Бремя выбора

Брайн выругался.

— Что случилось? — донеся голос Гудвина.

— Сэм! Сэм в воде! — прокричал Брайн.

— Я сейчас помогу! — крикнул Гудвин.

— Господин Гудвин, оставайтесь на месте! Под телегой вы ему ничем не поможете. Брайн ты его видишь?

— Пока нет! — Брайн лихорадочно искал глазами тело ребенка.

Сэма нигде не было!

— Брайн, я иду к тебе, — донеся голос Тиона.

Тион был далеко, ему не успеть, да и не смог, он ничем помочь, Брайн это понял сразу.

Сжав зубы и преодолевая боль немеющего тела, Брайн бросился вперед, запустил руки в обжигающую холодную воду, чуть ли не нырнув туда головой, пытаясь найти, нащупать, увидеть что-то!

И, о чудо!

Что-то коснулось его руки, буквально на мгновенье, но Брайну этого хватило, плохой реакцией он никогда не страдал. Он выбросил руку вперед, круговым движением, нашел клок, уплывающий под своды моста ткани, и силой потянул ее на себя.

Получилось!

Второй рукой он нащупал кисть детской руки и вытянул ее из воды. Вслед за рукой появилась голова мальчика. Он был в сознании. Волосы некрасивыми сосульками прилипли к мокрому лбу, лицо перекошено от ужаса, глаза как два блюдца, широко раскрыты, а рот открыт в безмолвном крике. Мальчик судорожно вдохнул, пропуская в легкие воздух, закашлялся и тонким голосом закричал:

— Помогите! Дяденька помогите!

— Все нормально парень! — Брайн попытался успокоить Сэма, держа его за одежду в области грудины. Я тебя держу!

Сэм судорожно дергал руками, поднимая кучу брызг, пытаясь, уцепится за что-нибудь, и вылезти на мост, но доски были сырыми и его руки постоянно соскальзывали. На лице мальчика появилась паника. Он ухватился за рукав своего спасителя и резко дернул его на себя.

Брайн вдруг ощутил, что соскальзывает с моста вслед за ребенком в холодную воду. Уцепившись свободной рукой за днище повозки, он закричал:

— Сэм, успокойся! Слышишь меня? Ты сейчас утянешь меня за собой!

И тут пришла помощь, с неожиданной стороны, сверху, из клети, вытянулась рука.

— Эй, парень, если хочешь жить, хватайся за мою руку, — прозвучал резкий грубоватый голос, в повелительном тоне.

Мальчик поднял глаза верх и увидел протягивающего к нему руку убийцу. Сил практически уже не было. Вода была ледяная, тело от холода плохо слушалось, а мокрая одежда предательски тянула на дно. Из последних сил Сэм протянул руку. Последовал сильный рывок и в следующее мгновенье Сэм почувствовал, что он висит в воздухе.

— Хватайся за клеть, парень, вот молодец! Теперь второй рукой, — продолжал командовать убийца. — Подтягивайся! Забирайся на клеть! Отлично! А теперь давай бочком перебирайся назад.

Брайн вздохнул с облегченьем, когда понял, что Сэм уже в безопасности.

Вдруг, повозка из-за изменившегося центра тяжести, левым задним колесом медленно начала сползать к краю.

— Тион, повозка! Она сейчас сползет в воду! — крикнул Брайн.

— Вижу! Господин Гудвин, помогите мне, нам нужно удержать повозку, пока мальчонка не спустится с нее.

— Может, вы откроете клеть, и выпустите меня. — Раздался голос убийцы, — я помогу!

— А ты вообще заткнись, твое здоровье меня волнует сейчас в последнюю очередь! Переберись лучше в противоположный угол! — Опять голос Тиона. — Брайн, вылаз оттуда живо!

Брайн, рванул было назад, но это у него не получилось. Его одежда крепко, за что-то зацепилось, за что именно в темноте и в холодной воде Брайн разглядеть не мог. Он судорожными движениями попытался отцепиться. Раз, другой и ничего! Брайн запаниковал. Мост, уже ходил ходуном, поскрипывал, и казалось, вот-вот рухнет окончательно. Снова что-то треснуло, и тут лошади, оставшиеся без присмотра, понесли.

Раздалась ругань Тиона.

Двигающеюся на него колесо тяжелой повозки, это последнее, что увидел Брайн.

От каменных стен, покрытых от пола до самой вершины шелушащейся и осыпающейся штукатуркой, тянуло холодом. Сигнальная башня Алендор давно была уже заброшена, вернее сказать не использовалась по прямому назначению. Колодец, который находился прямо здесь, на первом этаже был в рабочем состоянии. У противоположной стены, на земляном полу, была сложена поленница сухих дров. Скорей всего это место использовалось как временный ночлег для любого проходящего мимо путника.

Несмотря на то что, телегу с убийцей загнали прямо внутрь башни, места здесь осталось еще более чем порядочно.

Сэм безуспешно боролся с огнивом, его колотило от холода, несмотря на сухую рубаху, которую ему одолжил Тион. Она была велика, даже слишком. Только с двадцатой попытки пламя удалось высечь, остальное было делом техники, а для деревенского мальчишки тем более.

Тион и Гудвин ушли в ночь, чтобы сделать носилки и принести Брайна в башню. Бедолагу переехало телегой и, сейчас он оставался на берегу и был без сознания. Огонь разгорелся и уже не требовал ухаживания.

— Эй, парень. Тебя кажется, Сэмом зовут, верно? — донеслось из клетки.

— Чего тебе? — Сэм обратил внимание на человека в клетке.

— Можешь принести мне воды?

— Мне запретили подходить к клетке, — отозвался мальчик.

— Брось! Я же прошу принести тебя только воды, а не вытащить из клетки. — Убийца показал свои руки,— посмотри на мои руки они в кандалах. Я не смогу тебе ничего сделать, даже если захочу. Да и если бы хотел убить, то точно бы не спасал тебя полчаса назад, вытаскивая из воды. Я просто хочу пить.

После недолгих сомнений мальчик кивнул, набрав в кружку воды из колодца, он подошел клети.

— Спасибо! — человек, взяв кружку, жадно выпил все до дна и вернул ее мальчику. Ты кажется из Касл Комба? Я слышал разговор на дороге.

— Все верно.

— А твой отец был мельником?

— Да.

— А как его звали?

— Его звали Крис.

— Он был родом из Региса?— уточнил пленник.

— Да. — Удивился Сэм. — Вы знали моего отца?

— Возможно, Убийца лег на деревянное полотно повозки и уставился в потолок. — А что ты знаешь о своей матери?

— Я ее не помню. Она умерла, когда я был маленький.

— Она тоже была из Региса?

— И умерла там же. Во время восстания Белых повязок. После чего отец перебрался в Касл Комб.

— Ты хороший мальчик Сэм. Единственный нормальный человек в этой компании.

— Почему вы так говорите? Есть еще и Гудвин. Он был добр ко мне...

— Откуда ты знаешь, что он добрый? — спросил убийца, — то, что он добр к тебе, ничего не говорит, что он добр к другим...

— Неправда! Гудвин хороший человек, вы так говорите, потому что вы... Вы...

— Ну, продолжай, продолжай! Потому что я убийца? — пленник повернулся лицо к мальчику. — Разве убийца не может быть добрым человеком? Я же спас тебя сегодня и взамен не попросил ничего, это можно назвать добрым поступком?

На это мальчику нечего было ответить

— Я убийца Сэм, из Темного братства, а не разбойник. Я не буду убивать человека ради того чтобы отобрать последний кусок хлеба. Убийца это такая же профессия Сэм, как например мельник, танцор или купец. Убийца зачастую действует там, где не работает правосудие. Почему все считают, что быть палачом это нормально, а вот убийцей плохо?

— Ты убиваешь за деньги. — Гневно выпалил Сэм

— А мельник мелет муку бесплатно? — усмехнувшись, спросил пленник — запомни мальчик понятие добра и зла в этом мире растяжимое...

— Я понял! Ты не веришь в добро! — Сэм сжал кулаки, его переполняла злость.

Убийца засмеялся.

— Я не верю в людей, Сэм, и чтобы понять это, тебе стоит хотя бы раз побывать на поле боя, где тысячи очень добрых людей режут и убивают друг друга. Я не провидец Сэм, но даже я могу предсказать твою дальнейшую судьбу.

— Ну и какая же она будет? — самонадеянно с издевкой спросил Сэм.

— Ты попадешь в приют, и твою судьбу решать будут другие. Только я не уверен, что они будут делиться с тобой успехом, деньгами или славой. Все что ты будешь иметь в жизни, ты заработаешь сам, своим потом и кровью. И чем выше ты будешь подниматься по социальной лестнице, тем больше у тебя будет врагов и завистников, и вот тогда тебе понадобятся такие как я, наемники, солдаты или убийцы, которые будут охранять тебя денно и нощно и убивать по твоему приказу. И вот тогда ты ничем не будешь отличаться от меня, ибо жизнь это конкуренция, а конкуренция заканчивается только тогда, когда приходит смерть...

— Ты говоришь страшные вещи, — зло сказал Сэм, — но ты убийца и я прощаю тебя...

— Прощаешь меня? За что? — искренне удивился пленник. — Я в первый раз убил человека, примерно в твоем возрасте. Думаешь, я пошел на этот поступок осознанно? Судьба не дала мне выбора. Моей первой жертвой был солдат. Это было во времена соленых бунтов. Этот солдат ворвался к нам в дом, убил моего отца, ограбил нас, а после.... После он начал насиловать мою мать. Я перерезал ему горло, когда он был на ней, и даже это не спасло ее от смерти. Когда дружки солдата узнали об этом, они убили ее, а мой дом предали огню. Меня они отвели в приют, и это было их ошибкой. Позже я выследил и убил их всех. Скажи мне, Сэм, почему ты идешь в приют, а не остался в своем доме? Вы с отцом жили на улице? А может твой дом был в залоге, и его отобрал ростовщик, только потому, что ты слишком молод, чтобы отдать долг своего отца? — По выражению лица мальчика пленник понял, что попал в точку. — Этот ростовщик, Сэм, обогащался за счет твоего отца, когда он был жив, и обогатился на тебе, отобрав твой дом, когда он умер. Вот тебе и первый урок в жизни, Сэм. В этом мире ценность имеют только две вещи: это власть и деньги. А там где власть и деньги, законы добра и зла не работают.

На мгновенье наступила тишина. Мальчик и убийца впервые посмотрели друг другу в глаза.

— Эй, парень, я тебе говорил не подходи к клетке! — Раздался громкий и недовольный голос Тиона, который только-только вошел в зияющий проем башни, неся вслед за собой тяжелые носилки. — Этот человек может убить тебя голыми руками. Поставь лучше воды на огонь. Мы все сырые, и нам как можно скорее надо согреться.

— Он просто попросил воды. — Надулся Сэм.

— Он прав Сэм, — согласился Гудвин с Тионом, ставя носилки поближе к костру. Его усталое лицо было красным от потуги, а на большом лбу крупными каплями проступил пот. Гудвин с трудом сел на землю, прислонился к стене, не в силах боле стоять на ногах.

— Это убийца, гарпия в человеческом обличии. Тебе не стоит близко подходить к нему. В этот момент убийца, глядя на монаха, засмеялся, его колючий смех, похожий на смех безумца, прозвучал как то особенно громко.

— Он что-то смешное сказал? — рыкнул Тион, обращая внимание на пленника.

— Оставьте его. — Устало махнул Гудвин, — раз смеется, значит, у него есть что сказать. Каждому человеку перед смертью надо выговориться. Я не думаю, что палач даст ему эту возможность.

— Легко, сыпать оскорблениями, когда собеседник не может тебе ответить, — сказал убийца. — Когда он скован кандалами и заточен вот в эту клеть. Еще неизвестно, кто из нас больший праведник, вы господин монах, или я, убийца, заточенный в клетку.

Я, наконец, вспомнил вас, господин Гудвин. Вспомнил, где я вас видел, и теперь я знаю, за что вас можно убить, не знаю только одного — цену...

— О чем это он? — Осторожно спросил Тион, и подозрительно посмотрел на монаха.

— Не знаю. — На лице монаха не дрогнул ни один мускул, не проскочило ни одной эмоции, кроме дикой усталости, — Я вижу этого человека в первый раз. Думаю, он безумен, иногда это происходит с людьми, особенно с теми, кто стоит перед лицом смерти. Пока он в клетке он ничего со мной сделать не сможет.

— Не беспокойся, Тион мое безумство не передается по воздуху. Монах прав, пока я в этой клетке, я не могу ничего сделать, но у меня есть слово, а оно многого стоит.

— Твое слово ничего не стоит, как и ты. — Сказал Гудвин, и закрыл глаза, силы на спор у него не было.

— Ошибаешься, монах. — Продолжал пленник. — Я обещаю тебе, что если я выберусь из этой клетки, ты будешь первым, кого я убью.

— Он не исправим. — Тион на мгновенье закатил глаза, подскочил к клетке и с силой ударил пленника по лицу, разбив ему губу.

— Ты ничего не сможешь сделать, — Покачал головой Гудвин, — через два дня ты умрешь.

Пленник опять засмеялся.

— Значит следующие два дня, тебе нужно прожить правильно. — Сказал убийца.

— Ах, ты ж! — Тион снова нанес удар, на этот раз убийца был шустрее, он откатился в центр телеги и удар пришелся в пустоту. — Вот ведь мразь какая! Простите господин Гудвин, я не знаю, что на него нашло. — Развел руками Тион. — О чем он говорил?

— Не предавайте большого значения словам безумца, чтобы не впасть в безумие вместе с ним. — Монах, тяжело вздохнул и закрыл глаза.

Пленник на этот раз в диалог вступать не стал, отвернулся от всех лицом и затих.

— Вы паршиво выглядите, господин Гудвин, похоже, у вас жар. Я дам вам настойку из дождевого мака и целебного корня. Она хорошо сбивает жар.

— Спасибо, думаю, не стоит...

— Еще как стоит, до города хоть и близко, но с таким жаром вы не пройдете и мили, подумайте о мальчонке, вам, же его в приют доставить надо. Я просто обязан вам помочь, как вы помогли мне с Брайном.

— Может вы и правы. — Задумался Гудвин, похоже, мне не стоило отправляться в путь, не полностью здоровым. Это чертова вода, видимо вернула мне простуду. Мне искренне жаль ваших товарищей

— Руфа, — Тион сморщил лицо, — мне тоже жаль. На нем был тяжелый доспех, по всей видимости, он сразу ушел на дно, а потом его затащило под мост, сами видели, какое там течение. У него не было никаких шансов. А что касается Брайна, то он еще жив, будем надеется, что и выздоровеет.

— Он без сознания. Похоже у него травма позвоночника, а возможно и внутренние повреждения. Ему срочно нужно к лекарю.

— Вы правы, господин Гудвин, — только где я сейчас лекаря найду, ближайший только в городе. — Тион достал из поклажи пузырек с зельем и протянул его монаху.

Гудвин выпил пузырек.

— Езжайте в город, приведите солдат и лекаря, потому что вы единственный кто более мене здоров из нашей компании. Одному вам не справится.

— Что вы имеете в виду? — насторожился Тион.

— Телега. Посмотрите на нее. Я отсюда вижу, что она повреждена, далеко она не уедет.

— Ах ты, черт, — Тион метнулся к телеге, долго под ней ползал, затем вылез из-под нее, выражение его лица было полностью растерянным, а затем вполголоса ругнулся, схватил лежащий под ногами камешек и запустил, далеко в ночную тьму дверного проема.

Монах знаком подозвал Тиона.

— Езжайте! Оставьте мне арбалет, если так боитесь за нас и езжайте, иначе мы все застрянем в этой башне. Если сейчас поедите, то к полудню, самое позднее к обеду будете уже здесь.

— Но как же...

— Я раньше был солдатом, господин Тион, и из арбалета стрелять умею, а вашего пленника никто выпускать не собирается. Забыли, он только что обещался убить меня. Не вас, господин Тион, а меня. Да и убежать мы далеко не сможем, посмотрите на мое состояние. Так что езжайте быстрее, да помогут вам боги...