— Домой... — задумчиво протянул Олег и тут же поправился: — Да кто же тебя туда отправит?
— Да вот хоть бы она, — Алексей кивнул на девушку, и оба с напряженным ожиданием уставились на Анну.
Тем временем Анна погрузилась в состоянии тихого офигевания. Повязку она сдвинула, и от вида розового шрама на месте страшной рваной раны девушка впала в легкий шок, не сразу поняв, что обращаются именно к ней. Чудо, сотворенное обычного вида мужчиной за пять минут, не вписывалось в рамки здравого смысла.
— Экстрасенс? — уточнила с надеждой.
Алексей поморщился и кивнул с обреченным видом:
— Экстрасенс.
— Аннушка, я вам больше скажу, у нас таких экстрасенсов целый мир, то есть дом. Хотите познакомлю? — предложил Олег, радостно улыбаясь.
— Секта? — с подозрением осведомилась Анна.
— Да Бог с вами, какая секта, — замахал руками Олег и, прижав ладонь к груди, клятвенно заверил: — Никаких сект, никакого обмана, мошенничества и надувательства. Правда и только правда.
— А там? — она махнула рукой на проклятую дверь.
— А давайте посмотрим, что там, — вдруг предложил Олег. — И мы с вами пойдем, чтобы страшно не было.
Анна прищурилась, окинула внимательным взглядом мужчин, но лица у обоих были серьезными, ни тени юмора в глазах.
— Не могу, — опустила голову, — там рыжий гуляет. Ну тот, который мне ногу распорол.
— Этот рыжий за свое отвратительное поведение усыплен и возвращен на родину, — ответил Алексей. — Обещаю, вам больше ничего не угрожает.
— Это дом, да? — уточнила Анна, понимая, что готова согласиться.
Мужчины не ответили, да она и не жаждала ответа, понимая, что права.
И как ни странно, чудный дом ей понравился. До появления рыжего хищника, она чувствовала себя там легко, свободно и по-детски радостно, ну словно новогодняя сказка внезапно оказалась реальностью и она нашла под елкой хрустальную туфельку. А всем известно, где туфелька — там и принц, и дворец, и королевство в придачу.
С другой стороны, глупо, конечно, верить в сказки, когда тебе уже за двадцать, когда давно не ребенок, а взрослая, самостоятельная женщина, и тень первой морщинки проглядывает под глазами.
Да и принц, если разобраться по сути, всего лишь самец принцессы. Пора-пора снимать очки иллюзий.
Анна помотала головой, прогоняя видение сияющей огнями елки с хрустальной туфелькой под ней. Нет-нет, хватит жить розовыми надеждами на чудо. Год назад, до предательства Вадика, она, быть может, и согласилась, но сейчас... Спасибо, сказки не надо. Дайте лучше миллион, а еще лучше два, ну или квартиру продайте. А вот гулять по чужим домам и мирам... Увольте, такого счастья ей не надо.
Вдруг это все-таки обман? Распылили газ в квартире, вот и потянуло на видения, ну а рыжий... Да не было никакого рыжего. Не было и все тут!
Она осторожно поставила вазу на пол. Алексей, видимо, что-то прочитал в её взгляде и разом погрустнел.
— Мне пора, — громко объявила Анна, делая шаг к выходу из квартиры. Внутри зрела уверенность — задержись она хоть на полчаса "испить чайку" и тогда уж точно согласится и на елку, и на туфельку, и на другие миры.
— Может, все-таки останетесь? — без тени надежды предложил Алексей. Второй мужчина переводил растерянный взгляд с Анны на своего товарища, и в его глазах горькой пылью оседало понимание.
— В другой раз, — светски улыбнулась девушка. — Провожать не надо, дорогу сама найду.
— Но послушайте, — с жаром вскинулся Олег, однако Алексей остановил его взмахом руки.
— Пусть идет. Дорога у нее все равно одна.
Мужчины посторонились. Анна, по привычке оберегая ногу, похромала мимо с гордо поднятой головой.
Елка осталась за дверью. Ну и пусть. Она уже не маленькая девочка. У нее есть отличная работа, семья и... И вообще, давно пора самой пригласить Женю с технического отдела прогуляться вечером после работы. Сколько можно бросать взгляды и стесняться подойти!
"Дорога, дорога..." — ворчала про себя. Настроение падало с каждым шагом. Вспомнилось обжигающее чувство восторга от распахнутой в неизвестность двери. Вереск, горы, пляж...
Подумалось, а не зря ли сбежала? И даже слушать не стала объяснения Алексея.
Что же... не захотела рисковать, так нечего теперь и жалеть.
Спустилась на лифте, вышла во двор. Воздух города вдруг показался отвратительно грязным, и Анна, стараясь дышать пореже, пошла к остановке. На полпути поняла, что хромать не обязательно. Проверила рану — даже шрама не осталось. Подумалось, что доедет домой и джинсы окажутся целыми. Ну точно, газ.
Портал в центре Питера. Надо же такое придумать! Смех, да и только.
Глава вторая
В понедельник утром офис встретил Анну предновогодней суматохой, а вот настроение у девушки было под стать серому свинцовому небу, прочно обосновавшемуся над городом. Снег в этом году запаздывал и, похоже, не собирался радовать их даже на праздники. Не зима, а вечная осень.
— Смельцова, к начальству! — даже не поздоровавшись, объявила секретарша Света, и её светлые, очень мягкие и вечно пушащиеся волосы дернулись тревожным облачком.
Сердце у Анны екнуло. Вызов с утра пораньше не к добру. Вообще все было не к добру. Вчерашний визит в квартиру, порванные джинсы, любимые, между прочим, собака... Ах да, собака. Она попалась ей на глаза вчера у подъезда. Черная, страшная, лохматая с очень умными карими глазами и унылой вытянутой мордой. Белый галстук на шее и белые носочки на лапах придавали ей почти официальный вид. Эдакий офисный бродяга.
Анна свистнула, но пес даже ухом не повел, оставшись сидеть около скамейки. Ошейника на нем не было, грязи, впрочем, тоже. Непонятно — то ли потерялся, то ли настолько самостоятелен, что гуляет сам по себе.
— Ловцов на тебя нет, — бросила ему Анна, бочком пробираясь мимо скамейки. Вот именно таких собак — огромных, черных и зубастых — она боялась с детства.
Пес по-человечески вздохнул и ответил укоризненным взглядом.
— Иди-иди, — махнула она рукой, второй придерживая ручку подъезда, — расселся, понимаешь. Не у себя дома.
Пес, словно поняв её слова, медленно встал и с герцогским достоинством удалился. Настроение испортилось окончательно.
А ночью еще и сон приснился. Такой... реальный, что утром Анна долго лежала в постели, привыкая к мысли, что не бежит больше по белоснежному песку, проваливаясь в него и отпрыгивая от накатывающихся волн, не валяется на земле, вдыхая горьковатый аромат вереска и разглядывая огромные, повисшие над ней звезды, а лежит в кровати, слушая противное пиликанье будильника.
Мрак. После таких снов серость становится настолько серой, что удавиться впору.
И пес... Утром у подъезда опять был он.
Анна остановилась, разглядывая собаку. Нечесан и наверняка блохаст, но в глазах светится ум и...
Она, удивляясь сама себе, медленно открыла сумку, достала сверток с бутербродом, сняла с хлеба розовый кружок колбасы и со словами "Голодный, поди" бросила псу.
Тот все с тем же достоинством благородной особы приблизился к угощению, вильнул хвостом и, одарив девушку внимательным взглядом, слизнул колбасу с асфальта. Ам — и словно ничего и не было.
— Проглот, однако, — Анна уважительно покачала головой, — извини, больше нет. И так на тебя самое вкусное перевела.
Девушка кинула взгляд на часы и заторопилась. Она уже опаздывала. Когда заворачивала за угол дома, оглянулась, пса уже не было видно.
Мелькнула мысль, что вечером стоит сделать набросок собаки, уж больно выразительной была морда с лохматыми ушами и гладким широким носом.
Анна в свободное время увлекалась карандашными зарисовками, и рабочий блокнот всегда был щедро украшен миниатюрами. А чем еще заниматься на совещаниях? Нет, свою работу девушка любила. Ей нравилось жить в постоянном поиске свежих идей, в подборах лучшего цвета, фона, дизайна. Нравилось критиковать, выслушивать чужие мнения и мучительно искать тот единственный вариант, который выстрелит на все сто. Мир рекламы был ей близок по духу, но нудные совещания сводили с ума.
И вот сейчас она готовилась бездарно провести время, выслушивая прописные истины, которыми так любило делиться драгоценное начальство.
— Смельцова, — по-крокодильи широко улыбнулся Павел Григорьевич, и остальные пять начальников отделов синхронно повернули головы в её сторону. Комок дурных предчувствий подкатил к горлу девушки, она кивнула всем, стараясь выглядеть невозмутимо, и прошла к свободному стулу.
Павел Григорьевич, управляющий директор их маркетингово-рекламной компании, для своих сорока пяти лет выглядел подтянуто-молодцевато. Он гладко брил голову и с аккуратной бородкой и серьгой в ухе напоминал собой пирата, а не респектабельного бизнесмена.
— Итак, все в сборе, — Павел Григорьевич окинул собравшихся пронзительным взглядом хищника, и коллеги разом опустили глаза в стол. Директор не был тираном, но управлял компанией жестко, больше всего на свете ненавидя малейшие заигрывания с конкурентами. И потому их служба безопасности могла поспорить с банком средней руки.
— А у нас, милые мои, ЧП. Да, — он подтверждающе кивнул, — именно ЧП. Один из ваших коллег слил Акрели последние разработки по рекламной компании чистящих средств. Напоминаю тем, у кого короткая память, — этот контракт должен был стать крупнейшим за последний год. КРУПНЕЙШИМ! — повысил голос Павел Григорьевич. — А теперь, как мне стало известно, бывшее нашим предложение уже утвердили в Акрели. И теперь они получат контакт и, соответственно, премию за квартал. Это ясно?
Бледные, растерянно переглядывающиеся и прячущие друг от друга глаза коллеги разом кивнули.
— Павел Григорьевич, а известно, кто? — подала голос Эля, эффектная блондинка с выдающимся бюстом, который помогал ей успешно продвигаться по карьерной лестнице.
— Известно, — бросил в ответ Павел Григорьевич, сделав театральную паузу. В кабинете повисла мертвая тишина.
— Смельцова, ты ничего не хочешь сказать? — ласковым тоном осведомился Павел Григорьевич.
— Я? — сипло спросила Анна, чувствуя, как ужас сжимает горло плотным кольцом.
Поймала полный отвращения взгляд Танечки из отдела технического обеспечения, и на плечи разом по мешку с песком навалилось.
— Ты-ты, — с улыбкой крокодила подтвердил Павел Григорьевич. — Сегодня утром, пока ты не успела удалить следы, мы с ребятами комп проверили. Ты сделала копии всех разработок, еще и с сервера информацию скопировала. А потом записала на флешку. И отнесла в Акрель, так?
Анна разом сгорбилась, до крови прикусив губу.
— Так, я спрашиваю? — спокойно и оттого очень страшно спросил Павел Григорьевич.
— Нет, — очень тихо ответила Анна, — не было этого.
— Еще и скажешь, что Акрель контракт не получили?
— Может, и получили, — голос девушки твердел с каждым словом, она подняла на начальство заблестевшие от слез глаза, — но не я сделала копии, пусть и на моем компьютере нашли следы.
— Тогда, что ты скажешь на это? — и Павел Григорьевич бросил перед ней фото. Она взяла его дрогнувшей рукой. Снято было сквозь витрину кафе. Анна сидела за столиком, а рядом, чуть наклонившись, оперся о край стола неизвестный ей молодой человек.
— Это сотрудник Акрели, — пояснил для остальных Павел Григорьевич, — тебя видели с ним, Анна, отпираться бесполезно.
И она вспомнила. Неделю назад ей действительно назначила встречу в кафе подруга, которая потом не пришла, прислав извиняющуюся смс-ку. И парень был. Уронил под столик телефон, долго доставал и витиевато извинялся.
Осознание истины наполнило горечью рот. Анна сглотнула ставшей горькой слюну. Так вот зачем все это было! Как просто и как подло.
Она обвела коллег просящим взглядом — неужели никто не усомнится в чудовищной лжи? Нет, никто. В переполненном людьми кабинете Анна осталась одна. Предательницей для ставших почти родных за годы работы коллег.
Чувство обиды душило, и сдерживать слезы было трудно, но она справилась.
Улица встретила девушку легким снежком. Зима наконец вспомнила о своей обязанности, подморозив грязь на асфальте.
На душе было отвратительно. Горько и гадко от несправедливых обвинений, от увольнения — хорошо хоть по собственному желанию разрешили написать. А внутри горело желание вернуться, найти того, кто подставил, и... свернуть ему шею.
Она дошла до сквера и села на скамейку. Идти домой не хотелось. Начнутся ненужные расспросы, глупые ахи и охи.
Рядом послышался шорох, зашуршала мерзлая трава, на дорожку выбрался уже знакомый ей пес, отряхнулся и сел рядом.
— Что, дружок, несладко бродяжничать? — сама удивляясь своим словам, спросила Анна. Спросила, чтобы отвлечься от нестерпимого желания разрыдаться. Ей хотелось плакать долго, со вкусом, с причитаниями и никому не нужными обещаниями. И пришло осознание — зачем еще нужна отдельная квартира. Чтобы вот так порыдать над своей горькой судьбой одной, без свидетелей.
Пес зевнул, продемонстрировав белоснежный оскал внушительных зубов, встряхнулся и вдруг, насторожив уши, уставился на вход в сквер. Оттуда двигался упругой походкой молодой человек. Одет он был в кожаную косуху, кожаные штаны, а в руках держал мотоциклетный шлем. Загорелое лицо в обрамлении черных волос делало его похожим на бандита, а черные глаза и нос горбинкой придавали облику цыганский мотив.
И Анна вслед за псом насторожилась.
Насторожилась не зря.
Молодой человек прошел было мимо, но вернулся и остановился напротив. Широкие плечи, тонкая талия, дорогая одежда, уверенный вид и цепкий, гипнотизирующий взгляд. Такие предпочитают быстрый секс без обязательств и дорогих, очень дорогих женщин в престижных клубах. Знакомство на улице не для них.
Анна напряглась, с благодарностью ощутив, как теплый бок собаки прижался к ноге.
— Какая красавица, одна и без охраны, — широко улыбнулся мужчина. Красивая у него была улыбка, ничего не скажешь, вот только взгляд остался холодным, изучающим.
— Вы куда-то шли? — подняла брови Анна, стараясь выглядеть как можно более отстраненной. У нее практически драма в жизни. Не до шуточек.
— К вам, — "честно" признался незнакомец, сияя белоснежной улыбкой.
Пес внезапно оскалился, обнажив свои не менее белоснежные клыки.
— Я сегодня не принимаю, — покачала головой девушка, — попробуйте записаться на следующую неделю.
— А телефончик подскажете? — молодой человек мгновенно включился в игру, старательно делая вид, что тихо рычащая собака в метре от его ноги — просто предмет пейзажа.
— Конечно, — Анна встала, взяла подмышку коробку с личными вещами из офиса, левую руку положив на холку собаки, — пошли домой, Вальдемар, а телефон, — она пожала плечами, — звоните 112. Вам подскажут.
Так они и пошли в сторону выхода. Пес медленно, приноравливаясь к её мелким шагам, трусил рядом. Она шла, не торопясь и не оглядываясь.
Странно, но после глупейшего разговора с незнакомцем настроение стремительно улучшилось. И слезы отступили куда-то за горизонт. И мысли сосредоточились на насущном: зайти в магазин, купить шампунь, поводок, намордник, а еще лекарства для обработки бродяги. И что она скажет маме с папой? Ничего, что-нибудь придумает.
