Полые холмы Верхневолжья

— Ага, как лепить нам на заднее стекло берестяную грамоту, так это, значит прорехи не делает.

— Не делает. Потому что это — как укол иголкой. Тем более, ту бересту давно сгрызли мыши.

— Как сгрызли? Она же у шефа в сейфе лежит.

— Ну значит, у него в сейфе мыши. Ну не может такого быть, чтобы какая-то вещь, созданная лесовиками, попала к человеческим властям или ученым. Ни одного доказательства существования лесовиков ты не найдешь. Есть только слухи и легенды.

— А что тогда шеф так всполошился?

— Да некоторые легенды очень убедительные. Знаешь, некоторые, бывает, пугаются если черная кошка дорогу перейдет.

Как-то само собой получилось, что занятие по "ниндзюцу" было на этом закончено, и превратилось просто в прогулку парня с девушкой по лесу. Благо густота леса категорически препятствовала прогулкам в обнимку или хотя бы под руку. Приходилось либо идти гуськом, либо прокладывать каждому свой путь между деревьями.

Очень скоро Саша заметил, что Настя его ведет почти по кратчайшему пути к тому месту, где она припрятала свою куртку.

Выбравшись из леса она попыталась отделаться от кавалера. Но он оказался достаточно настойчив, и довел ее до самого забора интерната, который она лихо перемахнула. В пятницу с утра Саша сразу же нанес визит шефу и рассказал про странную высказанную Настей гипотезу про мышей в сейфе. Шеф встревожился, и полез в сейф.

Мышей там, конечно, не оказалось, но лучше от этого не стало. Береста была чуть ли не сантиметровым слоем покрыта кустами какой-то плесени, и при попытке поднять раскрошилась в мелкую крошку.

Начальник райотдела, брезгливо морщась, смел кустики плесени в конверт, конверт засунул в полиэтиленовый пакет и заклеил скотчем.

— Вот так всегда... Насколько я знаю, в областной лаборатории подобных комков плесени уже штук двадцать хранится. Даже текст ни разу не удалось восстановить.

Саша пересказал все рассказы Насти про ткань мироздания. Шеф задумался.

— С одной стороны, хорошо бы эту легенду куда-нибудь задокументировать. С другой — мы не фольклористы какие, легенды собирать. А снять показания с девочки — ну никак. С ней мы сейчас не можем половины тех вещей делать, которые бы на ура потом прошли в суде. Потому что отвечать придется не перед судом, а перед Добрыми Соседями.

В общем, ты пока ее продолжай разрабатывать.

Впрочем, в тот же день пообщаться с Настей Саше не удалось. Почти сразу после занятий она собралась и запрыгнула в московский автобус 16:30.

Настя проехала на автобусе километров пятнадцать в сторону Ржева и вышла на неприметном повороте который вел к полузаброшенной деревне на берегу Волги. В конце октября здесь не должно было быть ни одного жителя.

Впрочем, ее целью была не деревня, а приметная сосна над обрывом.

Зачем лесовик назначил ей встречу именно здесь, она пока не понимала. Но в конце концов, это она к ним в гости напрашивается, а не наоборот.

Осеннее солнце уже касалось холмов на другом берегу Волги, когда она вышла к своей цели. Но до назначенного времени встречи оставалось еще не меньше часа.

Было ощутимо холодно, если так пойдет дальше, то к утру лужи будут покрыты ледком, а земля — инеем. С реки поддувал слегка пронизывающий ветерок. Настя нашла чуть в стороне от реки, на защищенной от ветра кустами полянке, чье-то старое кострище, собрала веток и развела костерок.

От бездумного глядения на огонь ее оторвал знакомый свист.

— Привет, — сказал лесовик. — Ну ты как, решилась к нам в гости?

Такая постановка вопроса слегка удивила девушку:

— И чего б я тут сидела, если б не решилась?

— Тогда... Ну во-первых, давай сюда свой телефон и те пакетики, которые я тебя просил принести.

Лесовик ловко вытащил из Настиного телефона аккумулятор и сим-карту, и засунул их в разные пакеты.

— Во-вторых, держи, — он снял со спины небольшой рюкзачок и вытащил из него стопку одежды. — Снимай с себя все до последней нитки, и переодевайся.

— Зачем?

— Все что есть сейчас на тебе, сделано на этой стороне ткани Мироздания, и на ней должно и остаться.

Аргумент был убедителен. Настя стала раздеваться, не отходя от костра.

"Хоть бы отвернулся", — подумала она. Лесовик стоял и ждал не отводя от неё взгляда. Как будто ожидал, что ей понадобится помощь. Хотя чего тут помогать, предложенный им комплект теплого белья и камуфляжный комплект из куртки с брюками и ежу понятно как надевать. Да и с мягкими кожаными сапогами было справиться несложно.

— Ты точно на себе ничего не оставила? — ещё раз переспросил он, когда она застегнула на себе куртку. — Сережек, колечек, оберегов всяких на шее?

— Что, и крестик нельзя? — ехидно поинтересовалась она. — Я так и знала, что вы — нечистая сила.

— Не нечистая, а неведомая, — неожиданно серьезно ответил лесовик, — Но смешивать с крестной все равно нельзя.

— Вот уж не знала, что эти старые сказки имеют какое-то значение. Я-то безбожница и креста на мне нет. Вот уши проколоть в прошлом году хотела. Но мама запретила.

— Ну ладно, раз все сняла, то прячем это хозяйство и полетели.

— Ты думаешь я умею летать?

— Хочешь — научу. Но не сейчас. Сегодня полетишь пассажиром.

Спрятав неприметный мешок с настиными вещами в густом подлеске, они выбрались на обрыв. Там стояло что-то похожее на гибрид вертолета с велосипедом. Рама с седлом а над ней примерно пятиметрового диаметра винт, А сзади, еще один, метровый. Лесовик уселся на седло, предложив Насте устраиваться между его спиной и стойкой несущего ротора, где имелась достаточно широкая, хотя и жесткая конструкция вроде велосипедного багажника.

Скосив глаза и убедившись, что с пассажиркой всё в порядке, он занялся управлением своей машиной. С тихим гудением, как обычный комнатный вентилятор, закрутился маленький винт, потом с легким шелестом заворочался несущий, потом, разогнавшись по травке машина ухнула с обрыва. Сердце у Насти ёкнуло и она крепче вцепилась руками в бока пилота.

Но почти в ту же секунду разогнавшийся несущий винт мягко подхватил машину, падение превратилось в плавное снижение, а метрах в пяти над поверхностью реки перешло в набор высоты.

Они пересекли реку и плыли над лесом буквально в паре десятков метров над верхушками деревьев. Вдалеке над лесом поднималось зарево, это отсвечивали в речном тумане уличные фонари поселка. Скорость полета была не слишком большая, папа иногда на мотоцикле ездил, по ощущениям, и быстрее. Поэтому Настя очень скоро забыла про неприятные ощущения, связанные со стартом с обрыва, почувствовала, что вот так плыть над ночным лесом ей нравится даже больше, чем бесшумно скользить по земле между деревьями.

Внизу промелькнула асфальтовая дорога, вьющаяся между холмами. потом долго плыло огромное клюквенное болото, потом речка Песчанка, потом еще болото, отделенное от следующей дороги полосой высоких сосен, к которым они подлетели чуть ли не на уровне верхушек, набрав высоту в последний момент.

У Насти в голове вертелись десять тысяч вопросов которые она хотела бы задать своему спутнику, но почему-то ей казалось, что перекрикивать встречный поток воздуха — это неправильно. А значит надо ждать приземления.

Наконец, легкая машина зависла почти неподвижно и плавно опустилась на небольшую полянку на берегу небольшой лесной речки.

Винты замерли, и Настя, наконец, задала вопрос, который удержался у неё в голове:

— А почему мы летели так низко?

— Понимаешь, — ответил лесовик. — Небо, оно и не на той стороне ткани Мироздания, и не на этой. Оно часть самой ткани. Поэтому того, кто в небе, видно с обоих сторон. Поэтому я и летел за тобой после наступления темноты. Чтобы ничего не заметили люди в деревнях. А низко — чтобы операторы радара в Андреаполе не заметили.

Говоря это, он сноровисто разбирал свою машину. Несущий винт превратился в четыре отдельных лопасти, рама распалась на трубки и вскоре летательное устройство превратилось в два тюка — длинный и легкий и короткий, но тяжелый с тем, что у этой штуки заменяло мотор.

Он спрыгнул под обрыв и сказал:

— Ну-ка подай.

Настя подала ему по очереди оба тюка, и вскоре летательная машина была надежно укрыта в тайнике.

Они прошли вверх по речке метров двести, уйдя с полянки под сень огромных елей, потом перешли речку по бобровой плотине, и поднявшись выше образованного ей пруда, оказались на узеньком пляжике перед которым поднимался обрыв высотой в полтора человечески роста, увенчанный огромной елью.

— Ну вот, мы и пришли, — сказал вдруг лесовик и дернул за торчащий из обрыва корень. Самый обыкновенный корень, ничем не отличающийся от сотни других. Кусок обрыва открылся как дверь. За ним чернело какое-то подземелье. Насте стало немножко жутковато. Но отступать было поздно. Она сделала шаг в черноту.

Её спутник последовал за ней, и, как только дверь за ними закрылась, вспыхнул слабый свет, осветивший довольно уютную прихожую. Дверь с этой стороны была не земляной, а обычной, деревянной, стены и потолок выложены чем-то, напоминавшим брикеты прессованной соломы. У противоположной от входа стены стояла обычная деревянная лавка, а под ней — толпа разнокалиберных сапог. Всё это освещалось мягким желтоватым светом, похожим на свет керосиновой лампы, только вот источника света было нигде не видно.

Они сняли обувь. Ощущение соломенных циновок под ногами было неожиданно приятным. Хотя отвыкшие от хождения босиком ноги... Вот если бы все это началось летом. Потом лесовик открыл другую дверь и они вошли из прихожей в сам холм. Настя правда, не успела разглядеть огромный зал, посреди которого, как колонна высился ствол ели толщиной добрых полметра, а по потолку прихотливо вились корни и ветки, служившие опорными балками.

Стоило им войти, как на них тут же налетела девушка, на вид чуть постарше её спутника:

— Привел? А во что одел?! А прическа?! Ну так же нельзя, пошли со мной.

Устоять перед таким напором было невозможно, и Настя последовала за своей новой спутницей куда-то по узким извилистым коридорам, пока не оказалась в месте, безошибочно опознаваемом как баня. Это было больше похоже на обычную деревенскую баню по-белому, но неожиданно яркий свет приводил к тому что золотистые выскобленные доски казались сияющими как кафель в душевой интерната.

Тут Настя, наконец смогла рассмотреть свою новую спутницу. По человеческим меркам девушка была выше среднего роста, пшеничные волосы заплетены в роскошную косу до пояса, одета она была во-что-то типа легкого летнего сарафана до колен.

— Ты волосы как носишь? — спросила она. — Что тебе притащить, ленту, гребень или просто заколку? Эти мужики никогда об этом не подумают. Куртку и штаны он тебе запас, а вот волосы убрать...

Еще интересно во что бы тебя одеть повыигрышней. Ну-ка скидывай это лесное барахло и пройдись. Ага, вот так, теперь садись на лавку и представь, что ты за столом... Неплохо. Ну ладно, я придумала. Посмотрим, понравится ли тебе. Иди пока мойся, а я притащу тебе одежку.

Когда Настя выбралась обратно в предбанник, ее уже дожидался такой же сарафан, и внушительная деревянная заколка для волос с какой-то рунической надписью.

Лесовичка открыла какую-то заслонку и оттуда хлынул поток горячего воздуха, не хуже фена. Вооружившись двумя деревянными гребнями она занялась волосами Насти. Буквально через несколько минут прическа была готова.

Потом на Настю был надет сарафан, прямо на голое тело, и с помощью множества шнурочков на боках подогнан по фигуре.

— Ну-ка попробуй подвигаться.

Настя попробовала, наблюдая за собой в большом зеркале. Хотя эта одежда обтягивала фигуру, подчеркивая все ее формы, движений она совершенно не стесняла.

Покружившись в ритме вальса на соломенной циновке, покрывавшей пол, Настя почувствовала себя беззаботной пятиклассницей, бегающей босиком по скошенному лугу, где-нибудь в июле, когда о конце каникул не хочется даже и думать.

— Годится? — с некоторой настороженностью в голосе спросила лесовичка.

— Замечательно! Спасибо! Кусочек лета в конце октября.

Лесовичка на секунду озадачилась. Она не ожидала от на вид вполне взрослой девушки такой детски-непосредственной реакции. Она рассчитывала скорее на оценку той собственной привлекательности для парней. А если она дитё-дитём, то какого барсука братец с ней так возится?

Когда она привела Настю в общий зал, её труды по созданию образа были вознаграждены дружным "Ого" всех присутствующих мужчин, включая и старого настиного знакомого.

— Ну ты совсем как наша, — влез какой-то непосредственный лесовик-подросток. Только волосы перекрасить.

Действительно, у всех сидящих за столом лесовиков были пшеничные волосы, а Настя была жгучей брюнеткой.

— Ну, Лас, представь нам свою гостью, — сказал сидевший во главе стола пожилой лесовик.

Парень, возившийся с Настей всю неделю встал, и рассказал сидевшим за столом историю её общения с лесовиками, начиная с просьбы помочь с математикой, но так и не упомянул при этом её имя.

А потом начал представлять всех сидящих за столом, называя краткие имена.

Наконец Настя узнала имя своего приятеля-лесовика. А сестру его звали Риль. Властного пожилого лесовика, похоже, главного в этом холме, звали Ронд. На каком языке были эти имена, девушка так и не поняла. В её присутствии лесовики говорили исключительно по-русски, и безо всякого акцента.

— Скажи, почему ты до сих пор не называл мне своего имени? — спросила Настя, когда церемония представления была закончена и она заняла место за столом между Ласом и Рилью.

— Потому что имя, данное на этой стороне ткани Мироздания нельзя использовать на той, и наоборот. Представляя тебя я тоже рассказал твою историю, но не твое имя.

— И как же мне звать тебя там?

— Ну целую неделю мы с тобой прекрасно без этого обходились. Ну если тебе очень хочется, пусть я там буду Погонщик Тумана.

— А ты? — она обернулась к Риль.

— А я — Тень Сновидения.

В конце ужина Ронд сказал:

— Риль, тебе два часа, чтобы познакомить нашу гостью с самой собой. Лас как раз успеет вечерний обход сделать. А наблюдением пусть вместо тебя Риан займется. Ей уже пора учиться это делать самостоятельно. Через два часа жду тебя, Лас, и тебя, Риль, вместе с гостьей здесь.

— Риль, попробуй за эти два часа догадаться, что увидел в ней я, посоветовал на прощанье Лас и исчез, видимо переодеваться для обхода.

Риль ухватила Настю за руку и куда-то поволокла опять по извилистым коридорам, ворча:

— Ну не брат, а росомаха какая-то. "Попрробуй догадаться". Давай я тебя за пару часов обучу кое-какой женской магии, чтобы ты его даже не одним взглядом, одним движением бедер на себя завалила, и скажу потом, что он этого и искал.

— А ты уверена, что я этой магией воспользуюсь? — спросила Настя.

Риль аж останавилась посреди коридора, с интересом разглядывая девушку.

— А ведь мой братец не такой дурак, как я его иногда хочу выставить. С тобой стоит поработать. Если тебя сюда привлек не Лас, а Лес...