Чего не знала Хотон-хон. Часть первая. Земля.

Помню я про лилии, помню. Мерка правильная, я по по мерке этой уже шила, и всё правильно, он и правда такой огромный, нет, не китаец, но да, раскосый, а что это ещё за расизм такой в нашу прогрессивную эру?! И вообще, кормит нас бортовой повар.

Повар, как же. Какой ещё повар у этих дикарей, которые даже врача завести не в состоянии? Не тот это повар, ох не тот! Небось, только и умеет, что полусырое мясо на углях жарить.

Лилии приходят быстро. А ещё какую-то особо ценную хрень задержали на таможне. но мне не до неё, потому что я сейчас как тот кот перед закрытой бутылкой валерьянки. Лилии-то сажать сейчас рано, это до мая ждать надо. Свитер для зятя продвигается, только надо кое-что насчёт фасона уточнить.

Лилии получила, теперь бегаю по потолку. Высаживать до мая смысла нет, жалость какая! А ещё я вяжу-вяжу-вяжу, половину уже связала, а что, если сделать рукава три четверти?

Ответ Лиза прислала сразу, и мне он не понравился.

Мама, никаких трёх четвертей, ни в коем случае! Рукав на всю длину, и чтоб горло закрытое. У них мода такая.

Мода, как же! Небось, шрамы у Азамата не только на лице, но и на руках, и на шее наверняка есть. Комплексует, наверное, что с мужчины возьмёшь? Ничего, если я решила рукав три четверти сделать — сделаю! Есть у меня одна задумка...

Правда, от вязания приходится отвлечься — с таможни пришло сообщение, что я могу забрать посылку. Под три расписки о сохранности содержимого. Лиза мне золото и драгоценности прислала — подарок от мужа. Ну прямо выкуп за невесту, честное слово! А я и не знаю, что мне со всем этим барахлом делать — разве что перед подругами хвастаться. Не буду же я грядки вскапывать в золоте и брюликах! Все обзавидовались, Сашка велел беречь всё это дело для потомков, а потом сдать в музей, а мама, которая ухитрилась всю ситуёвину пропустить мимо ушей, заявила, что лучше бы эти деньги пошли на создание школ и библиотек, и что вот она, между прочим, самолично внедрила на двух планетах тотальную грамотность, а мы... Дальше я просто отключила телефон и продолжила вязать свитер.

Тут прибыло письмо от Лизы — вернее, фотография. Они с мужем на диване валяются, хохочут, пытаются друг у друга какую-то игрушку отобрать. Азамат весь такой огромный, волосы распущенные, что твой плащ. Лизу за ним почти и не видно, один нос торчит.

Вот теперь я вконец убедилась, что всё у моей дочки хорошо. И она даже, кажется, счастлива. Скоренько пишу:

Ого, да тебя в него можно три раза завернуть! Знаешь, я тут видела в магазине кулинарную книгу с пропорциями для очень большой семьи, вот тебе такую надо купить.

А что это у вас там за куколки такие? А мне можно?

Так ты теперь к нему на этот его мудлак полетишь? А там почта ходит? Ты давай наснимай там растительности, наверняка есть какие-нибудь новые формы, может, удастся что-нибудь вывезти интересненькое...

Лиза быстро отвечает:

Мама, не Мудлак, а Муданг, Полечу, конечно, куда он без меня? А растительности наснимаю, не беспокойся. Куколку Азамат обещал сделать, жди.

Довязала я свитер, открытку прибавила, отправила — и даже отойти не успела, как куколка пришла. Я. То есть моя кукла. То есть кукла, но как есть я! Вырезанная из дерева вручную, и одетая в яркое платье и халат сверху — я такое отродясь не носила. Наверное, муданжский фасон, но шила явно Лиза. Не успела домой с почты дойти — телефон пищит.

Мама, пришли мне срочно резные статуэтки из прозрачного шкафчика на кухне.

Тааак, думаю, интересно. Что там у неё такое срочное приключилось, если ей эти игрушки потребовались? Они у нас уже лет пять как пыль собирают, Лиза их давно уж в руки не брала. Стала я эти вещички доставать — ага! А дерево-то такое же, как и то, что на мою куклу пошло! И стиль резьбы похож.

Собираю вещички, бегу на почту, посылаю, и по дороге домой отписываюсь:

Всё отправила, жажду объяснений. Ты там что, в детство впала?

Ответ пришёл не скоро, дня через два. Да ещё и с подарком — Лиза мне тоже свитер связала.

Мама, ты не поверишь! Я тут того дядю встретила, который меня от джингошей защищал, а он меня не узнал, так что и понадобились вещички в качестве доказательства.

Ох, темнит дочурка. Ну да ладно уж, ей там виднее, с кем она в эти игрушки играть собирается.

Я, правда, ещё какое-то время хотела её поподробнее про эти вещички расспросить (оказывается, они называются бормол), но стало как-то не до этого. Мы с Сашкой решили его шефа дожать, а то знаю я этих бюрократов! Наобещают с три короба — и извинения, и компенсацию, и вечную благодарность, а чуть отвернёшься — и ничего они не знают, ничего не видели, и вообще, приёмный день окончен! Со мной такое никогда не прокатывало.

Подождали мы, пока этот начальник на выходные уехал — и являемся в департамент. Ну, Сашка-то скромненько отошел в угол и прикинулся фикусом, а я солировала. Честно говоря, сама такого успеха не ожидала — дом в центре столицы, да ещё с садом! Эх, развернусь!

Стали мы с Сашей и женой его, Маськой, вещи перевозить — а тут ему Лиза звонит. И начинает с такой фразы, что я только глыкнула:

— Привет. Ты мне препараты для беременных пришлёшь?

Поговорила я с дочкой, хоть посмотрела на неё своими глазами. Ничего, живая, весёлая и довольная. И беременная уже, вот ведь! Молодец!

Только я вещи в новом доме расставила — ко мне гости из Департамента пожаловали. Объясняют, что произошла ошибка, и мне не дом положен был, а письменные извинения, вот они их принесли, а мне, как ни жаль, придётся съехать... Ага, разбежались! Я ведь к их приходу тоже приготовилась. У меня на стене — Лизина грамота от Земного Совета, на буке — запись, где Лизу на земной корабль не пускают, а на столе — телефонный справочник, открытый на странице "телеканалы и службы новостей". Так что дом за мной остался. Будет где Лизу с мужем принять, если всё же в гости соберутся.

Вот так и живём. Лиза с мужем обживаются, я ему ещё один свитер связала. И вдруг — оп! От Лизы неделю ни звонков, ни писем. Я уж волноваться начала, как вдруг Лиза звонит. И как всегда, не вовремя. Я только-только клумбу высаживать начала, вся в земле перепачкалась.

— Лизка, я тут в саду, по локоть в грязи, чего тебе опять срочно прислать надо?! — спрашиваю я несколько раздражённо. Вот что ей столило позвонить на полчаса раньше? А ещё лучше, дня на три?

— Ничего, — отвечает. — Просто звоню сказать, что Азамата выбрали Императором.

— Ого, — говорю я и понимаю, что позздравления тут будут явно не к месту. И без меня найдётся кому поздравить. Лучше уж наоборот, что-нибудь попроще ляпнуть, чтоб не зазнавалась. — Так это вы теперь ваще не приедете, похоже. Вот вечно этих мужиков куда-то тянет на подвиги... Нет бы о семье подумать!

Лиза только хохочет.

— Он не нарочно, — объясняет. — И пока не сообщай бабушке, а то она будет мне названивать и требовать, чтобы я тут немедленно открывала школы и университеты и переводила письменность на латиницу, знаю я её.

— Да она и так уже мне все уши прожужжала, чтобы я на тебя повлияла, чтобы ты организовала на Муданг этнографические экспедиции, пока они не весь свой фольклор порастеряли. Ты ей там запиши хоть былины какие-нибудь, а то ведь не отстанет...

Лиза обещает и отключается, а я впадаю в задумчивость. Надеюсь, на её ребёнка все эти треволнения плохо не повлияют?

Ох, надо бы собраться с духом, да и смотаться к ней на этот Муданг. Поглядеть своими глазами, что да как, зятя руками потрогать. Сашка, опять же, рвётся с Лизиным мужем вживую пообщаться... Решено! Как только у Сашки отпуск будет, так и поедем!