Охотник за страхами, Глава 9

Как и положено, я терпеливо ждал, пока меня вспомнят.

— Добрый день, друг мой. Чем я могу Вам помочь?

Мягкое приветствие, буквально шелковый голос. Многих, эта способность Илоны говорить даже в критические и самые напряженные моменты таким легким тоном сводит с ума.

— Последнее время я собираю информацию и готовлюсь встретиться с Девятью.

Последовала пауза. Я уже привык к тому, что между предложениями надо делать паузы, чтобы Илона тебя поняла.

— Шернельская девятка, я правильно поняла?

— Да, а так же Нолдорские некроманты.

— У них много имен. Так что Вам нужно, друг мой.

— Карта. Я смог собрать воедино многие кусочки головоломки, но кое-чего мне не хватает.

— Уверены ли Вы, друг мой, что Карта может Вам помочь?

— Да.

На этот раз пауза длилась около двух минут, за которые Илона успела шесть раз поправить прическу и три раза изучить свои ногти, а я отгрызть кусок карандаша. Не то, чтобы карандаш был слишком вкусным, но институтская привычка не выветрилась даже за годы странствий.

— Хорошо. Хватит ли Вам малого зала, для Ваших исследований?

— Боюсь, что нет. Мне нужен основной зал.

Насколько я смог узнать, доступ к карте можно было получить из двух залов. И малый был неудобен тем, что вся карта целиком в него не влезала. Не влезала она и в большой зал, но обзор там был намного лучше. Еще малый зал работал достаточно медленно, что сводило многих посетителей, привыкших думать быстро, с ума.

— Хорошо, но, боюсь, что не смогу выделить Вам больше одного часа времени. Постарайтесь уложиться.

— Благодарю.

Илона замерла еще на полминуты, потом взяла лист и написала письмо, которое заверила огромной печатью, едва ли не во весь лист.

— Прошу Вас предоставить мне результаты Ваших изысканий, друг мой, к моменту их завершения.

Схватив письмо и поблагодарив, я двинулся в другую часть подводного острова.

Пользование Картой не бесплатное. Час времени стоил дороже, чем час работы за первыми компьютерами в начале прошлого века, когда они занимали целое здание и ломались чаще китайских фонарей. Но деньги для большинства охотников лишь средство, а не цель. Возможность перемещаться в другие миры открывала и открывает такие изощренные методы заработка, что легендарные аферы, о которых пишут в книгах по истории, кажутся детскими забавами. И я со своим "РосДревоСинтезом" не первый и не последний.

— В первый раз? — спросил у меня пожилой мужчина лет семидесяти на вид, когда я подошел к дверям небольшого здания с куполообразной крышей. Выполненное все в том же стиле, что большинство зданий на острове, оно выделялось белым камне на фоне зелени.

— Да, я кивнул и передал разрешение и чек.

— Бюрократы — со смаком произнес старик, словно это было ругательство — Проходи. Меня зовут Джерри Кольт.

Он открыл двери, и я прошел в полумрак помещения. Огромный зал был тускло освещен туманом, который плавал под куполом.

— Смотри — пояснил мне Джерри — не думай касаться тумана, когда он опуститься, если жизнь дорога.

— Токсично? — спросил я.

— Токсично — Джерри расхохотался во весь голос, и смеялся минуты три — нет, это просто филиал другого мира на земле... Вернее три филиала, трех миров. Здесь, чтобы такое создать в отдельно взятом месте пришлось менять кое-какие законы. Это своего рода уголок хаоса в мире порядка... Ну... или наоборот.

Звучный смех Джерри не отражался, как следовало ожидать, от свода, а тонул в тумане. Мы подошли к центру зала, где обнаружилось комфортное кресло с мягкой спинкой.

— Когда я опущу туман, просто думай о том, что хочешь увидеть. Если карта будет дрожать, или тебе будет тяжело удерживать ее на месте — попробуй покрутить чувствительность, ручка тут — Джерри указал на регулятор на подлокотнике — красная кнопка поднимет туман. Ясно?

— Вроде бы...

Просто думать. На вид не сложно.

Джерри кивнул и пошел к выходу. Я же приготовился. Стоило двери захлопнуться, как туман потускнел и двинулся вниз, заволакивая залу. Лишь кресло в центре зала, в котором сидел я, туман огибал.

Карта... Стоило только подумать и плотные сгустки тумана выстроились сотнями светлячков, чем-то напоминая карту звездного неба. Передо мной были все известные Альянсу миры этой плоскости.

Карта дергалась, то и дело вращалась, и я, помня наставление Джерри, отрегулировал чувствительность. Добившись стабильности изображения, я подумал про Алерию. В ответ карта переместилась и одна из точек выросла в размерах став голубоватым шаром метрового диаметра. Неплохо бы отметить ее каким-нибудь цветом. Желтым?

Шар немного изменил яркость. Кажется, цвета он не отображает. Ну и ладно. Я выделил на карте миры, где когда-то бывали Нолдорцы. Некоторые сгустки появлялись перечеркнутыми ровными линиями. Должно быть это уничтоженные миры. Теперь надо отмотать назад время, а именно заглянуть в прошлое. Повинуясь это мысли передо мной возникла шкала, которая замерла в крайнем положении, отмечающем наши дни.

Я вздохнул и, повинуясь моей мысли, время пошло назад. Мир в котором сейчас находились Девять был странен. Некоторое время назад он числился уничтоженным, но после выяснилось, что это оказалось ошибочным. Если копать глубже, то перечеркнут на этой карте, он был уже несколько раз.

Повинуясь моей воле, перед сферой отмечающей тот мир всплыл текст описания. Язык, обычаи, карты... Все то, что смогли разузнать странники. Тексты я лишь проглядел мельком, а вот карту единственного материка заставил повиснуть сбоку. Промотав время немного вперед, когда мир успел побыть перечеркнутым и вновь "ожить", я опять попросил карты и отчеты, доступные Альянсу в тот момент времени. На карте в этот раз числилось восемь материков, и как я ни старался, даже примерно не мог сложить первый изначальный материк, виденный мною ранее. Третий промежуток жизни этого странного мира выдал мне карту, на которой я насчитал всего лишь три материка. Быстро сопоставив отчеты об обычаях и устоях, я пришел к выводу, что описаны совершенно разные миры.

Если бы не несколько сотен лет промежутка, то подобное давно бы заметили, если уже не заметили.

Выходило весьма странно. Раза с третьего я заставил карту произвести поиск и найти подобные "Пульсары", если оно вообще существовали. Вопреки ожиданиям, отыскался один мир, который так же мигнул однажды. Но изучив быстренько информацию, я понял, что помечен как уничтоженный он долгое время был ошибочно. Часы показывали мне еще около двадцати минут оставшегося у меня времени, поэтому я сидел и в задумчивости "Мотал" время то вперед, то назад, пытаясь понять, что же скрыто в этой аномалии. Минут пять я провел в раздумьях и только потом заметил: перед тем как этот мир оживал, или вскоре после этого один из миров умирал. Причем был это именно тот мир, где были мои "Друзья" некроманты.

Время было на исходе, и я заставил карту вывести карты и описания миров, и их сопоставлял с описаниями "Пульсара".

— Джек пот — спустя минуту произнес я, когда карта Пульсара совпала с картой одного из "умерших" миров.

Интересно, обратил ли на это кто-либо внимание, или же прошляпили такую очевидность.

Оставалось пять минут.

Я заставил Карту показать мне известные "Нижние" миры. Осколки на карту все равно не наносятся, так как их координаты меняются по двадцать раз за сутки... Условно говоря. Демонические миры изобразились плоскими серыми блинами. Аккурат под "пульсаром", обнаружился блин, оказавшийся ничем иным, как вотчиной Беркариуса.

Пожалуй, пора писать внеочередной отчет Илоне...

* * *

— Это мсье Пьер. Он будет твоим учителем фехтования — ошарашил меня генерал Озимов.

— Фехтования?

— Да, Ирина. Мы видели твой талант и грех ему пропадать втуне. Извольте.

Пьером оказался человек излишней слащавости, с французским акцентом на явно русском лице, который частенько забывал применять. Этот хитренький блондинчик с хитрой ухмылкой умудрился меньше чем за час извести приставаниями всю женскую часть прислуги в возрасте от восемнадцати до тридцати. Первые минуты мне его пришлось слушать, а потом, когда от его речей заболела голова, он, наконец, изволил продемонстрировать пару выпадов, кои я без проблем отбила.

— Извольте, фехтование это тонкая наука, я бы позволил сказать искусство, которое надо постигать медленно. Верите, я бы никогда не подумал, что дама вашего происхождения увлечется этим сугубо мужским занятием...

Я умела держать в руках клинок, меня этому, как и положено учил когда-то отец... Конечно, до мастерства Игоря мне далеко, а ведь именно его тень, не знаю, как и назвать, держала мою руку в том поединке, но уж с этим "учителем" я бы совладать смогла. Не знаю что в нем находили многие, в частности Ольга, но меня этот тип просто раздражал, словно назойливая муха в знойный день. Даже хуже. И если кто меня здесь больше всего понимал, то это Дуняша. Та, вообще, хотела сходить к ведунье в лес и заказать "мусье Пьеру" немочь его самого неуемного естества.

Тонкая тупая шпага оказалась не просто неудобной. Ей даже грызуна не убьешь! Мой первый выпад, точную копию удара учителя отвели в сторону, и сразу раскритиковали, поспешив прикоснуться к плечу и указать, дескать, какие я мышцы не так напрягаю. В конце концов, я, не выдержав, ответила серией выпадов, только так, как меня учил когда-то отец. После шестого удара шпага противника отлетела в сторону, а мой клинок замер у его шеи.

— Извольте, мсье Пьер, так чем же так плохи мои выпады?

Пьер побелел и нервно сглотнул. Генерал покачал головой, однозначно давая ему понять, что тот не задержится здесь. А что касается домашних — то большинство было просто в восторге от того, как унизили этого французишку. Дуняшка — так вообще выбралась на свет откуда-то, где пряталась от назойливого Пьера.

— Э... Смею отметить, весьма неплохая комбинация ударов.

* * *

Я обвел взглядом темноалые небеса, накрывавшие дворец полусферой. Алый свет отражался от золотистых башен и создавал жуткое впечатление. Завораживал, словно удав кролика и вызывал дрожь.

— Стандартная цена — произнес мой проводник. Четыре этажа вверх, не считая башен, два вниз. Общая площадь почти четыре квадратных километра.

— Выглядит неплохо...

Мы стояли на площади около огромного дворца и я изучал свою новую недвижимость. Площадь же обрывалась в десятке метров от стен вниз, и вдали были видны лишь переливы алого, составляющие границы этого небольшого мирка.

— Не рекомендую подходить близко к краю. Смотрите.

Генри бросил небольшой мячик, и тот поскакал к обрыву, однако, не долетев до него, воспарил по спирали, и через секунду врезался в границу мира. Раздался хлопок, яркая вспышка и нас обдало волной тепла.

— Любое вещество, входящее в контакт с границей уничтожается, предположительно аннигилирует, если Вы понимаете, о чем я.

— Вполне. А эти волшебные стенки этого гигантского мыльного пузыря не схлопнутся?

— Пройдемте внутрь?

Внутри дворца меня встретила роскошь. Ковры покрывали едва ли не каждый сантиметр пола, а стены были украшены гобеленами.

— Ковры и мебель мы сменили, а вот гобелены родные. Местами там изображены правда пытки... Но сменить не долго.

— Разберусь, это детали.

В следующем помещении оказался тронный зал. Изящный трон в виде золотого древа рос из пола между двух каменных лестниц, спускающихся по обе стороны трона, словно два водопада.

— Трон тоже родной, а вот лестницы мы реставрировали. В комплект входит план с расположением всех комнат и тайников.

Я взглянул на протянутый мне план помещений и невольно присвистнул.

— Сколько же тут комнат...

— Спален около сорока, три кухни, хотя мы оборудовали только одну, остальные пустуют...

Мне перечисляли достоинства этой недвижимости, а я все больше и больше понимал, что для меня это, пожалуй, слишком жирно. С другой стороны, подобное уединенное местечко мне было нужно давно. Не тайная квартира где-нибудь, не офис, где всем заправляют Максим с Алимой, и не Алерийская крепость, ставшая теперь филиалом Академии.

Мы спустились по широкой винтовой лестнице на уровень ниже, а потом по другой лестнице еще ниже. Вопреки ожиданиям, подвалы были сухие чистые, освещение достаточно ярким, и ощущения мрачности не создавалось.

Там, за потайной панелью оказалась маленькая комнатка, единственным достоянием которой было нечто, больше напоминающее пульт управления ядерным реактором, который не с того ни с сего порос разноцветными кристаллами.

— Это устройство гарантирует то, что этот мирок не схлопнется, а так же позволяет сделать с ним многое... — мой проводник монотонным голосом зачитывал лекцию, должно быть в сотый раз. Когда ему это надоело — он указал мне на толстую книгу, лежавшую рядом с этой панелью — вот, инструкция, там все подробно описано. Ну что, берете?

Я вздохнул, и мысленно махнул рукой.

— В подарочную упаковку завернете?

* * *

Ния вздохнула. Несмотря на сумасшествия начальника, пока все шло более или менее нормально и ключ от мира, в котором заперлись демоны, раздобыть удалось. Повезло еще, что Игорь сам обратил внимание на те чудестные свойства этого мирка, и теперь поднял на уши Альянс. Отрадно, что он хоть что-то сделал сам, без подсказки.

Девушка поймала себя на мысли, что мыслит как ее ныне сумасшедший начальник. Если бы не прямой запрет старика, она бы давно раскрыла все карты Игорю и уповала бы на то, что общими усилиями что-то удастся придумать. Но, увы, это было невозможно. Запрет старика убьет ее, в случае, если она подставится.

* * *

Дождь. Капли летят одна за одной, мечтая пробить крышу, словно солдаты взять непреступную крепость.

Я отошла от окна и взяла с тумбочки кольцо. Маленький камешек в нем теперь хранил в себе небольшой запас первородной энергии. Давно, в прошлой жизни, еще в Академии нас, для развития силы мысли, заставляли делать упражнение: исключительно силой мысли перегонять тепло, свет, у кого что лучше выходит, в первородную энергию. Прямой процесс происходит легко, часто спонтанно, а обратный требует очень больших усилий. В Алерии было много энергии разлитой в воздухе просто так, и это было бессмысленным. Разве, что как упражнение. Здесь же иного способа получить в свое распоряжение силу я не знала. А еще я не знала, зачем мне эта сила нужна. Она ведь все равно не поможет мне ни узнать где сейчас Игорь, ни понять, где же оказалась я.

Дни, за ними недели... Неужели моя судьба медленно вянуть, ожидая... Неизвестно чего. Понимая, как близко подходит отчаяние, я сжала в руках кольцо и изо всех сил начала наполнять невзрачный камешек первородной энергией. Возможно, недели через три мне удастся его заполнить.

И что тогда? Из заключенной к тому времени в камешке силы и светлячок-то минуты на две будет, не больше.

Из транса меня к утру вывела Дуняша, пригласившая к столу. Дождь уже закончился, и солнце взялось за свою нелегкую работу: прогревать землю и сушить лужи.

По мне нельзя было сказать, что я не спала ночь, так как вместе с воспоминаниями вернулось и острое желание жить алерийскими сутками, что были минимум в двое длинее местных.