Горничная 2

— Ну что с вами, девками, делать? Одно на уме! — беззлобно хмыкнул водонос. — Вон, Якуса пошлю, тебе спинку потереть, только после того, как...! А пока, не приставай к мальчонке.

— А чё меня? Па, ну её.

— Не боись, приставать не буду! — Натка томно потянулась, — мне на сегодня хватит.

— Прекрати, говорю! Хватит мне парня портить, и так, для тебя, ещё воды придётся наливать.

— Пошутила я. Ну чего? И пошутить нельзя? — присмирела расшалившаяся девчонка.

— С ровней шутки шути. Молод он ещё.

— Ага, как что, так, сразу, Якус, Якус, — пробурчал парень.

— Так тож за бутылку! Чего ворчишь, как старик? Хоть раз послал, на самом деле? А то не знаю, — напашешься ещё. А ты, Натка, иди, баня, после вчерашнего, ещё тёплая, воду сама подогреешь.

Натка зашла в предбанник, скинула одежду и прошла в помывочную. Печка ещё не остыла, но пара конечно уже было не добиться. Девушка повернула кран в стене, и вода, по желобу, стала наполнять бочку. "Интересно, а как у них там воду подают? Ну, то, что резервуар на крыше, это понятно. Но, ни колодца, ни акведука видно не было. А ведь в том доме, людей-то живёт, поди побольше, чем в целой деревне. Надо разузнать будет. Так, запах. Оп..." Увидев, что бочка наполнилась, Натка нагрела заклинанием воду, до любимой температуры, и залезла в неё. "Ух, хорошо... Это не душ, тут можно побалдеть. Да ладно, и душ тоже здорово. А как бы у нас такое сделать? А то переворачивающаяся лохань сразу всю воду выливает..." Девушка расслабилась в тёплой воде, и почти задремала, вспоминая всё с ней произошедшее.

Через полчаса, свеженькая и избавившаяся от всех принесённых с собой запахов, горничная, вышла во двор.

На улице было светло. Людей вокруг значительно прибавилось. Утреннюю пробежку для стражников затеял их сержант. Дворник прибирал двор, отправляя, натасканное ногами и оставленное пробегавшей скотиной, в одну большую кучу в углу двора. Причём целясь, чтоб летящий мусор, и прочее, оказывались на пути пробегавших мимо стражников. Раньше Натка думала, что стражники чем-то не угодили дворнику, вот он им и мстит. Но теперь-то она знала, — это делается по договорённости с сержантом. Стражник должен не просто пробежать через поток летящего мусора и прочего, накопившегося во дворе за день, но и увернуться. Те, кто был не уверен в себе, ставили защиту, но защита обязательно должна была сниматься после прохождения опасного участка. Самое интересное, увернуться считалось более трудным. Это показывало опыт и реакцию испытуемого. Правда, иногда, было не понятно, это ветеран, который хочет показать удаль, или новичок, который не успевает заклинание защиты активировать. Малохольных среди новичков не было, потомственные стражники, но вот опыта ещё не набрались, на бегу защиту ставить наверно не легко. Ведра, непрерывным потоком продолжающие двигаться в разных направлениях, по двору, так же принимали участие в тренировке. Старший водонос ещё и высоту полёта ведра над землёй менял. Чтоб служба мёдом не казалась!

Для Натки, всё это было давно привычно. И она без особых усилий прошла к замку. Правда, на неё ни дворник, ни водонос не охотились. Горничная остановилась перед входом в донжон, когда за её спиной раздался смех. Она повернулась, пытаясь понять, что же стало причиной столь бурного веселья, и увидела: — у дровяного склада за дровосеком гонялся топор, а потом вдруг изменил свой полёт и начал бодро рубить столб дровяного навеса. Руководить топором дровосек, сегодня, доверил своему сыну, за что и поплатился. "Ну, все когда-то так начинали, подумаешь, что тут смешного?" В это время раздался новый взрыв смеха. Это один из стражников, засмотрелся на дровосеков и, получил чем-то не очень аппетитным по голове. А потом ещё и выговор от сержанта. "Да ну их, пора за дело приниматься. Пойду, у Ланы спрошу, может, что срочное есть".

— Доброе утро! — Старшая горничная встретила Натку ещё на лестнице, — как погуляла? Расскажешь, что нового в Аустенде?

— Ой, знаешь, а я на ярмарку и не попала...

— Да как же, ты же собиралась.

— По дороге встретила одного. Так мы с ним до Аустенде и не дошли, и без ярмарки..., как с ярмаркой.— "Вдруг, что-то там было, а я и не знаю. Нет уж, лучше сказать, что там не была".

— Что, горячий попался? Познакомишь? Тьфу, я же замуж выхожу... Может на девичник приведёшь?

— Ой, не знаю, он чужестранец.

— А как же ты с ним? Или он по-нашему говорить может?

— Ага. Есть, что особое, на сегодня?

— Граф ничего не говорил, так что всё как обычно. Кухня сегодня твоя.

— Хорошо. А что сегодня на завтрак?

— Вот графу, на завтраке, прислуживать будем, и посмотришь. А если не лень, так сама на кухню сбегай.

— Нет уж, потерплю! — "Ага, там только появись, сразу припашут. То прибери, там не очень чисто. Это после Ланы-то?! А на самом деле, будут расспрашивать как там, на ярмарке, да с кем, да сколько раз. Каких купцов видела, что за товар, о чём люди говорят. Что им говорить-то? Ладно бы раньше молчала, а то ведь остановить не могли. А может рассказать? Ну хотя бы Лане. Как выдержать, бедной девушке, столь грандиозную тайну! Так и разрывает же, изнутри! Нет уж, вот почистят память... Погоди, так это что, я всё приключение забуду и никогда больше туда не попаду?! Держаться! Натка, ну хоть до вечера. А там к деду, в деревню сбегаю. Вот уж кто не выдаст. После..., только до исповеди дотерпеть". Успокоившись, горничная принялась за свою обычную работу. Начав с лестницы и продолжив заходить в комнаты, по порядку. Это другим в чужие комнаты заходить нельзя, а для горничной, — это работа.

К завтраку граф вышел как обычно. Сегодня он завтракал один. Графиня и сын были в столице, а поэтому, надолго процесс принятия пищи не затянулся. Наскоро перекусив, граф отдал команду приготовить ему лошадь для поездки в деревню, где он собирался провести инспекцию окончания уборочных работ. Обед велел не готовить, раньше, чем к ужину, не вернётся. Натка, прибирая столовую, с удовольствием думала о том, что уже сегодня сможет осуществить свой коварный план по копированию графской Книги. "Вот здорово, а то в последнее время граф стал подолгу засиживаться в кабинете. Не заподозрил ли чего? Да ну, с чего бы? Да и не принято у нас в сомненьях прибывать. Спросил бы, и все дела. Разве смогла бы она солгать своему графу? А не спрашивает, так и врать не надо. Хи. А после исповеди и совсем можно ничего не говорить". Исповедь была в Наткином мире вещь обязательная, и рассказать на ней надо было всё. Да, сначала Натка не понимала, ну зачем рассказывать святому отцу о том, как они с подружками забрались в графский сад, и съели там по паре яблок и десятку вишен. Но оказалось, что добрый священник, пожурив и рассказав о том, как за воровство положено наказывать, тут, же успокоил девочку, наложил лёгкую епитимью и сказал, что она теперь может забыть об этом грехе. Вот так, оказалось, что грехи можно оставить священнику. Натка ещё не раз пользовалась, столь удобным, способом договорится с богом. Конечно, страшно было рассказать про то, что умеешь читать и читаешь графскую Книгу. Но священник почему-то и на этот, в понятиях Натки, ужасный грех, епитимью наложил не большую. Более того, сказал, что совсем не плохо, что в графстве появился ещё один человек, который, если придётся... Что придётся, он тогда, не закончил, осенил девушку крёстным знамением и отпустил с миром. Вот уж кем не хотелось быть Натке, так это священником. Это же какой груз, — принимать на себя грехи других. Да, Христос пошёл на крест за людей. Но он, же был, сын Божий. А тут, простой человек принимает на себя такое. И самое главное, принятие сана, это и магическая клятва. Никогда священник не нарушит тайну исповеди. Всё, что узнал, умрёт с ним и никак иначе. Священник должен направить на путь истинный, дабы уменьшить, насколько можно, вред для души, исповедующегося, научить, как это сделать. А главное, отец Ламьен наверняка сможет объяснить, где же она оказалась. Так, размышляя, и напевая привязавшуюся песенку, " я иду такая вся...", Натка и не заметила, как управилась со всеми обычными обязанностями. Сходила к себе, взяла телефон и отправилась в кабинет графа. Там, не торопясь, сфоткала страницу за страницей, особо не разбирая, что на этих страницах написано. Она теперь и в своей комнате сможет спокойно разобраться с рунами Книги. Да и деду будет, что показать. Убрав телефон, с его бесценным содержимым, в кошель, Натка окинула взглядом кабинет, для порядка ещё раз прошлась заклинанием по полу, и, всем довольная, отправилась к Лане, отпроситься повидаться с родными в деревне.

Проблем не возникло. Графа до вечера не ждали, а потому и отпустить девушку старшая горничная могла без особых проблем. И вскоре Натка уже топала в деревню, таща с собой баул, в котором несла свои сокровища. От замка до деревни было не далеко. Через полчаса девушка уже была возле родительского дома.

— Привет деда, — первым из родных сегодня Натка встретила именно того, кого и надеялась повидать. Дед стоял на улице перед домом, и издалека увидел внучку.

— Здравствуй, солнышко! Как дела?— Старый Пьетрус был искренне рад внучке.— Думал встречу тебя на ярмарке. Да что-то не видел я тебя там.

— Ой, деда, тут такое! Такое! Еле утерпела, чтоб сразу к тебе не прибежать.

— Так пойдём в дом, попробуешь молодого вина, да расскажешь.

— А где мама? Папа?

— Как где? В поле конечно, со всеми. Чай урожай деревня собирает. Мало ли, что случиться может. Вот и помогают по мере сил. Кому усталость снять. Где поранился кто. Садись давай, сейчас угощу тебя,— дед достал глиняный кувшин из шкафа.

— Деда, я вчера была в чужой стране! А парень один сказал, что вообще в другом мире. Страна называется Россия, а только она, там, как и у нас, не одна. Но о Матланде там и не слышали. А ещё у них там есть страна Франция, где говорят на языке, который я понимала, очень на наш похож. Вот! А ещё там артефакты можно купить и детей там учат читать, всех, — сумбурно начала рассказывать свою грандиозную новость девушка.

— Да погоди, ты, не тараторь. По порядку рассказывай,— дед разлил вино в кружки, одну пододвинул Натке, а вторую, усевшись напротив внучки, взял сам. Натка тут же отхлебнула большой глоток, и, немного успокоившись, начала свой рассказ сначала.

Рассказывала девушка долго, дед время от времени её перебивал, уточнял, когда что-то было непонятно, и подливал вино, себе и Натке. Уже в начале рассказа на столе оказались планшетник и телефон, фотографии, на которых, служили дополнением к рассказу. Старый вояка, много где побывавший на своём веку, с искренним удивлением смотрел на огромные башни, стада самодвижущихся повозок и толпы странно одетых людей.

— Так говоришь, графскую Книгу туда засунула? Нука, покажи,— то, что с девчонкой, в том странном мире, откуда она вернулась, могло случиться всё, что угодно дед понял давно. Но эту тему, решил пока отложить. Вернулась же. Цела и невредима, слава богу. А вот как она туда попала?

— Ага, — Натка пролистала картинки в артефакте, — вот оно, то заклинание.

— И что перед ним написано? Прочитай.

— Земля. Моментальное перемещение.

— А мир, в котором мы живём, как называется?

— Как, как, так и называется Земля!

— Горе с вами, с молодёжью, Новая Земля, а не просто Земля.

— Да почему ещё Новая, дед, когда Старой нету.

— Выходит, есть! Там ты и была.

— Так это что? Мы оттуда и пришли? На нашу, Новую Землю?

— А ты что же, не помнишь? Бог изгнал Адама и Еву из Рая, а дьявол, не дал спокойной жизни на Старой Земле. Вот Господь, в мудрости своей, верным детям и дал Новую. Дабы был у них шанс жить мирно, по законам его, врагом человеческим не перевранным.

— А те, что там живут? Они что же?

— А вот откуда я, знать это могу? Не знаю. Надо тебе со святым отцом поговорить. Уж он— то, поди, знает. Вот на исповеди и поспрошаешь. А пока научи-ка меня, как ты Книгу в артефакт этот запихивать исхитряешься.

— Ой, да легко. Вот, смотри, — и девушка показала деду несложный процесс фотографирования сотовым телефоном, — да только, я уже всю сюда запихнула. Теперь у нашей семьи своя есть! Вот здорово, правда?

— А то! Само собой. Только вот заберу я у тебя этот, как ты говоришь? Телефон. Чего один-то взяла? Нет, чтоб о деде вспомнить. Как бы хорошо было. Без говорунов друг с другом болтали бы, когда надо.

— И где денег взять, было? Продавать-то артефакты, продают, так ведь не дарят. Я, было, попробовала наши поменять, так на еду бы еле-еле хватило. Да и, как мне рассказали, действуют они только там. Вот, видишь, пустой треугольничек? Раз пустой, то и связи нету. Чего это, заберёшь? Я его и сама хорошо прячу. Да и Книгу почитать собиралась. Я её для того и копировала. Чтоб читать. Да заклинания узнавать. А ты, заберу!

— Постой, ты же сама говорила, что на большой артефакт, планшетник, можно картинки, да и Книгу ещё раз скопировать? Вот и оставь себе планшетник, а телефон..., Есть тут мысль у меня одна.

— Это что ещё за мысль, деда?

— Вещь уж больно удобная. Можно потихоньку и другие Книги скопировать. Не нашего графа, поняла? Они ведь у них, разные. И заклинания в них могут быть и получше чем у нашего.

— Да как ты, чужую Книгу, сможешь... — девушка аж замерла от открывшихся возможностей, — так мы что? Богаче нашего графа станем? Нее. Кто же тебя к чужой Книге допустит! Я то, только потому, что убираться в кабинет хожу, Книгу увидела.

— А вот это, не твоего ума дело. — Старый уже прикинул, к кому из своих однополчан отправится в гости в первую очередь, — давно я друзей своих, армейских, не видал. Проедусь, старые времена повспоминаем...

— Ха, не выйдет ничего. Зарядки надолго не хватит. Вот, видишь эта штука, нужна чтоб от солнца силу в артефакты заводить. Без неё долго не работает.

— Молодец. Эту штуку тоже заберу.

— Деда! Планшетника на день и хватит, только!

— А ну, цыц! Вышивкой займёшься, если шибко заскучаешь. Наиграешься ещё. Вот сделаю дело, тогда развлекайся. Да не дуйся, пойми, сколько мне ещё на этом свете осталось? Один бог знает! Не для себя же, для семьи стараюсь.

Натка, как учили, соединила по блютузу телефон с планшетником и запустила процесс копирования.

— Дед, а мы чё, на Старой Земле французами были?

— Да почитай что так, но не совсем.

— Как это?

— Кивляне мы. Отсюда и фамилия наша Кивьен. Тысячу лет назад король Франкский женился на дочке Кивлянского короля, Анне. Та, уезжая жить к мужу, взяла с собой служанку свою, которую выдала замуж за одного из сержантов своей охраны, которая её сопровождала. Вот с тех пор и пошло: служанка и воин-сержант. Только что там осталось, за века, от той крови? Капля и фамилия. А сюда, да, наша семья уже из Франкии попала. Так, что, — матландцы мы.

— А почему мне раньше не говорили об этом?

— А не положено у нас, в государстве, об этом, не с членами семьи говорить. Пока малая была, могла, где-то, промеж детей, сболтнуть. Перед свадьбой, конечно, рассказали бы. Семейное знание, знание и есть. Терять его негоже. Но сейчас, раз спросила, рассказал. Что такое "запрещено", уже понимаешь.