| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— С-спасибо,— на автомате поблагодарила я нелюдя, когда, отдышавшись, отстранилась, осушив объем наполовину. И куда только влезло?
Напиток мне понравился: кисло-сладкий, с легкой горчинкой и пряными нотками, освежающий. Даже немного согрелась, и пульсирующая боль в висках стала более глухой. Хм...Сначала укусил, теперь нейтрализует свой яд. Зачем?
— Как ты себя чувствуеш-ш-шь? — на меня посмотрели внимательные холодные, бездушные глаза.
— Плохо. Голова болит, кости ломит, горло першит, слабость... Ой!!! — до меня вдруг дошло, что я ответила на его вопрос.
— Для твоего сос-с-стояния это нормально, даже более чем. Через три дня пройдет. Еш-ш-шь, — мне под нос сунули холодную, чуть подгоревшую рыбу.
— Не хочу. — Попыталась рукой отпихнуть 'угощение' в сторону, чувствуя тошноту только от одного вида еды.
— Еш-ш-ш-шь!!! — в низком шипящем голосе прозвучала угроза. Зеленые глаза с вертикальным зрачком недовольно блеснули.
— Правда не хочу, если съем хоть кусочек, стошнит, — я не лгала.
— Не стош-ш-шнит, еш-ш-шь, — отломив большими пальцами внушительный кусок, гигант попытался впихнуть его мне в рот прямо с костями.
Поняв, что все равно накормят, отломила кусочек поменьше и, удерживая рвотный рефлекс, осторожно стала жевать мякоть. Сама не заметила, как потянулась ко второму кусочку, еще к одному, еще... Остановилась, только когда обглодала всю рыбину.
Змей довольно защелкал.
— Пей! — снова подали котелок с жидкостью.
Выпила и сразу почувствовала, как непреодолимо потянуло в сон.
— Как тебя зовут? — стараясь разлепить тяжелые веки, спросила я. — Зачем ты все это делаешь? Что это за мир? Что тебе от меня нужно? Как мне вернуться домой?
— С-с-спи. Через три дня все узнаеш-ш-шь. — Меня укутали в спальный мешок прямо с головой и куда-то понесли. 'Н-да, а хорошие травки он туда намешал. Так спокойно, уютно, и спорить не хочется, вообще ничего не хочется...'
* * *
— Как ты себя чувствуеш-ш-шь? — надо мной снова склонился мощный торс нелюдя. Золотистая кожа с легким зеленоватым отливом, голубовато-зеленые волосы заплетены в толстенную косу, чуть заостренные уши с колечками сережек. На массивных запястьях и предплечьях широкие браслеты из желтого металла с выпуклым рисунком. Бездушное нечеловеческое лицо и холодные змеиные глаза... На хвост старалась вообще не смотреть.
Сглотнув, отвела взгляд:
— Намного лучше. В туалет хочу.
— А ты не так с-с-слаба, как кажеш-ш-шься, — довольное прищелкивание. — Быс-с-стро восстанавливаеш-ш-шься. Пош-ш-шли.
Меня спокойно вытащили из кокона спальника и поставили на ноги, поддерживая под руку ледяными пальцами, чтобы не вздумала упасть.
От разницы в температуре, а может от внимательного взгляда нависшего надо мной нелюдя обнаженная кожа покрылась мурашками. А вспомнив, что он со мной делал, перед тем как укусить, я почувствовала страх и неловкость. Попыталась отодвинуться. Проигнорировали.
— Мне нужна моя одежда и обувь, я не могу так ходить. Можно? — постаралась говорить спокойно, не выдавая голосом своего страха.
— Да, у тебя такая нежная ш-ш-шкурка. Как такой примитивный вид вообще выживает? У тебя было с-с-столько болезней...
Змей склонился и втянул в себя мой запах:
— Я чувс-с-ствую твой с-с-страх. Можеш-ш-шь меня не бояться. Будеш-ш-шь вести себя хорош-ш-шо — не трону, не будеш-ш-шь слушаться — накажу. — Провел кончиками пальцев по позвонкам, усиливая мой озноб.
— Побьешь? — я нервно усмехнулась. — Ты меня с одного удара зашибешь и не заметишь!
— Мы не бьем женщин. Просто введу в твою нервную с-с-систему свой яд: пара часов нестерпимой боли, и ты больше никогда не захочеш-ш-шь вызывать моего недовольства. Обычно одного раза хватает...
Заметив ужас в моих глазах, нелюдь для устрашения эффекта открыл пасть и показал свои острые, как иглы, белоснежные клыки. А еще я успела разглядеть черное нёбо, жерло огромной гортани и длинный синий язык с раздвоенным кончиком. Острить и спорить расхотелось...
Усмехнувшись, к моим ногам кинули мой полностью перебранный и уложенный по-своему рюкзак. А затем отползли в сторону и лениво развалились в траве, подперев рукой голову.
Нижнее белье, черную футболку, брюки цвета хаки пришлось одевать под немигающим внимательным взглядом желто-зеленых змеиных глаз.
— Как мне тебя называть? — спросила я, занимаясь шнуровкой своих ботинок.
— Ты моя со-рин, поэтому имееш-ш-шь право называть по имени — Дэйрашшш. Или просто ньер — это мое к тебе положение.
— Со-рин? Ньер? — непонимающе взглянула на змее-человека.
— Со-рин — принявш-ш-шая 'дар жизни', та, кто продолжит род. Ньер — тот, кто тобой владеет и от кого у тебя будет потомс-с-ство.
— Что?! — у меня был шок.
Выпрямившись, я с неверием посмотрела на довольно заклокотавшего гада.
— Ты свои размеры видел? Мы не совместимы! Ни в физиологическом, ни в межвидовом плане! Я теплокровная, ты холоднокровный, у нас абсолютно разная генетика! И вообще...
Внезапно вспомнился осмотр. Нелюдь после него был в очень-очень хорошем настроении, а потом укусил, впустив свой яд. Три дня меня ломало, и я была практически в отключке. Теперь вот за мной ухаживают, берегут, кормят. Еще та тошнота...
— Я что, уже беременна?! Ты поэтому так обо мне заботишься?! Ты... — перед глазами замелькали кадры из фильма 'Чужой'. От ужаса и осознания, что в меня уже что-то заселили, я почувствовала, как закружилась голова. Во рту появился противный металлический привкус. 'Еще один симптом...'
С землей встреча не состоялась. Меня подхватили сильные руки.
— Ус-с-с-спокойся женщина! Ты меня ещ-щ-ще не грела! Я не могу в таком виде с тобой с-с-спариваться!!!
Стало легче дышать.
— А в каком можешь?
Меня снова поставили на ноги и слегка тряхнули, приводя в чувство.
— То, что ты видиш-ш-шь, это выс-с-сшая боевая транс-с-сформация. Этот мир для меня также чужд, как и для тебя. Здес-с-сь я не могу изменять структуру своего тела: нет нужных потоков и с-с-силовых линий. Вернемся домой — поймеш-ш-шь.
— Так ты оборотень?! — я посмотрела на монстра немного другими глазами.
— Нет. Нааганит.
'Нааганит... Змея ты холоднокровная!!!'
* * *
Я сидела на бревне и, хотя после всего услышанного совсем не было аппетита, по приказу ньера ела тушенку из банки, правда после того, как наг проверил ее на съедобность. И параллельно слушала небольшую лекцию о жизни, которая меня теперь ожидала. Одноразовые супчики, пакетированный чай, кильку в томатном соусе и даже кофе — всё это Дэйрашшш выкинул, заявив, что такой отравой его со-рин больше питаться не будет. Оставил только пару банок тушенки, сахар и сухое печенье, и то недовольно шипел, когда все это попробовал. Пообещал в ближайшие дни накормить меня нормально, как только его нитхи (люди) вытащат нас с этой забытой богами планеты.
На вопрос, как его сюда занесло, коротко пояснил: 'Неудачное покушение'. На вопрос, как я сюда смогла попасть (и узнав, что время моего прибытия в этот мир совпало со временем катастрофы его челнока), начал рассказывать о какой-то силовой установке, взорванной на его корабле и исказившей пространственно-временные и структурные потоки материи во вселенной, из-за чего смешались векторы двух зеркальных миров.
Заметив, что я из этого бреда вообще ничего не поняла, ньер снисходительно пояснил:
— Затянуло в малую червоточину, которая на доли мгновений образовалась между двумя мирами, находящимися в одной реальной параллели. Очень редкое явление, мне просто не повезло.
Да как сказать... А ведь если бы не его катастрофа, я бы уже была кормом для рыбы... А если бы нааганит случайно не натолкнулся на мой костер и не заинтересовался, кто тут разумный шастает по необитаемой закрытой планете, я вряд ли бы смогла здесь долго протянуть. Дэйрашшша вообще удивило, как такая слабая самка, как я, спокойно гуляла по Торссару без оружия, и никто мной из местной живности не заинтересовался. А как меня все это удивило! Н-да...
А потом я узнала, почему у нааганитов нет своих женщин, и почему они вынуждены спариваться с теплокровными самками другого вида, перестраивая их генетическую и репродуктивную систему под себя с помощью особой железы, которую змее-люди могли использовать за всю свою бесконечно долгую жизнь всего десять раз.
Я у моего ньера была седьмой со-рин и единственной, кто справился с его 'даром жизни'. Поэтому обо мне и заботятся с такой тщательностью: я смогу продолжить его род. И домой меня никто отпускать не собирается, я теперь очень ценное имущество. Да и координаты Земли ему не известны, Дэйрашшш о такой планете вообще никогда не слышал.
Так вот. Почему у них нет своих женщин. Оказывается, много миллионов лет назад, на заре своей цивилизации нааганиты потерпели страшную катастрофу. На их родную планету упал огромный метеорит, который нарушил всю экосистему и сдвинул небесное тело с орбиты. В результате чего Фэйтасс стал быстро остывать. На его поверхности наступила бесконечная зима. Но не это было самое страшное, ведь змее-люди были уже довольно развитой цивилизацией и смогли бы справиться с такой бедой (со своим метаболизмом и технологиями). Страшнее всего оказался вирус, прилетевший на 'космическом госте', который за считанные дни выкосил всю прекрасную половину их человечества. Чтобы избежать полного вымирания, на большом совете старших родов было решено заняться поисками нового мира и новых способов размножения. Начались бесконечные эксперименты над своим телом и телом самок, встреченных во время великого исхода. В основном холоднокровным переселенцам встречались миры с теплокровными обитателями. Так и появился 'дар жизни', правда, с одним побочным эффектом. У змее-людей стали рождаться только мальчики с набором генов отца, поэтому наги и вынуждены были использовать любую женскую особь с подходящей репродуктивной системой для размножения...
С тех пор прошло непостижимое количество времени. Во многих мирах нааганиты стали доминирующей расой благодаря: живучести, силе и долголетию. Разделив экспроприированные планеты, пригодные для своей жизни, на сектора. Каждый сектор подчинялся одной из правящих ветвей первого дома. Главы этих домов входили в большой совет. А уже этот совет и управлял великой империей нааганитов — Амморан.
Я сидела и слушала неторопливую лекцию ньера об их образе жизни, погрузившись в хронологию далекого прошлого. И чем больше узнавала о настоящем, тем больше понимала: мне никогда не вернуться домой, даже не буду и стремиться. На Земле так много женщин... И если я действительно смогу продолжить его род, нааганиты могут нами заинтересоваться. А значит: новые эксперименты, новые угодья. Рабство...
Стало так муторно на душе. Тоскливо. Одиноко. 'Неужели я больше никогда не увижу свою семью? Не почувствую человеческого тепла, не познаю настоящей любви и нежности? На моей могиле даже поплакать будет некому. Выполню свою функцию, а потом... Будет ли у меня это 'потом'?
— Дэйрашшш, что ждет ваших со-рин после того, как вы получите от них потомство: вы их убиваете или позволяете жить дальше? — на мужчину я старалась не смотреть, больно закусив губу, чтобы не разреветься от жалости к самой себе.
Гибкий хвост обвил мою талию и осторожно поднял над землей, приблизив к нааганиту. Сильные пальцы, ухватившие за подбородок, заставили посмотреть в змеиные желто-зеленые нечеловеческие глаза.
— Мы не убиваем своих женщ-щ-щин, Лленна. Мы заботимс-с-ся о них, бережём. Иногда вос-с-спитываем, наказываем, заставляем греть себя против воли, но не убиваем, ес-сли это не угроза нашим жизням и нашему потомс-ству. Со-рин умирают сами, когда приходит их время. Ес-с-сли ты подариш-ш-шь мне с-с-сына, обещ-щ-щаю: свои пос-с-следние дни проживеш-ш-шь, как хочеш-ш-шь. Ты даже можеш-ш-шь заниматься воспитанием нашего первенца, если будет желание.
— Почему только первенца? А других? — под ложечкой неприятно засосало.
— После второго ты... — ньер не успел договорить, что будет со мной после второго.
Змей резко поставил меня на ноги и отполз в сторону. Его массивный браслет стал светиться и издавать высокочастотные звуки. Дэйрашшш довольно защелкал, наблюдая, как по выпуклому рисунку бегут разноцветные огоньки в определенном ритме. Подождав пару секунд, он нажал на одну из пластинок — свист затих. Зато раздался щелчок, и выбранный квадратик отодвинулся в сторону, высветив трехмерное изображение человекоподобной фигуры в светлых одеждах с каскадом белоснежных густых волос.
Я не видела лица этого существа, оно было повернуто ко мне спиной, зато я услышала его голос. Глубокий, мягкий, тягучий, без шипящих ноток и прищелкиваний. Вкрадчиво — завораживающий, манящий, он словно омывал и ласкал, вызывая непонятную дрожь в теле и странную тоску в душе. Так захотелось познакомиться с его владельцем. Непреодолимое желание...
Я даже сосредоточиться на разговоре своего ньера с собеседником не могла. А просто как зачарованная впитывала в себя странные интонации незнакомца...
'Бархат... Мед... Нежность...' Низ живота заныл, кинуло в жар. 'Обещание... Наслаждение... Искушение...' Это было сильнее меня... 'Подчиниться...'
Шумный вздох над головой привел меня в чувство, вернув разум. Со страхом подняв голову, я встретилась с прищуренными холодными змеиными глазами Дэйрашшша. Синий гибкий язык скользил между зубов, словно пробуя воздух на вкус. Ноздри трепетали, впитывая мой запах и мое желание к незнакомцу.
'Я совершила очень большую ошибку. Я среагировала на чужого самца' — поняв, что сейчас накажут, а может и прибьют (хоть и утверждали обратное), стала медленно пятиться назад.
Змей меня не преследовал, только наблюдал, слегка склонив голову на бок.
— Далеко собралас-с-сь? — в его голосе прозвучала насмешка.
— Нет. — Остановилась. — Прости, сама не понимаю своей реакции, просто...
— Просто тебя очаровал мой брат.
— Брат?! — я с неверием посмотрела на нелюдя.
— Не бойс-с-ся, перед Анаишшшем многие не могут ус-с-стоять, даже самцы. Он иссаэр.
— Кто? — почувствовала, как меня начало отпускать. Во-первых, не злятся. Во-вторых, оказывается, моя странная реакция вполне объяснима.
— Иссаэры — генетические мутанты, ошибка природы. У них особое тело, цвет, запах и голос-с-с. Особенно голос-с-с, который сводит с ума как женщин, так и мужчин. Они рождаются очень редко и не могут иметь своего потомства из— за отсутс-с-ствия репродуктивной железы( дара жизни). Но не с-с-смотря на это, любой нааганит многое бы отдал, чтобы уложить иссаэра в свою пос-с-стель и сделать его собственностью дома. Знаеш-ш-шь, сколько у Анаишшша предложений на брак?
— Зачем? Он же мужчина, — я недоуменно посмотрела на ньера.
Змей снисходительно усмехнулся. Он снова развалился в душистой траве .Подтянув меня поближе к себе, облокотил на свое прохладное литое тело, обвив хвостом за ногу. Здоровенная ладонь зарылась в мои рыжие крашеные волосы и стала лениво пропускать кудряшки своими сильными пальцами.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
