Корпорация "Приют"

— Надеюсь, это были хорошие слухи, Ваше превосходительство? — спросил Агеев, сделав поклон.

— По крайней мере, не плохие, — глядя вальяжно на Марселя ответил губернатор, и добавил, — с чем пожаловал?

— Был я, Ваше превосходительство, в Царицыно. Это усадьба недалеко от Москвы, которую Её Императорское Величество изволила выбрать местом своего пребывания. Государыня Императрица оказала мне милость, и согласилась принять под свою руку. Так как тюменский воевода в своём письме, которое он передал со мной, просил Её Императорское Величество разрешить мне проживать в Вашей губернии, то Государыня Императрица милостиво на это согласилась, посоветовав поступить здесь на службу.

— И на какую же службу, господин Агеев, ты хочешь поступить?

— Разрешите, Ваше превосходительство? — и с этими словами он достал письмо от тюменского воеводы и передал его Чичерину.

Чичерин долго читал послание от тюменского воеводы, после чего отложил письмо в сторону и спросил.

— А по Сеньке ли шапка, господин Агеев? Дело это не простое и ответственное. Сам знаешь, какие у нас тут дела творились. Недоглядели, и Емелька (Пугачёв) поганый столько бед учинил, что до сих пор народец в волнении ходит.

— Приложу все силы, Ваше превосходительство, но подобной вольницы не допущу в этих землях. Кровью своей бунтовщики умоются, посмевшие руку поднять на устои государства российского.

— Хех, — крякнул губернатор, — хорошо коли так. Значит, в кровушке замараться не боишься?

— "Dura lex, sed lex", — процитировал Агеев.

— Я не силён в латыни.

— "Закон суров, но это закон", так говорили ещё древние римляне.

— Правильно говорили! Не для того поставила нас Императрица-матушка блюсти эти земли, чтобы разные разбойники могли безнаказанно баламутить народ, — эмоционально произнёс губернатор и на некоторое время задумался.

Агеев стоял и внимательно наблюдал за этим пятидесяти пятилетним мужчиной, который держал в ежовых рукавицах всю тобольскую губернию. На лице губернатора явно читалась работа мыслей. Хозяин кабинета взвешивал все за и против, чтобы принять окончательное решение. Марсель решил поторопить события.

— Ваше превосходительство, разрешите спросить?

— Спрашивай, — оторвался Чичерин от своих дум.

— Правда, говорят, что вы большой ценитель оружия?

— Какой же офицер не ценит оружия?

— Тогда позвольте? — с этими словами Марсель приоткрыл дверь из кабинета губернатора в сторону приёмной и крикнул, — Макар, заноси.

Молодой юноша внёс в кабинет красивую коробку из красного дерева украшенную замысловатым узором и передал её Марселю, после чего поклонился и сразу вышел. Агеев открыл коробку и показал содержимое губернатору.

— Оцените, Ваше превосходительство.

Чичерин заворожено смотрел на пистолетную пару. Два пистолета с ударно-кремниевым замком каждый, имели элегантные рукояти из слоновой кости, сделанные в форме головы орла оттенённой серебряной резьбой. Металл стволов переливался фиолетовыми оттенками и был очерчен золотым тиснением.

— Ваше превосходительство, при дворе Государыни Императрицы у офицеров Её Величества такие пистолетные пары нынче в почёте. Негоже нам отставать от столичных веяний, а то зазнаются совсем, будут считать нас тёмной деревней. Поэтому, прошу Вас, примите эти пистолеты в знак моего почтения и уважения к Вам.

— Ох, уважил, так уважил, Марсель Каримович, — произнёс польщённый Чичерин, — а что у всех офицеров Её Императорского Величества есть такие наборы?

— Таких нет, эти лучшие! — добавил побольше гордости в интонации Марсель.

— Раз так, то пусть будет по-твоему. Быть тебе городничим в Тюмени. А уж я пригляжу за тобой, чтобы ошибок по неопытности не натворил.

— Благодарю, Ваше превосходительство, постараюсь оправдать доверие! — пафосно произнёс Агеев и поклонился.

— Ну, ладно, ступай. Секретарь все бумаги оформит, — и Чичерин позвонил в колокольчик, вызывая секретаря.

После оформления всех документов сразу вернуться в Тюмень Агееву не дали, попросили не торопиться с отъездом. На другой день ему пришлось в составе свиты губернатора, состоящей из разных вельмож, чиновников и офицеров поучаствовать в показательных стрельбах, которые генерал устроил, дабы продемонстрировать всем новый подарок, а также испытать его боевые качества. Зная, что его компетентность в обращении с этими пистолетами может понадобиться, Агеев досконально изучил и систему механизмов, и характеристики применения оружия. Сначала новый тюменский городничий подробно описал губернатору и его приближённым теорию подготовки данных пистолетов к боевому применению, потом произвёл выстрел. После этого Чичерин не выдержал и сам стал заряжать и стрелять из пистолетов, сравнивая их между собой. Потом право произвести выстрел удостоились самые близкие к губернатору вельможи. Вслед за стрельбами последовало пышное застолье, которое продолжалось до самой ночи. А ночью состоялся грандиозный фейерверк. Агеев старался меньше пить спиртного и не злоупотреблять жирными блюдами. Насиловать свой организм излишествами он считал дуростью. Ощутив, что если выпьет ещё немного, то потеряет над собой контроль, Марсель притворился сильно пьяным и сделал вид, что уснул, а сам слушал, о чём говорят подвыпившие вельможи. Когда его увели под руки с застолья и передали под опеку охране, то он попросил одного бойца принести ему воды. Этой водой он запил активированный уголь, который носил с собой, чтобы нейтрализовать интоксикацию организма. Это простое и действенное средство в борьбе с отравлениями всех научил делать Муравьёв. Даниил поведал историю о том, как чем-то отравился и, когда он с дедом заготавливал веники для бани, ему стало плохо. Вот дедушка прямо в лесу и приготовил этот самый активированный уголь. На другой день Агеев проснулся достаточно бодрым. Едва успев закончить со своей охраной утренние тренировки, которые старался не пропускать, как прибыл посыльный и передал ему приказ губернатора, явиться на торжество. Чертыхнувшись, Марсель стал по-быстрому приводить себя в порядок, после чего отправился к особняку Чичерина. Не смотря на пасмурную погоду и небольшой снег, возле роскошного дворца губернатора собралась вся местная знать. Вскоре вышел он сам и всё это сборище, ожидавшее своего Хозяина, отправилось в храм Сретения Господня. Красивое деревянное здание главной церкви города окружила пёстрая людская масса, стянувшаяся сюда по случаю праздника со всех слобод и околиц. Отстояв торжественную литургию (в честь кого или чего Агеев так и не понял, а задавать глупые вопросы не хотел), вся разношёрстная масса людей во главе с местным архиепископом двинулась крёстным ходом к губернаторскому дворцу. Возле дворца это торжественное шествие встретил салют из пушек. После чего был дан праздничный обед и бал. Про народ с улицы тоже не забывали, повсеместно губернаторская челядь разносила угощения. Марсель старался находиться на виду у Его превосходительства и делать счастливое и восхищённое лицо. Когда Чичерин подозвал его к себе и спросил:

— Ну, как тебе, Марсель Каримович, праздник?

— Я такого, Ваше превосходительство, не видел даже во дворце персидского хана! — абсолютно правдиво отвечал Агеев.

А про себя подумал: "Такое если и смотреть, то сидя с кружкой чая у телевизора, но и то недолго. Ещё день, два аналогичного времяпровождения и я точно свихнусь. А народу-то реально нравиться и не устают ведь. Хотя для них это шоу и масса новых впечатлений. Поэтому-то пугачёвские ватажки здесь и не имели успеха, менять праздники на смертоубийство никому не хочется. А отмутузить соседа или самому получить тумаков, а после сидеть в обнимку и пить за здоровье губернатора, это добавляет ощущения собственной значимости и причастности к празднику".

— Забудь! — нахмурился губернатор, — тебя российская императрица под свою руку взяла, и жить теперь подобает по российским законам. И что-то ты вина мало пьёшь, как я заметил?

— Простите, Ваше превосходительство, не приучен. Занимаясь торговлей, должен был иметь ясную голову, чтобы не обманули меня хитрые дельцы. Военная наука тоже не жалует вина, дабы не дрогнула в бою рука, и не сбился глазомер.

— Хе-хе, — засмеялся губернатор, — османы тоже вина не приемлют, а войну с нами проиграли. Что на это скажешь?

— А проиграли они потому, что нет в них непоколебимости русского духа и сплочённости общей. Каждый мечтает победить в одиночку. А так не бывает. Армия, это единый мощный кулак, который полководец обрушивает на своих врагов. А если вместо кулака будут растопыренные персты, то сломаются они об первое же препятствие.

— Любы мне твои речи! Сам сказал, сила в единстве. Поэтому служи верно, и честно. Из верных людей и формируется кулак государства российского, который Государыня Императрица обрушивает на своих врагов. Сегодня ещё гуляй, а завтра отправляйся в Тюмень, пора службу служить. Будешь извещать меня обо всех событиях, которые там творятся.

— Слушаюсь, Ваше превосходительство! — выкрикнул довольный Агеев.

— Всё, иди, дай с другими пообщаться.

ТЮМЕНЬ.

— Ваше высокоблагородие, разрешите? — Агеев зашёл в кабинет тюменского воеводы.

— Заходи, Марсель Каримович, заходи, — Тихомиров сидел за столом в своём кабинете, и разбирал бумаги, — как съездил, чем порадуешь?

— Его превосходительство одобрил моё желание занять пост тюменского городничего.

— Ну, что же, примите мои поздравления, я весьма рад, что мы будем вместе работать.

— Благодарю, Ваше высокоблагородие!

— Марсель Каримович, давай меж собой без титулов.

— Хорошо, Михаил Иванович, — согласился Агеев, которому так было намного проще.

— Итак, Марсель Каримович, с чего начнёте? Уверен, что у вас есть план по организации работы полиции в нашем городе. А то, если честно, у нас тут наблюдается некоторый бардак.

— Совершенно верно, план я подготовил. Во-первых: я хочу полностью отделить полицию от военных. А то сейчас иногда непонятно, то ли человек служит в полиции, то ли в армии. Да, когда разбойничьи ватажки доходили до города, нужно было объединить эти силы, но сейчас каждый должен заниматься своим делом. Солдат, для войны, а полицейский для мирной жизни.

— Что же, согласен с вами. А во-вторых?

— А во-вторых: функции полицейских я бы поделил.

— Это как?

— Вот глядите, Михаил Иванович. Полицейский призван наблюдать за порядком, правильно?

— Правильно.

— И в случае нарушения порядка, тут же пресекать безобразия. Для этого нужны патрульные, которые будут следить за этим. Но если совершено тайное преступление, тогда патрульные не годятся, тут нужны люди, которые умеют находить след разбойников. Назовём их — сыщики. Согласитесь, у одного хорошо получается следить за порядком, а у другого искать тайного преступника.

— И тут я с вами согласен.

— Одни охраняют, другие разыскивают, но нужны ещё и третья группа.

— Это какая же?

— Силовая.

— Это как, Марсель Каримович?

— Вот нашёл, допустим, сыщик разбойников, но в одиночку их захватить у него не хватает сил. Звать патрульных, тогда кто за порядком останется следить? Звать солдат, так пока согласуешь это дело с военными, все разбойники разбегутся. А если подчинить себе военных, то опять это неправильно, да и офицеры не больно на это согласятся. Это то же самое, как булочника заставлять туши мясные рубить.

— Да уж...

— Вот для этого и нужна третья, силовая группа, которая без лишнего шума, быстро и чётко будет задерживать преступников, с которыми не в силах справится сыщик. Да, и патрульным они могут помочь, если безобразия слишком большие будут.

— Тоже верно, — согласился воевода.

— Глядите, Михаил Иванович, почему ещё я не хочу солдат для этого дела привлекать. Солдат, сражается с врагом в основном в поле, его главная задача, убивать врага. А полицейская силовая группа действует в основном в городе, им убивать никого не нужно, если только в самом крайнем случае. Им нужно задержать разбойников, стараясь не нарушать спокойствия жителей города. Бегать с длинным неудобным ружьём по городу, им ни к чему. Им придётся действовать в узких пространствах, где ружьё будет больше мешать, чем помогать.

— Как же ружьё им помешает?

— Сейчас объясню, а для этого расскажу вам два случая, один из мировой истории, а другому я лично был свидетель.

— Интересно, интересно.

— Первый случай, когда непобедимая македонская фаланга проиграла бой римскому легиону. Битва при Киноскефалах. Узкое и неудобное пространство на поле боя, в котором оказались фалангисты, не позволило им применить свои длинные копья, тогда как короткие мечи римлян оказались очень эффективны в ближнем бою.

— Но ружьё и копье, разные виды оружия.

— А вот для этого я расскажу вам историю, очевидцем которой был.

— Ну-ка, ну-ка, — в нетерпении заёрзал на стуле воевода.

— Один человек вооружённый кинжалом смог вывести из строя десяток солдат, которые ворвались с ружьями в дом.

— И как это у него получилось?

— Вот глядите, — с этими словами Агеев подошёл к двери и встал у её края так, чтобы вошедший его не видел, — если солдат забегает с ружьём в комнату, он сможет сразу в меня выстрелить?

— Нет, конечно, солдату нужно отойти в сторону, да и ударить штыком человека, который будет стоять, как вы, очень неудобно.

— Зато очень удобно наносить молниеносные удары кинжалом. Пока солдат держит ружьё двумя руками, человек с кинжалом может свободной рукой увести ствол оружия в сторону, а вооружённой рукой нанести удар. И прятаться за углами можно вечно, пули никакого урона не нанесут.

— И где же вы такое видели, Марсель Каримович?

— В Персии и видел. Солдаты понадеялись на свои ружья, но их никто не обучал вести бои в узких пространствах. Были бы у них пистолеты или небольшие сабли, то дело могло бы повернуться по-другому. Даже саблей неудобно работать в такой обстановке. Поэтому я и говорю, что нужна именно силовая полицейская группа, которую нужно обучать совсем по-другому в отличие от солдат. Я даже готов лично продемонстрировать вам, как находясь в помещении, легко смогу справится с несколькими солдатами, которые будут вооружены ружьями.

— Верю вам, Марсель Каримович, верю. А что ещё вы хотите сделать, для улучшения порядка в городе?

— Хочу обязать жителей нашего города, чтобы они на улицах, на которых проживают, установили через каждые пятьдесят шагов фонари единого стандарта. Чтобы по ночам тати боялись выходить на свет.

— С этим я, пожалуй, соглашусь. А патрульным отслеживать, чтобы фонари были и в тёмное время суток горели.

— Точно! Кстати, эту идею мне подал Его благородие Казанцев Алексей Петрович, а изготовить хорошие фонари взялся господин Маллер. Считаю, что этим делом должен заняться один человек. А то если поручить это нескольким мастерам, то и сделает каждый по своему разумению.

— Думаю, вы правы, — призадумался Тихомиров.

— А ещё, Михаил Иванович, я хочу запретить курить.

— Как запретить? Многие будут недовольны! — недоумённо посмотрел на Агеева воевода.