Хмель и Клондайк

— И мне пива захвати! — попросил Денис.

Я кивнул и сходил в "холодную" комнату, в уличной стене которой было пробито несколько сквозных отверстий. При желании их можно было заткнуть деревянными заглушками, но сейчас в этом никакой необходимости не было: термометр показывал десять градусов по Цельсию. Для пива лучше не придумаешь, а продукты хранились в соседней клетушке, там было холоднее.

Взяв с полки бутылку с бугельной пробкой, я вернулся за стойку и аккуратно перелил пиво в стакан. Полностью опустошать бутылку не стал — остаток с осадком выплеснул в раковину.

— Не многовато колёс с утра? — поинтересовался Денис, принимая бокал.

Я выставил перед собой указательный палец, засек время и закинул в рот красную таблетку. Проглотил, запил глотком воды, выждал пятнадцать секунд и взял следующую.

Менять интервал между пилюлями и особенно очерёдность их приёма не рекомендовалось производителем категорически. Возможно, это ничем особенно страшным и не грозило, но рисковать я не собирался в любом случае.

— И для чего это всё? — усмехнулся Селин, отпив пива.

— Витамины, микроэлементы, красные кровяные тельца, давление... — сообщил я, допив воду.

— Давление? — немедленно усмехнулся Денис. — Это чтоб стоял, что ли? По бабам собрался?

— Мой лечащий врач такого не одобряет, — покачал я головой.

— Твой лечащий врач не одобряет баб?

— Категорически, — подтвердил я. — Никаких баб кроме лечащего врача.

— А! — рассмеялся Селин. — А то уже беспокоиться за тебя начал.

Я нацепил металлический браслет с часами на запястье и защёлкнул замок.

— Не стоит за меня беспокоиться.

— Да уж вижу, что не стоит, — хмыкнул Денис, допил пиво и щёлкнул пальцем по пустому бокалу. — Вот почему ты нам такое пиво не отпускаешь?

— Экономически нецелесообразно. Да и спросом пользоваться не будет.

Селин фыркнул:

— Мне же нравится!

— А как плевался первый раз?

— Дело привычки.

— Люди привыкли к пиву качественному и простому, так зачем их смущать? — усмехнулся я. — Кому нужно что-то особенное, Мозаик блонд эль или эль американский янтарный, тот всегда может зайти ко мне. Да я такого много и не варю, только для ценителей.

— А стаут? — спросил тогда Денис. — Стаут почему нам не продаёшь?

— И стаута много не варю, — пожал я плечами. — Светлый эль хорош тем, что две недели брожения, потом неделя выдержки и он готов. Две варки в месяц по тонне пива. Оборачиваемость отменная. А стаут выдерживать минимум три месяца надо. Ёмкости дополнительные понадобятся, капиталовложения...

— Мы обеспечим вложения.

— А выхлоп нулевой выйдет. И смысл?

— Расширяйся, — предложил Денис. — Мы одну точку на Южном бульваре выкупаем, закупки увеличим.

— Не интересно, — покачал я головой. — Денис, ты же знаешь, я по сырью целиком и полностью от поставок из Северореченска завишу. Хмель, солод, пшеница — всё оттуда идёт. Четыре центнера в месяц — это ещё куда ни шло, а запрошу больше, повысят цену или вовсе кислород перекроют. И вы со всеми своими связями ничего с этим поделать не сможете. Плюс людей дополнительно нанимать и за аренду платить, подвал полностью заставлен. В итоге получается, что работать я стану в два раза больше, но за те же деньги. И смысл?

— А...

— Нет, — отрезал я. — "Западный полюс" я без пива не оставлю. У нас долгосрочный договор.

— Что за человек ты такой, Хмель? — кисло глянул на меня Селин. — Как угорь изворотливый. И ведь знаю точно, что лапшу на уши вешаешь, а не подкопаешься.

— И не надо.

— Тащи ещё бутылку, — махнул рукой Денис, снял дублёнку и кинул на соседний стул. — Но если что — имей нас в виду. Предложение о инвестициях в силе.

— Хорошо, — кивнул я и отправился за пивом.

Вновь наполнил бокал гостя, потом достал из-под прилавка бутыль с настоянным на травах самогоном и набулькал две стопки, себе и Денису.

— Не будь ты таким упёртым ослом, Хмель, — вздохнул Селин, — мы бы весь Форт пивом снабжали!

— Мочой, — поправил я собеседника.

— Как сказал один римский император по схожему поводу: "деньги не пахнут", — возразил Денис и в несколько глотков осушил бокал.

— Предпочту остаться при своих, — заявил я и взял рюмку.

Мы чокнулись и выпили.

— Вот и виски ты не ставишь, — укорил меня Селин, шумно выдохнул и потряс головой. — Крепкий, зараза!

— Все эти виски и коньяки — от лукавого, — поморщился я. — Ты не представляешь, сколько там спирта в процессе выдержки впустую испаряется!

— Крохобор, — фыркнул Денис и взял со стула дублёнку.

Вновь распахнулась дверь, с улицы зашёл краснолицый товарищ, крепостью сложения под стать Селину, только выше его на голову и с ещё более вызывающе выпирающим из-под армейского полушубка животом.

Александр Ермолов, глава всея пограничной службы и цельный подполковник.

— Здоров, Денис! — обрадовался он при виде Дениса.

— Привет, Шурик!

Они обнялись и по-приятельски похлопали друг друга по спине.

— Лысое чудовище не появлялось? — спросил после этого Селин.

— С того лета ни слуху, ни духу, — ответил Ермолов. — Но я своим на границу циркуляр спустил, если объявится — маякнут.

Денис подавился смешком и покачал головой:

— Насмешил. До слёз, блин! Думаешь, он через пост пойдёт?

— А почему нет? — развёл руками Ермолов и демонстративно потёр костяшками пальцев петлицу с тремя шпалами. — Претензий к нему нет...

— Очень сомневаюсь, — покачал головой Селин, махнул мне на прощанье рукой. — Бывай, Хмель! — и вышел за дверь. Не стал даже шапку одевать, благо идти отсюда до "Ширли-Муры" было от силы пару минут. Требовалось просто перейти через Красный проспект и немного подняться по нему вверх.

— Чё стоим, кого ждём? — навалился тогда Ермолов на стойку. — Наливай, Хмель!

Я тяжело вздохнул и вытащил из-под прилавка бутыль с самогоном.

— Вздрогнем! — выдохнул пограничник и влил в себя настойку.

Выпил и я.

— Как обычно тёмного крепкого? — спросил после этого, пряча бутылку.

— Ящик, — кивнул Ермолов.

Я сходил в холодную комнату и вынес картонную коробку с дюжиной пол-литровых бутылок русского имперского стаута. Впрочем, с Россией это пиво связывала лишь красивая легенда, а приставкой "имперский" оно было обязано исключительно высокой плотности. Обычный стаут, двойной, имперский... Как-то так.

Такой стаут я варил исключительно под заказ. Ну и для себя немного.

— Чек на неделе пришлю, — предупредил Ермолов, забирая пиво. — Идёт?

— Не вопрос, — кивнул я. — А бутылки?

— Старые? — озадачился глава погранслужбы. — Позавчера с нарочным отправлял.

— Секунду! — Я раскрыл гроссбух, отыскал сделанную Грачёвым отметку о приёме двенадцати бутылок и кивнул: — Порядок.

— У нас всё чётко! — рассмеялся Ермолов и поднял со стойки увесистую коробку.

Я прошёл к двери и открыл её, выпуская покупателя на улицу.

Перед самым крыльцом стоял внедорожник УАЗ "Хантер"; он был выкрашен серо-белыми разводами городского камуфляжа и оттого в утренних потёмках походил на кучу подтаявшего снега. Рядом переминались с ноги на ногу двое пограничников, с автоматами и в разгрузках.

— Серьёзная охрана.

— Статус обязывает, — вздохнул Ермолов, шагнув через порог.

Он спустился крыльца и вместе с коробкой пива забрался на широкое заднее сиденье; я прикрыл дверь и вернулся за прилавок.

Утро! Я люблю утро, тишину и спокойствие, но в баре это товар нечастый.

Только отметил в гроссбухе отпуск пива, как появился Иван Грачев.

— Здрасте, дядя Слава! — поприветствовал меня помощник, расстегивая синюю "аляску". — Как оно ваше ничего? Какие планы?

— Оставайся за старшего, — сообщил я. — Пойду пиво варить.

— Помочь? — спросил Ваня, выдернул из мишени дротики, отступил и один за другим метнул их обратно в доску.

— Позову дробнину выгребать, — предупредил я помощника и спустился в подвал, где была оборудована пивоварня.

Надо сказать, с домом мне повезло. Кирпичный особняк располагался в непосредственной близости от Красного проспекта, с крыльца даже был виден перекрёсток, но при этом задним двором выходил он на заброшенный район и потому особого интереса у торгового люда никогда не вызывал. После переноса города в Приграничье здесь какое-то время обитали бандиты, затем квартировалась рота дальней разведки Патруля, только вот кончили они ничуть не лучше уголовников, и в итоге здание начали долго и муторно продавать. Я выкупил половину и был уверен, что соседей в обозримом будущем не появится, но год назад один оборотистый товарищ открыл во второй части особняка оружейный магазин.

Оно и к лучшему: одному за домом следить было достаточно накладно. Да и ладили мы с Николаем Гордеевым по прозвищу Клондайк неплохо, благо общих знакомых хватало. Кроме того Николай как и я работал с Сергеем Платоновым, и тот факт, что сотрудничество это афишировать не следовало, нас только сближало.

Подвал в особняке был добротный, с высокими сводчатыми потолками и дощатым полом. В первом помещении были установлены варочный котёл, фильтровально-заторный чан и бак для промывочной воды, соединённые между собой через насос для высокотемпературных жидкостей шлагами из нержавейки. Такой же шланг через охладительную систему уходил в смежную комнату, где стояли сужающиеся книзу стальные танки для брожения. Там же уместились пластиковые баки поменьше, в них дозревали "эксклюзивные" и экспериментальные партии пива. Проход закрывала массивная деревянная дверь, подбитая для сохранения нужного температурного режима резиной. Здесь было жарко, там — прохладно.

Огонь в печурке под котлом уже едва трепетал; я проверил температуру воды и начал засыпать в неё молотый солод. Пока перетаскал без малого два центнера — аж упрел. После этого приладил на место крышку и запустил стоявший в углу электрогенератор, выхлопные газы от которого уходили по прокинутому через отдушину резиновому шлангу на улицу. Обошёлся генератор совсем недешево, да и солярка денег стоила, зато не приходилось надрываться, размешивая затор вручную и самолично качать помпу, перекачивая сусло. Да и вытяжка лишней вовсе не была.

Механизация!

Генератор негромко заурчал и сразу вздрогнул электродвигатель, начали вращаться опущенные внутрь бака лопасти.

Всё, процесс пошёл; теперь остаётся только за температурой следить. Впрочем, технология отработана, вмешиваться, скорее всего, не придётся.

Закинув угля в топку под варочным котлом, я засёк время и начал вытаскивать из подвала пустые алюминиевые фляги. Воду приходилось заказывать из-под Старой Мельницы, источникам внутри городских стен я не доверял. И сам собственный продукт употребляю, и людей отравить не хочется. За такое и к стенке поставить могут. Здесь в санэпидстанции чистые звери работают.

Пока возился с флягами и подметал разлетевшуюся всюду при помоле солода пыль, уже и время подошло. Я поднялся в бар, по-прежнему пустой, уселся за стойку и окликнул помощника:

— Вань, пора фильтровать и дробнину выгребать. Сам справишься?

— Не вопрос, — подтвердил тот. — Хмель сразу засыпать или подождать, пока закипит?

— Сыпь сразу, пакеты на столе лежат. Там подписано.

— Хорошо.

Помощник спустился в подвал, а я сходил в холодную комнату с продуктами, сделал себе пару бутербродов и вернулся за стойку. Но только с кухоньки раздался свист закипевшего чайника, как вновь распахнулась входная дверь. Вот и позавтракал.

Высокий плечистый мужчина средних лет стянул с головы шапку, пригладил ладонью короткие русые волосы с проседью и шумно потянул носом воздух.

— Слав, опять варишь? — спросил Николай Гордеев, он же Клондайк, он же мой сосед и совладелец особняка.

Я принюхался к давно ставшему привычным запаху и рассмеялся:

— Завтра перловку для стаута жечь буду.

— Завтра меня в Форте не будет, — махнул рукой Николай. — Так что жги, Слав, не стесняйся никого. Дом только не спали.

— Да уж постараюсь, — пообещал я и спросил: — Завтракать будешь?

— Нет, — качнул головой сосед, — я чего зашёл: отъеду на пару дней, лады? Объявление повешу, чтобы к тебе обращались насчет время там назначить или что. Хорошо?

— Да не вопрос. Пусть заходят, мне же клиентов больше. А если звонить будут, — кивнул я на дисковый телефонный аппарат на другом краю стойки, — в баре всегда кто-нибудь есть. Ответят, своих предупрежу.

— Вот и ладненько! — Николай пожал мне на прощание руку и отправился по делам.

Тогда я со спокойной совестью налил себе чая и позавтракал, а потом в бар поднялся взмыленный Иван.

— Сделал, — сообщил он.

— Всё, остаёшься на хозяйстве, — объявил я, — как с пивом закончу, поеду за продуктами.

— Список не забудь! — напомнил помощник и протянул исписанный убористым почерком поварихи листок.

Я сунул перечень в один из многочисленных карманов штанов и спустился в подвал. Запах внизу изменился, стал более острым, теперь в нём явственно проступал аромат хмеля. Сусло закипело, и вытяжка с возросшей нагрузкой справлялась вовсе не лучшим образом. Стало жарко.

Расстегнув ворот фланелевой рубашки, я засек время и отодвинул засов угольного люка. Распахнул его — в лицо посыпался снег.

Чёрт! Не сообразил почистить с улицы.

В подвал клубами пара ворвался морозный воздух; я не стал возвращаться за курткой и по узенькой деревянной лесенке выбрался во двор. Отпер каретный сарай, выбрав нужный ключ на связке, уловил непонятное давление, мысленно проговорил кодовую фразу — и охранное заклинание уснуло, снятое до следующего раза.

Не терплю всей этой чертовщины, но лучше на нормальную охрану потратиться, чем после грабителей порядок наводить. Магия иной раз весьма и весьма жизнь упрощает; если не сказать — продляет.

В каретном сарае стоял мой железный конь — неброской серой расцветки УАЗ "буханка" с глухой кабиной, вместо окон в задней части которой были бойницы, закрытые железными шторками на манер инкассаторских машин. Я завёл двигатель, подогнал автомобиль задом к угольному люку и оставил прогреваться. Сам спустился вниз, ухватил пакет из-под мусора с дробниной и поволок его наверх.

Дроблённый солод после затирания — это та же самая каша, но людям её не предложишь, а вот свиньям или уткам — в самый раз. Этим и пользуюсь.

В подвале я накинул короткую тёплую куртку, ухватил следующий мешок и поволок его во двор. Пока носил в машину дробнину, подошло время добавления второй порции хмеля. Всыпал содержимое одного из пакетов в кипящее сусло и поднялся в бар.

— Ваня! — окликнул помощника, который в одиночестве скучал за барной стойкой. — Через пятнадцать минут надо будет последний хмель засыпать. Сделаешь или мне задержаться?

— Сделаю. Если что, тётя Маша с посетителями подстрахует.

— Она подошла уже?

— У себя, — кивнул Иван. — Потом ещё пятнадцать минут дать покипеть и перекачивать в баки?

— Да. И дрожжи залить не забудь. Только проверь, чтобы температура в норме была. А котёл не трогай, сам его вечером вымою. На тебе двор, снег убери.