Ссср 2061

Высокий крепкий мужчина сразу обратил на себя внимание одного из постовых; новая милиция отличалась высокой выучкой и самыми современными методами работы. И милиционер с подозрением отметил упругий шаг пассажира, набитые костяшки рук, и вошедшее в подкорку, оттренированное годами поведение в чуждой обстановке. Постовой напрягся, но его остановил сигнал, полученный со специального прибора. На неизвестном пассажире стоял чип, который сигнализировал, что это 'свой'. Милиционер с любопытством проводил человека взглядом и только хмыкнул. Не часто в аэропортах можно было повстречать обладателей подобного чипа. Но у неизвестного была своя работа, а у охраны своя, и постовой перевел взгляд на новый поток людей, выходящих из коридора. Только что прибыл монорельс авиаэкспресса. Наметанный взгляд тут же выхватывал в толпе людей, ведущих себя странно, и на которых стоило обратить дополнительное внимание, направив на тех слежку летающих в здании мини-дронов. Все залы аэропорта находились под невидимой сеткой круглосуточного наблюдения. Безопасность пассажиров находилась в высшем приоритете правоохранительных органов.

— Коля! — высокий мужчина спокойно остановился. Не та была обстановка, чтобы паниковать или предпринимать срочные действия, да и голос ему показался подозрительно знакомым. Он обернулся, к нему спешил седовласый человек с большим баулом.

— Евгений Павлович! Какими судьбами? — крепкое рукопожатие, перешло в крепкие, мужские объятия.

— Ну, как ты, Николай? — пожилой мужчина чуть отодвинулся, разглядывая черты лица молодого — Заматерел, и глаза ... эх, поносило тебя видать судьба по землице, парень.

— Я уже майор, дядя Женя. Давайте, отойдем к кафе.

— Значит, еще на службе — пожилой мужчина отодвинул чашку с кофе — Не могу его без коньяка пить, горчит.

— Что поделать, в нынешние времена спиртное продают только в спецмагазинах.

— Наверное, и правильно, здоровее будем — Евгений Павлович поднял выцветшие глаза — А сейчас куда?

— На юг.

— Понятно, служба. Невеселые там, слышал, дела творятся.

— Где-то так, дядя Женя — Николай в свою очередь спросил — А вы то сами как?

— Я уже на пенсии, Коля, но без дела не сижу — Евгений Павлович засуетился и достал из кармана небольшой старый планшет — Вот, дом на берегу Волги отстроил, сад завел, огород, зимой в поселке ребятишкам клуб открыл, вправляю им мозги понемножку, да и о физподготовке не забываю. Ну, сейчас ребята и так растут ладные, понятливые, не то, что лет тридцать назад. Слава богу, времена пошли другие.

— Хорошо, смотрю, выглядите, бодрячком.

— А что делать, без работы и заботы человек быстро скисает. Долг я свой Родине отдал сполна, дом построил, деревьев посадил без счета. Двух сыновей ...

Пожилой мужчина замолчал, а Николай положил на его сухую высохшую кисть свою широкую ладонь.

— Евгений Павлович, Дмитрий погиб геройски.

Выцветшие голубые глаза пожилого человека поднялись на лицо мужчины, уже помеченного горьким отпечатком жизненных испытаний. Бывают такие лица: по ним можно историю страны читать; а бывают и другие: гладкие, как задница, без малейшего отпечатка интеллекта и мук совести, они то вот совершенно никому неинтересны.

— Коля, а ты откуда знаешь?

Николай замешкался, но все же ответил: — Только я этого вам не говорил, дядя Жень — он вздохнул и продолжил — Наша команда была тогда на подходе, мы не успели буквально на десять минут. Навигация дала сбой, и нашу группу высадили далеко. Но мы отомстили, отомстили всем, за это я отвечаю.

— Он не мучался? — Евгений Павлович опустил голову, снова с горечью переживая потерю старшего, самого любимого сына.

— Нет. Но их тела мы смогли вытащить только через неделю, поэтому и привезли к вам в саркофагах.

— Понятно.

Они помолчали несколько минут, затем Николай решился спросить: — А как там Степан?

— Степка то? — добрая улыбка тут же разгладила морщины пожилого мужчины, даже глаза блеснули — На Северах он, город строит, инженером работает.

— Он же ...?

— Да, в среде людей новой формации, так они гордо себя называют. Вот только заезжает редко, работы, говорит, невпровот. Наверное, это и так, им вон сколько за нас разгребать! Только Нина недовольна, тоскует, печалится. Все ж мама! Младшая то, Иришка замуж выскочила и уехала к Тихому океану, муж у нее военный моряк, девочку недавно родила.

— Хорошее, новое поколение растет — Николай поднялся — Мой рейс объявили, дядя Жень. Мне пора, был очень рад вас повидать. Передавайте привет всем!

— Береги себя там, сынок.

— Надо же людям новой формации помочь в разгребании всей этой зловонной ямы. Негоже молодым столько грязи после себя оставлять! Бывайте!

Майор ГРУ, полевой сотрудник отдела по Центральной Азии Николай Грызлов ярко улыбнулся, пожал на прощание руку и подхватил дорожную сумку. Над проходом, куда он ушел, горела желтым надпись: рейс В667 Москва-Бухара.

Глава вторая. Весне навстречу.

Столица встретила Степана свежим запахом весны и ласковым майским солнцем. Молодой человек подхватил дорожную сумку и уверенно вышел из экспресса, доставившего его с аэропорта в центр города. Русая голова в кудряшках с присущим юношеской поре интересом крутилась вокруг сильной шеи. Свободная одежда вообще мало скрывала сильные мускулы и порывистые движения хорошо тренированного молодого мужчины. Широкие плечи, выпуклая грудь, поступь сильных ног отличного бегуна. По этой же причине и его точный возраст определить сразу получилось бы с трудом. Обветренное лицо человека, много работающего на свежем воздухе, легкий, уверенный шаг, яркие по юношески глаза, отсвеченные вглубь небесной синью, всегда распахнутые широко и любопытно. В них не было той умудренности и усталости, присущей человеку 'в возрасте', раннему старцу, коих много было в обществе еще в недавние времена. В те годы молодые люди вдруг ни с того, ни с сего становились 'умудренными', 'познавшими жизнь, как она есть', опускались до "злободневного цинизма". Они просиживали днями в модных кафе, ведя беседы ни чем, создавая подобные же безликие посты в многочисленных блогах, социальных страницах, заменяя виртуальной жизнью настоящую, живую. Поэтому эти 'старички' так и остались пустоцветами, не оставив о себе совершенно никакой памяти. Десятилетие "либеральной революции" так и осталось белым пятном в литературе, да и в остальных сферах искусства, спрятавшись под броским ярлыком постмодернизма. Люди, не вписывающиеся в реальность, стыдящиеся своего прошлого, с многочисленными моральными комплексами неполноценности. Что они могли дать стране и миру? Настоящий талант он ярок, самодостаточен, направлен не только внутрь, но и широко развернут к жизни, этому неиссякаемому источнику бытия и сюжетов для художественных произведений.

Молодой человек остановился и поднес к глазам личный наладонник, выполненный в виде массивных часов с широким металлопластиковым браслетом. Умный гаджет мигнул, и тут же возникла виртуальная картинка, которую мог наблюдать только сам владелец наладонника. Она транслировалась прямо на сетчатку правого глаза.

— Ага — Удальцов удовлетворенно кивнул и повернул налево, скомандовав на ходу — 'Набрать Алексея Ильинского'. На глаз упала голографическая картинка вызываемого абонента и сейчас на ней появилась кудлатая голова молодого человека.

— Степка, ты?

— Ага.

— По делу или в отпуск?

— Какой отпуск, Леша? Мы с бригадой решили потратить его на озеленение поселка. Работаем!

— Молодца! Значит, к нам по делу. Ко мне заглянешь?

— Только вечером, друг. Ночью обратно, на стратолете.

— Ух, ты! Дорогая выходит поездка.

— Контора платит — Степан Удальцов широко улыбнулся, у него это хорошо получалась.

— По твоей улыбке сразу видно, что у тебя все в порядке. Короче, будем ждать, побегу, сообщу Людочке.

— Давай.

Так, улыбаясь, Степан и сошел с бегущей дорожки, сноровисто спрыгнув на асфальт. Не разучился еще! Он вспомнил, как поначалу его напрягало это столичное новшество. Мысли невольно вернулись в не так далекое студенческое прошлое. Ведь это только домашние, 'мамочкины' сынки и дочки считают необычайно сложным делом просиживать днями на лекциях и терпеливо корпеть вечерами над рефератами. Продвинутые и смелые студенты брали на вооружение самые передовые методы обучения: они слушали удаленные выступления самых лучших в стране специалистов и профессоров, участвовали в массовых лабораторных работах, трудились на учебных производствах, в институтских инновационных центрах, выполняя самую настоящую и необходимую работу. Именно студенческие опытные предприятия являлись инноваторами во многих сферах промышленности и производили реально массу необходимой народному хозяйству продукции. Правильно организованная учеба оставляла массу времени для общественной работы и спорта. Сколько тогда соревнований и физкультурных испытаний они посетили! Сколько выставок, концертов и музеев! Москва в этом плане являлась драгоценной кладезю знаний и накопленных страной культурных богатств.

А ночные диспуты в общежитиях? Когда в больших и светлых холлах собирались активисты из различных институтов и академий? Какие страсти, и какой накал по-настоящему научных споров! Сколько требовалось знаний, чтобы стать хотя бы рядовым участником подобной дискуссии. Первокурсники смотрели на оппонентов с обеих сторон, как на богов, шагнувших с самого Олимпа. Крепкие, зараженные вирусом позитивизма, с горящими глазами, сыплющими философскими и экономическими терминами, они становились идолами для новичков, которые с удвоенной энергией накидывались на 'гранит науки'.

Не было хуже позора, чем выказать себя на диспуте 'необразованцем', то есть человеком, нахватавшимся верхов и не уловившим сути препарируемого вопроса. Подобное явление еще оставалось в обществе в достаточном количестве, наследие мещанского и мелкобуржуазного круга десятых и двадцатых годов двадцать первого века. Именно в те годы образование в стране начали приближать к 'западным стандартам', на самом деле уже отсталым и низкосортным, что породило в свою очередь поколения неграмотных, полуобразованных людей. Детям навязывали даже в школах настоящее мракобесие в виде основ религий, и это вместо астрономии! Много сил и крови стоило потом стране возвращение полноценного отечественного образования.

А совместные поездки на природу? Зимой лыжи, летом велосипеды. Благо современный транспорт позволял без проблем попасть в тихие уголки Подмосковья. Бесконечные заборы у водоемов и гротескные 'элитные' поселки были снесены, заново открывая просторы. Солнце, задорный девичий смех, жаркие схватки на импровизированных спортивных площадках, студенты умели проводить время весело. Степан тряхнул головой, славное прошлое это конечно хорошо, но у него то сегодня уйма важных дел.

Молодой человек огляделся: Москва за годы после Великих Социальных Реформ продолжала преображаться. Исчезли аляповатые дома начала века, бесчисленные офисные здания, торговые центры также были безжалостно снесены. Расширились проспекты, исторические постройки реконструкторы перенесли вглубь переформатируемых кварталов, целые районы стандартных коробок середины и конца двадцатого века попросту исчезли, в городе сразу стало намного больше света и пространства. Дороги уже не были запружены бесконечным потоком личного автотранспорта, атавизмом алчности и эгоизма той буржуазной эпохи. Движение электромобилей хоть и оставалось достаточно плотным, но не превращалось в бесконечное стояние в пробках и почти не загрязняло воздух. Современный монорельсовый транспорт и грамотно организованные потоки делали общественный транспорт удобным и легкодоступным, в почти любое место столицы можно было попасть в течение получаса. Надо только грамотно подобрать маршрут и вид транспорта.

В итоге вместо тесного, загазованного мегаполиса, с азартом пожирающего собственных жителей, понемногу получался светлый и относительно удобный для жизни город. Хотя, по мнению Степана и его друзей его бы все-равно стоило сократить раза в два. Но до сих пор у некоторой части населения проживать здесь считалось делом престижным, а силой навязывать свою точку зрения полагалось делом преждевременным. Воспитание и личный пример, вот новые методы борьбы за лучшее будущее. Слишком быстрые перемены в общественном сознании, судя по опыту прошлого Союза, являлись делом несбыточным. Шаг за шагом, кирпич к кирпичику, научно разработанное планирование и энтузиазм масс — это и есть диалектика общественного развития.

'А вот и искомая стоянка'. Но здесь Удальцова ждало полное разочарование. Неизвестно по какой причине, но в муниципальном автопрокате сегодня было хоть шаром покатить. Регистрирующий автомат выдал твердый отказ на аренду машины. Степан озадаченно почесал в затылке, хотел, было снова задействовать верный наладонник, но в этот момент его глаза зацепились за яркую рекламу. 'О, то, что доктор прописал!' — в среде северных строителей недавно стали популярны фразы из старинных советских фильмов.

— Девушка? — на Степана обернулась молоденькая блондинка, и он буквально застыл на месте. Казалось бы, обычная с виду девушка: короткие, чуть вьющиеся светлые волосы, ореолом обрамляющие круглое личико, зеленые, широко распахнутые глаза на пол-лица, яркая улыбка приоткрывала белоснежность зубов. Но что-то в этом милом создании было такое магическое, что заставило ботинки молодого человека буквально прилипнуть к полу.

— Вы что-то хотели? — девушка снова улыбнулась. Ее улыбка не была дежурной, есть такие люди, которые и на жизнь смотрят, улыбаясь; улыбаясь радостному утру, улыбаясь яркому дню, улыбаясь тихому вечеру. Степан в ответ также расплылся в широкой белозубой улыбке, а девушка хохотнула — Похоже, мы будем сегодня разговаривать языком улыбки.

— А что, есть такой? — молодой человек засмеялся, получилось это у него достаточно непринужденно. Они вообще хорошо смотрелись со стороны: высокий и широкоплечий молодой человек у окошка частного автопроката, и молодая стройная девушка за его стойкой. Такие светлые и залитые весенним солнцем. Из ближайшего сквера в помещение долетали запахи свежей листвы, мокрой травы и разогретого солнечным жаром дерева, создавая ауру хорошего весеннего дня.

— Мне — Степан прочитал имя на ее бейджике — Аленушка, нужна машинка, и, пожалуйста, на целый день.

— Ой, меня так только дедушка называл! — Алена зарделась и неожиданно поймала себя на мысли, что хочет называть этого симпатичного и солнечного парня словами из старинной сказки, которые она слышала в детстве. 'Добрый молодец', именно так называли в старину молодых людей, из которых буквально вырывалась силушка богатырская.

— Так есть у вас что-нибудь, Аленушка?

— Есть. А вы что, такой богатый? У нас цены немаленькие, мы же частный бизнес.

— А что поделать? Дел много, да и контора оплатит.

Девушка бросила быстрый взгляд на экран и несколько раз нажала на клавиши: — Минут через двадцать зарядка закончится, и будет вам машинка. Знаете, в эти дни на них очень большой спрос. Говорят в столице сейчас проходит множество фестивалей и конкурсов, вот гости и съехались со всего мира. Подождете?