Тэас приоткрыл глаза и посмотрел на рассказ. Буквы уже не двоились, голова прошла, магия тоже стала понемногу восстанавливаться. Но медленно. Он приподнялся в кресле, сел поудобнее, выпрямив спину, и положил стопку себе на колени. Листы были немного желтые, помятые, но качественные. Как будто из императорской типографии. Тэас знал этот почерк. Что ж. Он напомнил себе, что всю ночь проползал по залу, собирая листы, едва соображая, что делал. В конце концов, он ночь потратил, когда еще недавно боролся за каждую секунду! И даже если читать ему уже расхотелось, он просто не имел права не сделать этого. Из уважения к самому себе. Поэтому опустил глаза в текст.
Здравствуй, Тэас. Это Лундес. Надеюсь, это ты, а не кто-нибудь еще, ведь мы оба знаем, как тяжело отправлять что-либо через время, как сложно отыскать в пространстве нужного человека. Мне удалось удивить тебя? Не знаю, почему вдруг решила сделать это, но мне хотелось бы, чтобы ты прочел эти листы. Нет, ты просто обязан прочесть их.
Это информация. События двухсотлетней давности, которые я пережила. Зачем они тебе сейчас? Уверена, ты поймешь...
Что ты знаешь, что ты помнишь... не буду гадать, начну с самого начала. И потом, если этот текст попадет в руки незнакомца из твоего времени, то следует кое-что разъяснить ему, не так ли? События, описанные здесь, происходили очень и очень давно, даже не на этом континенте. Из тех времен и пишу. Знаю, звучит бредово.
Ты ли это, Тэас? Или здравствуйте, некто. Известен ли вам край, где земли отделены друг от друга магической границей? Стоит ли мне пояснить? Пожалуй, да. По правде, граница - это сверхсильное энергетическое поле, которым одна часть мира отгородилась от другой много-много сотен лет назад во время глобальной войны, но в мои времена мы называли ее границей и не знали тайну ее возникновения. Это нечто вроде невидимой стены, которая не пропускает никого ни с одной, ни с другой стороны. Пересечь стену можно только по воздуху или через конкретную дверь. Причем суть границы такова, что миновать ее можно только в одну сторону. Обратно она не пропускает. Таким образом, обширные территории моих земель оказались разделены на две отдельно существующие части, и жители одной половины ничего не знают о жителях другой. С нашей стороны границы раскинулись горы. В них обитают существа, которых мы называем гаварами, что в переводе с древнего языка означает "блюстители незримой границы". Они охраняют проход от всех, кто осмелится явиться к нему. Возможно, они просто там обитают и на деле ничего не охраняют. Лично мне сложно представить себя стоящей перед той дверью. А ты, Тэас, или кто ты там сейчас, смог бы ты переступить через порог в другую, совершенно незнакомую часть мира, зная, что обратно уже не пройти? Наверное, это то же самое, как если зайти в комнату, обернуться и не увидеть двери вообще. Или увидеть, но без замка, петель или вовсе заложенную камнем. Обратного пути нет. И это жутко. Ощущение дикое, в самом деле, если задуматься.
Ну вот, кое-что я все же разъяснила. Так, на всякий случай. Ну а теперь по существу. Пожалуй, я начну с падения воздушного корабля в пустынях Хискала...
Глава 1. Охотник за магическими артефактами
Двести с лишним лет назад
Говорят, если долго смотреть на песок, то рано или поздно успокоишься и уснешь. Только вот уснуть в ту ночь Лундес так и не смогла. Она убедилась, что, если долго смотреть на песок, очень скоро он надоест и перестанет удивлять.
Вокруг нее была пустыня. Огромная, больше некоторых царств. Брат Лундес, Рифус Эверли, был правителем эльфийского тропического королевства Астания. Это он приказал доставить свою сестру султану Хискала, сказав ей, что она отправляется на переговоры и должна показать себя наилучшим образом при песчаном дворе. Надо сказать, эльфийку это удивило. Она не то чтобы впервые увидела пустыню — ранее она и вовсе не покидала владений брата. То ли он оберегал ее, то ли боялся, что она уничтожит его репутацию в глазах союзников, а может, у него были иные причины держать ее подле себя так долго. К тому же по астанским обычаям Лундес скрывала свое лицо и не могла показать его даже брату. Так что о каких переговорах могла идти речь? О какой миссии при песчаном дворе?
К счастью, Лундес оказалась достаточно смышленой, чтобы разобраться в ситуации и хоть как-то свыкнуться с мыслью о неминуемом браке с кем-то из сыновей-близнецов султана. Брак — нередкая сделка в те времена, однако Лундес смела надеяться, что ее эта участь минует. Увы, не миновала.
Жить под защитой брата было легко. И все потому, что она рано научилась лгать. Лундес нравилось скрывать от Рифуса все, что только можно было скрыть. И все же некоторые правила ей настолько вбили в голову, что нарушить их для нее было то же самое, что раздеться посреди огромной площади, а потом стоять и храбро смотреть всем в глаза. Немыслимо. Особенно для сестры короля.
Ближе брата у нее на тот момент никого не было. Ее родители погибли. Неважно как, главное, что был брат, и с ним Лундес выросла беспомощной.
На "переговоры" ее отправили на воздушном корабле. Небольшом дирижабле. Не обошлось без магии при его создании. То было довольно редкое изобретение, не оцененное современниками.
Лундес было все равно, как корабль был устроен, почему не падал, чем управлялся. Была ночь, путешествие над пустыней затянулось, и просторы с темным песком уже не вызывали восторга. Поднялся сильный ветер, но даже он не освежал. Ей говорили, что ночь в пустыне на удивление холодная, но воздух все равно слишком сильно прогрелся за день, поэтому был теплым и каким-то тяжелым. Что именно произошло тогда, Лундес толком не запомнила. В своем рассказе она делилась с Тэасом лишь ощущениями. Сперва был толчок. Казалось, что корабль на полном ходу врезался в скалу. Но не было скалы, ничего не было, только воздух. Вспыхнул огонь. Пламя было повсюду. Во время столкновения Лундес сбило с ног. Судно накренилось, и эльфийка покатилась по палубе. Дальше в ее памяти сохранились только обрывки: крики, жар огня, искры повсюду и скорость! Какая безумная была скорость! Эльфийка истошно кричала, при этом ничего не могла понять. Почему? Откуда? Кто? Судно падало, потом был удар.
У Лундес кружилась голова. Повсюду был песок. К счастью, на ее лице был платок, но вот глаза все же забились. Она почти ничего не видела, и потом ведь была ночь. Сорвав платок, эльфийка схватилась за глаза и стала кататься по земле. При падении она не сильно пострадала и наивно полагала, что ей повезло.
Далеко не сразу Лундес решилась открыть глаза: было страшно. Минут десять она просто лежала на спине, ждала, что кто-нибудь найдет ее, окликнет. Ведь брат приучил ее, что всегда есть кто-то рядом, что оставить ее одну его подданные не посмели бы. Когда же все звуки пропали и не было уже слышно даже треска огня, эльфийка наконец приоткрыла покрасневшие, исцарапанные песком веки, и первое, что она увидела, — это звездное небо. Черное, бесконечное. И подумала, что оно вот-вот поглотит ее душу. Повернув голову, Лундес не обнаружила свой корабль. Он исчез, и этого было достаточно для того, чтобы эльфийка поднялась на ноги и стала судорожно озираться по сторонам. Приглядевшись, она распознала чьи-то очертания. Сначала одни, затем другие.
— Карвел! — позвала она. — Вей! — После она стала перечислять имена всех, кто должен был защищать ее. Тех, кто был на борту. Никто не отвечал.
Пошатываясь, Лундес двинулась к темным фигурам. Ее ноги утопали в песке, было действительно тяжело идти. Она то и дело замирала. Впервые она оказалась одна, да еще единственным звуком вокруг было ее собственное прерывистое дыхание. Она подошла к ним. Их там было трое, остальные, видно, пропали с кораблем. Те, кого Лундес нашла, выглядели ужасно. Мертвые, с переломами и сплошь покрытые песком. А она стояла, с ужасом смотрела на них и дышала все тяжелее и тяжелее. Ее охватила паника. Потерялась посреди огромной пустыни, и у ног ее лежали те единственные, кто мог защитить ее, кто мог помочь, — подданные ее брата. В песке и с замершими глазами.
Звуки в пустыне притупляются. Песок глушит шаги, хотя слышно порой, как он поет, пересыпается и утягивает ноги все глубже и глубже.
Лундес кружилась на месте, отчаянно глядя по сторонам. Кружилась, пока перед глазами все не поплыло, а потом представила, что умрет, так же как и другие, и ее занесет песком. И никто не найдет ее, а если и найдет, то не узнает. В какой-то момент эльфийка двинулась дальше, не думая ни о направлении, ни о чем-либо еще. Решила, что просто будет идти, пока силы будут. Перед ее глазами стояли мертвые лица эльфов. Она была бледна, измучена и готова сорваться в любой момент, но упрямо шла вперед, доказывая кому-то что-то. Пока не увидела фигуру. Сначала она решила, что это гора песка, затем прищурилась — глаза ведь по-прежнему слезились и болели. То был не песок. Казалось, то был живой человек или эльф.
— Стойте! — вдруг закричала она так, что едва не сорвала голос. — Я здесь! Здесь! — Лундес увидела кого-то в пустыне, и больше ничего ее не волновало. Даже то, что контуры фигуры после ее крика стали расплывчатыми. И это странное явление ускользало от нее.
Она бросилась следом:
— Скажите что-нибудь, я умоляю!
Фигура двигалась как-то странно, словно плыла у самой земли. Когда она поднималась на песчаную гору, то делала это довольно быстро, и не было видно, чтобы у нее двигались колени. Лундес думала, что сходит с ума, и очень скоро перестала бежать. Уныло плелась следом, как будто загипнотизированная, и почему-то была уверена, что преследует мужчину. Точно разглядеть было невозможно. Он был как сгусток, как образ из дыма, а вскоре и вовсе скрылся за очередной горой. Пришлось Лундес поспешить.
Ее лицо было открыто, платок, засыпанный песком, висел на шее, волосы падали на глаза. Лундес раздраженно откинула их назад, но они плетями посыпались обратно. Тогда она придержала их руками, выпрямилась и увидела внизу недалеко от горы темные контуры. Там был лагерь или городок, возможно, деревня. Пока Лундес напрягала зрение, призрак скользнул со склона и растворился. Тогда же очертания поселения вспыхнули желтым светом. И вскоре вспышка повторилась. Лундес успела разглядеть пять домов и невысокую каменную стену. Все остальное пространство лагеря занимали шатры. Что интересно, в отличие от домов шатры были вне города, за его стеной.
Напряженно сжав губы и вернув на лицо платок, Лундес решительно двинулась в сторону поселения. Никогда прежде она не оказывалась среди чужаков, и никогда ранее ее жизни ничего не угрожало. Только вот выбор у нее был небольшой: либо умереть в пустыне, либо войти в тот лагерь и просить помощи у тех, кто там был, у тех, кто делал те магические вспышки раз в несколько минут. Там могли быть воры, убийцы... Кто угодно. И в случае чего Лундес нечем было бы защищаться. С каждым шагом эти мысли изводили ее все сильнее. К тому же ей хотелось пить, жгло глаза, да и на ногах она еле стояла.
Первый шатер был небольшим. Было так темно, что она даже цвет его не смогла распознать. Осторожно обогнув его, эльфийка заглянула в проход между следующими шатрами. Нигде не было света. Она шла буквально на ощупь, оглядываясь по сторонам и от каждого шороха стискивая руками края оборванного платья. Полы большинства палаток были опущены, но Лундес остановилась возле открытого шатра среднего размера. Такого же непонятного цвета. Как будто серого, каким, впрочем, все выглядело в темноте.
За стеной поселения что-то хлопнуло, и на этот раз в небо вылетела световая струя. Лундес, недолго думая, запрыгнула в шатер и резким движением опустила полы.
Внутри неприятно пахло. Стоял тяжелый запах несвежей одежды и сгнивших фруктов. Эльфийка глянула на свои дрожащие руки. Никак не могла унять эту дрожь. Первые несколько минут она не решалась пройти дальше, затем аккуратно приблизилась к округлому столику, ощутив под ногами ковер. На столе стояла корзина с фруктами. Да, они определенно были сгнившими. Просто возле них запах был особенно неприятным. Лундес сморщилась и поправила платок. Уж лучше было ощущать запах ткани. Ей и без того было дурно. Она все надеялась найти воду и мечтала куда-нибудь присесть. Стало трудно дышать. Она не знала тогда почему, решила, что из-за падения. Пока она обходила стол, полы шатра поднялись. Внутрь забрался человек или эльф и поднес руку к какой-то лампе. Лундес схватилась за платок, сильнее прижав его к лицу. А что еще ей оставалось? Она впервые оказалась в шатре с незнакомцем, без охраны, и понятия не имела, как следовало себя вести.
— Великие мглистые глюки, кто ты такая? — возмутился он. И тоже растерялся. Явно не ожидал увидеть женщину в своем шатре.
Лундес испуганно смотрела на него.
— Кто ты такая, отвечай же? — потребовал он. Лампа в его руках горела серым огнем. То был магический огонь, и магия была мглистой.
В те времена мглистая магия считалась самой мерзкой, самой порочной и низкой силой. Она существовала отдельно от черной и белой. На самом деле, тогда еще никто не изучил этот вид магии до конца. Было известно, что сила эта очень едкая, что большая ее концентрация может убить любого человека или эльфа, не обладающего ею. Достаточно было просто пустить ее в воздух в закрытом пространстве, что тот тип и сделал. Он был мглистым магом, и он зажег лампу мглистой магией. Лундес же на тот момент знала про эту силу лишь со слов брата.
— Кто ты такая? — Он направился к ней. Она стала задыхаться, потому что он нес лампу с собой.
— Не подходи! — с трудом произнесла Лундес и закашлялась.
— Ты явилась в мою палатку и... — Он вдруг сощурился, медленно глянул на лампу и вроде бы понял, что творил.
Мглистые маги ведь от своей силы не страдают — напротив, получают от ее присутствия удовольствие. Они-то не ощущают удушье. Тот человек, видно, привык зажигать лампу своей магией, вероятно, до этого с ним никто не жил рядом. Поэтому он не сразу понял. А когда осознал и ладонью потушил лампу, Лундес рухнула на пол, потеряв сознание.
Веки казались чугунными. Эльфийка с огромным трудом приоткрыла их и увидела красную ткань, через которую просвечивало яркое, жаркое солнце. Было душно. Стало еще хуже, чем ночью, только дело было уже в температуре, а не в магии. Лундес прикрыла глаза рукой, лениво провела пальцами по носу и тут резко схватилась за щеки. Ее платок! Его не было.
Она приподнялась на кушетке, глянула вбок и столкнулась с пристальным взглядом песчаного эльфа. Затем стала беспомощно озираться в поисках платка.
— Где он? Просто скажите, где он? — Она не знала, что делать. Ведь получалось, что он... видел ее лицо! Нагло смотрел ей в лицо! Как?! Это было немыслимо. Когда сон окончательно сошел, Лундес прикрылась рукой. Хотя был ли смысл, когда тот и так, вероятно, долго разглядывал ее, пока она спала.
— Не должны были... не имели права, просто не должны были! — отчаянно шептала Лундес, поднимаясь с кушетки. — Где он?
