Я осмотрел пулемет и с удовольствием отметил, что моя копия была ничем не хуже.
В каждом мужчине, наверно, ну или у большинства при виде оружия возникает трепет в душе. Я разглядывал витрины с разнообразным оружием. Было много макетов пулеметов и автоматов времен Второй мировой войны. У меня слюнки текли от этого разнообразия. Но, представив, где бы я мог разместить дома ручной пулемет Калашникова и не найдя вариантов, я подошел к витрине с пистолетами и увидел под стеклом револьвер системы "Наган", с выдавленным на нем году выпуска -1937. Он был переделан под стрельбу патронами с резиновыми пулями. Тут у меня засвербило, я достал паспорт и заглянул под кожаную обложку. Да, разрешение на оружие было на месте.
Давно, уволившись из армии, я устроился в филиал одного московского банка начальником отдела кассовых операций, и по роду деятельности мне приходилось частенько перевозить деньги. Где деньги, там и оружие для самообороны. Служба безопасности банка помогла мне обзавестись газовым пистолетом, точной копией пистолета Макарова. Из пистолета я никогда не стрелял, даже ради любопытства, а вот для продления лицензии каждые пять лет ходил по инстанциям и собирал справки, а потом сидел в утомительных очередях в районном отделе внутренних дел. Ну, а по кому ради любопытства можно стрелять из газового пистолета? Другое дело резиновые пули, можно и по воронам на даче, которые осенью тучами слетались на яблони и портили внушительную часть урожая.
Уладив формальности и расплатившись пластиковой карточкой за револьвер и патроны, я вернулся в офис.
На столе меня ждала внушительная пачка неподписанных договоров.
-Мне звонил кто-нибудь?
-Неа,— сказала Ира.
-Ну и хорошо,— произнес я и положил коробку с револьвером в тумбочку.
Руки чесались повертеть его в руках, но клиенты, толпящиеся у входа, вряд ли бы меня правильно поняли.
Когда я закончил с подписанием договоров иссяк и поток клиентов. Я достал коробку, вынул револьвер и откинул барабан. Покрутил его туда сюда, вытащил коробку с патронами, и снарядили ими револьвер.
-Ух, ты!— увидев, чем я занимаюсь, воскликнула Ира.
-Откуда ЭТО у ВАС?— сделав большие глаза, спросила она.
-Купил.
-Свободно продается что ли?
-Нет, только офицерам запаса продают.
-Врете!
-Вру.
-А зачем он Вам?
-Вредные начальники надоели, надо проредить их ряды. Мне голос был.
-Да ну Вас!— сказала Ира, надув губы.— Вечно шутите!
-Как знать, — покачал я головой.
Зазвонил мобильный.
-Я заеду за тобой в шесть!— без предисловий сказала Влада.
-Зачем? Ах да, "Дигесты". Я за рулем сегодня.
-Так отгони машину на стоянку!
-Зачем?
-Ты что тупишь? Затем, что я за тобой заеду!
-А мы пить алкоголь будем?— съерничал я.
-Нет, блин, кисель!— сказала Влада и отключилась.
Тут я заметил взгляд клиента и нашел, что во время разговора по телефону я постукивал стволом револьвера по столешнице. Молча убрал револьвер во внутренний карман пиджака.
-Я скоро!— сказал я девчонкам и пошел отгонять машину на стоянку, благо она была не далеко.
-Марина, зонтик не дашь?— спросил я, остановившись в дверях.
-Не дам!— сказала Марина.
-Почему?— удивился я.
-А потому что так вопрос ставите!— рассмеялась Марина.— Дам, конечно! Вот возьмите!
Влада подъехала ровно в шесть. Я устроился рядом с ней на заднем сиденье служебного джипа компании, в которой она работала, и повернулся к ней вполоборота.
-Что? — спросила она.
-Может, скажешь что-нибудь?
-Потом!
-Саша, теперь в "Дигесты"!— сказала она водителю.
Дождь не прекращался. У ресторана Саша вышел, раскрыл большой зонт, открыл дверь машины со стороны Влады. Я выбрался сам и зашел под козырек входа в ресторан, над которым неоном горела надпись "Дигесты Юстиниана".
Когда Влада оказалась рядом, я заметил у нее в руках небольшой саквояж.
-Ничего себе у женщин сумочки стали?
-А то! Ну, что? Заходим?
Сдавая в гардероб наши плащи, я, бывая здесь не в первые, в который раз уперся взглядом в табличку, на которой было написано: "Вход после 16.00 — 1.000 рублей. Для юристов — бесплатно!"
Я достал, полученную по знакомству клубную карту.
Влада стояла перед огромным, от пола до потолка, зеркалом и поправляла прическу. Я встал позади нее, засунул руки в карманы и уперся взглядом в широкое и глубокое ее декольте. Она это заметила и подмигнула.
-Куда это ты смотришь?
-А как ты думаешь?
-Нравится?
-Честно?
Влада закончила "чистить перышки" и повернулась ко мне.
-Не поможешь? — спросила она, показав взглядом на саквояж.
-Нет!
-Почему? — с удивлением подняв брови, спросила она.
Я подхватил саквояж, и мы прошли через фойе к входу в зал. Девушка за стойкой отметила наши карточки, а в зале нас встретил администратор.
Окна в зале были закрыты темно-синими, бархатными портьерами. В нишах, между окнами, стояли бюсты каких-то известных римлян, прославившихся на стезе юриспруденции. Столики располагались по дуге, и каждый был спрятан в подкове— диванчике с высокими спинками, так что, когда присядешь за столик, над спинкой виднеется только голова. В центре зала — пол выложен из больших, разноцветного стекла, плит, а под потолком вращались зеркальные шары. На небольшой сцене за танцполом стояли барабаны и рояль. За роялем, освещенная небольшим прожектором, сидела девушка. Приятная мягкая мелодия ласкала слух. Хорошо!
Мы расположились в центральной по залу "подкове". Как только я плюхнулся на диван, в центре стола зажегся светильник в виде белого шара. Посетителей еще было не много, и их редкий смех и разговоры не мешали слушать музыку.
-Заказ сейчас принесут! — обращаясь к Владе, сказал администратор и отошел.
-Ты уже заказала что-то?— спросил я.
-Да! Взяла на себя смелость,— рассеянно проговорила она, роясь в сумочке.
Она достала сигареты и зажигалку.
Я увидел, как в зал входит Антон — бывший коллега по бывшей работе и помахал ему рукой. Он заметил меня, но, видимо, увидев, что я не один, подходить не стал, а тоже махнул и сел на стул за барную стойку.
-Что это там у тебя?— спросила Влада.
-Где?
-Там, в кармане пиджака!
Я похлопал по пиджаку и нащупал револьвер. Видимо пиджак распахнулся, когда махал рукой, и она увидела торчащую из внутреннего кармана рукоятку.
-Блин, забыл вытащить!
-Настоящий?! Покажи!— с азартом выдохнула Влада и подсела ко мне поближе.
Я достал револьвер, откинул барабан, высыпал на ладонь патроны. Ссыпал патроны в карман, а револьвер протянул Владе.
Достал сигареты и закурил. Влада крутила барабан, взводила курок и щелкала спусковым крючком. Видно было, что эта возня доставляет ей удовольствие.
-Давай, как-нибудь поедем куда-нибудь и постреляем?— целясь в меня, сказала она.
-Давай, и перестань в меня целиться! Сейчас отберу!
-В "Русскую рулетку" слабо сыграть?
-Легко!
Влада откинулась на спинку дивана и протянула мне револьвер.
-Давай, потом я!
Я пожал плечами. Вставил один патрон в барабан, крутанул его ладонью. Приставил ствол к виску и нажал на спуск. Раздался щелчок. Влада, смотревшая на меня во все глаза, моргнула.
-Придурок, я же пошутила! Дай сюда!
Я протянул ей револьвер. Она крутанула барабан о предплечье, приставила его к виску и нажала на спуск. Раздался щелчок. Влада бросила на стол револьвер и закурила. Было видно, как у нее подрагивают пальцы. Я убрал в карман оружие и погасил сигарету.
-Сумасшедший,— тихо сказала она.— Принесите коньяк! "Хенесси"!— это, уже обращаясь к официанту, который расставлял на столе салаты и закуску.
-Разумеется, а ты следи за языком. Но поверь прыгать из окна, если попросишь, я не стану,— сказал я, распрямив спину, и увидел, что в соседней "подкове" сидит Лиза в кампании незнакомых мне ребят и девчат.
Как это я ее сразу не заметил. Мы встретились взглядом. Лиза постучала себе по виску указательным пальцем. Видимо, видела, чем мы тут занимались с Владой минуту назад. Я закатил глаза и пожал плечами. Говорить Владе, что я лишь сымитировал заряжание пистолета, а на самом деле барабан был пуст, я не стал. Пусть побалдеет от адреналина.
Влада рассмеялась и, качая головой, затушила сигарету. Принесли бокалы и коньяк. Она сделала внушительный глоток.
-Я сегодня улетаю во Франкфурт!— сказала она отдышавшись.— Машина заедет около двух и фьють в аэропорт!
-Дела?
-Ага!
-Цветы полить?
-Ага! Вот возьми ключи,— она протянула мне ключи от своей квартиры.
-А..?
-Мама не будет! Мы поскандалили!
-Надолго убываешь?
-Две недели.
-Понятно.
На сцене появились музыканты, и заиграл джаз. Такой джаз, без фанатизма. Спокойный, релаксирующий. Как в западных фильмах шестидесятых годов. Когда на улице дождь, темные, в огнях габаритных огней машин, улицы и мокрое стекло кафе, а он один или она одна и почему-то обязательно с сигаретой. А он еще и шпион.
-Тебе нравится джаз?— спросил я Владу.
-Очень! Ты, почему не ешь?
-Ты будешь сегодня петь в "живом караоке"?
-Скорее нет, чем да.
-Жаль, у тебя красивый голос. Мне очень нравится.
-Знаю. Спасибо!
Разговор не клеился. Хотелось под эту музыку уйти в себя. Влада, похоже, уже забыла развлечение с оружием и, ковыряясь вилкой в салате, мыслями была где-то далеко, может в Германии.
Ресторан заполнялся посетителями. Наверное, здесь все друг друга знали, ну или большинство. Что впрочем, понятно, ведь и большинство заканчивали один и тот же университет по одной и той же специальности. Чтобы пройти к своему столику человек не один раз произносил: Привет! Добрый вечер! Как дела? И тому подобное. Жались руки, целовались щеки. Атмосфера всеобщей доброжелательности витала в воздухе. Мне нравились эти люди, тем более во внерабочей обстановке. Насколько я знаю, сюда забегали не только юрисконсульты компаний, но и судьи, адвокаты, может, и работники прокуратуры, отдохнуть от дел праведных.
Я разлил коньяк. Мы с Владой чокнулись и выпили за ее командировку. Она встряхнула своей черной гривой и, схватив меня за руку, потянула на танцпол.
Мы танцевали. Ее глаза сверкали звездочками, когда на нас падали лучи света, отраженные от зеркальных шаров. Аромат ее духов чудесным образом напомнил мне эпизод из фильма "Золушка", когда придворный волшебник отправил всех приглашенных на бал в Волшебную страну. Было тихо на душе, умиротворенно. Я посмотрел на часы. И это скоро закончится.
Музыка стихла. Мы вернулись на свое место, а ведущий вечера объявил час "живого караоке". Под аплодисменты посетителей ресторана на сцену взошли несколько парней и девушек, среди которых я увидел и Елизавету. Заиграла музыка, и импровизированный хор запел что-то на английском языке. Влада похлопала меня по колену.
-Мне пора! Машина пришла!— сказала она, сжимая в руках мобильник.
-Понятно!— я вздохнул и взялся за Владкин саквояж.
Перед зеркалом в фойе она накрасила губы, поправила прическу и, взяв из моих рук, плащ сказала:
-Не забудь, пожалуйста, поливай цветы один раз в три дня!
— Ну, дык!
-Веди себя хорошо! Провожать меня не надо. Ах да, стол оплачен и успокойся, я корпоративкой расплатилась,— предваряя мою реплику, сказала она, прикрыв мой рот ладонью.
Я чмокнул ее в подставленную щеку, передал саквояж, и она скрылась за дверью.
В туалете я умылся, посмотрел на картину неизвестного автора с изображенным на ней толи восходом, толи закатом солнца над морем. Захотелось пить. Выйдя в фойе, я обнаружил там одевающуюся Елизавету.
-Домой?— спросил я.
-Да! Голова что-то разболелась. Видимо от вас, курилок.
Я посмотрел на часы.
-Третий час ночи. Проводить?
-Было бы не плохо! Но если ты задашь хоть один вопрос по работе, я тебя прибью!
Ночь была тиха и прохладна. Тучи разбежались, и небо показало звезды. Стук Лизиных каблучков разбегался далеко вперед по улице. Она жила не далеко и идти нам, было, минут пятнадцать. Шли мы молча. Говорить о чем-либо мне не хотелось, да и ей, видимо, тоже. Уже когда мы подходили к ее дому, у нее зазвонил телефон.
-Да, мама, уже иду! Все хорошо! Нет не одна!
-С Ильиным!— бросив на меня взгляд, сказала она в трубку. И сказав еще пару раз "да", убрала телефон в сумочку.
Из кустов возле дома раздалось мяуканье. Лиза повернулась к кустам и наклонилась.
-Ой, какая киса! Что ты тут ночью делаешь?— ласково сказала она и неожиданно мяукнула.
Кошка ей ответила. Лиза снова мяукнула, кошка ей опять ответила.
-Знакомая?— хмыкнув, спросил я.
-Первый раз ее вижу.
-А о чем вы с ней говорите?
-О нашем, о девичьем. Чем ты там, в ресторане размахивал?
-Ничем.
-Ну, я же видела. Покажешь?
-Смотри, — вздохнул я и вытащил револьвер.
-Заряжен?— с интересом спросила Лиза.
-Нет.
Лиза пощелкала спусковым крючком, покрутила в руках револьвер.
-Красивый. Зачем он тебе?
-Понятия не имею. Купил вот, поддавшись порыву.
-Понятно, как обычно. В своем амплуа.
Из-за угла Лизиного дома показался мужчина, ведущий на поводке белую болонку.
-Добрый вечер, то есть ночь, Федор Степанович!— поздоровалась с ним Лиза.
-Здрасьте! — сказал я.
-Гуляете, молодые люди!— с хрипотцой сказал мужчина.
Мне он кого-то напомнил. Его палочка и борода, где я их видел? Кажется сегодня в обед в ресторане.
— И мне вот не спится. Бессонница замучила. Ну, гуляйте, гуляйте. Пошли, Степа,— обращаясь уже к своей собачке, сказал он.
-Сосед?— спросил я Лизу, когда дед скрылся в подъезде.
-Да.
-Подскажи свой адрес.
Я достал телефон и заказал такси.
-Ладно, не мерзни,— я дождусь такси в одиночестве.
-Не обидишься? Я, правда, устала очень.
-Нет! Пока!
-Пока!
Лиза скрылась за дверью подъезда. Я похлопал по карманам в поисках пачки сигарет. Засунул руку в карман и вытащил вместе с сигаретами кубик Рубика. Я повертел кубик в руках и повернул одну грань на девяносто градусов. В ушах щелкнуло, резко запахло жженой резиной, и я оказался за столом у себя в офисе. Стрекотали принтеры, распечатывая ПИН-конверты к картам. В дверном проеме толпились клиенты. В ушах звенело. Марина говорила по телефону. Ира копалась в бумагах на столе. Я откинулся на спинку кресла, оглядел себя. В чем вчера был, в том и сегодня. Хотя нет — рубашка голубая, а вчера была белая и галстук другой. Встал. Заглянул в окно. На улице сумрачно и моросит дождь. Посмотрел на календарь на стене. В "квартальнике" было отмечено, что сегодня 12-ое. Вчера было 11-ое. Нет, ночь 12-го.Вчера и частично сегодня я был в "Дигестах". Но и мгновение назад я стоял у дома Елизаветы и...крутил в руках кубик Рубика. Из кабинета напротив вышла женщина и со словами: "Я на вас жалобу напишу!" хлопнула дверью.
Я пошарил в карманах и вытащил кубик. Одна его грань была сдвинута. Я вернул грань на место, снова пахнуло резиной, и я оказался на ночной улице рядом с Лизиным домом. Во рту у меня торчала не зажженная сигарета. Я спрятал кубик, прикурил и посмотрел на небо. Взгляд коснулся дома и, как мне показалось, кто-то отшатнулся от окна на втором этаже, качнулась занавеска.
