Прода1

Интерлюдия 3

Люциус Малфой истинный потомственный аристократ в неизвестно каком поколении никогда не был ангелом и ему не раз приходилось пачкать свои руки чужой кровью, правда это было очень и очень давно, на заре буйной юности, но сегодня ему как никогда хотелось свернуть чью-то изящную, аккуратную шейку, увитую ниткой жемчуга.

-Петуния Блэк!

Сидящая в кресле молодая женщина чуть изогнула бровь всем своим видом изображая непонимание того чего от нее хочет взъерошенный, несколько помятый и явно не спавший несколько дней мужчина.

— Признайся честно, — когда в голосе совершенно не владеющего парселтангом Малфоя прорезались шипящие нотки это значило только что он в таком бешенстве, что едва держит себя в руках. — Это ведь твоих рук дело?

На сервированный к чаю столик упал новый номер Пророка. С кричащим заголовком "Самоубийство Долорес Амбридж. Есть ли здесь след министерства."

— Печеньку? — радушно предложила блондинка, скользнув по заголовку равнодушным взглядом. Любой, кто знал эту женщину достаточно близко весьма скоро начинал ненавидеть печенье и ее манеру нагло и беспардонно уходить от ответа на поставленный вопрос. Впрочем, Люциус Малфой и не надеялся получить чистосердечное признание, на свой вопрос, он и так знал, что прав.

— Какого черта ты не предупредила меня ну хотя бы за пол часа до...

— Времени не было, — пожала плечами молодая миссис Блэк, откинувшись на спинку кресла, рассматривая печеньку которую она взяла из вазочки словно та была произведением искусства.

— Времени у нее не было. — проворчал Малфой наливая себя крепкого кофе. — Что ты там полночи делала, что у тебя не нашлось минутки сообщить мне о предстоящем сюрпризе?

— Ты еще скажи, что чем-то недоволен — хмыкнула женщина. Люциус фыркнул. Написанная кровавым пером предсмертная записка в котором Амбридж изливала душу признаваясь в том, что любила Корнелиуса Фаджа и делала для него все и немного больше произвело эффект разорвавшейся бомбы в болоте магического общества. Разумеется, для электората осталось загадкой, как и кто допустил утечку такого компромата. Позиции Фаджа рушились по всем фронтам. В официальных заявлениях Амбридж представала как душевнобольная особа, живущая в своих фантазиях, но и эта версия Фаджа спасти уже не могла. Даже под Дамблдором кресло начало пошатываться если Амбридж признают невменяемой, директору придется объясняться, почему он допустил душевнобольную особу до работы с детьми, а уж на фоне прошлогоднего скандала с одержимым преподавателем.... Смерть Амбридж по всем направлениям была именно подарком небес, но...

— Я трое суток не спал, разгребая последствия твоего подарочка. Тебя Драко провел?

— Еще печеньку? Или попросить подать сэндвичи?

— Понятно, значит Драко. Нет, сын правильно поступил. Я занят, Снейп занят, твой блохастый муж в Европе по делам, сам просил заняться. К Грейнджерам бессмысленно... Но могла бы хоть не на виду у детей? У них, между прочим, стресс.

— Мне уже упомянули про это, — кивнула Петуния, чуть поморщившись.

Судя по всему, Нарцисса и Лили успели раньше добраться до подруги, и их разговор был более эмоционален и наверняка гораздо менее содержателен.

— Но Люциус, я обещала Грейнжерам, что Гермиона будет в безопасности. Детская психика пластична, лучше небольшой стресс, чем шрамы или смерть. И кстати, публичные самоубийства при наличье предсмертной записки, как правило, расследуют не очень тщательно. Ты хреново выглядишь, кстати.

Люциус Малфой в принципе был согласен с утверждением Петуньи на счет собственного внешнего вида. По-хорошему следовало пойти домой, поесть — поспать и, отдохнув, посидеть с бокалом виски в руке, прикидывая, как лучше использовать текущее положение в интересах семьи. Он бы так и сделал если б не жуткое желание прибить отдельно взятого члена семьи, не испытывающего ни малейшего раскаянья за то, что доставил ему столько неприятных минут.

Неожиданное "самоубийство" Долорес Амбридж повергло всех в шок, ведь до этого она упорно и не без успеха сопротивлялась всем нападкам. Сначала никто и не понял, что собственно произошло. Потом ударилась в крик какая-то старшекурсница. Кто-то бросился к телу. Дети ведь такие дети, они еще не видели смерти и не понимают насколько это грязное и отвратительное зрелище. К месту происшествия относительно оперативно начали сбегаться преподаватели, члены комиссии попечителей, кто-то вызвал авроров. Дамблдор, что показательно, явился, чуть ли не самым последним, сочувствующе качая головой и оглаживая длинную седую бороду. В этот момент его захотелось убить еще сильнее, чем обычно. К этому моменту удалось разогнать детей по гостиным. Некоторым оказалась нужна психологическая помощь, хотя Туни права детская психика пластична, но все-таки отсутствие в штатном расписании Хогвартса психолога в данной ситуации было серьезным минусом. Все чем сейчас могли помочь взрослые так это предоставить зелье сна без сновидений и зелье притупляющее восприятие.

Как правило, волшебники не заканчивают собственную жизнь так. Еще не зная всей подоплеки дела, у Люциуса уже возникло подозрение, что дело здесь не чисто. Естественно, чтобы понять, что собственно произошло, пришлось взломать кабинет Амбридж. После чего многим захотелось припомнить давно забытые знания по некромантии и поднять министерскую дуру чтобы убить ее самостоятельно. Такого обилия темномагических артефактов разом даже у Люциуса в доме не хранилось. Кровавое перо в списке опасности найденного занимало отнюдь не главенствующую роль. Это стало еще одним камнем в огород как ДДД, так и Корнелиуса Фаджа. Скиттер строчила не переставая. С тайной следствия в магическом мире знакомы не были, и прикормленная акула пера развернулась на всю катушку. Тайным желанием Риты уже давно было увольнение со скандалом за очередную разгромную статью. Люциус чуть ли непреложным обетом обещал журналистке, что, если таковое случится он организует ей собственную газету.

Под пытку кровавым пером попал далеко не один Рон Уизли, но в отличие от него студенты Рейвенкло и Хафлпафа обратились к своим деканам, те в свою очередь к директору и тот спустил все на тормозах, впрочем, как всегда.

Среди милых тарелочек с котиком попалась одна влияющая на критичность восприятия, усиливающая страх, и нервозность. При длительном воздействии могла вызывать приступы паники и желание поделиться сокровенным с определенным человеком, в данном случае с владелицей тарелочки. Пергаменты, исписанные кровью. Древняя чаша, покрытая кельтскими рунами для работы с кровью и это только малый перечень. Желание выяснять, что же на самом деле случилось с Амбридж пропало после нахождения предсмертной записки написанной кровавым пером. В которой говорилось, что Корнелиус отвернулся от нее, а сама Долорес делала все, чтобы укрепить его положение. В записке были расписаны несколько крайне занимательных вещей выставляющих нынешнего министра совсем не таким хорошим, как тому хотелось бы казаться. А сама Амбридж казалась влюбленной дурой. Текст записки сумбурный и невнятный почти не оставлял сомнений. Дальше требовалось просто правильно разыграть имеющиеся карты.

А потом два дня спустя его злого и не выспавшегося сидящего почти исключительно на кофе поймал в коридоре бледнющий Драко и честно признался, что он не думал, что так получиться, он просто хотел перестраховаться и рассказал тетушке Туни о том, что Амбридж угрожала Гарри и Гермионе. В свете озвученной сыном информации у Люциуса остался только один вопрос, на который он прочем никогда так ответа и не получил. Как магле удалось заставить Амбридж написать предсмертную записку кровавым пером?

Тык сюда