Хырымпырым

— Харашо, вэрю! Эй ти! Ти пачиму на маего дрюга такой гадост гаваришь? А?! А ну иды суда, я из тэбя тандыр кебаб дэлать буду! — грозно завопил Сулиман, не двигаясь впрочем с места. Влипнуть в магическую ловушку ему явно не хотелось. Только благодаря этому факту, я еще не попал в лапы стражников. Но легче от этого не становилось.

Мне же наконец удалось справиться с мудреным шпингалетом и створка окна со скрипом отворилась, пропуская в кабинет струю свежего ночного воздуха и привкуса морской соли. Перебранка мгновенно прервалась, но я уже не обращал на них внимания. Я почувствовал манящий запах свободы!

Впрочем, как оказалось, я начал радоваться раньше времени, а запах свободы как-то совершенно перестал меня манить, стоило мне заглянуть за подоконник и узреть темнеющее далеко внизу море и отчетливо различимые в свете луны черные клыки прибрежных скал.

А я и забыл совсем, что замок возвышается на огромном скалистом утесе, что в свою очередь нависает над морем. Сложенная из плотно пригнанных каменных блоков стена, была абсолютно ровной, без малейших признаков карниза или фигурных украшений, за которые так легко цепляться. Убедившись, что это не выход из положения, я тоскливо втащил себя обратно в кабинет и сразу же наткнулся взглядом на злорадные физиономии стражников.

— Чито птычка, баишься, да? — просюсюкал Сулиман и поманил меня пальцем — Иды суда, дарагой варишка. Нэ бойся! Сулиман нэ сдэлает тэбэ болна. Ну можэт савсем чут-чут, попка бо-бо будэт.

— Ы-ы-ы-ы — торчащая из шкафа кукла зашлась в хохоте и недвусмысленными жестами показала, отчего именно у меня будет "попка бо-бо".

— Вах! — неподдельно возмутился Сулиман — Ти чито, савсэм бальной? Попка бо-бо от мой пинка под зад будэт! А нэ от того, чито ти паказываешь! Какой испорчинный суслик папался!

— Да не суслик я! — взвыл солдатик и со всей дури заколотился головой о шкаф — Не суслик!

— Савсэм чиканутый — шепотом сообщил Исмандил, с опаской глядя на беснующуюся куклу — Дарагой Сулиман, астарожна, сматри читобы нэ покусал! Можит заразный, да!

— А-а-а-а — завопила кукла, полностью подтверждая поставленный Исмандилом диагноз о сумасшествии и еще сильнее задолбила головой в шкаф.

Я же наконец решился и преодолевая страх, взгромоздил свой тощий зад на подоконник, свесив ноги наружу. Сдаваться в руки стражников я не собирался. Уже слишком много холодящих кровь историй мне довелось выслушать о тех несчастных, кто попался на воровстве у мага. Закончить жизнь в виде навозной мухи или склизкой гусеницы мне совсем не улыбалось.

Эх! Будь проклят тот миг, когда я согласился на эту работенку. И все моя проклятая нищета и необходимость заботиться о матери и младшей сестренке.

— Эй! Ти чито? Вэрнысь! — рыкнул Сулиман, оторвавшись от созерцания припадочной куклы — Пасматри вныз! Видэл какые там валыны бальшие пилаваяют?

— Кто плавает? — против своей воли спросил я, уже совсем по-другому смотря вниз, на темную воду.

— Ну, эти... ну! Валыны! Ти чито, обчий язык ваабще нэ панимаэшь?

— Дарагой Сулиман хочит гаварить — вална! Вална там! Мокрий такой, пративный! Адын раз булк и всо! Нэт тэбя болше!

— Этого я и хочу — мужественно ответил я, придавая лицу героическую отрешенность — Чтобы бульк и все!

— Пачиму?! — поразился Исмандил — Нэ надо! Иды сюда, ми тэбя в хароший, хароший турма отвэдем! Там очинь харашо!

— И попа бо-бо дэлат нэ буду! Клянус сваим кинджалом! — заверил меня Сулиман.

— Нет! Лучше смерть, чем темница! — гордо отказался я, с надеждой выглядывая на стене хотя бы малюсенькую трещину, куда бы я мог всадить ноготь. Проклятые гномы! Надо же было выстроить так идеально. — Я вольный орел и привык летать на свободе! Неволя сломит мои крылья, погубит гордый нрав!

— Вай-ме — утер набежавшую слезу Сулиман — Как харашо гаварит! Будто пэсня поет! Сэрдце плачит! Иды суда, випьем вина, шашлик кушаем, пагаварим, пэсню спаем! А патом турма — савсэм нимножко, да! Савсэм чут-чут турма! Мамой клянус!

— Совсем чуть-чуть? — недоверчиво прищурился я, нащупывая ногой выступ в каменно кладке — А потом?

— Патом маг вэрнется, палачкой махнет, адын раз дунэт, плюнэт, и сразу палетишь! Как арел! Ну, можэт нэ как арел, а савсэм нэмножко другой птычка. Или папалзешь, как бальшой и красывый чэрвяк! Или пабежишь как гордый баран! Или папрыгаешь как очин очин...

— Все! Хватит! Я понял — кивнул я, удерживаясь на подоконник лишь руками и болтая ногами в воздухе над бездной — Нет, спасибо. Я лучше прыгну!

Ситуация сложилась патовая. Исмандил с Сулиманом не могли подойти к окну из-за боязни ловушек, а я не мог добраться до двери в коридор.

Поняв, что уговорить меня не удалось, стражники сблизили головы и начали заговорщицки шептаться, не замечая, что кукла незаметно покинула шкаф и держа в руках связку жемчужных ожерелий, спешит ко мне, беззвучно ступая по некогда богатому и дорогому ковру.

Солдатику удалось избежать возможных ловушек и он уже обогнул массивный письменный стол, когда стражники хватились его отсутствия.

— Вай! Исмандил, гиде лисый суслик?!

— Сбэжал сабака!

Как ни удивительно, но на этот раз кукла не стала ничего отвечать. Возможно потому, что во рту солдатик держал несколько низок жемчужных ожерелий, а сам проворно лез к подоконнику, цепляясь за шелковую штору. За пару секунд добравшись до цели, он не снижая темпа прыгнул мне на плечо и уцепившись за шею обеими руками, промычал:

— Фсе! Мовэшь пыгать!

— Что?

Выплюнув ожерелья, солдатик перехватил низки с жемчугами крошечным кулачком и заорал:

— Все, говорю. Я уже здесь и можешь прыгать!

— Прыгать?! — выпучил я глаза.

Ответа я получить не успел — до стражников дошло, что добыча окончательно ускользает из их рук и наплевав на ловушки, они с яростным ревом кинулись к окну.

— Пры-ы-ыгай! — истошно завопила кукла и что есть силы, пнула меня в локоть, метко попав по нерву. С нечленораздельным мычанием я разжал пальцы и повис на одной руке, цепляясь за подоконник самыми кончиками пальцев, которые тут же соскользнули и мы рухнули вниз с огромной высоты.

— А-а-а-а! — зашелся я в крике, беспорядочно махая всеми конечностями и глядя на быстро приближающуюся поверхность моря.

— Каков был твой план? — заорала мне в ухо кукла — Там внизу натянута сеть?!

— Да нет никакого плана! Я просто стражников пуга-а-ал-л!

— Что?! Тв-а-а-а-ю-ю ма-а-а-ть!

— А-а-а-а...!

Глава вторая.

Сумеречное побережье.

Подобно выброшенной на берег морской медузе, я распластался на мокром песке в шаге от кромки воды. Ленивые ночные волны мягко накатывали на мои ноги и с шелестом уходили обратно в море, забирая с собой налипшие на меня пучки водорослей и донную грязь. В голове было пусто как у бедного крестьянина в амбаре — ни одной мысли, лишь блаженная пустота и безразличие. Лишь изредка мое тело сотрясала икота и я выплевывал изо рта очередную порцию морской воды, которой вдоволь нахлебался пока не выбрался на берег.

Но самое главное — я жив и сейчас имею возможность смотреть на усыпавшие ночное небо сотни ярких звезд... я жив...

Жив! Мне удалось ускользнуть из рук этих страшных горцев — замковой стражи, удалось выжить при падении и удалось не утонуть, несмотря на все старания этой взбалмошной куклы, что надсадно орала мне в ухо и так сдавливала шею, что я еле мог вздохнуть... кстати... а где кукла? Надеюсь, ее поглотила морская пучина...

— А-аккха! Кха! Какая мерзость эти водоросли! Тьфу! А ты! Ты идиот! Нет, ты хуже идиота! Ты... да ты знаешь кто ты?

— Заткнись, суслик горный — буркнул я, вяло переваливаясь на живот — О-о-о... как же меня мутит... все из за тебя уродец чертов! Мало того что в пропасть меня столкнул, так еще и чуть не утопил! Какого черта ты меня за волосы дергал?

— Я спасал свою жизнь! — задрала нос кукла, выпутываясь из обвившей ее шею зеленой нити водоросли — Я плавать не умею!

— Ты же деревянный! — прошипел я, подтягивая под себя облепленные мокрыми штанами ноги — Ты вообще утонуть не можешь!

— Знаешь, когда над головой смыкается темная вода и ты уже видишь силуэт костлявой старухи с косой, тут как-то не до раздумий! Жить всем хочется!

— Ты не живой! — буркнул я, содрогаясь в ознобе — Ты кукла! Ненормальная к тому же! Ой! — ко мне начали возвращаться пропавшие было чувства и первым что я почувствовал, было жжение во рту.

Ощущение словно мне сперва врезали по зубам, затем для чего-то основательно расцарапали десну и наконец, залили все это дело соленой морской водой. Запустив в рот палец, я осторожно ощупал десну и поморщился от острой боли. Чувства меня не подвели — пара зубов явственно шатались, а вынутый изо рта палец был в крови.

— Создатель! — пробормотал я, сплевывая на песок — Я что, об риф долбанулся когда падал? Или по дну протащило? Да нет вроде как... или может на коралловую ветку напоролся? Что смутно припоминается... я гребу к берегу, а меня словно молот кузнечный по челюсти молотит...

— Ага-ага! — моментально подтвердил солдатик, вставая на ноги и делая небольшой шажок в сторону — Сначала о риф долбанулся, затем тебя по дну протащило, а под конец на коралловую ветвь напоролся, да так, что она тебе в рот на цельный локоть вошла! Искренне сочувствую! Но все хорошо, что хорошо кончается! И теперь, когда все опасности позади...

— А ну-ка постой! — перебил я разошедшуюся не на шутку куклу и рывком поднялся, едва устояв на одеревеневших от недавнего заплыва ногах — Кажется, я начинаю вспоминать! Точно! Это ты! Ты орал что-то непонятное, бил меня кулаком по челюсти и совал мне в рот свои пальцы! Ты! Ах ты... ах ты... ты зачем это сделал? А? Ну да... и еще орал что-то такое.... то ли "дазуба"... нет... а! "Акула, дай зуб!" — вот, что ты орал! А ну иди сюда!

— Не орал, а предупреждал о смертельной опасности и пытался спасти нам жизнь — с пафосом заявил солдатик, напряженно крутя головой по сторонам — Слышишь? Жизнь нам спасал!

— Жизнь спасал?! — взревел я словно раненый медведь и тут же охнул от пронзившей челюсть резкой боли — Я тебя на дрова пущу! Клянусь — спалю ко всем чертям! Иди сюда, приказываю! Буду тебя на дрова ломать!

Хоть здесь проклятая ведьма не наврала — связывающая меня с куклой магия работала. Услышав приказ, солдатик вздрогнул и мелкими шажками начал приближаться, смешно переступая крохотными ножками по мокрому песку пологого берега. При этом, он продолжал вываливать на меня целую уйму слов, умудрившись придать им форму страстной речи:

— Да честно! Жизнь нам спасал! Ты к берегу гребешь, по сторонам не смотришь, а тут в трех локтях от нас — плавник! Большой такой, хищно изогнутый! И потихоньку в нашу сторону заворачивает. Ну все, думаю — от магических ловушек уберегся... э... убереглись, от стражников ускользнули, в воде не утопли, а смерть нас в акульей пасти поджидала. Уже и молитву прочитал — за нас обоих, между прочим! — и глаза прикрыл, чтобы смерть лютую не видеть, да тут и вспомнил старинный рыбацкий заговор от акул!

— Какой еще рыбацкий заговор? — против воли заинтересовался я, не прекращая впрочем засучивать мокрые рукава.

— Как какой? Как какой? — заквакала кукла, делая едва заметный шажок — Говорю же — от акул! Ежели в воде окажешься, а к тебе акула плывет и ужо пасть разинула зубастую, то уберечься только одним способом можно — быстро вырываешь у себя зуб, зажимаешь в левом кулаке, трижды обносишь его вокруг головы и с особыми словами забрасываешь в пасть этой зверюги! И все — акула сразу подавится и помрет в корчах! Понял? Я жизнь тебе спасал!

— Да ну? И где же подохшая акула? — ласково улыбнулся я, демонстративно оглядывая мелководье, хорошо различимое в свете полной луны.

— Ну... это... понимаешь, тот плавник, он и правда плавником оказался, только не рыбьим, а деревянным... — несколько смущенно признался солдатик — Бревно сучковатое. Но в темноте как настоящий акулий плавник выглядел! Клянусь!

— Это ты бревно сучковатое! — окончательно взбесился я, подхватывая с песка отшлифованный морем голыш — Сейчас я тебе покажу, как зубы выбивать надо! Ладно, черт с ним — ошибся, с кем не бывает! Но почему ты не у себя, а у меня зуб выбивал? А?!

— Так ведь зуб настоящий надо, понимаешь?! — пронзительно заверещала кукла, пятясь назад и оскальзываясь на прибрежном песке — Настоящий зуб! А у меня зубки деревянные, липовые!

Когда до меня дошел смысл услышанного, я неохотно остановился и отбросил голыш в сторону — уж больно жалким и несчастным выглядел сейчас игрушечный солдатик.

— Липовые в смысле ненастоящие, или из липового полена сделанные? — сварливо осведомился я, задирая голову и всматриваясь в нависающий над нашими головами замок волшебника — судя по резко прибавившемуся количеству освещенных окон, там сейчас был настоящий переполох.

— В смысле и то и другое, о мудрый хозяин — попытался подлизаться кукла, делая пару шажков вперед.

— Надо рвать — изрек я, с нарастающим волнением смотря, как на наружных стенах замка один за другим зажигаются огни факелов.

— Зубы рвать? — булькнул солдатик, вновь отступая назад — З-зачем? Ну и пусть липовые, я липу очень даже уважаю, опять же...

— Да нет — досадливо отмахнулся я — Когти рвать надо! В смысле — улепетывать отсюда побыстрее, пока не поздно.

— Верно! Я так и понял! — вновь приободрилась хитрая кукла и проворно засеменила ко мне — Мудрое, очень мудрое решение! Как повезло мне с таким умным, прозорливым, находчивым и крайне симпатичным хозяином! Не каждая кукла может и надеяться о таком счастье...

— Ладно, удачи тебе — снова прервал я ставшего подозрительно подобострастным игрушечного солдатика, после чего развернулся и тяжелой трусцой направился вдоль берега, ориентируясь на едва заметно мерцающие впереди огни — там располагался торговый порт города.

При удаче, доберусь до порта за час, немного приведу себя в порядок, а затем, кровь из носу, но надо извернуться и попасть в одну из бригад грузчиков — чтобы потом, в случае чего, можно было честно сказать — "Да вы что? Какой такой замок? Я всю ночь ящики из брюха торговой бригантины таскал, умаялся так, что ноги не держат". Грузчик конечно из меня аховый, тяжелее ручной клади вообще ничего не подниму, но как говаривал старый и уважаемый домушник Микса — "Алиби штука нужная, сынок, без него никуда".

На этом моменте моих воспоминаний, я был вынужден прерваться — за моей спиной раздался истеричный визг оставшейся в одиночестве куклы:

— Забы-ыыл, хозя-я-я-яи-и-ин, забы-ыыл!

— Не ори! — шепотом рявкнул я — Чего я забыл?

— Не чего, а кого! — уже радостным голоском пропищал солдатик из ночной темноты — Меня забыл, хозяин! Меня забыл, слугу своего верного и послушного.

— Я тебя не забыл, я тебя бросил! — рыкнул я через плечо, снова переходя на бег — Вали на все четыре стороны!

— А-а-а-а! А-а-а-а! — завыла кукла нечеловеческим голосом — Бросили, на произвол судьбы покинули, в опасности оставили... чтобы я несчастный в руки злых стражников попа-а-ал, чтобы я горемычный им все рассказа-а-ал, чтобы я все приметы описа-а-ал, чтобы злыдней этих прямо к хозяину доброму приве-е-ел...