Новая планета

— Эй, проповедник! — громко позвал Джерри Притча. — А ты зачем с нами увязался?! Насаждать в наших темных душах высокую веру или щупать молоденьких девочек?!

Притч вздрогнул, побледнел, потом покраснел, но сдержался и только тихо ответил:

— Да смилостивится Господь над твоей пропащей душой...

Довольный эффектом, который произвела на священнослужителя его в принципе ничем не обоснованная фраза, Джерри Редвил зло расхохотался.

— Ненавижу религию! — пробормотал он себе под нос, когда Патрик Притч торопливо отошел как можно дальше от него.

Дик Стаерс понял, что давно пора улетать, иначе может произойти что-нибудь куда более неприятное, чем злобные выходки его помощника, последний раз помахал провожающим рукой и первым прошел к входному люку. Редвил немедленно последовал за ним. Когда рабочие отворили перед ними толстую, тяжелую дверь, помощник похлопал ладонью по борту корабля и сказал:

— Ну, что, посудина, отвезешь своего папочку на новую планету?

Джерри Редвил больше года занимался починкой и приведением космического корабля в рабочее состояние, поэтому считал себя в праве говорить о "Дориане Айберне", названном так по имени ученого, открывшего подпространство, как о своей "посудине", а о себе — как о его папочке.

Капитан наклонился к нему и тихо спросил:

— Джерри, ты пьян?

Он только рассмеялся на это. Конечно же, Джерри Редвил не мог позволить себе сесть за штурвал нетрезвым. Но Дик этого не знает, поэтому пусть думает, что хочет.

Когда экипаж занял свои места и был готов к взлету, капитан по внутренней связи получил последнее подтверждение о готовности и взглянул на Редвила, сидящего справа от него. Тот кивнул ему и откинулся на спинку кресла.

— Ну, с Богом, ребята! — прошептал Стаерс. — Да помогут нам звезды...

И уже громко в микрофон, прикрепленный у рта:

— Запуск первого двигателя!

Корабль загудел и завибрировал. Редвил с наслаждением закрыл глаза, потом пододвинул к себе клавиатуру и, время от времени приоткрывая один глаз, набирал на ней какие-то команды, проверяя работу систем. Потом он покосился на капитана. Его лицо было словно выточено из камня и абсолютно ничего не выражало. Тогда Джерри повернул свое кресло так, чтобы можно было увидеть сидящую за их спинами старшего навигатора Кетрин Гвиннет. Больше в капитанской рубке никого не было.

Гвиннет ужасно волновалась. Ее выдавали лихорадочно бегающие глаза, раскрасневшиеся щеки и полные, вздрагивающие губы, торопливо шепчущие что-то самой себе. Навигатор внимательно следила за столбцами цифр, выдаваемых компьютером, с каждой секундой возникающих на экране ее монитора. Редвил коварно усмехнулся, переключил свой микрофон так, чтобы его могла слышать только Кетрин и, прикрыв рот рукой, сказал ей:

— Кет, лапочка, успокойся, все нормально. Мы взлетим, это точно.

Гвиннет одарила Редвила ненавидящим взглядом и процедила сквозь зубы:

— Заткнись!

Капитан вздрогнул, но решил, что ослышался, а его помощник, наконец-то, пришел в более-менее нормальное расположение духа и даже улыбнулся своим мыслям.

— Десять секунд до старта! Начинаю отсчет! — отчеканил Дик Стаерс. — Десять! Девять! Восемь!

Кетрин Гвиннет вжалась в кресло и крепко зажмурилась. Она очень не любила этот первый рывок корабля, когда адская сила встряхивает и переворачивает все внутренности, а потом начинает так давить своей мощью, что, кажется, еще чуть-чуть и глаза полезут из орбит, а ребра проткнут грудь насквозь.

— Один! Ноль! — продолжал Стаерс. — Поехали!

"Начинается!" — подумала старший навигатор и вцепилась пальцами в подлокотники кресла.

А Джерри Редвилу нравилась эта дикая пляска огней на огромном пульте управления, это мельтешение команд, бегущих по огромному экрану главного терминала, эта парализующая движения тяжесть в момент ускорения. Он едва ли не боготворил эту нечеловеческую во всех смыслах слова силу, которая могла, правда, лишь на очень короткий промежуток времени, подчинить его своей воле, заставить забыть обо все на свете и просто безвольно лежать в своем кресле. "Неужели это — в последний раз?! — думал он. — Ну, мы еще посмотрим, последний или нет!"

Корабль медленно оторвался от поверхности планеты, тряска постепенно прекратилась, но стало тяжело дышать, потом еще труднее, невозможно пошевелить даже пальцем, повернуть голову, не было сил хоть что-то сказать и даже подумать. Похожий на полусферу с закругленным у основания углами "Дориан Айберн" вертикально поднимался вверх, отважно борясь с притяжением покидаемой им планеты. Еще несколько минут, и он выйдет на орбиту, где космонавты смогут свободно вздохнуть и приготовиться к новым испытаниям.

— Корабль на планетарной орбите! — выдохнул в микрофон капитан.

— Слава Богу! — глубоко вздохнула Кетрин Гвиннет и слабо улыбнулась самой себе.

Теперь "Дориан Айберн" мягко скользил вперед. За огромным иллюминатором, занимающим почти всю переднюю стену капитанской рубки, засияли миллиарды звездных скоплений. Помощник капитана потушил свет, чтобы было лучше видно великолепие Вселенной. Капитан невольно залюбовался космосом, его бесконечным простором и непостижимой, завораживающей притягательностью. Редвил посмотрел на него.

— Что может быть прекраснее этого, Дик? — спросил он.

— Любимая женщина, — не задумываясь, ответил Стаерс.

— Не-ет! — покачал головой помощник капитана. — Никакая женщина никогда не заменит мне космос!

— Это ты только так думаешь.

— Да, я так думаю, а ты, наверно, думаешь об этой Джинни Долейс, которая...

— Помолчи, Джерри! — оборвал его капитан, отлично зная, что Редвил никогда ничего хорошего не говорил о женщинах.

Стаерс обернулся на Кетрин Гвиннет, но она была полностью поглощена проверкой текущего курса и не слышала, о чем они говорили. Навигатор некоторое время задумчиво смотрела в монитор, потом на ее лице отразился испуг, она подняла глаза и срывающимся голосом доложила:

— Капитан... сэр! Эдби Ливли сообщает... прямо по курсу метеориты, их много! Уйти мы не успеваем: радиус разброса — триста километров...

— Ха-ха! — Джерри Редвил радостно потер руки. — Сейчас будет весело! Кет, координаты — мне! Питер!

— Да, сэр! — отозвался по внутренней связи Питер Гвиннет, специалист по огневому взаимодействию.

— Ты засек метеориты?

— Так точно!

— Смотри, не прозевай их!

— Слушаюсь, сэр!

Стаерс неудобно поерзал в своем кресле. Ему никогда не нравилось, что Редвил отдает неуставные команды, шутит и веселиться, когда надо быть серьезным и собранным, что он всегда делает все по-своему и по сути дела не подчиняется даже ему, капитану корабля. Дик Стаерс позволял, чтобы в рабочей обстановке он и его помощник обращались друг к другу по имени, а по отношению к подчиненным он никогда не допускал ничего подобного и требовал этого от остальных. Но сейчас было совсем не время для выяснения отношений, потому что метеориты — дело не шуточное: одно неверное движение — и они разнесут "Дориана Айберна" в щепки.

Питер Гвиннет, брат Кетрин, лохматый черноволосый парень, с хрустом размял пальцы рук и решительно придвинул к себе клавиатуру, переключаясь в режим ручного наведения на цель. Метеоритов было много, целый метеоритный ливень. Они стремительно приближались к кораблю, и надо было сделать несколько точных и правильных выстрелов, чтобы проделать брешь в этой так некстати возникшей преграде. "Все, Питер, работаем. Внимательно!" — подумал парень.

Капитан, закусив нижнюю губу и всем телом подавшись вперед, ждал приближения метеоритов.

— Всем пристегнуть ремни! — на всякий случай повторил он, хотя все итак должны были не покидать своих мест до особых распоряжений. — Возможны сильные сотрясения корпуса корабля!

— А не проще было сказать, что, ребята, сейчас вас может так тряхануть, что мало не покажется! — ехидно поинтересовался Джерри Редвил. — Чисто человеческое общение добавляет теплоты в межличностные отношения!

— То-то к тебе все так тепло относятся! — огрызнулся Стаерс, и прилип взглядом к панораме звездного неба, где уже невооруженным глазом можно было заметить с каждой секундой все разрастающиеся потемнения на фоне перемигивающихся звезд.

Весь корабль застыл в ожидании. В капитанской рубке повисло напряженное молчание. Редвил нетерпеливо притопывал ногой, изредка постукивая по кнопкам пальцами, потом слегка охрипшим голосом пробормотал:

— Пора, Питер...

И в этот момент корабль содрогнулся от выстрела. Яркий зеленый луч рассек вечную ночь Вселенной и, найдя свою цель, полыхнул далеким пламенем.

— Навигатор Гвиннет! Доложите результаты! — не выдержал капитан.

Но навигатора опередил Джерри Редвил:

— Плотность слишком велика. Потребуется как минимум еще два выстрела.

Питер отлично понимал это, и новый луч ушел в пространство, у границы с метеоритами полыхнув зеленым огнем. Справа и слева вдоль борта замелькали метеоритные крошки, какой-то большой осколок чиркнул по обшивке, мелкий песок забарабанил по стеклу, в радиоэфире побежали помехи. Корабль завибрировал, и капитану пришлось корректировать его курс. Питер Гвиннет выстрелил в третий раз.

— Получилось?! — это уже Редвил обращался к навигатору.

— Не... нет!!! — в ужасе воскликнула она.

— Спокойно! — прикрикнул на нее помощник капитана. — Продолжай передавать координаты. У Питера еще есть одна попытка...

Стаерс тер рукой лицо. У него еще оставалось оружие, но он должен был применить его только в самом крайнем случае. "Не может быть, чтобы этот самый крайний случай уже наступил: не прошло еще и получаса! — думал он. — Если я использую это оружие, то как мы доберемся до планеты, и, если не найдем там "Лена Вейнола", то как вернемся обратно? Чем мы будем защищаться тогда?"

Осколки метеоритов с уже нескрываемым злорадством чиркали по защитному полю корабля. Чтобы не слышать этот отвратительный звук, Редвил с противным скрежетом провел ногтями по обшивке своего кресла. Стаерс передернулся и резко обернулся к помощнику.

— Что это было?

— О, Дик, это скребутся дикие кошки! — пояснил Редвил. — Помнишь, мы читали про них в ККМК — кратком курсе молодого космонавта? Были когда-то такие животные... Дик, тебе нравятся женщины, похожие на кошек? Ты бы хотел умереть от руки такой женщины?

— Прекрати нести бред! — разозлился капитан.

— Нервничаешь? — понимающе-сочувственно закивал головой Джерри Редвил. — Сейчас все уже кончится. Только не знаю, в чью пользу...

В ответ ему полыхнул отсвет нового выстрела. Вдруг что-то огромное ударило куда-то в правый борт, корабль содрогнулся всем корпусом, а потом жалобно застонал и заскрипел, корежимый ударившим его осколком. Датчики защитного поля завопили на полную громкость.

— У нас проблемы! — мрачно заметил Редвил.

Его рука быстро метнулась к пульту управления и в мгновение сорвала защитный колпачок с большой красной кнопки.

— Отставить! — крикнул Стаерс.

— Это наш последний шанс! — возразил помощник капитана, и ударил кулаком по кнопке.

"Дориана Айберна" затрясло, потом он окутался красным энергетическим полем, которое, развернувшись по всем направлениям от корабля, уничтожило все метеориты в радиусе нескольких километров.

Тряска и вибрации продолжались больше двух минут. Когда Дик Стаерс убрал руки от лица, то первое, что он увидел — это беззаботное перемигивание звезд и чистое пространство перед кораблем. Джерри Редвил со скучающим видом смотрел на экран, потом, почувствовав недобрый взгляд капитана, опомнился и приказал Мику Хопкинсу доложить о повреждениях корабля.

— Отсек 3А полностью разгерметизирован, сэр! — доложил ему специалист по защите корабля.

— А что у нас там?

— Комната отдыха.

— Обойдемся без нее! Полетели дальше!

— Помощник Джерри Редвил, вы не подчинились приказу капитана! — сухим официальным тоном начал Дик Стаерс. — Я снимаю с вас ваши полномочия, в том числе и право отдавать приказы команде!

— Отлично, Дик! — буркнул Редвил, скрестив руки на груди. — Хочешь покомандовать сам — командуй: я не жадный!

Капитан не замедлил воспользоваться таким милостивым позволением и вызвал на связь старшего техника Майка Ливли.

— Слушаю, сэр! — с готовностью отозвался он.

— Немедленно устранить повреждения в обшивке корабля! Можешь взять с собой еще одного человека!

— Будет сделано, сэр!

Майк Ливли, невысокий коренастый молодой человек, с копной непослушных ярко рыжих волос на голове, дружески похлопал по плечу второго техника Тори Ремайкерса.

— Капитан подкинул нам работку в 3А. Пойдем, разберемся, что там у нас за дела.

— Вы куда? — встрепенулся начавший было дремать Пэд Митч, третий техник.

— Спи, спи! — махнул ему рукой Ливли. — Без тебя справимся!

— Ну, ладно, — пожал плечами Митч, не догадываясь, что Майк взял с собой не его, а Тори по причине того, что Пэд не отличался особой сообразительностью, и это могло сильно осложнить и затянуть починку, с которой Ливли хотел справиться как можно быстрее.

Через двадцать минут "Дориан Айберн" подошел к зоне перехода в подпространство. Это была самая важная и сложная часть полета. Чтобы преодолеть то огромное расстояние, которое отделяло его от цели, кораблю требовался гигантский даже по космическим меркам скачок. Такой скачок можно было совершить только в пространстве с физическими законами, кардинально отличными от привычных. "Дориану Айберну" предстояло "нырнуть" в другое измерение и, пробыв там строго определенное время, которое вычислялось бортовым компьютером, вернуться обратно. Основную опасность в подпространстве представляли так называемые временные кольца, в которых время как бы останавливалось, и попавший в такое кольцо корабль оказывался в безвременье, откуда было очень непросто вырваться. Кроме того, точно определить местоположение колец, находящихся в постоянном движении, зачастую являлось большой проблемой.

Таким образом, если пропавший три года назад космический корабль "Лен Вейнол" попал именно в такое временное кольцо, то его шансы вернуться оттуда практически равнялись нулю, но космонавты старались не думать об этом, надеясь на лучшее.

Другая сложность заключалась в том, что все связанные с временным скачком эволюции корабль проделывал без вмешательства экипажа, члены которого на период "ухода в подпространство" погружались в состояние анабиоза.

Джерри Редвил не любил этот этап полета. Он вызывал у него какой-то необъяснимый страх и раздражение. Редвил из принципа называл анабиозные ванны гробами, а спящих в них — законсервированной человечиной. Но делать было нечего: в подпространстве время текло не так, как в обычном космосе, поэтому человек, не погрузившийся в сон, мог через пять минут стать восьмидесятилетним старцем или, наоборот, перестать расти и развиваться. Поэтому когда в капитанской рубке раздался звонкий голосок Моны Фейн, приглашающей всех членов экипажа пройти к анабиозным ваннам, Джерри Редвил с вздохом поднялся с кресла (на корабле поддерживалась искусственная гравитация, позволяющая передвигаться обычным образом, а не парить в воздухе) и медленно побрел в "усыпальницу".