Любовь в Темные Времена

— Да, она мокрая.

— Возьми свой член и выровняй его с тем входом, который я помогла тебе найти, когда ты лизал ее. — Гарри кивнул, когда он взял свой, только что затвердевший член и поднес его к дыре, о которой она сказала ему ранее.

— Теперь, медленно нажми и остановись, когда она почувствует дискомфорт. — Гарри кивнул еще раз, когда он медленно толкнул себя внутрь Гермионы и застонал от ощущения того, как плотно они соприкасаются вместе, пока Гермиона не поморщилась, заставляя Гарри остановиться в своем вторжении в ее тело. Гермиона немного вздохнула, когда она позволила себе привыкнуть к чувству Гарри внутри нее, она посмотрела на него и кивнула.

Гарри медленно начал снова входить, но через несколько секунд остановился, потому что он достиг ее барьера. — Ты достал до ее девственной плевы?

— Да.

— Хорошо, лучшее, что нужно сделать в этом случае, это порвать его быстро, как отрываешь пластырь. Медленно вытащи свой, а затем введи его настолько, насколько возможно. — Гарри кивнул.

— Чем спокойнее ты будешь, Гермиона, тем менее болезненней это будет. — Сказала Тонкс, когда она взяла ее руку. Когда она сделала несколько вдохов, чтобы расслабить тело.

— Хорошо, Гарри. — Тонкс сказала, пока Гарри вытащил несколько дюймов, прежде чем резко вставить вперед, пока он не был полностью похоронен внутри Гермионы. Гермиона вскрикнула от боли, пока Гарри не наклонился вперед и не поцеловал ее, чтобы покрыть звук, в то время как Гермиона сильно сжала руку Тонкс, чтобы чувствовать ее помощь.

— Я знаю, что это больно, Гермиона, но это пройдет. — Тонкс шептала ей, по ка Гарри продолжал дарить ей поцелуи любви, прежде чем он слизал ее слезы и прижал ее к себе. После того, как Гермиона расслабилась, держась за руку Тонкс, она притянула ее назад и обернула обе руки вокруг Гарри, заставив его посмотреть ей в глаза.

— Медленно, пожалуйста. — Сказала Гермиона, чем заставила кивнуть Гарри, когда он медленно начать двигаться, чем с подвиг Гермиону застонать от дискомфорта, но после нескольких толчков стоны изменились на удовольствие.

— Гарри... быстрее. — Гермиона застонала, когда Гарри немного увеличил скорость, и примерно каждый третий толчок вырывался, пока только кончик не был внутри нее, прежде чем врезаться в Гермиону, заставляя ее стонать громче.

— Гарри...

— Гермиона, ты такая тугая и теплая. — Гарри застонал, продолжая заниматься любовью с Гермионой.

— Гарри... я люблю тебя. — Гермиона застонала, когда притянула его ближе к своему телу.

— Я тоже, тебя люблю, Гермиона. — Тонкс знала, что это не было возбуждением и гормонами, это было глубокое, от сердца, честное признание богов того, что они чувствовали глубоко в своих сердцах.

— Гермиона... я должен выйти.

— Ты не посмеешь этого сделать! Я хочу, чтобы ты был внутри меня!

— Миона...

— Меня не волнует, забеременею ли я, Я хочу, чтобы мы были всегда вместе. Даже если это означает исполнения твоего самого заветного желания. Гермиона сказала, почти заставляя Гарри задуматься.

— Я поняла это, когда ты рассказывал мне о Зеркале Йиналеж. Самое большое желание — иметь свою собственную семью. Я хочу дать тебе эту мечту. — Гермиона сказала, когда Гарри улыбнулся и схватил ее губы в медленном любящем поцелуе, в то время, как он продолжал вонзаться в нее ускоряясь, пока не почувствовал, что он на краю.

— Гарри... я... собираюсь...

— Я... тоже...

— Вместе... кончим... вместе! — Гермиона закричала, когда ее стенки так крепко зажали Гарри, что он знал, что она пролетает над краем, и он последовал за ней, когда он начал стрелять залпами своего семени внутри нее, заставляя обоих кричать имя другого.

Ххх Конец АХТУНГа ххХ (п/п: Тонкс молодец, хороший учитель!)

Тонкс улыбалась, когда влюбленная пара кончила вместе и дрожала от ощущений своего максимума, по крайней мере, пока Гарри не схватился за свой шрам и не начал кричать от боли, падая на пол рядом с Гермионой, и не начал дергаться.

Гермиона удивленно двинулась к Тонкс, поскольку они ничего не могли сделать, кроме как смотреть, как Гарри извивался на полу, сжимая свой шрам, прежде чем выдать один большой крик, когда зеленая сущность вылетела из его шрама, которая кричала, прежде чем Гарри обмяк.

Тонкс начала применять некоторые диагностические чары, чтобы увидеть, был ли он в порядке, пока Гермиона не бросилась вперед и не лечь с Гарри рядом. — Гарри... пожалуйста, вернись ко мне... я не хочу потерять тебя после того, как наконец-то нашла тебя. — Гермиона сказала последнюю часть, когда ее слезы начали падать из ее глаз.

Ххх

Гарри проснулся и оказался в месте, окруженным белым светом, когда он встал, он понял, что он все еще голый и нуждается в какой-нибудь одежде. Одеяния появились из ниоткуда, и он одел их и понял, что он был на Вокзале Кингс Кросс.

Он огляделся и увидел маленькую сущность, завернутую в черную ткань, дрожащую, он мог слышать ее шепот, — помогите мне, помогите мне. — Гарри подошел, прежде чем он почувствовал руку на плече.

— Я бы оставил это в покое, если бы был на Твоем месте. — Гарри остановился из-за знакомого голоса, перед тем, как повернуться и увидеть вполне здорового Сириуса Блэка, Гарри почувствовал, как слезы потекли из его глаз, в первые, прежде чем он был втянут в руки Крестного отца.

— Приятно снова видеть тебя, детеныш.

— Сириус, я тоже рад тебя видеть.

— Пойдем со мной, нам нужно поболтать.— Сказал Сириус, оставив руку на плече своего крестника и отвел его от черной сущности, к скамейке поблизости.

— Сириус, что происходит?

— Выбор. Видишь ли, детеныш, пока вы с Гермионой совершали величайшее действие Любви, между мужчиной и женщиной, связь между Тобой и Волдемортом действовала.

— Подожди... это...? — Гарри спросил, указывая на черную тряпку.

— Это фрагмент души Волдеморта — причина, по которой связь была в принципе возможна. Их называют хоркруксы или якоря души.

— Так вот как он это сделал? Он создал якоря души, чтобы сохранить свой дух на Земле.

— Семь, в общей сложности, ты, теперь, довел их общее число до пяти.

— Пять, когда... дневник!

— Бинго.

— Подожди, как ты узнал о них?

— Я провел все свое время, запертым, пытаясь выяснить, как старина Змеелицый сделал это, пока не нашел записи о Хоркруксах. Когда я показал Дамблдору отрывок, он огласился со мной в том, как он это сделал, однако он отказался поделиться информацией с тобой, заявив, что тебе еще не нужно знать.

— Так же, как он отказался помочь тебе, когда он мог освободить тебя.

— Дамблдор потерял понимание лучшего в человеке. Он был так сосредоточен на Большем Благе для всей Нации, черт возьми, что нужно маленьким людям в его планах.

— Так что же мне теперь делать?

— ТО, что ты всегда делал, сын... то, что правильно, а не то что легко. — Новый голос сказал, и Гарри зажмурился и обернулся, чтобы посмотреть позади него, чтобы увидеть, как там стояли Джеймс и Лили Поттер.

— Иди, детеныш. — Сказал Сириус, толкая в плечо Гарри, заставляя подростка встать и бежать к паре и обернуть руки вокруг них, обнимая их крепко, в то время, как они сделали тоже самое.

— Привет, Сохатик, — сказал Джеймс, держа сына.

— Мой малыш, — воскликнула Лили, когда Гарри почувствовал, как слезы падают из его глаз.

— Приятно видеть вас обоих. — Сказал Гарри, после того, как отстранился от них.

— Нам тоже, сын. Теперь, пока у нас есть время, почему бы тебе не рассказать нам несколько вещей? — предложил Джеймс, когда они четверо собрались вместе и начали говорить о чем угодно, обо всей жизни.

— Так, расскажи мне о девушке, которая украла сердце и девственность моего сына? — попросил Джеймс, заставив Гарри покраснеть, а Лили ударила его по голове.

— Ее зовут Гермиона Грейнджер. Она была моей подругой с 11 лет.

— Она также самая яркая ведьма своего возраста и ведьма первого поколения. — добавил Сириус, из-за чего Джеймс засмеялся, а Лили улыбалась.

— Каков отец, таков и сын, — сказала Лили, улыбка на ее лице выросла.

— Ну, сердце лучше знает, что мой мальчик разделяет мой вкус в женщинах.

— Я почти упустил ее, так как наш другой друг, Рон, проявил к ней интерес.

— ЧЕРТ! — взвыл Сириус, заставляя Поттеров смотреть на него, в замешательстве.

— У меня было пари с Лунатиком, что это было что-то подобное, что держало тебя и Гермиону подальше друг от друга. Единственный раз, когда я выиграл, и я не собираюсь быть там, чтобы взять приз. Ну, хорошо. — Сказал Сириус, заставляя Гарри и Джеймса смеяться над человеком.

— Гарри... — раздался голос, заставивший Гарри остановиться и оглянуться вокруг.

— ... пожалуйста вернись ко мне...

— Миона? — Гарри снова попробовал оглянуться, а остальные трое посмотрели друг на друга.

— Я не хочу потерять тебя, после того, как только что нашла тебя.

Гарри встал. — Мне нужно возвращаться.

— Мы знаем. — Лили сказала, когда она встала и снова обняла своего сына и поцеловала его в лоб.

— Покажи им ад, сын. — Сказал Джеймс, обняв сына.

— Так долго, детеныш, и не грусти обо мне, я в мире, как и ты должен. Напомни моей племяннице об этом, ладно? — Гарри кивну, чувствуя, что мир вокруг него начинает угасать.

— Прощайте. — Гарри крикнул до того, как понял большее.

Ххх

Когда Гарри снова открыл глаза, он почувствовал, что тело Гермионы прижалось к его боку, в то время, как Тонкс смотрела в сторону, глядя грустно.

Гарри повернул голову и увидел, что Гермиона закрыла глаза, когда она кричала, — Гарри, пожалуйста, вернись. — Боль в ее голосе была невыносимой.

— Куда я ушел? — Вопрос Гарри, заставил Гермиону смотреть ему в глаза, в то время, как Тонкс посмотрела на них с шоком в ее глазах.

— Гарри? — спросила Гермиона, желая поверить, пока Гарри ухмылялся ее любимой ухмылкой, когда он захватил ее губы в любящем поцелуе, потянув ее сверху на него, пока он держал ее.

— Что случилось? — спросила Тонкс.

— Связь между Волдемортом и мной была разрушена, но это было так больно, что это выбило меня в место между жизнью и смертью.

— Лимбо?

— Для меня больше походило на Кингс Кросс. — Сказал Гарри, когда он сел с Гермионой, сидящей на его коленях, ее голова на его плече.

— Я должен был провести некоторое время с Сириусом и моими родителями. — Гарри сказал, заставляя Гермиону повернуться и посмотреть в его глаза.

— Кстати, Тонкс, Сириус хотел, чтобы я сказал тебе, что ни один из нас не должен чувствовать своей вины, он в мире, и мы должны. — Гарри сказал Тонкс, с улыбкой на лице.

Гарри не знал, как долго он говорил о том, что произошло, когда он был со своими любимыми людьми, Гермиона улыбалась, когда они подошли к той части, где они говорили о ней.

— Папа утверждает, что он также считает забавным, что мы оба разделяем один и тот же вкус в женщинах, мама любит тебя, она думает, что ты самая прекрасная девушка, прекрасно мне подходящая. Сириус всегда верил, что мы должны быть вместе. — Гермиона улыбалась, когда она поцеловала Гарри. (п/п: говоря о Гермионе, в оригинале говорится про нарезанный хлеб, я не понял что это значит, и заменил на то что мне хотелось, не обессудьте)

— Мы должны уйти с этого чердака. — Тонкс сказала, после того, как они закончили, давая ей два кивка, когда они просто натянули мантии и несли остальную одежду в руках. Тонкс оторвалась от них, когда они достигли места, где они нашли комнату, и Гермиона продолжила забирать у него, как можно больше его семени.