Незванные гости

— Давай спать, — предложил Эргу. — Завтра постараемся всё выяснить, а сейчас уже слишком поздно, чтобы надумать что — то хорошее.

— А Охотник говорит, что думать никогда не поздно и лучше это делать раньше, чем позже, — напомнила Вин.

— Тем не менее, — гнул своё Эргу. — Охотник также говорит, что нужно вовремя дать себе отдохнуть, ведь завтра всё будет понятней, чем вчера.

С этим Вин не стала спорить.

— Надеюсь, что Мудрый Дуб сказал бы нам, если бы что — то произошло.

— Конечно, — согласился Эргу.

Стараясь, чтобы не заметила сестра, юноша пододвинул поближе к себе копьё, а верную дубинку устроил прямо под рукой. Ощущая привычное отполированное дерево, он чувствовал себя гораздо спокойнее.

Ночь прошла спокойно, и когда солнечные лучи опустились на землю, вчерашние неприятные мысли ушли сами собой. Действительно, какая ерунда не подумается в тёмной пещере, озаряемой лишь костром в глухую ночь.

С приходом дня всё встало на свои места. Также гомонили и возились в снегу соседские дети, точно также взрослое население занималось своими делами.

— Нужно насобирать хвороста, — сказала Вин Эргу, — и чем больше, тем лучше. Я хочу обновить нам лежаки и поэтому нам нужен не только явный сушняк.

— Ну вот, — вздохнул Эргу, — не успел проснуться, как уже трудят. — Он недавно услышал это слово и оно ему очень понравилось.

— Ничего, я смотрю — без Охотника ты что — то в конец обленился, — отрезала Вин. — Вернётся Охотник — он тебя понастоящему заставит трудиться.

Эргу вспомнил часы, которые он провалялся в снегу (во жрать — то горазд!) из — за рогоноса, когда он ходил за добычей и сильный гнев за наглый наговор закипел в нём. Он хотел уже что — то ответить на эту клевету, но в пещеру вошла Уклейка, близкая подруга Вин. Ей было уже двадцать три весны, но это не мешало им с Вин быть близкими подругами.

Стоило Уклейке появиться в пещере, как Эргу тут же умолк и если бы у него был хвост как у собаки, то он им закрутил бы от радости. Когда Эргу встречал Уклейку он очень радовался, но невероятно смущался. Зато Уклейка обращала на юношу совсем немного внимания, так как она могла выбирать из лучших молодых людей посёлка, уже посвящённых в охотники. Тем более, что как бы её не торопили родители и старейшины, она замуж не собиралась, подыскивая себя того единственного, которому отдала бы самое дорогое и вручила бы ему свою жизнь, чтобы идти по ней вместе и быть за своим избранником как за каменной стеной, но пока ещё не найдя такого. На Эргу же она не обращала почти никакого внимания.

— Мир Вашему дому, — произнесла она положенную фразу, а затем перестала быть официальной. — Привет, ребята. Здравствуй, Вин.

— Здравствуй, Уклейка.

— Я к Вам по делу. Слушай, Вин, — поинтересовалась гостья, — скажи — ка мне вот что. К Вам, говорят, заходил Мудрый Дуб.

— Да, а почему это все так обсуждают? Он заходил по делу.

— Не знаю, что за дело у него было, но все знают, что в гости он редко ходит, зачастую годами ни к кому не заглядывет. Зачем он заходил, может расскажешь? Люди интересуются.

— Не знаю, — ответила Вин, что у него него на уме, но он ходил такими урытыми сторонами, что мы с Эргу так и не поняли, что он от нас хотел.

Постепенно разговор перешёл в другое русло, совершенно не интресующее юного Почти охотника, как назывались молодые люди его возраста. Он взял своё копьё и направился в Тренеровочную, где стояли различные деревянные щиты для отработки меткости при обращении с копьём, луком и арбалетом — оружием, доступным лишь самым большим людям в их округе. Оно делалось из какого — то материала, производимого далеко отсюда. Много лет назад торговцы принесли и продали в их местности всего лишь несколько штук, взяв за них много чего в замен, начиная от шкур и заканчивая редчайшими лечебными кореньями.

Никто из местных умельцев так и не смог сделать чего — то подобного, ведь там было какое — то то ли "лелезо", то ли "пелезо". Эргу уже и не помнил. Короче, без этого материала делать было нечего и никто не знал, что это такое, хотя люди говорили, что далеко, так далеко, что невозможно дойти и за шесть полных десятков дней и ночей, живут мастера, которые делают свои изделия не из камня, а из какой — то штуки, такой прочной, что даже будешь со всей силы бить по камню, и то не сломается, может лишь вмятина небольшая появится. Но Эргу этим вракам не верил, мало ли, что люди набрешут. Юноша был уверен, что каменное остреё копья, каменный наконечник стрелы потеряют все свои свойства, если делать их из какого — то там "лелеза". Нет, конечно — это всё ерунда. Нет ничего лучше испытанного и надёжного камня, а это "лелезо" — обычный миф!

Эргу прицелился и метнул копьё. К своему удовольствию, юноша заметил, что остриё, прежде чем отскочить от камня прикреплённого прямо в середине мешени, пробил сухой листик, который он прикрепил к мишени.

На площадке он был один и, пока никто не видел, он взял в руки копьё и стал крутить его в разные стороны и делать вид, что нападает на невидимого противника, а затем защищается от него.

Все эти упражнения он видел ни один раз на занятиях молодых охотников после их посвящения.

Как казалось Эргу, у него неплохо получалось, но тень показывала, что это было большим преувеличением действительности.

Эргу от посёлка был всего в одной лиге. Плащадка специально была вынесена за пределы посёлка, чтобы ничто не отвлекало от занятий.

Странный шум раздался со стороны деревни, а звуки в морозной тишине были слышны особенного хорошо. Эти звуки очень не понравились юноше и, схватив копьё и перекинув в другую руку дубину, Эргу понёсся в сторону посёлка. Крики и вопли боли и ужаса со страшной силой били его по ушам так, что казалось, что они раздаются прямо с неба.

Столб чёрного дыма взметнулся над посёлком и всё отчётливее были слышны женские крики и плач детей.

Ещё на подходе, Эргу увидел множество вооружённых людей в меховых одеждах, похожих на его собственную, на странных животных, которых он никогда не видел раньше. Они были высокие, с необычными хвостами. Ими управляли с помощью кожаных ремней, которые нападавшие держали в руках, тела животных были сильными. Люди, сидевшие на них издвавли странные звуки: "но", "тпру" и какие — то другие, которые он не расслышал.

Стараясь не привлекать внимания, он стал пробираться к пещере. На улицах посёлка творился кромешный ад и Эргу с огромным трудом пытался не закрывать глаза.

Незамеченным, возможно, этому способствовала похожая одежда и оружие в руках, напоминавшее оружие нападавших.

Взяв копьё наизготовку, Эргу ворвался в пещеру, где совсем недавно мирно беседовали Вин и Уклейка, когда он уходил. Сейчас же здесь был страшный беспорядок, всё было разбросано; шкуры прикрывавшие вход сорваны.

Эргу натянул поглубже на глаза странную шапку, обронённую кем — то из нападавших.

— Э, нет, дружище, ты следующий, — повернулся к нему один из трёх чужаков, находившихся в пещере. От происходящего у юноши перехватило дыхание. На полу, удерживаемая двумя громилами, билась Уклейка, с которой, третий, принявшие Эргу за своего, сдирал одежду. Девушка была уже почти обнажена, она пыталась сопротивляться, но что она могла сделать с тремя здоровяками?!

От страха за Уклейку у юного охотника помутнело в глазах и он, что было силы обрушил свою дубину, вложив в этот удар всю свою силу, боль, весь свой гнев и всю свою ненависть, на голову говорившего с ним. Удар достиг цели.

Противник упал, но оставались ещё двое. Пользуясь неожиданной паузой, Эргу насадил на копьё одного из державших Уклейку. Остававшийся в живых третий, попытался схватить своё копьё, но его опередила девушка. Она схватила полено и огрела им того по голове.

— Где Вин? — помогая девушке встать на ноги, спросил Эргу, но ответа не дождался. Дикое выражение лица подсказало юноше, что Уклейка сейчас зайдётся в истерике. Для предотвращения этого он влепил девушке крепкую пощёчину и даже испугался, что сломал ей челюсть. Однако это помогло.

— Где Вин? — схватив Уклейку за плечи и встряхнув её, повторил свой вопрос юноша.

— Не...знаю. Она пошла на улицу и вдруг ворвались они. Спасибо! — обняла она Эргу и зашлась в рыданиях.

Юноша неловко обнял её и тут же отпустил.

— Куда это ты собрался, волчонок? — проревел сзади могучий голос. — Мне нужно потолковать с тобой.

Эргу обернулся и увидел могучего война, по сравнению с которым сражённые им здоровяки казались несуразными подростками.

— Пошёл ты! — прорычал Эргу и ударил копьём в незнакомца, точнее попытался. Незванный гость легко отвёл удар своим копьём и плашмя ударил им Эргу в солнечное сплетение. От удара из лёгких парня вышел весь воздух, а втянуть его не позволяла боль.

Уклейка словно вросла в пол.

— Накинь на себя что — нибудь, — приказал вошедший, — а то заболеешь и за тебя ничего не дадут, дороже обойдётся твоё лечение. — Свяжи их! — приказал он зашевелившемуся налётчику, которого ударила Уклейка. Тот с трудом поднимался. — А ну давай живее! — воскликнул великан и его могучий бас разнёсся по всей пещере. Налётчик вскочил и поспешил выполнить приказ. — Девку отведи к остальным, а за парнем следите особо. Это интересный экземпляр. Из него выйдет славный поединщик.

В пещеру вошли ещё несколько чужаков и они, подталкивая, повели Эргу и Уклейку на площадь, где обычно собирались жители посёлка по особым и торжественным случаям.

В центре площади, в окружении незнакомцев, из которых кое — кто был верхом на этих странных животных, поразивших юношу своей красотой и грациозностью, находились жители посёлка.

Это были женщины и дети, лишь Мудрый Дуб был единственным представителем взрослого мужского населения посёлка.

Ку заскрежетал зубами. Его и девушку втолкнули в окрежение.

— Эргу! — послышался голосок и от сердца у молодого охотника отлегло. К нему подбежала Вин. Как и все остальные, она была связана, но главное — она была жива.

— А ну, прекратить разговоры! — толкнул её в спину один из охранявших их чужаков. Эргу было дёрнулся, но на плечах у него повисли два дюжих охранника, легко удержавшие его на месте. От ярости юноша даже застонал, за что получил кулаком в живот.

— Ну-ка — цыц! — прикрикнул один из державших его. — Тебе же было велено заткнуться или ты не понял? — и получил новый чувствительный толчок.

Другой из охранников повернул голову на шум и остановид свой взгляд на Вин. Нехорошо ухмыльнувшись, он подошёл и уставился на неё.

— Хороша, чертовка! — сказал он, а затем рванул меховую куртку на девушке. Курточка распалась пополам и порванной оказалась любимая рубашка Вин. Под общий гогот своих приятелей охранник стал разглядывать белую грудь девушки, а затем зацокав языком, стал поглаживать её и мять ладонями. Эргу не мог этого выдержать и рванулся, что было сил, но цепкие руки его крепко держали, а затем сильный и болезненный удар в спину свалил его в снег и юношу вывернуло. Тот час его подняли на ноги.

— Ещё раз дёрнешься, — пообещал один из державших его, — ухо отрежу. Жить будешь, зато и ума добавит.

Мерзавец, лапавший Вин, провёл языком по нежной коже груди и облизнулся:

— Ух ты, какая сладенькая! Сейчас посмотрим, что у тебя есть ещё вкусненького..., — и вдруг кровь хлынула у него из рта и он с удивлением уставился на остриё, торчащее из своей груди. Что..., — начал он и повалился на землю.

Великан, пленившией его и Уклейку, брезгливо вытер своё оружие, которое Эргу никогда не видел. Это было короткое копьё, насаженное на ручку. Только позднее Эргу узнал как оно называлось — меч.

— Ещё кто — нибудь не понял моего приказа? — обвёл он тяжёлым взглядом своих людей. — Я, кажется, приказывал девок не портить. Вот она, — он лениво показал пальцем на Вин, — будет подарком императору. Ни к ней, ни к кому другому — не подходить. Всё ясно? Это слишком дорогой товар, чтобы ему сбивать цену. Уберите это! — и он пнул ногой тело, лежащее у своих ног. — Всем ясно?

— Да, господин! — раболепно закланялись в ответ охранники.

— Скоро выходим. Проверьте ещё раз все ли связаны и можете пошуровать в жилищах и несите всё в обозы. А ты, — он указан на одного из них, — приведи одежду девчонки в порядок. Если она заболеет или чихнёт, я лично отрублю тебе голову.

Одежда на девушке тут же была связана в нескольких местах, а поверх вдобавок была повязана тёплая шкура.

— Не заболей только, а? — попросил он девушку и в ответ получил удар под колено. Очень неслабый и зажав повреждённую конечность, запрыгал на здоровой. — Сучка! — прошипел он, и собрался было ударить со всей силы в лицо и уже поднял руку, но вспомнив слова командира, передумал.

Когда крепкие руки отпустили Эргу, он подбежал к Вин.

— Ты как? — спросил обеспокоенно он.

— Нормально. А ты?

— Я — тоже.

— А ну — молчать! — рыкнул один из охранников.

Эргу изо всех сил, напрягая всю свою силу, пытался порвать верёвки, опутывающие руки. Вязавший эти узы хорошо знал своё дело.

К ним тихонько подошла дрожащая Уклейка и встала поближе к Эргу.

Юношу это не обрадовало — уж в больно страшных осбстоятельствах она обратила на него внимание и поняла, что тот не является пустым местом.

Но несмотря на связанные руки, Эргу готов был биться с врагом лишь одними зубами.

Пленников построили в несколько рядов, связав тех, кого не успели, и надели на шеи верёвки, так, чтобы одной верёвкой оказались связаны все.

— Пошли. — дёрнул за верёвку, ехавший верхом на животном, которое захватчики называли чуднЫм словом "лошадь"

Пленники, понурившись, побрели за ним. Если кто — то чуть отставал, верёвка остро впивалась в шею.

Эргу и Вин шли рядом и могли почти неслышно переговариваться, не опасаясь, что их прервут.

— Кто они, братик?

— Не зню, сестрёнка. Я и сам хотел бы это знать. Но чувствую, что их появление не случайно.

— Почему?

— Уж больно вовремя, точнее не вовремя они пришли.

— То есть?

— Охотников нет. Иначе, они бы не дошли бы и десяти лиг до нас. Их бы перехлопали бы, если бы заметили угрозу.

— Погоди, ты хочешь сказать, что их кто — то предупредил из наших?

— Не исключено.

— Но кто они, вообще, такие?

— Я не знаю. Нигде, где были наши охотников таких людей нет.

— А это не могут быть переодетые Полянные? — спросила Уклейка, идущая следом за Вин.

— Нет, — покачал головой Эргу, — это точно не они. — Я всю их братию знаю в лицо. Особенно после того случая.

— Какого?

— Был один случай, — уклончиво ответил юноша. Он не собирался распространяться о том случае, когда они с Охотником отбили Вин у насильников, покушавшихся на неё.

То ли счастьем, то ли проклятьем была несказанная красота девушки. Её тело налилось женской красотой и грацией, когда большинство её подруг ходили несуразными подростками. Её фигура и формы были как у полностью состоявшейся женщины.

Брат её тоже не отставал в развитии и в то же время стал не по юношески крепким и сильным. Рост и мускулы его мало чем отличались от Охотника, усматривающего в таком раннем взрослении своих подопечных некий глубоко скрытый смысл. Этому раннему взрослению он не слишком удивлялся, так как в его жизни случалось и не такое. А за свою жизнь старший охотник повидал немало.