Рыбы не льют слезы

Свобода в стихиях.

Он предал свободу. И не только свою.

Заскучав на должности смотрителя императорских прудов с медлительными золотыми рыбками, Тай рассказал принцу о летучих.

Теан привык к исполнению желаний.

В одном из залов дворца, самом прохладном, связанном глубочайшим колодцем с подземными источниками из "подошвы мира" — основания архипелага, была устроена клетка для летающих рыб, изловленных рыбаками с трудом и даже жертвами с обоих сторон. Многие рыбы-бабочки погибли и продолжали погибать, взмывая из глубокого колодца, биясь о прутья клетки.

Тай плакал. Но придумал выход. Потолок над колодцем разобрали. И оставшиеся в живых пленницы смирились при виде неба и солнца. И даже размножались.

Когда Таю удавалось остаться в зале одному, он разрезал палец, всовывал руку между прутьев, и рыбки хватали капли крови на лету, усаживались на купол клетки и трещали перьями и хвостами.

Иногда плен становится желанным. Когда тебя поят своей кровью.

Тай задумчиво посмотрел на зеркальную рыбку, гостью, еще не ставшую пленницей.

— Дочитать сказку или сразу прогнать тебя назад в море, красавица, пока никто не увидел? — негромко спросил смотритель.

И вздрогнул, когда услышал ответ.

— Конечно, дочитай. И познакомь меня с красавицей.

Из тени павильона выступил принц.

Тай вскочил, чуть не уронив книгу, поспешно поклонился.

Принц небрежно держал между пальцев тонкое горлышко бутылки с темным душистым вином. Небрежная одежда Теана — мягкие домашние брюки и расстегнутая рубашка не гармонировали с искусно уложенной прической: толстыми прядями белых волос, перевитых нитями розового и голубого жемчуга.

Принц заметил взгляд Тая.

— Неудачный прием.

"Неудачное свидание", — подумал Тай.

Поэтому из сладких грез спальни принц пришел к золотым рыбкам. За исполнением желания. Босиком, так спешил.

— Вы бы сели на кушетку, под одеяло, ваше высочество, — не поднимая глаз от ног наследника, предложил Тай.

Теан раздраженно втянул прохладный воздух сквозь зубы и наступил горячей ступней на заледеневшую таеву. Погладил пальцами.

— Мы не обслуга. Воины всегда горячи, — заметил он. — Завтра же прикажу выдать тебе теплые тапки.

У Тая неожиданно вырвалось:

— Мне сестричка прислала носки на рыбьем меху. Спасибо, ваше высочество, я не нуждаюсь ни в чем.

— Мифический рыбий мех! — рассмеялся принц, тем не менее, усаживаясь на кушетку, поджав ноги, и роняя на нее смотрителя. — Никогда не видел.

Тай молча вынул из-под подушки скользкие гольфы, серебрящиеся в свете луны, помахал перед лицом принца и засунул их за пазуху.

— Потому что это уловки для простолюдинов, элите и так достаточно тепла из других источников. Одежду на рыбьем меху нужно согреть, а потом она сохраняет тепло лучше овечьей шерсти, особенно рядом с водой.

Тай аккуратно разгладил страницу и завершил чтение.

— "Однажды пришел сребросияющий — и увидел, что его замечательная игрушка и в самом деле превратилась в прекрасную волшебную рыбку. Принц обрадовался — теперь никуда не денется прекрасный юноша, никто и никогда не соблазнит его. Но проходили дни, и золотой рыб начал задыхаться в ограниченном пространстве пруда. Он вновь превратился в человека и упал у ног принца, готовый выполнить все его желания, как человек. Но кожа его высыхала быстрее, чем мог он удовлетворить властителя. Жесткая чешуя спадала с него, раздирая до крови. Губы трескались, раскрываясь сухими стручками, раня прикосновениями тело принца. Не любовными были объятия, окрашивая воду кровью и отравляя золотых рыбок, даже лотосы стали багровыми и начали хватать насекомых на лету. Столкнул принц желанного в воду, утопил, и он снова стал золотой рыбкой".

Тай не выдержал, попытался сглотнуть несуществующую слюну. Теан молча приложил к его губам бутылку, Тай поперхнулся от неожиданности, и вино пролилось на подбородок и шею.

— " Не нашел принц выхода иначе, как самому превратиться в золотую рыбку. И уплыли они вдвоем в море".

Кто из них прочитал завершающую строку?

Принц. Наизусть. Он не мог видеть страницу книги.

Холодный глоток вина превратился в горячий — внутри.

Теан полез за пазуху смотрителю, правда, счел нужным пояснить:

— Давай проверим, насколько правы мифы.

Прохладная рука принца невзначай зацепила сосок Тая.

Между прочим.

Снова, случайно, как в ту памятную ночь у костра, когда рыбацкий сын рассказывал своему властителю о своем первом сексуальном опыте.

Теан вынул серебристые чехлы и преувеличенно внимательно рассмотрел их.

Тай молча отобрал один носок и натянул на руку принцу.

— Тепло, — удивленно отметил тот и наклонился со вторым к Теану.

Тай опередил высочество и быстро натянул носки на свои ноги.

Снежинки летели, хрустящие листья кружились в воде, золотые рыбки убрались поглубже к теплым струям.

Только гостья с интересом взирала фиолетовыми глазами на двух юношей, которые никак не могли поделить голоса.

Тай нашел выход из смущающей его ситуации.

— Вот чудесная рыбка, навестила нас сегодня. Я уверен, что она преодолела наши водоскаты — из моря.

— Наверное, это будущий партнер нашего дракона, — улыбнулся Теан. — Наверняка лучший, чем я. Ты же знаешь, что на днях мне предстоит испытание.

— Эта рыбка — девочка.

— Ты уверен?

Тай улыбается.

— Красота не зависит от пола.

Вот почему принц нервничает. Редко-редко, но бывало в прошлом: наследник не выживал после приношения дракону. Может, дракон предпочитает женщин?

Тай опустился на колени над прудом. Рыбка доверчиво заплыла в подставленные снизу ковшиком его ладони.

Теан повторил его движение и принял рыбку в свои, прикоснувшись кончиками пальцев к пальцам. И вынул рыбку из воды, не обращая внимания на трепыхание. Отбросил движением бедра Тая, неосознанно кинувшегося на помощь.

Смотритель затих, глядя, как властитель всматривается в зеркальный бок удивительной рыбки.

Теан видит: как жемчужные нити в его волосах рассыпаются, слезы катятся из глаз, как драгоценные бусины, а громадные перепончатые лапы вынимают из груди сердце, дымящееся кровью...И только тогда понимает, что лицо — Тая...

А ведь он пожелал...

Теан роняет золотую рыбку в воду, пытается преодолеть предсказание, запускает руку в волосы.

Сияющие жемчужины стекают по длинным, распускающимся прядям, по телу, подпрыгивают на облицовке пруда, беззвучно капают в воду.

Тай подхватывает свой фонарик, спрыгивает в пруд, пытается одной рукой подхватить драгоценности. Нашарить их на дне пруда трудно, а завтра в иле будет почти невозможно.

Смотритель пускает плавучий фонарик на воду и все же пытается разглядеть: если розовое еще заметно в чистой воде, то голубые бусины неразличимы.

Тай потрясен, сам не зная, чем.

Зеркальная гостья плавает вокруг, а потом вынимает со дна жемчужину и вкладывает в ладонь принца. И тот успокаивается, а ведь секунду назад был взбешен.

Тай.

Безусловная преданность и тихое послушание. Почтительность.

Теан мечтал. Задорный огонек в глазах, тот, на первом берегу. Насмешка, резкость, та, у первого костра.

Чтобы рванул за руку на себя, засмеялся в лицо, обернул своей длиннющей косой шею — придушил, как котенка.

Хотя что противопоставит воин книгочею?

Разве что сказку, написанную на старинных листах и старинными чернилами. Вклеенную тайком в книгу, которую он читает чаще других.

*

Теан силой вытаскивает Тая из воды.

— Завтра эти пруды процедят через сито. А гостья наша прекрасна. И я распоряжусь закрыть нижний сток частой решеткой, чтобы она не уплыла в море. Пока не исполнит мое желание, — губы принца дрожат.

Тай трясется всем телом. Ночь перевалила за середину, предутренний ветер выстуживает парк.

— Раздевайся. Пока завернешься в покрывало.

Тай медлит. Под халатами у него нет нижнего белья.

Принц срывает с него одежду, мельком обнимая взглядом бледную кожу, изящную фигуру, неожиданно широкие плечи и развитые мускулы, каких не видел у того мальчика, который с берега ушел за ним, не простившись с родными, ничего не объясняя.

Четыре года назад. Ровно четыре.

В лесу их застал немилосердный ливень, какие бывают только в начале третьего месяца осени. Когда дракон забывает: то ли снег, то ли дождь наслать на архипелаг— империю Орхо.

...Капли свисают прозрачными грушками с широких листьев, не торопясь упасть и разделить судьбу с размокшей землей. Стихия в стихию — так естественно, но так нежеланно. Умеющий летать не желает ползать по земле. Порождения огня и ветра медлят с превращением, хотя знают, что вернутся в небеса.

Воины свиты сакрально вспоминают всех предков дождя, подразумевая дракона, разбивают бивак на поляне, между мокрыми, хоть выжимай, кронами осенних деревьев...

Тай, не пришедшийся происхождением ни одной группе, молча скакал в арьегарде на выданной наставником принца тихой запасной лошадке. Он уже успел освободить ее от своего нетяжелого тела. Нашел заросли паутинника. Его листья, как и шелковые сети живущих в ветках пауков, отталкивают влагу, под ними всегда сухо.

Тай затеплил крохотный костерок, развесил по веткам одежду, извинившись перед хозяевами, а пауки споро обследовали мокрые штаны и рубашку на предмет починить. Обнаружили свежие латки — и спокойно завернулись в свои сухие коконы.

Тай забился голышом под куст на слой прошлогодних кружевных листьев.

— И почему только ты нашел паутинник? — в скромное убежище Тая заглянул принц. — Ты ведь рыбак.

— Я много читаю, поэтому знаю не только о море. Вряд ли вся свита поместится под несколькими кустами, — насмешливо сказал Тай. — Если хотите побыстрее согреться, ваше высочество, залазьте сюда, только мокрое снимите. Паутинник не любит воду. Почему вам не предложили зонтик или непромокаемую накидку?

Одиннадцатилетний мальчишка, волею судьбы оказавшийся наследником островной империи, но замерзший, как простолюдин, быстро разоблачился, поясняя на ходу — гордым тоном:

— Я воин! Я должен нести обязанности и тяготы воинской службы!

И юркнул под защиту кустов, поближе к опасному сопернику, как внятно объяснил ему наставник.

" Он слишком похож на твою мать, Теан. Если ты не перенесешь посвящения Дракону"...— многозначительно пояснил учитель. "А не проще убить?" — поинтересовался принц. — "А судьба? — мрачно ответил наставник — Учиться нужно. Стань лучшим ".

Тай рассматривал крепкого на удивление мальчишку. Никогда не думал, что к одиннадцати годам элитный ребенок с темно-золотистой кожей и белыми, почти прозрачными волосами, может приобрести такую мускулатуру, не занимаясь физической работой. Ведь в природе контрасты, если не подкрепляются смертельным жалом, острыми зубами или силой — только привлекают внимание хищников.

Красивым мужчиной станет их будущий император.

Принц и простолюдин рассматривали друг друга с интересом, как изучают картину или статуэтку.

— Ты ничего, — бесхитростно произнес принц, оценив Тая ниже пояса. — Мне до сих пор секс не разрешен. Я знаю, ты старше меня. Скажи, а чем отличается мужская любовь от женской?

Тай смутился. Никто и никогда не задавал ему подобных вопросов: не принято. Но не ответить властителю нельзя, даже если понимаешь, что он провоцирует.

— Я не могу сравнивать, ваше высочество.

— Теан, — перебил принц. — Называй меня по имени, когда никто не слышит.

— Вас и тех, кто рядом, слышат всегда, ваше высочество, — продолжил Тай. — У меня нет опыта сравнения.

— Но опыт с женщиной у тебя есть? Расскажи мне.

Тай перекатился на живот, подбросил сухих веток в огонь.

— Это было давно. Мне было одиннадцать. Не такие, как сейчас, на три года раньше. Начался шторм, я с трудом добрался до суши, вытащил лодку. Молнии плавили мокрый песок, ветер забивал уши, поэтому я не сразу понял, что мне помогают. Моя соседка. Девушка старше на год, может, два.

Был такой же ливень, как сегодня. Мы заползли под перевернутую лодку и пытались согреться, прижимаясь друг к другу. Чтобы добраться до деревни и не быть убитым громовыми стрелами дракона, не могло быть и речи.

Мы пытались согреться. Прижимались друг к другу, стискивали в объятиях. Все получилось естественно. Для этого у мужчины существует выпуклый орган, который с удовольствием проникает в принимающий орган женщины.

Принц возмутился:

— Уж не считаешь меня идиотом, не знающим анатомии? Конечно, мне больше нравятся воинские науки, но...

Он подкатился по сухому лиственному подстилу к Таю.

— Покажи, как ты ласкал ее.

— Ваше высочество, ласки были обоюдными...

*

На властный окрик наследника сбегаются стражи. Их капитан ориентируется быстрее и закутывает в свой плащ голого смотрителя прудов.

— Договорим в моих покоях, — властно распоряжается Теан.

Тай тихо, но уверенно противоречит:

— У нас гостья, ей будет грустно и одиноко. Вы напугали ее, ваше высочество. Я не могу уйти. Если бы вы распорядились о жаровне, было бы достаточно...

Давно павильон у пруда не был ярко освещен и обогрет. Так тепло и светло у прудов бывает несколько раз в году: в дни рождений членов императорской семьи, праздника Дракона и приемов особо важных послов.

Среди деревьев то и дело вспыхивают изящные фонарики, расписанные лучшими мастерами, мелькают разнаряженные дамы, кавалеры, не уступающие им в изысканности причесок и макияжа, разве что некоторые, не взирая на холод, надели шелковые халаты на голое тело, кичась безупречностью фигуры. Среди них и фаворит принца — Орхо, наследник одной из Первых семей, по имени которой назван архипелаг.

Будучи из элиты аристократов, он склонился перед прекрасным наследником императора, хотя сам воин не из последних.

Теан не ожидал, что после его командирского рыка начнется такой ночной фестиваль. Не привык еще.

Снизу от девятого, последнего пруда в каскаде, доносятся шумы инструментов, с помощью которых устанавливают частую решетку.

Принц силой загнал смотрителя на кушетку.

Тай уселся на нее с ногами — в чулках на рыбьем меху, кутаясь в чужую накидку. И закрыл бы от ужаса глаза, если бы не беспокойство за подопечных и рыбку-гостью, которых взбудоражил тарарам, поднятый ни с того, ни с сего. Подумаешь, принц себе прическу разломал.

Но зеркальная рыбка с фиолетовыми глазами не забилась в тихий угол, а по-прежнему полоскала воду хвостом на предпоследней ступеньке.

"Она явно волшебная. Попросить ее о чем-нибудь?" — подумал Тай и устыдился своего намерения.

Принц бесился. Он намеревался провести ночь перед испытанием в беседе с Таем. Не то, чтобы боялся будущего. Он не верил в Дракона.

Уверенность в чистоте крови была, конечно, покрепче уверенности в собственных силах и умениях, но от книгочея — редкостной жемчужины, выросшей среди простолюдинов, Теан хотел получить если не неизвестные ему сведения, то хотя бы слова поддержки. От безусловно верного ему человека, преклоняющегося перед ним искреннее отца и матери.