут. Встаю. Все конечности слушаются. Голова не болит. Все в порядке. Что это было? И почему Лунев меня не убил?

— Третий, что у тебя с камерой? Она ничего не показывает.

Бью кулаком по камере, жестко зафиксированной в шлеме.

— Порядок, пошла картинка. Зато у меня черт знает что творится! Пропал сигнал Лунева! Третий, возвращайся ко Второму и Четвертой.

Возвращаюсь, продолжая искать причину, по которой Лунев меня не убил. И не могу найти логичное обоснование этому. Хотя, он псих. У них логика отсутствует как класс.

На подходе к той самой двери, слышу голоса.

— Что думаешь про новичка?

— Нууу, он симпатичный.

— Это все, что ты можешь сказать?

— А что тебе не так?

— Он странный.

— Надо же! Наш Леня начал думать?! Надо открыть шампанское.

— Я серьезно. Иногда у меня такое чувство, что он видит меня насквозь. Ты видела его глаза?

— Это потому, что тебя насквозь видно.

Захожу в комнату. Капитан стоит вплотную к телу и внимательно его рассматривает. Рядом стоит Борзовский.

— Эй, "Омега"! Это Федя.

Подполковник Олег Федосеев, "альфонс", который нам помогает.

— Да, в чем дело? — ответил полковник.

— Мне требуется ваша помощь. Силы этих клонов захватили здание института. Руководство города в панике и требует от меня немедленного реагирования. Я послал внутрь разведгруппу, но связь с ними пропала.

— Нам надо найти командира клонов. Убьем его — решим проблему. Так что ... Черт!!!

— Что такое?!

Мы внимательно слушаем переговоры по радио. По глазам сослуживцев понимаю, что их тоже одолевают мрачные мысли.

— Сигнал Лунева появился снова! И он находится в здании института!!

4.

Сидим мы в КШМ на базе бронеавтомобиля "Тайфун". В нем расположился наш временный штаб во главе с полковником. Сюда же с некоторым трудом забрался Федосеев. Слишком много аппаратуры, что создает проблемы с расположением личного состава. Даже без этого "шкафа" было тесновато.

— Что есть интересного? — спросил командир.

— Ничего.

— В смысле?

— В прямом. Противник взялся, словно из ниоткуда. Охрана попыталась его остановить, но их быстро задавили огневым и численным превосходством.

— Делааа. Какие-нибудь требования выдвигались?

— Никаких.

— А на связь выходили?

— Нет.

— Странно. Почему они так поступили? Это не имеет смысла.

— А есть ли смысл в действиях психа, которому подчиняются солдаты-клоны, готовые выполнить любой его приказ? — спросил Борзовский.

— У него есть четко поставленная цель, — вступила в разговор Можаева, — И он идет к этой цели, не обращая внимания на помехи.

— Что это за цель? — недовольно спросил полковник.

В ответ капитан пожала плечами.

— Факт в том, что он имеет зуб на институт. Это нам известно точно. Кстати, была проведена экспертиза ДНК, и нам удалось установить личность убитого в больнице — это Анатолий Круглов, один из сотрудников института.

Все, как говорил Лунев. Но почему он мне это сказал? Почему не убил?

— Сейчас в институте находится несколько сотен человек. Это сотрудники института, охрана (кому посчастливилось выжить, а такие есть наверняка) и клоны. Последних должно быть около сотни. Где остальные, неизвестно. Наша первоочередная задача все та же — найти и убить Сергея Лунева. Сейчас наша аппаратура фиксирует его местонахождение в здании института. Помимо этого надо обнаружить выживших и вывести их из здания, нейтрализовать силы клонов и спасти разведгруппу "Альфы", пропавшей где-то в здании. В составе группы шесть человек, все это прекрасно подготовленные офицеры, имеющие боевой опыт. Есть вероятность, что они погибли или попали в плен. В любом случае, мы должны найти их и спасти. Все ясно?

— Как мы туда попадем? — спросил Леонид.

— Есть подземные ходы через канализацию.

— Здорово, — скривился Борзовский.

— Ничего, подышишь нечистотами, не развалишься. Держите план здания.

Проверяю свой тактический планшет. Здание новой постройки, здоровенное. Обширная подземная парковки в три уровня, десять этажей главное здание и по шесть в остальных крыльях комплекса, которых имеется аж четыре. Чтобы все это осмотреть потребуется несколько дней, а не пара часов.

Иду по подземным коммуникациям. Отвратительный тошнотворный запах нечистот забивает нос. Плохо, что в наших шлемах не встроены фильтры, как в шлемах новых комплектов "Ратник-М3". Впрочем, этим меня не удивить, бывало и похуже в Грозном в 2019-м. Тогда большая часть боевых действий для спецназа прошла в канализации — выкуривали боевиков, которые собирались стоять в городе насмерть, а мотопехота и десантники это все стерегли. Наша 100-я бригада помогала сразу всем. Я тогда потерял трех друзей и приобрел бесценный опыт боевых действий в подобных местах.

За мной топают мужики из "Альфы". В Горьком-19 в "Альфе" служит восемьдесят человек. Куда меньше, чем положено на город такого размера. С другой стороны это закрытый город. Но помимо бригады внутренних войск имеется отряд специального назначения МВД численностью в пятьдесят человек. Странно это.

У гермозатвора пришлось остановиться. Открыв эти гермоворота, мы попадем в ту часть подземных коммуникаций, которая соединена с институтом. Единственная проблема состоит в том, что ворота не открываются. Нет питания на пульте.

— Сходи, открой, — обратился ко мне старший тройки, — Я бы мог послать кого-нибудь из своих, но боюсь, что тут нужен специалист, — закончил он ехидным тоном.

Все понятно, не нравится им, что их прикомандировали к какому-то мутному типусу. Я их понимаю, да и не мальчишка какой-нибудь, чтобы обижаться. А вот то, что он считает, что его ребята и так неимоверно круты — это плохо. Могут натворить дел таких, что мне потом отвечать за их трупы придется.

Дверь, ведущую в подсобное помещение с генератором, удалось открыть, но только с четвертой попытки. Подсвечиваю себе фонариком. Темно, местами сыро, пыль толстым слоем, паутины немеренно. В общем, так себе перспективка топать туда. Но делать нечего. Можно конечно использовать встроенный в шлем ПНВ, но при такой темноте я не буду видеть дальше пяти-шести метров.

Генератор нашелся довольно быстро, благо стоит он в отдельной комнатке. Собственно это не генератор, а распредщит. Энергия берется от городской сети, но здесь она дальше не пошла потому, что кто-то заблокировал поток, переставив переключатель в другое положение.

Щелкаю переключателем и нажимаю на нужную кнопку. Энергия пошла, и под потолком загорелись лампы, сигнализируя, что энергия подана и все работает так, как положено. Оборачиваюсь ... и застываю. Передо мной с той стороны двери стоит та самая девочка, которую я видел в самолете. У меня не получается рассмотреть ее лицо. Внезапно в голове раздается тихий шепот:

— Помоги...

Свет мигает, дверь резко захлопывается. Метнувшись к двери, открываю ее. Никого. И никаких следов, не считая отпечатков босых ступней в пыли на том месте, где она стояла. Мистика какая-то! Не могла же она по воздуху прилететь! В самолете я еще мог списать это как глюк на недосып, но не сейчас. Что-то странное творится. Или у меня крыша поехала, что маловероятно, поскольку я каждую неделю прохожу психологическое освидетельствование. Или тут действительно происходит что-то сверхъестественное. Впору принюхиваться, не пахнет ли серой.

Правда, я в это не верю.

Надо скорее с этим делом разобраться.

Возвращаюсь к группе ... и понимаю, что дело откровенно пахнет керосином — вся группа мертва. У гермоворот лежат даже не тела. От здоровых молодых мужиков остались только скелеты, лежащие в огромной луже крови. На них все еще одета форма, даже не пострадавшая, только пропитана кровью. Такое чувство, что их плоть мгновенное разложилась. Но ... разве такое возможно?

Внезапно захрипела рация.

— Третий! Если слышишь меня, то запомни задачу — найти Борзовского и уйти оттуда! Связь по непонятной причине пропадает. Показатели словно взбесились. Я ловлю только тебя нормально, но связь ни к черту!

— Первый. Первый!

Только шум помех. Да что тут творится?!

5.

Отмечаю на тактическом планшете место гибели группы. И еще раз внимательно осматриваю место бойни.

Ничего. Я полчаса лазил вокруг, но не нашел ничего, что могло бы пролить свет на то, как погибла группа. Это опытные спецназовцы, имеющие боевой опыт, но никто из них не успел выстрелить. Такое невозможно, но приходится верить своим глазам. Никто не успел выстрелить, враг застал их врасплох и мгновенно убил. Но до сих пор не понятен способ. Гильзы, отметины от пуль на стенах и следы колотых, резанных или огнестрельных ран на телах отсутствуют.

Все, что я нашел — кровавые отпечатки ступней, ведущие от кровавой лужи до гермоворот. Они принадлежат или ребенку или молодой девушке — слишком маленькие. Я вспомнил о той девочке, которую видел. Похожи, но все же крупнее. Как мне кажется.

Даже если это была она, что это меняет? По идее ничего, но ... "Помоги...". Это странно. Зачем она попросила меня о помощи, а потом убил "альфонсов"? Это лишено смысла.

Или я просто не все знаю.

Стоило только нажать на кнопку и гермоворота пришли в движение. Взвыли сервоприводы, вышли из пазов штыри, и дверь сдвинулась в сторону, открывая проход.

Я теперь один. Крепче сжимаю в руках СР-3М. За спиной АК-12, в кобуре СПС. Осталось найти вторую группу и вызволить их.

Мне только остается надеяться, что Фортуна меня не покинет.

Гермоворота за спиной закрываются, отсекая мне пути отхода. Один. Это немного пугает. Я никогда не был пугливым, но то, что происходит вокруг ... это пугает даже меня. Как бы ни было тяжело в этом признаться. По крайней мере, я могу признаться в этом самому себе.

Через некоторое время понимаю, что страх успешно заползает своими липкими холодными щупальцами в меня. Руки похолодели, ладони вспотели (и это несмотря на перчатки из специального материала), в районе диафрагмы появился тугой комок, словно кто-то на кулак наматывает мои внутренности, а по спине толпами ходят мурашки размерами с мамонтов. Даже замираю от каждого шороха, внимательно осматриваясь и прислушиваясь.

Жуть.

Мои блуждания по подземным коридорам и залам заняла полтора часа. Идти, постоянно сверяясь с картой и ожидая чего-то странного, довольно тяжело. Особенно когда не знаешь, чего ожидать. Но все же, кто та девочка? Это она убила "альфонсов"? Неизвестно. И это напрягает. Я уже был один во вражеском тылу. В Чечне. Два дня бродил один по городу, отбиваясь от боевиков. Но тогда у меня была нормальная связь, и я мог переговариваться со своими. Но почему сейчас связи нет? Мы оставили передатчик-ретранслятор у того колодца, через который спустились. Его заглушили? Вряд ли. Тогда что? Не понятно.

Но мои мыкания наконец-то закончились — я услышал выстрелы поблизости. Может это Борзовский? Будем надеяться.