Очнулся Сюсюлин от ласковых прикосновений, к лицу чей-то сладкий голос произнес.
— Какой колючий наш бледнолицый, но ничего мы его исправим.
— Мама! — Прокричал Иван и разлепил ресницы.
— Можешь и так меня называть.
Бред продолжался, перед ним стояла самая натуральная корова. Ее рожки были позолочены, коротка шерсть в молочных пятнах, правда стояла она на двух ногах, напоминая — мультяшный персонаж. В отличие от быков с плотными бронированными комбинезонами она носила подобие платья, довольно пышного покроя с розочками и лилиями. На шее у "Буренки" висело похожее на бриллиантовое ожерелье. Иван глупо ткнул пальцем.
— Оно настоящее? — Спросил он.
— Да конечно глупыш, это алмазы, правда, после освоения нами Титана они стоят не дорого.
— Тогда извините за глупый вопрос. Как вас зовут?
— Лехорако. А извиняться не нужно, хотя приятно слышать подобную галантность от зверо-человека. Или сокращено звече.
— Мы люди не звери и когда нам принадлежала планета Земля.
— И ты об этом еще помнишь? Удивительно!
— Конечно у вас собственный мир, весьма развитый, но и наша планета растет и настанет время, когда мы протянем вам руки братья по разуму.
— Ты я вижу неместный, с Земли.
— Да, вам что знакома наша планета.
Корова хихикнула, затем грустно улыбнулась. Ее широкая грудь приподнялась.
— Так ты сейчас находишься на земле.
— Как на Земле. Вы меня разыгрываете.
— Да кто ты такой примат безволосый чтобы мы тебя разыгрывали.
— Но ведь на Земле только одно солнце. Это знают даже младенцы, а у вас сразу три светила.
-Ты действительно из чужих краев, словно с другого мира. Ну ладно расскажу тебе звече. — А может по имени, я Иван.
— Нет, я твой хозяин и сама даю тебе имя. Так вот не уходя от темы, великая ученая
Дженифер Фишка, создала телепенгатор материи, меняющий конургеность пространства. В результате две ближайшие не имеющие планет звезды были перенесены поближе к Земле. Благодаря этому у нас смягчился климат, и исчезла ночь, а быки должна сказать ужасно, бояться темноты.
— Эти грозные яццовы такие трусы?
— Это инстинкт не до конца вытравленный прогрессом.
— Удивительно как много вы коровы умеете, но ведь было время, когда на земле господствовала человеческая раса.
— Знаю! — Зло ответила Лехорако. — Вы нас доили и страшно сказать резали на мясо не щадя даже детей. Но теперь роли поменялись.
Иван схватился за голову и попытался это переварить, как вышло такое — эволюция перевернулась и парнокопытные захватили власть. Но этого не может быть коровы слишком тупы чтобы летать и управлять небесными телами. Даже люди могли перемещать звезды только в самых смелых фантазиях и компьютерных играх. Может это странная мутация? А что обозначает та вспышка, которую он видел последний раз в жизни? Что-то она очень смахивает на ядерный взрыв. Возможно, случилось чудо, и сила ядерного удара, вместо того чтобы убить его переместила в будущее. В фантастических романах он не читал подобного, но чего только не может быть реальности. Может быть, временно-пространственная дыра раскололась, от воздействия плазмы и он провалился в щель межвременья. Вероятно, и его тело слегка сместилось в прошлое, и поэтому исчезли раны.
— Ты призадумался человек со щеткою на лице. Я очень умная и уже догадалась, откуда ты.
— Неужели?
— Ты из прошлого, не знаю, каким образом может наши ученые объяснят, но ты переместился в наше время. Это разъясняет, откуда у тебя уродливая борода.
-Борода, а разве люди не носят бород?
— Теперь нет. А раньше у них было это сомнительное украшение.
— Вы колете людям женские гормоны?
— Какой ты наивный человек. Все гораздо проще, когда мы собрали уцелевших после ядерной войны землян, то гениальный ученый Клара Щепкина она, кстати, стала нашей королевой, изменила генетику людей, покончив со старостью.
— Как это удалось?
— Был извлечен и подавлен ген вызывающий одряхление. Затем активизировали гены молодости, в результате чего у самцов исчезли уродливые ненужные бороды, зверо-люди стали сильнее, у вас резко ускорилось регенерация особенно костей. Стволовые клетки также были активизированы, а что нам не нужны старики и калеки. После это вы растете быстро, а затем застреваете в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет. Таким образом, улучшив генетику домашнего скота, а вы наш скот, мы избавили себя от многих проблем связанных с вашим лечением и содержанием.
Иван почувствовал стеснение в груди. С одной стороны это здорово, что нет старости, и они могут жить вечно, с другой как плохо, что они унижены.
— А я тоже могу жить вечно.
— Только теоретически все зависит от хозяина, как правило, долгожительство не приветствуется, и быки вас режут на мясо. Кроме того, посмотри на их комбинезоны и мое платье — это натуральная человеческая кожа.
Ивану стало дурно, ноги подкосились.
— Не уже и меня это ждет?
— Согласно закону не один раб не должен жить больше трехсот лет. Поэтому как бы я не дорожила тобой, твой конец неизбежен. Впрочем, если хочешь отдалить, его скажи другим яццовым что тебе шестнадцать лет, а сколько, кстати, на самом деле.
— Скоро тридцать, правда, последние пять лет не были жизнью.
— Ты еще такой зеленый, а мне скоро четыреста.
— Вы прекрасно сохранились.
В этот момент в комнату аккуратно вошла девушка. Она была высокой и удивительно красивой, ее волосы были раскрашены под цвет радуги, в ушах торчали сережки из сверкающего камня. Ее одежда не скрывала красоту, а лишь подчеркивала, груди были прикрыты тонкой полосой сверкающей в блестках ткани, на бедрах юбочка из атласа, на ногах переплетенные золотом и украшенные драгоценными камнями сандалии. Ее кожа была бронзовой, но не такой темной как у других аборигенов. За ней следовала другая девушка — она была совершенно нагой, и лишь бедра прикрывал тонкий кусочек белой ткани. Робко ступая босыми ногами по пышному ковру, девушка бросала испуганные взгляды по сторонам и ежилась.
— А Анфиса я рада что пришла сюда. Познакомься это твой давний предок из прошлого.
Девушка скромно поклонилась.
Перехватив восхищенный взгляд Ивана, Лехорако сказала.
— Может, ты удивлен, почему она не голая. Анфиса старшая по рангу и любимая из моих рабынь и в знак особого расположения я разрешаю ей носить одежду. А вот это Фифа он просто домашняя прислуга и на ней не больше чем положено.
— А почему она такая запуганная.
— Думаю, из-за моего мужа он часто колотит рабынь и рабов, хотя на дому мне в основном прислуживают только девушки. Вообще благодаря генетическим изменениям самки рождаются втрое чаще, чем самцы.
— Это хорошо меньше конкуренции.
— Ты прав, к тому же девушки более послушны, чем юноши, ведь по природе самцы бунтари и агрессоры. — Корова подмигнула. — Хочешь, я тебе найду пару самочек.
— А Анфису можно?
— Нельзя, она у самого моего сердца. Однажды муж ее ударил, так ему так нейроизлучателем врезала, что пришлось лазером рог пришивать.
Ивану стало смешно, он представил драку коров, как они поддевают друг друга рогами — это забавно и вовсе не страшно.
Анфиса подошла к нему поближе, она робко спросила хозяйку.
— Кто это гость?
— Твой прадедушка, пришелец из прошлого, если ты в состоянии осмыслить что это такое.
— А почему он бледный и у него метелка на лице.
— Так раньше выглядели люди, пока мы над ними не взяли шефство. Теперь у вас этого ненужного атавизма нет.
— А это не выглядит неприятно. Наоборот придает оригинальный вид. А то, что парень, что девушка по лицу бывало, не отличишь.
— Борода это отвратительно, как у абсолютно безмозглого козла. — Решительно произнесла
Лехорако. — Ничего я сначала покажу тебя Дженифер Фишке, а потом ученому совету, а после мы тебя изменим. Хочешь стать вечным юношей?
— Звучит заманчиво, а что для этого надо сделать?
— Тебе ничего только правдиво отвечать на вопросы, кроме, разумеется, возраста, а остальное я сделаю.
— Все хорошо, а теперь я хотел бы поесть.
— Ну, с этим проблем не будет, я сама собиралась обедать. Но запомни ты раб животное и по этому не можешь сидеть со мной за одним столом.
— Какой расизм! — пробормотал Иван.
— Полегче с выражениями особенно при моем муже прибьет, а то и ухо откусит.
Вспомнив озверевшую морду быка Сюсюлин счел за благо промолчать.
Вместе с Анфисой они уселись на коврике, только теперь Иван обратил внимание, что он совершенного голый. Ему стало стыдно за свое тощее бледное тело, дряблые мышцы и особенно смущало средних размеров мужское достоинство. Он постарался зажать, его поплотней между ног. Анфиса улыбнулась, но вид совершенно голых мужчин ее не мог удивить.
С подносами в руках появились девушки, почти все имели белую полоску на бедрах, а одна была лишена даже этого. Они поставили яства перед хозяйкой-коровой.
— Неужели она столько съест. — Удивился Сюсюлин.
Пред ней лежал поросенок с серебряным панцирем, лебедь с рубиновым клювом, а также гарнир с множеством неизвестных, но очень аппетитных фруктов. Впрочем некоторые он видел, ананасы, бананы, персики, а вот некоторые напоминающие граненые цветные шарики, или свечи бомбж видел впервые.
— Удивлен примат? Это живность и фрукты с других миров. Пока вы обезьяны топтались на месте мы яццовы, как высшая раса освоили иные планеты.
Лехорако отломила от поросенка ножку и кинула Ивану.
— На ешь бородатый. Потом ты сам себе выберешь имя. Хотя я тебя назвала бы Лениным, он тоже был с бородой и бунтарь.
— Да я вообще-то никогда не симпатизировал коммунистам, а пока не стал бомжем, голосовал за демократов.
— Ты мне потом расскажешь кто они такие.
— Это те люди, которые не хотели жить по старому, то есть так плохо как было при коммунистах.
— А как тогда было?
— Ну, было трудно достать еды, в магазинах были длиннейшие очереди, телевизоры были черно-белые и по ним не показывали голых женщин.
— Да ты я вижу озабоченный, но сейчас женщин много и почти все нагие. Вот полюбуйся на этих красавиц. Девочки потанцуйте для нашего гостя.
Юные дивы, повинуясь хозяйке, стали в круг и стали, лихо отплясывать задорный танец их обнаженные груди трясли, а оголенные загорелые ноги мелькали перед глазами. Самое главное, что все они были очень смазливые, и каждая вполне могла украсить ложе султана. Иван загорелся.
— Можно я хотя бы с одной из них...
— Займусь сексом. — Перебила хозяйка. — Конечно, я разрешаю сразу после еды.
— А если они не захотят?
— Так не бывает, рабы всегда хотят того, что желает хозяин.
— У вас все просто, хотя странно, почему кабан в серебряном панцире.
— Это не кабан, а стуккамо животное с планеты Сихима. Да и панцирь у него не серебряный, а из куппрома, посмотри какой он, хрупкий я его крошу руками.
Корова легко отломала корочку.
— Можешь ее укусить, это вкусно. — Лехорако швырнул кусок Ивану.
Тот подхватил и сунул в рот. На вкус это напоминало ореховый шоколад.
-Вот умница. Ты слишком худой и для пущей красы тебе следует обрасти мясом.
— Не разжиреешь, питаясь объедками.
— А тебе жир не нужен, у наших животных такой совершенный обмен веществ, что они не имеют лишней жиринки. Я помню, смотрела как-то на старое фото людей еще до нашего опекунства, какие они жирные уроды!
Ивану стало не удобно, он то не уважал толстых, особенно с большими животами, по этому согласился.
— Наука тогда была отсталой, и не умели палить жиры.
— Вот ты и сам признаешь, что ваша цивилизация была малоразвитой, а вид приматов неполноценным.
— Но мы быстро развивались. — Поправился Иван. — И главное кто создал вас. Ведь это наши человеческие ученые измели вашу генетику, что вы коровы стали умнее слона.
Лехорако не уловила иронии в последней фразе.
— А мы и так были умнее слона. Хотя это тоже сообразительное животное и стояло почти на одной ступени с нами. Однако тот факт, что вы приматы почти уничтожили друг друга в атомной войне, говорит, что ваш разум деструктивен и вы опасные существа, которых надо держать под каблуком. Нет, человеку никогда не стать рядом с яццовым.
Иван глубоко вздохнул и решил притвориться смиренным.
— А что еще остается рабу. Только подчинится.
Лехорако поспешила уйти от неприятной темы и заговорила об не давнем бале во дворце королевы, где сама недавно побывала.
— Ты не смотри на скоромную обстановку моего жилища, я графиня де Лехорако, просто придерживаюсь демократических традиций и против излишней роскоши, но на бал как правило одеваю свое лучшее платье. Зверо-людям вход туда запрещен и по этому нам прислуживают одни роботы. Они очень дорогие и позволить себе владеть подобной роскошью могут лишь несколько десятков яццовых.
— А почему вы не развили у себя роботостроение?
— А зачем если есть дешевые человеческие рабы. Только в космосе мы используем кибернетику.
— Недаром говорят, что рабство развращает как невольников, так и тех, кто ими владеет.
— Ты слишком умный раб, если будешь много болтать, не проживешь долго.
— Вопрос не только чтобы долго жить, главное как.
— Ты говоришь как ваш Ленин. Я приняла решение, отныне ты будешь Лениным.
— Сочту это за честь.
Обед проходил довольно чинно, Лехорако щедро бросала объедки, и Сюсюлин вскоре почувствовал, что его живот переполнен яствами.
— Ну, а теперь займитесь любовью.
Две обнаженные девушки, робко ступая на носочки, подошли к бывшему бомжу.
— Ну чего смотрите. — Грозно произнесла Лехорако. — Обслужите его сделайте парня живым и веселым.
— Мы с удовольствием, только какой-то он страшный.
— Я его покажу ученому совету, а потом мы избавим его от растительности на лице.
Сюсюлин робко пробормотал.
— Может, вы уйдете?
— Ну, уж нет! Я хочу понаблюдать за голыми приматами, это доставит мне удовольствие.
Вся страсть Сюсюлина пропала, достоинство съежилось.
— Мне что-то не хочется.
— Зато я хочу! А ты мой раб. Девушки Клара и Сима слушай приказ. Повалите его и изнасилуйте.
Плотоядно улыбаясь, девушки, набросились на парня, повалили его на ковер, затем, ловко работая руками и языком, возбудили мужика. После чего одна принялась скакать на нем, а вторая стала энергично гладить и массажировать.
Сюсюлин стонал и дергался, страдая и блаженствуя одновременно. Это было очень приятно, и тело взорвалось выбросом неистового вулкана. Затем девицы снова применив виртуозную технику секса, возбудили его. Так они не давая передышки, занимались любовью два часа подряд. Сюсюлин совершенно вымотался, он был чуть живой, а его корень жизни сильно болел и опух.
— Да ты слабоват, но волнуйся, мы тебя так переделаем, станешь как наши самцы-рабы. Произнесла Лехорако.
— Я стану сильнее.
— Да и оргазм будешь ощущать гораздо острее и продолжительнее. Как вечный юноша. Кроме того, увеличиться твое орудие, а то какое-то у тебя маленькое.
Сюсюлину стало очень стыдно, он прикрыл свой конец руками.
