Невероятные приключения Коли, Мыши и капитана Боскана

Пока его не было, Коля начал стелить высушенные после чая простыни. Мыша притих и стал завороженно смотреть, как он расправляет складки. Каждый из них знал, о чем сейчас думает другой. Мама строго-настрого запретила Мыше спать на верхней полке. Но мама осталась дома, а они едут далеко-далеко, сами по себе — вопреки всем правилам. Так почему бы не нарушить еще одно?

— Коля-а-а... — протянул Мыша.

— Нет, — голос Коли был тверд.

"Почти как у мамы!" — порадовался он про себя.

— Я не свалюсь, честно-честно! Я что, дурак? Ну пожалуйста! А, Коль?

Коля не выдержал и обернулся. Он знал, что нельзя этого делать ни в коем случае, но в купе было тесно, и он все равно рано или поздно должен был посмотреть на Мышу. Коля чувствовал, что Мыша пустил в ход свой особенный взгляд. Папа в таких случаях говорил: "Не надо делать несчастные глаза, не поможет!" А Коля так сказать не мог, ему было жалко брата. Ну ведь и правда: мало ли у кого какая мечта? Вот человек, к примеру, хочет спать на верхней полке — сущий пустяк, а он будет счастлив. Зачем лишать его этой радости? Не так уж много у них теперь поводов порадоваться. Коля нахмурил брови, изображая внутреннюю борьбу, хотя для себя уже все решил.

— Ладно, — буркнул он словно бы нехотя, — только надень теплые колготки, да потом не проболтайся маме.

— Я мигом! — подскочил Мыша.

Он зарылся в сумку, отыскивая сверток с одеждой. Подумаешь, какие-то колготки! Зато он будет спать на верхней полке, как взрослый! Мыша плюхнул сумку под стол и запрыгал по купе.

— Ну что ты скачешь, как бешеная белка? — Коля хотел казаться недовольным, но не выдержал и рассмеялся.

Дверь отодвинулась, и на пороге возник их сосед, чисто умытый, сияющий и полностью готовый ко сну.

— Ложиться пора, — добродушно заметил он, ставя на столик стакан с зубной щеткой.

Ему никто не ответил. Коля был занят важным делом: он безуспешно пытался расправить тяжелое колючее одеяло. А вот Мыша стоял неподвижно и потрясенно молчал, потому что в эту секунду в его жизни случилась катастрофа. Когда сосед открыл дверь, мимо их купе по коридору прошла Валя со стаканом чая. И она, конечно же, увидела Мышу в дурацких теплых колготках, скачущего, словно пятилетка. "Это конец... конец всему!" — подумал Мыша. Он молча забрался на взрослую верхнюю полку, лежать на которой оказалось не так уж интересно. Горе его могло быть абсолютно безграничным, если бы он сразу же не заснул.

ГЛАВА II,

в которой Коля и Мыша встречают капитана Боскана

Мыша прижался носом к оконному стеклу, пытаясь сквозь собственное отражение разглядеть, куда они приехали.

— Коля, а когда будет видно горы?

— Горы? Они... скоро уже, потерпи, — Коля почесал переносицу и неуверенно оглянулся на соседа.

Гор он тоже никогда не видел, тоже изнывал от любопытства, но за окном с самого утра стелилась ровная белая пелена, окаймленная черным лесом, а потом замелькали дома, за которыми вообще было ничего не рассмотреть.

— Ну какие здесь горы, — сказал сосед, шумно прихлебывая дымящийся чай. — Это вам не Кавказ.

Мыша оторвался от окна и теперь встревоженно переводил взгляд с брата на соседа и обратно.

— Так ведь Уральские горы...

— Они невысокие тут, — сосед с треском разгрыз кусок сахара.

— Ну пусть невысокие, — вздохнул Мыша, — пусть хотя бы маленькие! Почему их не видно?

— Железную дорогу так построили. Проще ведь на ровном месте рельсы прокладывать, чем в горах, понимаешь? Да не волнуйся, насмотришься еще. Летом, конечно, красиво. Они синие, когда далеко. Если близко, то зеленые.

— А зимой? Зимой тоже красиво?

— И зимой. Ты на лыжах ходишь?

— Иногда. Только без лыж у меня быстрее получается, — признался Мыша.

— Не беда, научишься! — Сосед глянул в окно и отставил стакан. — Подъезжаем, ребята, собирайтесь.

Собирать им было нечего: Коля еще затемно упаковал чемодан и сумку. Три раза проверил, не забыл ли на полке зубные щетки и мыльницу. Четыре раза проверил, на месте ли путевки. Мыша был полностью одет, если не считать того, что от теплых колготок он отказался наотрез. Коля грозил ему неминуемым обморожением и в красках расписывал воспаление легких, но все было напрасно. Мыша резонно заметил, что, во-первых, колготки надевают на нижнюю часть тела, а легкие находятся в верхней, и во-вторых, у самого Коли никаких колготок нет, а мама сказала, чтобы Мыша во всем брал с него пример.

Поезд, который последние несколько минут еле полз, дернулся, лязгнул и наконец встал. В коридоре засуетились, захлопали дверями, зашаркали по полу чемоданами.

Коля стал застегивать пальто, сосед потянулся было к верхней полке за вещами, как вдруг кто-то забарабанил снаружи в окно. Мыша от неожиданности отпрянул назад и стукнулся лбом с Колей, который хотел посмотреть, что происходит. А сосед обрадовался, тоже постучал по стеклу и крикнул:

— Приехал! Приехал, выхожу уже! Чего? Выхожу, говорю! Не слышит... Свояк встречает, — объяснил он, взваливая на плечи рюкзак.

Мыша снова придвинулся к окну, чтобы посмотреть на свояка, но по перрону уже бежали другие люди. Считали номера вагонов, махали руками, смеялись, подхватывали у приехавших сумки, чемоданы и детей. Какой-то мужчина даже попытался поднять на руки девушку в пушистой розовой шапочке, но тут же поставил на землю — видать, тяжелая. Вот папе было бы не тяжело. Прошлым летом Коля с Мышей ездили на каникулы к бабушке, и потом их на вокзале так же встречал папа. Сначала он подбросил в воздух Мышу, а потом и Колю поднял, как маленького, хотя Коля уже вон какой!

— Ну что, пошли? Я возьму сумку... Мыша, ты чего?

— Всех встречают, — прошептал Мыша.

— И нас встретят! Повезут в лагерь на машине, будем смотреть в окно, там горы. Ты ведь хотел увидеть горы? Потом будешь дома всем рассказывать. Пошли скорее, нас, наверно, ждут уже.

У выхода их остановила проводница:

— Ну что, мальчики, встречают вас?

— Ага, встречают. Только еще не встретили. Нам сказали ждать под часами на площади, это в какую сторону?

— А вот туда идите, куда все идут.

Мыша дернул Колю за рукав:

— Смотри!

— Что? — Коля завертел головой.

— Это он! Да не туда смотришь, вон они! Тот, который с нами ехал... а второй — это и есть свояк, да?

— Не показывай пальцем, — рассеянно сказал Коля.

Бывший сосед оглянулся на них:

— Что, молодежь, проводить вас?

— Нам на площадь надо.

— Ну и нам туда же, пошли!

Они остановились под часами.

— Подождем, пока ребят заберут, — сказал сосед свояку, — а там уж сами поедем.

— Да не надо, что вы, — сказал Коля. — За нами сейчас машина придет.

— Ну смотрите. Если что, так тут до лагеря рукой подать, на автобусе доберетесь. Вон там остановка. Водителя только попросите, чтобы остановил, а то может мимо проехать.

Люди шли и шли мимо них, на вокзал и с вокзала, с чемоданами, тележками, рюкзаками, но никто не подходил и не спрашивал: "Это вы, мальчики, в лагерь?"

Мыша поставил сумку на землю и уселся на нее.

— Получается, свояк — это просто человек такой, — вздохнул он.

— Ну конечно, человек, а ты что думал?

— Не знаю. Я думал, что-нибудь интересное.

— Интересно будет, если нас не встретят, — сказал Коля сердито. — Где вот они? Их, между прочим, дети на морозе ждут.

— Да ну, какой мороз! Мне, например, вообще не холодно. Я только есть хочу.

— А почему не стал завтракать?

— Не хотел. А теперь хочу.

Мыша снова вздохнул. Тайный смысл его вздоха был очевиден: у входа продавали с лотка пухлые дымящиеся пирожки. Те самые, про которые мама сказала перед отъездом: "На вокзале пирожки не покупайте, лучше потерпите или съешьте печенье!" Но печеньем Мыша вчера так усердно угощал Валю, что оно закончилось раньше времени.

Коля сунул руку в карман, подумав: если там завалялось несколько монеток, так и быть, купит пирожок. Два пирожка. Ну а если нет — значит, нет. Не судьба, значит.

Денег в кармане не было, но зато нашлась коробочка с монпансье.

— Хочешь леденец?

Мыша выбрал зеленый.

— А вон автобус, смотри, — сказал он, засовывая конфету за щеку. — Может, сами поедем?

Коля задумался. Вообще-то им сказали ждать под часами встречающих. Но вот они ждут и ждут, а никто не встречает. Забыли, что ли? А запросто может быть. Взрослые — они такие безответственные!

— Подожди здесь, я пойду узнаю, — решился Коля.

Пассажиры уже высыпали из автобуса и заспешили по своим делам. Вслед за ними вышел и шофер.

— Скажите, пожалуйста, вы в лагерь едете? — спросил Коля.

— Ага, — шофер чиркнул спичкой и закурил. — Я дальше еду, на Фатеево, у лагеря остановка.

— А вы скажете, когда выходить?

— Скажу, отчего ж не сказать. Ты один?

— Мы вдвоем с братом. — Коля обернулся к Мыше и помахал, чтобы тот шел к автобусу.

— Ну залезайте тогда, чего тут стоять на холоде.

Коля пропустил Мышу к окошку, но гор по дороге они так и не увидели: стекло замерзло и покрылось густыми ледяными узорами, похожими на листья капусты с прожилками.

Пассажиров в автобусе было мало, и когда водитель крикнул из кабины: "Лагерь кому надо?", кроме них двоих, никто не вышел. Автобус, чихая и фыркая, покатил дальше.

— А мы правильно приехали? — робко спросил Мыша, оглядываясь по сторонам. — Тут какой-то лес.

— Чудак человек! А ты чего хотел, морской пляж? — бодро сказал Коля. — Нам, наверное, туда — видишь, забор и крыши? А вон вроде бы ворота, значит, там вход.

Дорога к воротам была заметена снегом. Собственно, никакой дороги и не было, сплошные сугробы. Мыша легко шагал по твердой сахарной пелене, а вот Коля то и дело проваливался по колено, зачерпывая снег ботинками.

— Странно, тут как будто совсем никто не ходит, — сказал Мыша, помогая брату выбраться из очередной снежной ямы с хрупкими краями.

— Наверно, мы не с той стороны к нему идем. Это запасной вход, в пионерских лагерях так всегда бывает.

Мыша посмотрел на Колю с уважением: вот что значит бывалый человек, все-то он знает! И прибавил шагу, чтобы первым добраться до ворот — не везде же уступать старшему брату.

У входа он остановился, поджидая Колю. Ворота были приоткрыты, и с одной стороны намело высокий сугроб снега. Коля перехватил поудобнее чемодан и решительно протиснулся внутрь. "Не может же быть, чтобы про нас все забыли? — подумал он. — Сейчас прибегут вожатые, потом дадут горячего чаю с булочками. Все будет хорошо!"

— Что будет хорошо? — спросил Мыша.

Оказалось, что последнюю фразу Коля произнес вслух.

— Все! — лаконично пояснил он.

Мыша шмыгнул носом и поправил увесистую сумку, которая все сильнее давила на плечи.

— Нам, наверно, туда! В самое большое здание, вон, где девушка с веслом и без головы, — пропыхтел он.

К главному корпусу вела довольно широкая дорога, здесь даже снега было поменьше. Идти стало легче, но им по-прежнему не встретилось ни одного человека. И самое странное — на дорожках не было ни единого следа, даже птичьего.

— Я бы сейчас котлету съел! — вдруг заметил Мыша. — А еще лучше — две котлеты.

Коле казалось, что его чемодан становится тяжелее с каждым шагом. Кругом было очень тихо и неуютно, даже вороны не каркали, только ветер завывал в голых ветвях. Этот лагерь был подозрительно похож на место, где главные герои попадают в неприятности... ну, если бы, конечно, дело было в книжке, одернул сам себя Коля. Он поднялся по ступенькам и постучал. Никто не ответил. Коля развернулся и несколько раз ударил по двери ногой в надежде, что хотя бы на эту хулиганскую выходку кто-нибудь отзовется.

Мыша поставил сумку на снег и заскакал у крыльца на одной ножке.

— Сейчас откроют, — попытался он успокоить Колю, — там какая-то девочка внутри.

— Что ты врешь? — Коля почувствовал, что его охватывают паника и злость на ни в чем не повинного Мышу.

— Ничего не вру! Иди сам посмотри, вон она мне из окошка машет! У нее пионерский галстук и значок, а на голове беретка!

Коля бегом спустился с крыльца и заглянул в окно. Конечно, там никого не было, только занавеска шевельнулась. Что-то еще смутило Колю в этом окне, но он был слишком сердит из-за всего происходящего, чтобы это обдумать.

— Что за дурацкий лагерь! Ну, я им покажу! — крикнул Коля.

Его возмущенный вопль канул в вязкую тишину, а собственный голос показался слабым и визгливым.

— Ой, Коля, — воскликнул Мыша, который доскакал на одной ножке до безголовой девушки с веслом напротив угла здания, — тут такие следы странные! Как ты думаешь, что это за зверь?

"Ну вот как можно быть таким! Мы, кажется, заблудились, и никому тут вообще не нужны, а ему какие-то следы!" — с раздражением подумал Коля, но посмотреть подошел. Следы и правда были необычные: маленькие совсем, неглубокие и очень похожие на человеческие, только без пальчиков, как будто кто-то ходил по снегу в носках. Цепочка этих следов огибала девушку с веслом и заворачивала за угол главного корпуса.

— Как интересно! Пошли посмотрим!

Мыша ринулся вперед. Он как будто не чувствовал, насколько все это было странно.

— Мыша, стой! Куда ты?!

Больше всего на свете Коле сейчас захотелось убраться из этого лагеря насовсем. "Не надо нам таких каникул! Пусть родители как хотят, а мы домой вернемся! Билеты в кассе поменяем и телеграмму дадим!" — подумал он невпопад.

Он бросился за Мышей и на полной скорости свернул за угол корпуса. С этой стороны у здания не было стены: Коля увидел полуразрушенные внутренние перегородки с отваливающимися обоями. Внезапно налетевший ветер играл рваной занавеской, оставшейся на окне.

Коля замер. "Это просто кошмар, — вспыхнула в голове догадка, — я сейчас проснусь". Он зажмурился посильнее, потом открыл глаза, но уродливое здание никуда не делось. Стало совсем тихо, даже ветра не слышно. А еще Коля вдруг понял, что Мыши рядом с ним нет.

Он, не помня себя, заметался по развалинам.

— Мыша! Мыша-а! — кричал он изо всех сил, хотя смутно чувствовал, что это бесполезно.

Только что Мыша был рядом, а теперь его нет... и не будет, он его потерял! Коля добежал до покосившейся беседки, потом до девушки с веслом. Вместо головы у нее торчала уродливая проволока, похожая на щупальце. Коле даже показалось, что оно жадно шевельнулось.

— Мыша! — позвал он в последний раз в отчаянии, а потом голос ему изменил — в точности как в кошмарном сне, когда хочешь кричать, но только беззвучно разеваешь рот.

"Сейчас надо к остановке, — подумал Коля, — а потом куда? В милицию?" От этой мысли у него на глазах выступили слезы. Спотыкаясь, он добежал до крыльца. Все белое снежное поле, пять минут назад нетронутое и чистое, было густо испещрено цепочками странных следов.

— Мыша, Мышка, что ты натворил... — прошептал Коля.

— Ну чего ты орешь как резаный? — раздался у него за спиной голос абсолютно невозмутимого Мыши.

Он не спеша шел по глубоким Колиными следам, держа в руке какой-то грязный ком.

— Я тебе уже сто раз ответил, что я в беседке! Ты оглох, что ли?