| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Гедимин и Иджес растерянно переглянулись. "Опять," — ремонтник прижал ладонь к занывшим рёбрам и сердито сощурился. "Откуда они вылезли?! "Чистые"... Разве Маркус не уничтожил их всех?"
— Интересное кино, — хмыкнул Иджес. — Макаки напали на гетто. Сарматы защищались. Дикари огребли. Почему патрули в Кларке кидаются на нас, а не на людей? Мы-то ни на кого не нападали.
Гедимин тяжело вздохнул.
— Надо было колонизировать Кагет, — пробормотал он еле слышно. — Пусть бы Землю делили земляне.
31 мая 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Кенен развёл руками.
— Что я могу сделать, парни?! Вот приказ с Земли, вот бумаги от городского совета. Ну да, я знаю, что сарматы защищались. Мы тут вообще никого не убили, даже и для защиты. Когда мартышкам это мешало?!
Иджес прерывисто вздохнул. Гедимин молча положил руку ему на плечо.
— Жаль, жаль, очень жаль, — Кенен наклонил голову, всем своим видом выражая сочувствие. — Однако... Ис, ты, чем обжиматься с Джедом, лучше бы...
В ту же секунду он оказался на другом конце комнаты, и кулак Гедимина остановился в воздухе, не достигнув цели. Ремонтник сердито фыркнул.
— Ты лучше бы написал жалобу мианийцам, — как ни в чём ни бывало продолжил Кенен. — Тебе испортили праздник, не допустили к соревнованиям... Ты должен защищать свои права! Напиши им. Я помогу с оформлением.
— И что, они пустят меня на регату? — недоверчиво спросил Иджес, с трудом отрывая взгляд от ящика с дроном. В этот раз механизм собирались нести в город не в тряпке, а в специальном контейнере с изображением ядра гелия на каждой стороне — и, как внезапно выяснили сарматы, и контейнеру, и дрону суждено было в день регаты остаться на базе.
— Нет, конечно, — слегка удивился Кенен, — но...
— Tza hasulesh! — Иджес подхватил со стола контейнер и, едва не задев выдвинутую дверную створку, вышел из рубки. Гедимин двинулся было за ним, но остановился на полпути и развернулся к Кенену.
— Приказ с Земли, говоришь... На ремонт нас теперь тоже не пустят?
Маккензи развёл руками.
— О чём ты спрашиваешь, Джед?! У них там пять тысяч трупов, и никто не хочет за это отвечать. Они с радостью расстреляли бы все три гетто — и остальных сарматов впридачу, но мианийский крейсер их не поймёт. Я уже позвонил Питу — он пришлёт курьера с нашими реактивами. Мы сегодня, увы, в госпиталь не попадём.
— Будут привозить звездолёты прямо на базу? — Гедимин представил, как по дикому дну кратера волокут "Барракуду", и она на четверть борта проседает во взрытую пыль. Потом он подумал о "Скате", пытающемся проползти по западному шоссе и не снести все автономки вдоль правого борта. Боль в груди стала немного слабее.
— Ничего не знаю, Джед, — снова развёл руками Кенен. — Совет очень рекомендовал нам избегать резких движений хотя бы до двенадцатого. Будет много переписки и переговоров. Надеюсь, этот бред скоро закончится. Сходи, успокой Иса, как бы он не наделал глупостей...
Полчаса спустя Иджес и Гедимин сидели в реакторном отсеке и подавленно молчали. Ремонтник на всякий случай плотно прижал височные пластины — он не был уверен, что "существо" не отреагирует на его состояние перегревом или расстабилизацией. Время для опытов, очевидно, было неудачное. Идти в информаторий не хотелось — Кенен и так неплохо рассказал им последние новости. Иджес молчал, прижимая к груди ящик с дроном, и смотрел в сторону.
— Можно устроить свою регату, — сказал Гедимин, чувствуя себя предельно неловко. Он вовсе не открыл бы рта, но молчание чересчур затянулось.
— Как в Ураниум-Сити. Здесь есть прямые коридоры и много механиков. Сделать дроны, полосу препятствий...
Иджес глянул на него искоса и криво ухмыльнулся.
— Как до войны, да? Снова сразимся в воздухе? Выясним, кто из нас лучший механик?
Гедимин мигнул.
— Я не участвую, — буркнул он, глядя на свои ладони. — Если хочешь, я скажу Кенену. Он оповестит всю базу. Три-четыре сармата согласятся.
Иджес, тяжело вздохнув, поднялся на ноги.
— Не буду мешать тебе, атомщик. У тебя опыты. Пойду к Айзеку. Что-нибудь придумаем.
13 июня 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
"Чтоб я когда-нибудь пытался понять "макак"?!" — Гедимин с силой провёл пальцами по виску — давление ощущалось (или, скорее, мерещилось) даже сквозь шлем — и озадаченно покачал головой. Сарматы-ремонтники, набившиеся в тесный кузов глайдера, летящего на максимально позволенной скорости по западному шоссе, недовольно покосились на него, но смолчали. Судя по отсветам в глазах, каждый из них думал примерно о том же.
После полутора недель "полной изоляции" (даже субстрат для кислородных станций сарматам привезли из города) Кенен поднял ремонтную бригаду рано утром, за пять минут до официальной побудки, быстро раздал им "разрешения нового образца" и вместе с ними влез в глайдер. Как успел понять Гедимин, их срочно вызвали на космодром; техзадание на этот раз было у Кенена и, похоже, он сам собирался руководить бригадой.
Глайдер высадил их у кордона при въезде на космодром, прямо перед экзоскелетчиками, построившимися в две шеренги. Кенен, повернувшись к сарматам, жестом приказал отдать ему разрешения и, собрав стопку, протянул командиру патруля. Тот, не сказав ни слова, просветил их сканером и вернул Маккензи. Сарматы прошли мимо поста; по лицу Гедимина заскользили лучи считывателя — не один, как обычно, а несколько, будто одного прибора было мало для выяснения его личности. Через несколько секунд проверка закончилась, и сармат облегчённо вздохнул — традиции были соблюдены, можно было заняться чем-то осмысленным.
— Джед! — Кенен резко развернулся к нему. — Прости, забыл дать задание.
Передатчик на запястье Гедимина быстро замигал. Кенен, не дожидаясь, пока закончится закачка файла, стукнул пальцем по броне сармата и указал вдаль. Тот, проследив за его взглядом, изумлённо мигнул. На дальней южной площадке стоял непрозрачный купол защитного поля, а перед ним горела наскоро выставленная гирлянда из знаков радиационной опасности.
— "Лучевое... распыление"? — перечитал сармат вслух описание повреждений. Кенен молча хлопнул его по плечу и ускорил шаг. Через несколько минут они прошли под купол, и Гедимин увидел, что описание было верным.
Грузовой спрингер словно попал под гигантский резак — верхний трюм и верхние части грузовых палуб снесло аккуратным ударом по всей длине корпуса. Из пролома торчали острые обломки внутренней обшивки, местами свернувшиеся в трубку. От среза по броне тянулись полосы зеленоватого свечения, под которыми обшивка слегка просела. Гедимин развернул "щупы" дозиметра — стрелка, указывающая максимум излучения, заметалась, выбирая между носом и кормой. Корабль отчаянно "фонил" в омикрон— и сигма-диапазонах. За то время, пока сармат держал дозиметр направленным на спрингер, интенсивность излучения выросла на тысячную долю кьюгена.
— Has-su... — выдохнул Гедимин, потрясённо глядя на корабль.
Только это слово и приходило ему на ум, пока он, отогнав ремонтников от повреждённой части спрингера, обматывал её защитным полем. Металлические детали корабля рассыпались в радиоактивную пыль от малейшего сотрясения, прикоснуться к ним было невозможно — неосторожным движением Гедимин, поднявшийся на обшивку, снёс трёхметровый участок борта. Лучевую атаку перенёс только фрил, но фрила в этом корабле, переделанном из тяжёлого бомбардировщика, было очень мало, и он не выдерживал вес брони и изъеденных конструкций. Гедимин, в последний раз проведя щупами анализатора по борту, спрыгнул на площадку и повернулся к ремонтникам.
— Срезать на шесть метров от разъеденной кромки, — сказал он. — Все внутренние помещения — на дезактивацию. А реактор...
Он не успел договорить — грудь сдавило ледяными обручами, и сармат стиснул зубы от боли. "Изолировать отсек!" — развернувшись, он взлетел вверх по обшивке и спрыгнул в пролом.
Ремонтные коридоры находились уровнем ниже, за неплотно прикрытым люком — и, только нырнув туда, Гедимин вспомнил, что они не рассчитаны на проход экзоскелетчиков, а поэтому их ширина — стандартные два метра. Бежать пришлось внаклонку, стараясь не цеплять плечами стены, — излучение частично дотянулось и сюда, и неосторожное движение могло обрушить на сармата несколько тонн измельчённого металла.
"Теперь — налево," — сармат на секунду задержался на перекрестье коридоров. "И три метра вперёд. Там должен быть шлюз..."
Он свернул, опустил, не глядя, руку на палубу — и тут же её отдёрнул: ладонь погрузилась во что-то влажное и податливое. Он подался назад, запоздало включил фонарь и увидел в коридоре неподвижное тело в лёгком ремонтном скафандре. Это был человек; он лежал головой к Гедимину, и тот только что придавил ладонью его лицо, повредив нос. Сармат, поёжившись, посмотрел мертвецу в широко раскрытые глаза — ни радужки, ни зрачка не было, глазное яблоко полностью побелело и не пропускало свет. Никаких повреждений на теле не было — даже шейные позвонки при посадке уцелели.
"Смерть под лучом?" — Гедимин покосился на дозиметр, провёл по телу и досадливо поморщился — здесь, на оси схождения двух мощных лучевых потоков, прибор был практически бесполезен. Если труп и добавлял к общему фону один-два микрокьюгена, вычислить эту добавку среди целых кьюгенов и их десятых долей было невозможно. Сармат отодвинул тело к стене и, покосившись на закрытый шлюз, развернул щупы анализатора. "Реактор могли прикрыть пластинами флии," — вспомнил он наконец, когда вспыхнувшая тревога улеглась. "Проверить..."
Флия была там. Обшивка поверх неё частично раскрошилась — слой обеднённого урана, переродившись в ирренций под лучом, "заразил" остальные слои и внутренние балки, но бронированный шар под слоем флии остался нетронутым. "Экран сработал," — облегчённо вздохнул Гедимин, приподнимаясь на руках и с досадой глядя на потолок. "Реактор вне опасности, турбины тоже прикрыты. А теперь отсюда надо вылезти..."
Когда он выбрался на ближайшую грузовую палубу второго уровня, она уже была "на первом" — всё, что над ней, срезали и оттащили в сторону. Ремонтники с резаками перебрались ближе к носу, туда, где ещё оставалась заражённая обшивка; на корме уже работали четверо сарматов с распылителями меи.
— А, вот и Джед, — раздался в наушниках голос Кенена. — Вернулся из недр. Может, для разнообразия поработаешь?
Сармат сердито сощурился, но промолчал. Взяв резак, он перебрался на "крышу" реакторного отсека и начал счищать заражённую броню. Вскоре он увидел, что инструменты не нужны — изъеденные излучением пластины крошились в руках, и сложнее всего было не дать их остаткам разлететься по палубе. "Уран," — вынув рассыпающийся в руках фрагмент обшивки, сармат озадаченно хмыкнул. "Я думал, его уже везде заменили нейтронностойким фрилом. Его сейчас делают прочным..."
Первый слой меи был полностью залит к вечеру; когда Гедимин уходил с корабля, он видел команду карантинной службы — в радиозащитной броне они собирались у вскрытого шлюза. У них была гусеничная тележка с освинцованным контейнером, отмеченным знаками радиационной и биологической опасности.
— Что с этим кораблём? — спросил Гедимин, догнав Кенена за последним кордоном. — На "Гельт" не тянет. Слабый, но широкий лучевой поток, возможно, пульсирующий...
— Вот ты исследователь, — пробормотал Маккензи, глядя на него с вялым удивлением. — Их накрыло в поясе астероидов. Никаких ракетчиков в округе не было. Есть сообщения, что видели зелёный мерцающий свет на каком-то обломке.
"Мерцающий свет?" — Гедимин задумчиво сощурился. "На обломке... Испытания на Гоберте, лучевое кольцо, размыкание... Hasu!"
— Лучевые пучки, — он растерянно взглянул на Кенена. — До сих пор не вскрылись?!
— Понятия не имею, о чём ты там говоришь, — слабо махнул рукой Маккензи, чьи мысли явно были далеко от ядерных полигонов "Гекаты". — Но я слышал, что он такой не один. Ещё одного оставили на месте — изъело так, что нельзя было прикоснуться.
— Пучки, — угрюмо кивнул Гедимин. — Это плохо.
— Для нас? — Кенен ухмыльнулся. — Не думаю, Джед. Пока эта штука — как ты её назвал? — охотится на корабли, мы не останемся без работы. Знаешь, что с нас сняли блокаду на две недели раньше срока?
Гедимин неопределённо хмыкнул. "Мианийский шаттл тоже прижгло вскрывшимся Пучком," — думал он. "И этот спрингер... Что там, в поясе астероидов? Цереру и Весту не бомбили так сильно. Может, осколки Марса? Долетели и донесли свои Пучки? Мианийцам надо бы пролететь там и всё повскрывать. Неизвестно, сколько ещё там такой дряни..."
24 июня 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Гедимин вышел из реакторного отсека и долго возился с закрывающим механизмом, медленно выравнивая дыхание. От пережитого волнения его слегка потряхивало. Чем ближе подходил день плановой замены раствора в контуре охлаждения, тем неохотнее сармат брался за испытания. Замена была назначена на завтра, и сегодня Гедимин с трудом заставил себя провести положенные тесты. Реактор выдержал; изучение борной кислоты в цистерне и в кожухах твэлов не показало ничего опасного, но всё же сармату было не по себе.
— Живой? — спросил Иджес, поднимаясь на ноги. В ожидании Гедимина он сидел в туннеле, и над его головой кружил дрон с подсветкой. Ремонтник машинально отметил, что этот механизм ему раньше не попадался на глаза, — дрон, с которым Иджес собирался на соревнования, выглядел и вёл себя в воздухе совершенно по-другому.
— Вакуумный реактивник? — Гедимин поймал аппарат на лету и, отключив, потрогал края сопел. — Тяжёлый. Есть смысл? На регате вроде бы одни атмосферники...
— Это для полосы препятствий, — Иджес отобрал у него дрон и прикрепил к скафандру. — Мы тут с Айзеком и Аксой...
В наушниках задребезжало.
— Ис, Джед, оба в рубку! — деловито скомандовал Кенен. — Ансельм там не с вами?
Ансельм и ещё двое ремонтников нагнали их на выходе с обитаемой палубы. "Бригада собирается," — подумал Гедимин. "Вовремя закончил опыты. Что случилось на этот раз?"
...Просторный ангар, частично отведённый под временную мастерскую и хранилище экзоскелетов, был открыт нараспашку. За наскоро установленной перегородкой слышались бластерные разряды и сдавленная ругань, иногда прерываемая рявком и торопливыми извинениями. Сарматы расставили ремонтные стапеля и контейнеры с запчастями вдоль прохода, по которому то и дело кто-нибудь пробегал — иногда в одиночку, иногда по двое.
— Кто сдал выживание? — доносилось из дальнего конца ангара — уже в третий раз за последние пять минут. — Про разгерметизацию спросили? Что ответила?
— Иди-иди, готовься, — кого-то выпихнули в мастерскую. — Завтра контрольные стрельбы, а ты в теска с двух шагов промажешь!
— Чего?! Да я больше тебя... — вскинулся было выпихнутый, но встретился взглядом с хмурым Иджесом и, осёкшись, быстро пошёл к тиру.
— А у тесков врождённая меткость, — донеслось оттуда. — У любых. Даже у Джеда, который сейчас в мастерской возится.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
