Интернет

-Сейчас.

Он повернул мои руки ладонями вверх и медленно разогнул пальцы, наблюдая за моей реакцией. Больно при этом мне не было.

Ладони действительно оказались красные в тех местах, где я держался за вышку.

Медбрат достал иголку, и ткнул в мой указательный палец.

-Ай! — палец слегка дернулся.

-Хорошо.

Он протыкал каждый палец, ладонь по центру, проверил ноги — все оказалось в порядке.

-Встать можешь?

Я неуверенно кивнул. Но уверенно встал, лишь слегка покачнувшись. Стоять приходилось согнувшись — мешал потолок машины, и я немного погодя сел обратно.

-Хорошо, — обрадовался он. — Помнишь, что произошло?

-Шел дождь, — я слегка замялся, силясь вспомнить.

Картинки в голове появлялись неохотно, будто застревали где-то на полпути среди хлама пустых воспоминаний. Но, все же, выползали на поверхность.

-Я ехал в автобусе, — продолжил я, начав тереть лоб начавшими двигаться пальцами.

Лоб оказался слегка поцарапанным, но совершенно сухим. На одной из щек я нащупал пластырь.

-Нас начало заносить, — воспоминания вдруг хлынули разом, будто плотину прорвало. — Столб! Сугроб! Вышка с интернетом! Молния!

Запахло чем-то паленым. Оказывается, обоняние до этого спало, а теперь возвращалось вместе со всем остальным.

Я оглядел себя. Куртку с меня сняли, свитер тоже, а футболку вытащили из штанов. И та из чисто белой превратилась в белую подпаленную в некоторых местах. На джинсах тоже обнаружились пятна гари, как и на свитере и куртке, которые лежали рядом на сидении. Я обеспокоенно задрал футболку, страшась обнаружить жуткие раны и ожоги. Но кожа была абсолютно нормальная. И волосы с головы никуда не делись, только вот сильно пушились и потрескивали от статики.

-Я... цел? — осторожно спросил я.

-Вполне, — кивнул медбрат. — Слабые ожоги на руках, царапины на лице, ничего серьезного.

-Фух-х, — облегченно выдохнул я.

Ну и денек выдался! Сначала попал под дождь в январе, затем увидал кучу молний, бьющих прямо в землю, и в итоге одна из них чуть не поджарила меня! Но я жив. Жив, черт возьми! Плевать на царапины, к дьяволу ожоги и паленую одежду! Я живой!!!

-Но тебя все равно нужно обследовать, — твердо заявил медбрат. — МРТ всего тела, куча анализов, обязательно ЭКГ и так далее. Полный список твой врач составит.

Куча анализов и всяких тестов. Я им что — лабораторная крыса, которую непременно нужно препарировать лишь потому, что она должна была сдохнуть, но не сдохла?

-Сейчас тебя и отвезем сразу в больницу, лады?

-Я...

-Вот только, раз уж с тобой, вроде бы, все тип-топ, пойду посмотрю, что в других машинах, может, кому из раненых помощь нужна.

-Раненые? — спросил я. — А, ну да, авария. Много раненых? Есть убитые?

Только бы не водитель, только бы не он. Этот старик чуть ли не единственный, кто ко мне относится как к человеку, а не как к половой тряпке, об которую можно вытирать ноги. На остальных плевать — я их не знаю, и знать не хочу. Люди по всему миру умирают каждый день.

-Мертвых нет, не бойся, — медбрат дружески похлопал меня по плечу. — Серьезных ранений я тоже не заметил. Похоже, автобус еле полз по трассе, так что повезло всем, кроме тебя.

Ну как всегда, всем везет, а меня удача обходит стороной. Где справедливость, спрашивается?

Он открыл заднюю дверь машины, тут же потянуло жутко холодным влажным воздухом. Я поежился и потянулся за обгорелым вонючим свитером.

-Но проверить надо, — добавил медбрат. — Никуда не уходи.

Он закрыл дверь и ушел.

Я привстал, быстренько заправил футболку обратно в штаны, надел свитер, подумал немного и нацепил куртку. Одежда вся была абсолютно сухая, будто я не купался ни в какой луже, не был под проливным дождем и не зачерпывал воротником тонны грязного снега. Волосы тоже сухие. Странно. Что же получается, я провалялся без сознания несколько часов, и одежда успела высохнуть? Не, дурацкая куртка даже на сушилке так быстро не сохнет. Да пассажиры еще здесь, раз медбрат пошел их проверять, а большинство раненых увозят сразу после осмотра. Еще не увезли, получается, прошло всего ничего. К тому же, замерзшим я себя не чувствую совершенно, а провалявшись в снегу хотя бы полчаса я бы дрожал как осиновый лист на ветру.

Мобильник сгорел. Во всяком случае, включаться отказывается. Сколько сейчас времени? Насколько видно из окна, небо черное, ясное, со звездами. Уже ночь? Не, скорее всего, где-то в районе восьми-одиннадцати.

Вот блин, завтра пересдача с утра! А я хотел подготовиться хотя бы чуть-чуть, чтобы наскрести на тройбан. Не успею же ни черта! И этот клон президента не отпустит поди. Надо убираться отсюда, пока он не вернулся.

Я медленно открыл дверцу скорой и выглянул наружу. Там было чертовски холодно. Справа виднелся злополучный столб с кучей битого стекла на замерзшей, блестевшей под светом звезд дороге. Две патрульных полицейских машины, игравших роль ограждения. Пустые. Зевак не наблюдается, но вон приближается какая-то легковушка. Может, подбросят?

Под ногами лед, благо, весь неровный и исцарапанный шипованными покрышками, идти легко, ноги почти не разъезжаются в стороны, грозясь посадить меня на шпагат. Я, пригнувшись, как это обычно делают герои фильмов, стараясь быть менее заметными, прошел между двумя полицейскими машинами и стал дожидаться подъезжающей. Оглянулся назад.

Автобус был метрах в двадцати от столба, полностью на дороге и стоявший лобовым стеклом ко мне. Бок был жестоко смят, большинство стекол с той стороны выбиты. Всех пассажиров уже успели вывезти и рассовать по нескольким машинам скорой помощи. Так же я заметил еще парочку полицейских машин, а так же пожарников, скучавших возле негорящего автобуса, и ремонтников, забирающихся на дымящуюся у самой вершины вышку. Несколько медбратьев бегали вокруг скорых туда-сюда, передавая какие-то пакеты, полицейские расставляли с противоположной относительно меня стороны ограждающие знаки, а какой-то толстый дядька отвечал телевизионщикам, тыкая пальцем в автобус.

Подъехавшая машина оказалась такси. Она с шарканьем остановилась в нескольких метрах от меня, и из опустившегося стекла выглянул грузин-таксист.

-Вах, дорогой, залэзай давай! — обратился он ко мне. — Так и быть, подвэзу за полцены.

Долго думать я не стал, такси оказалось как раз под руку. Сел рядом с водителем, и автомобиль — недорогая иномарка — покатил вперед, медленно объезжая место аварии. Грузин и какая-то пенсионерка, сидящая сзади, с увлечением смотрели в окно.

Подлые лицемеры. Тут авария произошла, чуть не погибли люди, а они пялятся туда так, словно смотрят интересное кино.

Наконец, мы объехали все место аварии, и уже нормальным темпом поехали дальше. Я поудобнее устроился в кресле и подставил замерзшие руки под дышащую жаром печку.

-Что стряслось-то? — робко поинтересовалась у меня старушка.

-Молния ударила перед автобусом, его занесло, — ответил я. — Врезались в столб.

-Страсти какие! — восхитилась бабулька. — А жертвы есть?

Ну да. Тебе на старости лет подавай такие вот развлечения. И чтобы трупов побольше, да кишки, кишки повсюду! И непременно плачущие осиротевшие дети, чтобы было, кого пожалеть. Ненавижу.

-Нет.

-Дорогой, — акцент грузина резал мне уши. — А сам цел? Руки-ноги цел?

Ну, хоть тебе я не безразличен. По крайней мере, спрашиваешь, на вид, искренне. Или притворяешься?

-Пара царапин, — ответил я.

Грузин коротко посмотрел на меня, на секунду задержав взгляд на пластыре на щеке.

-Вах, молодца! — обрадовался он. — А меня вон давеча тоже подбило! Какой-то

* * *

в зад въехал, понимаешь? Багажник — блин, а я — вот как ты прямо, пара царапин!

Он пустился в долгий монолог на местами корявом русском о том, как он разбирался с этим нехорошим человеком-виновником аварии. Надо сказать, матерился он без акцента.

Часов в машине я не заметил, радио тоже не работало. Но точное время я откуда-то знал. Да и не просто час и минуты, а вместе с секундами и миллисекундами — ровно десять вечера, как раз все по нулям. Бред какой-то. Откуда мне знать точное время? Но, судя по положению Луны на небе, где-то так оно и есть. Просто догадка, вот и все. Только затылок немного зудит.

Домой я приехал, когда родители уже легли спать. Таксист передумал и денег с меня не взял вообще (слава богу, поскольку они подгорели у меня в кармане слегка). Тихо открыл дверь квартиры, повесил куртку в шкаф, разулся. Зашел в ванную, осмотрел тоненькие царапины, смыл грязь с лица, намазал поджаренные ладони каким-то маминым кремом — авось поможет. Раскидал одежду по комнате и завалился спать, ощутив смертельную усталость. Все это время у меня зудел затылок (я пытался его не чесать и вообще игнорировать), а таймер из головы никуда не девался, исправно сообщая "10:42:54" и так далее. И, уже засыпая, натолкнулся взглядом на старенький будильник с зелеными еле видными в темноте цифрами. "10:34". Врет почти на десять минут, гад! Неудивительно, что я сегодня опоздал...

* * *

Теория познания Канта. Герменевтика.

-

* * *

, — вырвалось у меня.

Но очень тихо, препод вроде бы не заметил.

Я сел в самый конец аудитории — за пятую парту — и положил билет рядом с листком.

Вот там же есть нормальные вопросы, на которые наболтать можно! Так почему мне опять попался один из немногих, на которые я ничего не могу ответить? Дебилизм какой-то. Так, нужно сосредоточиться и попробовать вспомнить хоть что-то. И шпоры, как назло, были на сдохнувшем телефоне — тот так и не включился, наверно, сгорела электроника. Хорошо хоть одежду нормальную, не горелую, нашел. Кроме куртки.

Черт, куртка. Мать утром, когда одевалась, должно быть, почуяла запах гари и быстро вычислила источник запаха. "Что с курткой? Уши надеру!" — обещала оставленная на шкафу записка. Куртку действительно теперь было только выкидывать — запашок тот еще, плюс многочисленные подпалины. И нужен новый мобильник (о нем я еще не сказал). Попал я капитально.

Нужно сосредоточиться на билете! Если я опять завалю экзамен — точно из универа выпинут, по слухам, последующие попытки сдаются с комиссией, а им сдать нереально.

Так. Кант. Теория познания. Давай, должен же я хоть что-то помнить! Да, я фигней страдал на лекциях, но я же на них ходил! И препод наверняка рассказывал все — если верить статьям в интернете, то все это должно было отложиться в подсознании. Нужно только воскресить это.

Интернет. Дурацкая молния! Сожгла мне телефон, и свободный Wi-Fi в университете меня теперь не спасет. В отличие от других двоечников, сидящих здесь со мной в одной аудитории. Вон, почти каждый ковыряется в телефоне, наверняка зашли в интернет.

Попробуем взять логикой. Кант. Да, был такой философ. Когда он жил? Кажется, в веке восемнадцатом. Или семнадцатом? Пусть будет восемнадцатый. Во, вспомнил! "Бог умер..." и чего-то там. Это же его цитата, да? Не зря я смотрю сериалы — в одном из них как раз эта фраза была в начале каждой серии. Бог умер — и что дальше? Думай, думай! Стоп, но бог не может умереть, он же бессмертный вроде. Или может? Кто их знает, этих верующих. А Кант был кто? Христианин или мусульманин? Буддист? Или вообще — язычник? Ох, тяжко-то как. Ладно, запишем пока это, авось, чего еще вспомню. Так, теория познания. Именно Канта. Их было несколько? Вот идиоты — каждый свою теорию придумывают! Не отвлекаемся! Теория познания. Познания чего? Мира, бытия, апельсинов? В чем она у него заключалась? Кажется, в том, что у каждой вещи есть своя суть, что-то типа души. Или это не у него было?

Ладно, переключимся на другой вопрос. Герменевтика. Это еще что такое? Первый раз слышу. Вот евгенику знаю, в смысле, есть такая наука. А тут герменевтика какая-то. Блин, даже зацепиться не за что. По-любому какая-то очередная шарлатанская наука типа той же хиромантии. А, ладно, хрен с ним, напишу про евгенику, и как она влияет на способности человека.

Так, осталось тринадцать минут и восемь секунд. Дурацкие часы в голове. Засыпал — они были, проснулся — нету. И пока ехал — не было. Но стоило приблизиться к универу, они опять появились, и хрен выгонишь из головы, ладно хоть не тикают. Затылок снова зудит.

Блин, по первому вопросу так ничего не вспомнил. Кант. Теория познания. Кант. Иммануил! Только меня это не спасет. Давай, ищи выход, ищи.

-Пс-с-с! — я повернулся к соседу, туповатого вида спортсмену со здоровенными ручищами. Он только что закончил строчить свой билет благодаря мобильнику. — Дай мобилу на пять минут!

-Отвали, — послал меня он.

-Эй, на гальорке! — заметил нас препод. — Хватит заговорщицки шептаться! Давайте лучше со мной поболтаем, и чтобы все по билету было!

-Все, молчим! — поспешно ответил испугавшийся сосед.

-Ты, или сдавай, или прекращай вертеть головой! — велел мне препод.

Пришлось прекратить вертеться.

Да что я вообще здесь делаю? Зачем мне все это надо? Ну, отчислят меня, подумаешь! Все равно я в этой специальности ничего не понимаю. Да и пошел я на нее только из-за влияния родителей, да и потому, что в компьютерах хоть что-то понимаю, в отличие от любой другой области. Но здесь все равно учат какой-то хрени, которая мне вообще не пригодится, об этом даже некоторые преподы говорят! На жизнь я все равно планирую зарабатывать музыкой, так может, забить на все? Нет, нужно додавить этот идиотский экзамен, который даже не по специальности, чтобы из универа не отчислили, а то точно от такого количества новостей родители из дома выгонят. А моя группа пока еще ничего не зарабатывает.

Так, посмотрим на ответ, может, хватит на трояк? Хрень. Полторы строчки на первый вопрос и вообще не то на второй. Я труп.

На глаза попалась наклейка на стене "Wi-Fi free zone". Будь он не ладен! Почему я не могу им воспользоваться?! Все сейчас скатали спокойно из интернета, а я из-за этой чертовой молнии не могу! И еще эти часы в голове продолжают идти как ни в чем не бывало! Мне нужны не часы! А теория познания Канта!

В голове внезапно будто взорвали информационную бомбу, разметав по сознанию неведомо откуда взявшиеся знания. Перед внутренним взором словно открылась страница браузера с нужной статьей. Здесь был портрет, полная биография, выжимка из многих его трудов — и ко всему был мгновенный доступ, словно по ссылкам! Заветный ответ, который мне был так сейчас нужен!

-Уе-е-е-е! — смачно рыкнул я на всю аудиторию.

Размашисто перечеркнул всю написанную мной до этого бредятину и начал лихорадочно строчить новый ответ. Мне сейчас было, честно говоря, плевать, откуда все это взялось, важно лишь было написать правильный ответ.

Так, Канта я напишу. Это уже как минимум трояк! Класс! И часы пропали! А герменевтика?

Я зажмурился, представляя привычный по домашнему компу браузер. Вот открываю новую вкладку, вбиваю в "Мугл" слово для поиска. Теперь должна появиться куча ссылок, но мне нужна одна из первых. Как правило, везет на второй.

Меня начала бить мелкая дрожь. Хотелось вопить от неожиданно свалившегося счастья. Я знаю, что такое эта герменевтика! Да и еще в таких подробностях, что даже представить страшно. Определение, описание, даже примеры из книг, которых я никогда не читал! Но я точно уверен, что они существуют! Так, а не пропал ли с предыдущей вкладки Кант, не убежал ли он от меня куда? ОН ЗДЕСЬ! И герменевтика тоже!