Простые истории, или Перипетии жизни 3

На улице было темно и холодно, или Денису, которого била дрожь, так только казалось. Руки тряслись, безумно хотелось курить, хотя он давно бросил, не желая портить желтизной зубы, да многим его покровителям не нравились подобные привычки. Теперь же Дэн остро жалел, что у него не завалялось ни одной сигареты.

Прохлада немного привела его в чувство. Денис криво усмехнулся, растрепал пальцами отросшие пряди волос, которые он всегда оставлял не длиннее десяти сантиметров, чтобы они не топорщились в стороны, и ожесточенно сплюнул на землю кровь из разбитой губы.

Не страшно, заживет. В конце концов, бывало и хуже, хотя некоторые наклонности Серебрякова стали для Дениса неожиданностью. Нет, кое-какие слухи ему доводилось улавливать между делом, но он, как всегда, пропустил это мимо ушей. Что ж, сплетни не врали. Денис поежился, а потом равнодушно передернул плечами. Совесть его не мучила — он целиком и полностью был убежден, что Игорь, если заразился, был виноват сам. Он ведь собирался уйти, а ему не дали. А то, что справка, которую у него нашел Серебряков, оказалась липовая, так это сыграла карающая воля судьбы. Не больше, не меньше.

Усмехнувшись, Денис направился к остановке.

В квартире, которую они снимали вдвоем со старым знакомым, никого не было. Это была неприметная двушка в спальном районе, которую они держали про запас, на экстренный случай, когда нужно было отсидеться и переждать кризис. Ей редко пользовались, но, после того, как Денис уехал от Славы, он перевез сюда часть вещей и наличных средств, которые скрупулезно начал откладывать. Не то из страха повторения той ситуации, не то из желания все-таки вернуть Щукину долг, который тот, наверняка, уже давно списал со счетов, хорошо зная Дениса. Иногда Дэн представлял себе, как появляется перед Славкой и его дружками, и, игнорируя их неприязненные взгляды, достает пачку денег, которую бросает перед изумленным приятелем, а потом, не сказав ни слова, исчезает вдали на непременно серебристой дорогой тачке.

Пафосно? Разумеется. Но мечты на то и мечты. В реальности дело обстояло совсем не так. Сперва было стыдно и неловко показываться на глаза, да и воспоминание о язвительном уверенном голосе, ответившим по Славкиному телефону, не добавляло оптимизма. Денис как-то видел бывшего Щукинского начальника. Властный взгляд человека, привыкшего все контролировать. Скупые точные движения, не растрачивающие силы впустую. Спокойное выражение лица, на котором крупными буквами было написано: живу, как считаю нужным, и плевать хотел на ваше мнение. Он стоял около машины, то и дело глядя на часы, а потом, увидев спешившего к нему Славу, улыбнулся. Что-то сказал раскрасневшемуся от быстрого шага Щукину, тот ответил, виновато разведя руками, и они оба залезли в машину, где, наконец прикрывшись иллюзией уединения, принялись целоваться.

Денис тогда так и не сдвинулся с места, ничем не выдав своего присутствия. Молча проводил взглядом удаляющийся автомобиль, испытывая смешанные чувства. Почему-то было обидно, будто у него отняли что-то ценное, принадлежащее по праву. Казалось, еще недавно можно было все вернуть на свои места, теперь же... Теперь у него не осталось никаких шансов.

Он отчаянно завидовал. Славке, отхватившему такой лакомый кусок — его любовник явно был не беден. Этому самому любовнику, которому за непонятно какие неведомые заслуги досталось такое сокровище, как безответный и ласковый Славка. Это было несправедливо. Почему одним все, а другим ничего?

Этот самый вопрос мучил Дениса, когда он распаковывал пожитки в своей комнате и пытался навести в ней относительный порядок. Полотенце, обернутое вокруг бедер, изрядно мешало, но одеваться после душа было лень. Да и в квартире было достаточно тепло, а гостей не ожидалось. Хотелось немного расслабиться, может быть, выпить, а потом завалиться спать, но за вином нужно было идти в магазин, а чтобы лечь, требовалось найти постельное белье, чем Денис и занимался, когда услышал, как хлопнула входная дверь. Он тут же насторожился.

— Дэн? — раздался из коридора удивленный голос, и у Дениса отлегло от сердца. Он плотнее замотался в полотенце и вышел из комнаты.

— Мит? Что ты здесь делаешь?

Тот белозубо улыбнулся в ответ и скептически поднял бровь.

— Думаю, то же что и ты. На данный момент — живу.

— У тебя же вроде какая-то телка была? — нахмурился Денис, которому сейчас совсем не улыбалось делить квартиру с кем-то еще. Мит, а по паспорту Дмитрий Метельский, пожал плечами и, прижав пальцами уже разутой ноги задник, стянул второй ботинок.

— Она и есть. Но у нее сейчас некоторые проблемы с деньгами, так что...

— Занимаешься благотворительностью? — усмехнулся Дэн. Мит обжег его недовольным взглядом.

— А сам-то? Чего сюда приперся?

— Скажем так, — неопределенно махнул рукой Дэн и едва успел подхватить полотенце, предательски поползшее вниз. — У Серебрякова действительно слишком оригинальные предпочтения. Не по мне.

— О, чья-то задница стала разборчива? — загоготал Метельский и кивнул в сторону кухни. — Ну, тогда пойдем, обмоем встречу.

— А есть чем? — обрадовался Денис, который еще не удосужился заглянуть в холодильник. — Может и пожрать найдется?

— Сегодня найдется, — быстро сполоснув руки, ответил Мит. — Но завтра покупаешь сам. Я не собираюсь тебя кормить.

— Куплю я, куплю, — заверил его Орлов, только сейчас почувствовавший, насколько был голоден. — Давай уже, не томи.

Ели в комнате Мита, разложив добытую из холодильника снедь по тарелкам и поставив их прямо на пол. По телевизору приглушенно разорялся диктор, рассказывая о последних новостях, которые больше всего напоминали сводки из горячих точек. Взорвалось столько-то человек, сгорело столько-то, в аварии погибло столько-то, из них детей... Денис уплетал паштет, щедро намазывая его на подсохший хлеб, и в пол уха слушал Метельского, жаловавшегося на жизнь. Его страдания, вызыванные тем, что очередная пассия не смогла раскрутить муженька на круглую сумму, совершенно не вызывали никакого сочувствия. Все это казалось мелким и смешным по сравнению с навалившимися проблемами.

Сколько будет стоить обследование?

А курс лечения?

На что жить все это время?

Искать работу?

Где? Кем?

— Ну вот кем?

— Что? — опомнился он, сообразив, что все прослушал.

— Я говорю — кем она меня считает? — возмущенно повторил Мит. — Устроила мне тут сцену ревности, представляешь? Будто я ее собственность.

Дэн криво усмехнулся и отставил тарелку. Все это дьявольски что-то напоминало, вызывало ощущение "дежа-вю", только он никак не мог вспомнить — что. У него совершенно пропал аппетит, а напиваться было нельзя — завтра предстояло сдавать еще какие-то анализы. Он устало потер слипавшиеся глаза.

— Мит, я, пожалуй, лягу. Что-то не по себе.

— Да уж, ложись, — глумливо хихикнул Метельский. — Неправильную ты нишу выбрал, Орлов, ой не правильную. Мне хотя бы только мозг ебут, а тебе еще и задницу. Так что не сиди много, береги рабочий инструмент.

— Да пошел ты, — равнодушно отмахнулся от него Денис, давно привыкший к таким скабрезностям. — Видимо поэтому ты головой и не пользуешься. Тоже бережешь... место имения.

Мит расхохотался и утвердительно кивнул.

— Ты тут надолго? — поинтересовался он. Денис аккуратно собрал все, что не доел, на тарелку, собираясь выбросить от греха подальше, и, прихватив вилку и бокал, выпрямился.

— Не знаю, Мит. Думаю, надолго. Как пойдет.

— Ну живи, — благодушно махнул рукой Метельский, который уже несколько захмелел. — Вдвоем будет нескучно.

"Мне уж точно будет нескучно", — подумалось Денису, но озвучивать это вслух он не стал. Вечер оставил неприятное послевкусие.

Борис Иванович принял его через неделю, обложившись распечатками, при виде которых Денису стало не по себе. Прогнозы, однако, оказались вполне благоприятными.

— Ваша иммунная система пока справляется довольно успешно, — сказал ему Кортнев, внимательно глядя в глаза. — Но, если ей не помочь, вирус разовьется и ваш организм совершенно потеряет сопротивляемость. Вас сможет убить самый обыкновенный насморк.

— Но это же можно предотвратить? — встревожился Денис, обеспокоенно ерзавший на стуле. Кортнев мягко улыбнулся.

— Конечно. Многие люди живут с таким диагнозом, при этом почти ничем не отличаются от других. Некоторые предосторожности, плюс сдерживающая терапия, и ваша жизнь войдет в нормальное русло. Теперь давайте договоримся о лечении. Перво-наперво вам придется пройти курс антиретровирусных препаратов. Все можно купить здесь, у меня, это будет намного дешевле. Вот схема приема...

Из клиники Денис вышел с распухшей от избытка информации головой. Борис Иванович все время сыпал трудно выговариваемыми терминами, от которых сводило скулы, объяснял все подробно настолько, что суть ускользала от понимания, и Дэну приходилось переспрашивать, вновь выслушивая поток незнакомых слов.

— Ладно, — в конце концов сдался он. — Напишите мне на бумажке что и когда пить и разойдемся на этом.

Ему пришлось расстаться со значительной суммой — и это был курс всего на месяц. По окончании приема Кортнев велел явиться еще раз, снова пройти обследование — не бесплатное, разумеется, — и скорректировать лечение. Кроме этого некоторая сумма перекочевала в карман самого врача — за молчание. Денис отдал их безропотно, прекрасно понимая, что в этом мире все стоит денег, особенно информация. Или ее сокрытие.

Он почти никуда не выходил, не желая даже случайно пересекаться со знакомыми. Его маршруты нынче простирались до ближайших магазинов и парка, где Денис прогуливался, когда не мог уснуть. Каких-либо желаний не было, все они подавлялись накатывавшими приступами паники. Он стал бояться сквозняков, больших скоплений людей и постоянно чувствовал апатию и слабость. Мит, появлявшийся дома набегами, при виде осунувшегося лица приятеля только качал головой, но ничего не говорил. А Денис не собирался объяснять.

Через месяц он снова очутился на том же самом стуле в кабинете Кортнева.

— Слабость, головокружения были? — неожиданно сухо поинтересовался тот. Денис вздрогнул и поднял голову.

— Да, — сказал он. — Последнюю неделю особенно. Это плохо?

— Не очень хорошо, — покачал головой Борис Иванович. — Но и не очень плохо.

— Прекратите! — взвился изнервничавшийся Денис. — Говорите прямо, чтоб вас! Мне стало хуже?

— Вам не стало лучше, — снова уклончиво ответил тот, и Денис с трудом подавил желание вцепиться ему в волосы. — А должно было. Слабость означает, что это лекарство вам не подходит. Придется сменить.

— Ну, так в чем дело? — раздраженно поинтересовался Дэн. — Надо — меняйте.

— Не все так просто, — вздохнул Кортнев. — У нас этого препарата нет, это совсем другая группа. Надо заказывать в Штатах, будет идти месяц или полтора. В лучшем случае.

— Как — месяц?! — опешил Денис, по мнению которого каждая минута была на счету. — А что мне делать все это время?

Кортнев виновато развел руками, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень сожаления. Денис заскрежетал зубами.

— Но... — протянул он. — Может, можно как-то это решить? Ускорить?

— Официально — нет, — ответил Кортнев, и Дэн тут же вскинулся, отреагировав на завуалированную подсказку.

— А неофициально? Сколько это будет стоить?

— Ну... — Борис Иванович скосил взгляд в окно и почесал переносицу. — Есть у меня знакомые, но вы же понимаете... Это не очень законно.

— А потому дорого, — озлобленно фыркнул Дэн, уже понимая, что согласится. Ему было страшно — так страшно, как еще никогда в жизни. Ужас параллизовывал волю, путал мысли, заставляя цепляться за спасительное предложение, как за единственную соломинку.

Кортнев снова развел руками.

— Зато будет здесь через неделю...

Это решило вопрос.

С новыми лекарствами Дэн сперва почувствовал себя лучше, но слабость все равно не проходила до конца. Порой было трудно вставать утром — Кортнев объяснял это действием антиретровирусных препаратов. Головокружения, сошедшие было на нет, по прошествии трех недель вернулись снова — правда переносить их стало легче. Денис, до крайности обеспокоенный, попытался было поискать какую-либо информацию в интернете, но понял, что просто не может об этом читать — его сразу обуревал липкий тошнотворный страх. Даже поговорить было не с кем. Одиночество нахлынуло оглушающей волной, многократно усиливая нервозность и панику. Он ел, не ощущая вкуса пищи, алкоголь же приносил лишь временное облегчение, да и, по правде говоря, Денис никогда не был любителем выпить. Кроме того, он привык к совсем другим напиткам, чем те, которые мог себе позволить сейчас. Бурда из соседнего магазина не привлекала его совершенно.

Мит где-то пропадал, зачастую не появляясь неделями, и в эти дни Денис остро завидовал приятелю, у которого все, по-видимому, складывалось куда лучше. Иногда они вместе ужинали, и тогда Метельский вдохновенно сплетничал, выкладывая все собранные новости, а Дэн жадно вслушивался, ловя отголоски прошлой жизни.

Остро вставал вопрос, что делать дальше. Деньги рано или поздно должны были закончиться, да и сидеть в четырех стенах уже изрядно поднадоело. Идей, однако, не было никаких. Точнее, одна была, но она подразумевала, что придется просить о помощи Щукина, а этого совершенно не хотелось делать. Это означало полностью расписаться в собственной ничтожности, а заодно вызывало необходимость объяснений. Рассказывать про свой диагноз Денис не собирался даже Славе, поэтому напряженно пытался найти другие варианты. Судьба в лице Мита, однако, решила за него.

— Что ты здесь делаешь? — обмирая от ужаса, спросил Денис у сидевшего на его постели Мита. Тот выразительно помахал у него перед носом листком с назначениями Кортнева, который Дэн прятал в шкафу. Кровь моментально прилила к вискам, выстукивая барабанную дробь.

— Балуешься витаминчиками? — обманчиво миролюбиво поинтересовался Метельский. На кровати перед ним были выстроены в ряд тубы с лекарствами, и Денис понял — знает. Но сдаться сразу не позволило упрямство.

— Нервы лечу, — кивнул он и, шагнув вперед, попытался выхватить бумагу из рук Мита. Тот ужом соскользнул с кровати и отпрыгнул назад.

— Думаешь, я дурак? — опасным тоном произнес он, и Дениса затрясло. — Да ты спидозник, Дэн! Дотрахался? А я тебе говорил, что добром это не кончится. Интересно, Серебряков в курсе этого?

— Мит... — вырвалось почти умоляюще, и Метельский нехорошо прищурился.

— Не в курсе... Дэн, ты меня просто поражаешь. Знаешь, что он с тобой сделает, когда узнает?

Это "когда" очень не понравилось Денису.

— Чего ты хочешь? — слетело с языка прежде, чем он смог осмыслить ситуацию, в которую попал. — Денег? Сколько?

Мит довольно улыбнулся и махнул рукой, предлагая присесть. Не чувствуя под собой ног, Денис тяжело опустился на край кровати и выжидающе посмотрел на Метельского, на лице которого блуждала самодовольная улыбка. Он явно задумал какую-то гадость, и Денис, прекрасно знавший приятеля, отчетливо понял, что время игр закончилось. Стало жутко.