Трансформеры: Новое поколение

И тут произошло то, чего Сайдсвайп боялся больше всего — из-за стабилизации корабля мощности у Ковчега оказалось недостаточно для двигателей и они стали отключаться. Сначала левый, а немного позднее перестал работать и правый.

— Оптимус, нужна помощь! Я больше не могу управлять падением! — истошно заорал Сайдсвайп.

— Постарайся увести его от земных существ!

— Их везде полно!

— Выбери участок, где жизнь менее разумна.

Но выбирать было поздно. Ковчег падал на лес, в котором обосновалась воссоединившаяся компания.

Примечание к части

Положение трансформеров кажется критическим, однако на Земле их ждут еще большие трудности, в особенности для автоботов.

>

Глава 3. Они существуют.

Итак, мы все-таки пошли втроем, но на душе вдруг стало так муторно, что мне показалось что идти сегодня не надо. Я бы и не пошел, но Ване вдруг стало невтерпеж показать то, что мы делали в первые дни его прибытия сюда. Это стало некой традицией, нерушимой традицией. И все равно что-то не давало покоя. Как будто осуществилось мое желание, но в более неведомой форме. Я остановился.

— Эй, ты идешь? — спросил Иван.

— Слушай, а может устроимся где-нибудь на поляне, а? По телевизору говорили, что в лесу много клещей, — соврал я.

— А не ты ли говорил, что клещи не умеют прыгать и сидят только на траве? А там у нас насиженное место, даже слегка огороженное. Там ни травинки нет!

— Мне, честно говоря, интересно посмотреть на это место, — вклинилась Ира. — Ведь я один раз приехала, а вы уже были в походе. А как вернулись столько интересного рассказали. А ведь я еще и рисовать умею! В школе подобные рисунки ценятся.

Эти слова были сказаны так, будто мне сделали удар поддых. Я ничего не мог сделать. С Ваньком я бы еще справился, но с Ирой я ссориться не хотел. Поэтому пошел. По прибытии мы оперативно начали обустраиваться, и лишь Ире было трудно — она не знала что ей делать. Но вскоре она нашла себе занятие. Мы решили перекусить, а затем немного поплавать. Правда последнее дело вышло с задержкой, поскольку мы долго ждали пока Ира переоденется. Вода в пруду была на удивление теплой, хотя на носу был только июнь, и возможно мы долго проплавали бы, но вдруг мы заметили, что наш костер перестал гореть. Ванек решил, что мы справимся сами и оставили Иру около озера, а сами отправились за бревнами и листвой. Надо же чем-то поддерживать деятельность костра!

Хвороста около лагеря было мало, и мы пошли дальше. Я все никак не мог поделиться своими чувствами, тревогой. Однако пройдя до лесной дороги я все-таки заговорил:

— Знаешь, мне кажется не стоило брать с собой Иру. У меня очень плохое предчувствие.

— Да ну? — удивился Иван. — А не ты ли предложил пойти втроем? Тогда у тебя не было плохого ощущения?

— Давай не будем придираться к словам. Я серьезно.

— И что мне даст твоя серьезность? Я тебя не понимаю. Ты точно сегодня не пил?

— Да кончился у нас квас! Почему ты решил что если я чего-то испугался, то я выпил?

Побродив ещё немного, мы неожиданно заметили что небо начало чуть-чуть темнеть, вскоре появился непонятный гул. В наших лесах никогда не проводили боевые учения и крайне редко пролетали самолёты или вертолёты. На лицах появились тревога и любопытство. Иван первый нашёл источник странного шума. И был ошеломлен.

— Смотри, — сказал он и указал на огненный метеорит. — Что это?

Я посмотрел тоже, однако мне было сложно это понять. На нас летело что-то очень огромное. С виду метеорит, но слишком уж он был ровным. И вдруг меня осенило — это инопланетный корабль! Догадался я не потому что знал что он прилетит, а потому что из этого корабля выпал инопланетянин, напоминающий робота.

— Он падает сюда! Бежим! — скомандовал я.

К счастью мы отошли достаточно далеко от нашего лагеря, поэтому Ире ничего не грозило. И вдруг я заметил две странные вещи: корабль немного повернул влево, а робот упал практически перед нами. Робот был без сознания, поэтому я решил его осмотреть. Он был достаточно крупный, серебристого оттенка с очень напоминающим очки предметом на голове.

— Побежали! — торопил Ваня. — Вдруг нас накроет взрывом.

— Я не могу двигаться! — панически заорал я.

И тут уже в четвертый раз я заметил особенность. Тело робота стало сжиматься и распадаться на более мелкие части. И продолжалось это до тех пор, пока тело не стало напоминать песок. Песок, который неожиданно пополз ко мне. Я испугался и начал отчаянно пытаться вырваться из невидимого капкана. Но все было бестолку. Тем временем песок окружил меня и сформировал некий кокон, а после стал сжиматься. Песок проникал повсюду: через нос, через горло, даже через кожу. В организме стало происходить что-то непонятное: как будто этот песок начал со мной взаимодействовать. Снаружи, по словам Вани, это выглядело немного иначе. Кокон который окружил меня начал не сжиматься, а расширяться и излучать свет. Но в любом случае после того, как что-то произошло его откинуло к дереву, а меня вырубило.

* * *

Ковчег, вместе с экипажем оправлялся от падения, но Рэтчет сразу решил пробиться в командный центр. Во время падения и частичного разрыва внешней брони Ковчега выпал Джаз. Такой потери никто не мог себе позволить. Ретчет спешил из-за того, что Прайм, в отличие от него, не заметил этого и Рэтчет пытался найти его раньше Оптимуса. Но только он начал работать как в командный центр зашел Оптимус.

— Ковчег упал в трех километрах от населенного пункта, — сказал Сайдсвайп. — Никто не пострадал?

— Джаз пропал.

— Когда это случилось? — вклинился Оптимус.

— Я заметил как он выпал вместе отвалившимся куском брони, сэр. — отрапортовал рядовой.

— Ретчет, найди его! — скомандовал Оптимус.

— Джаз пропал с экранов моего энерговизора, — поникшим голосом сказал Рэтчет, но вдруг что-то запищало и засветилось на его ручном энерговизоре. Он обомлел. — Минуточку… Невозможно! Искра Джаза вновь функционирует! Но как-то очень странно. Будто она уже не является его главной деталью.

— Отследи его, — приказал Оптимус, после обратившийся к остальным: — Мы выдвигаемся! Нашему брату нужна помощь!

* * *

Тем временем в нашем «походном лагере»…

Я начал приходить в себя. Все плыло. Тем не менее в организме нечто активно прогрессировало. Я отвратительно себя чувствовал.

— Боже мой, что случилось? — спрашивала Ира у Иванушки.

— Я не знаю, — говорил Иван. — Сначала я заметил, как падает метеорит, потом из него выпало что-то похожее на робота, а затем он оказался в форме песка и буквально залез в него! Черт возьми, что за хрень твориться в мире?

Я бы послушал его рассуждения дальше, поскольку мне нравилось слушать его неожиданные философские заявления, но вдруг закашлялся.

— Слава богу, очнулся! — обрадовалась Ирина. — С возвращением, Даня.

— Когда ты успел так потолстеть? — спросил Иван.

— А ты часом не охренел? — сказал я так, будто я уплетаю пончики и не могу говорить.

— Я серьезно! — возмущенно сказал он. — Такое чувство что в тебе килограммов четыреста! Я чуть не сдох пока тебя тащил!

— Во мне семьдесят пять. — поправил я.

— Ага. Семьдесят. Если бы ты сказал семьдесят пять в квадрате, то я бы поверил.

Я ничего не понимал. В голове была полная каша, а тело отказывалось слушаться. Такое чувство, что тело берет над мной контроль. Я отказывался верить во все, но увидел то, во что верить нельзя было — передо мной из-за деревьев показалась группа огромных роботов с каким-то устройством.

— Ничего не понимаю, — возмутился один из них. — Прибор показывает, что Джаз прямо перед нами!

Тогда я понял все. Это действительно были те, кого я хотел увидеть очень давно. Это были трансформеры. В середине стоял очень высокий робот, возможно их лидер и если все так и есть, это Оптимус, а тот робот, выпавший из корабля больше походил на моего любимца — Джаза. Однако они выглядели совсем не такими роботами, которых я знал. Они были разного цвета, но я ни разу не видел таких цветов. Даже предполагаемый Оптимус не был раскрашен в традиционный красно-синий цвет. Скорее это походило на багровый цвет, но видоизмененный.

— Ты Оптимус, верно? — решился я.

— С кем я имею честь разговаривать? — наклонился гигант.

— Я Данил. Человек. — смущенно сказал я.

— В таком случае мне очень интересно, откуда человеческий род знает как меня зовут… — задумался Оптимус. — Ведь ты угадал, но теперь мы в опасности, ведь ты знаешь где мы и кто мы.

— Я могу сказать еще кое-что, — не унимался я. — Вы ищите Джаза, так? По сути вы его нашли.

— Я никого не вижу, — сказал другой трансформер.

— Во время крушения Джаз выпал и упал прямо передо мной, — продолжал я. — Потом он превратился в пыль и каким-то образом проник внутрь меня.

— Рэтчет, можешь его осмотреть? — спросил Оптимус

— Только при помощи прибора, — ответил Рэтчет (его было трудно спутать: на голове полоски, красно-серая окраска и все тот же раздражительный характер). — Он слишком мал для более детального осмотра.

Рэтчет начал осмотр. Поначалу все было нормально, но когда он аккуратно поднес ко мне прибор внутри меня начались неописуемые процессы, отдаленно напоминающие пожар.

— Я еще не сталкивался с таким случаям, — вынес вердикт Рэтчет. — Если верить прибору, то Джаз в полном порядке. Даже не скажешь, что он внутри человека.

Потом он посмотрел на меня и сказал:

— Мне нужен детальный осмотр. Нужно доставить тебя на корабль.

Я посмотрел на друзей. Особенно на Иру, которая, казалось, сейчас расплачется. Я по прежнему не мог двигаться, поэтому сказал лежа:

— Друзья мои, кажется пришло время прощаться. Неизвестно какой из этого будет исход. В любом случае помните меня, и самое главное, — уточнил я, — не говорите родителям. Они не переживут. Ваня, ты был, есть и будешь моим лучшим другом. Помни меня. Ира, — я остановился, потому что не знал что ей сказать. — Ты тоже моя лучшая подруга. Подруга, которая всегда меня поддерживала. За что я дарую тебе свою благодарность… и любовь.

Я решился это сказать. Может быть, это были мои последние минуты. Нужно было видеть ее лицо: она не знала что сказать и просто стояла и плакала.

— Я извиняюсь за то, что прерываю, — вклинился Рэтчет, — но ты точно не умрешь, так что можешь не прощаться. А вы, — Рэтчет сделал акцент на друзьях. — Вы можете поехать с нами. Слишком опасно оставлять свидетелей нашего прибытия на открытом месте. Обещаю что вас никто не тронет.

Возможно была какая-то радость в лице друзей, но я ее не увидел. Мне вновь стало плохо и я потерял сознание.

Примечание к части

Процесс слияния человека и кибертронца ранее нигде не фигурировал, поэтому я могу обьяснить это симбиотизмом. Поскольку это качество никогда не было пресущим для трансформеров прошу за это не ругать :)

>

Глава 4. Рождение легенды.

Не знаю, было ли это частью заранее спланированного плана, но я очнулся в огромном металлическом корпусе, оборудованным под медицинскую часть. Повсюду бегали автоботы, тушили возгорания на корабле. Мне было настолько трудно поворачиваться, и тут меня зажало приборами.

— Не двигайся, — приказал Рэтчет. — Я пытаюсь освободить пленника.

— Освободить? — вмешался Оптимус. — Но это же убьет его!

— А что я еще могу? — всплеснул руками Рэтчет. — Может, ты меня научишь?

— А что если наоборот, соединить их? — подумав, ответил Прайм.

— Это уже происходит. Клетки сливаются и трансформируются. Я не берусь браться за исход, но рассоединение — это единственная возможность спасти хотя бы одного.

Все было накалено до предела, но тут вдруг я заметил рядом своих друзей, напуганных и зажатых. Оно не удивительно — по сравнению с нами трансформеры были просто гигантами и любой их неосторожный шаг мог запросто раздавить человека.

В итоге Рэтчет решил подождать. Ждали мы часа три, но я так и не увеличивался, хотя изменение было заметно: вся кожа стала серебристой, в некоторых местах даже уже стала металлической, область вокруг глаз стала изменяться под форму оптики Джаза.

— Ладно, я устал ждать, — напомнил я о себе. — Почему бы мне просто не придти когда это начнется?

— Мы должны наблюдать за тобой, — отрицательно сказал Рэтчет. — Это первый случай слияния человека и кибертронца. Да что говорить — это вообще первый случай слияния. Это может быть опасно.

— Да, но вы не думали что люди отличаются от вас? — заступился Иван. — У нас есть семьи, родные люди, которые уже ждут и ищут нас. Вдруг они найдут вас?

Рэтчет задумался. Главным правилом Оптимуса на данный момент является скрытность. «Никто не должен найти нас раньше времени!», говорил он.

— Хорошо, — наконец услышал я. — Мы отпустим вас всех. Но никому не слова!

— Само собой, — согласился я.

— А тебе я даю это, — сказал Рэтчет, протянув что-то похожее на камень, который уменьшился когда попал в мою руку. — Это одно из моих новейших изобретений. Помогает следить за изменениями заключенных. У меня будет такой же, и как только ты начнешь превращаться, камень даст мне знать и мы приедем.

И тут вдруг вошел Айронхайд.

— Как идут дела у пациента? — поинтересовался он.

— Очень интересно они идут. Он превращается, но как-то странно и медленно, — расписал обстановку Рэтчет. — А еще…

Не успел он закончить, а мы уйти, как вдруг меня начало перекручивать. Тело сковало адскими болями, камень выпал из руки, а камень Рэтчета начал издавать красное свечение.

«Началось» — одновременно сказали Оптимус и Рэтчет.

Меня положили на то же место, где я лежал и стали наблюдать за процессом. Со стороны это выглядело так: тело стало немного увеличиваться в размере, казалось бы все идет как надо. Но тут все тело стало как бы разжижаться. И когда все тело стало как вода, оболочка распалась и вода растеклась. У всех начался шок, а Ира заплакала. Рэтчет уже собирался уйти, но Оптимус задержал его за плечо.

— Смотри, — сказал он.

Масса растеклась очень странно — на очень малое расстояние в форме круга. И она стала подниматься. Когда она поднялась примерно до уровня Прайма стали формироваться микросхемы, затем сервоприводы и так потихоньку стало формироваться все тело. Причем было видно все до малейших деталей.