| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Это у вонгов — бдымс, и крокозябра монструозная распадается на шесть линкоров. А у нас одного "Палача" едва успели в строй ввести. Зато есть дура железная с Царь-лазером стоимостью в семь линкоров.
К слову, про Царь-лазер — это не я придумал. Император. Рассказал байку про то, что на некоей планете внешнего кольца есть Царь-колокол, который не звонил, Царь-пушка, которая не стреляла, и Царь-бомба, которая не взрывалась. Причем, хозяева этим сомнительным богатством очень гордятся. Вот и Палпатин смеялся: у него будет шарик с Царь-лазером, который можно повесить на видном месте. Все его будут бояться, а он им будет гордиться.
В результате, вместо того, чтобы обкатывать новый флагман, который день сижу наблюдателем на госприемке таркиновского монстра. Единственное, что хоть как-то позволяло спускать копящуюся от общения с этим самодовольным индюком ярость, это суетные потуги найти пропавшие чертежи "Звезды смерти". Донельзя бестолковые. Что превратило ярость в глухое раздражение. Тщеславие Таркина, помноженное на его же глупость не приумножили мой гнев, а погасили его, как две идущие навстречу друг другу волны, ибо довели происходящее вокруг до полного абсурда.
— Милорд, суперлазер готов сделать несколько выстрелов малой мощности, — прерывает мои размышления старший оператор суперлазера.
— Несколько — это сколько?
— Четыре... нет, наверняка — три, милорд.
А у самого трясутся и руки, и голос. Двое сидящих рядом офицеров выглядят не лучше. Они настреляют... Это вам не равномерно ползущий по орбите Альдераан. Вонгские линкоры и помельче и пошустрее будут. Рычу невразумительно. Подействовало. В глазах появилась осмысленность, руки по пультам забегали куда шустрей. Молодцы: бояться меня сильнее, чем противника — это не то, чтоб правильно. В условиях отсутствия боевого опыта и слаженности группы — это оптимально. Потому как, кроме всего прочего, напрочь отбивает инициативу. Инициативный идиот на поле боя страшнее мартышки с гранатой.
Двумя выстрелами из трех попадаем-таки во второй от нас вонгский корабль. Едва ли фатально. Но он дымит и за Альдераан отлеживаться уползает. Нормально, если учесть, что в самого ближнего вонга мои крейсера мертвой хваткой вцепились Трое на одного: не загрызут — так защекотят. Остальные приличную дистанцию держат и на сближение не лезут.
Операторы смотрят на меня как кролики на крайт-дракона. Понимают, попадать надо тремя из трех и желательно — в реактор. У старшего срываю офицерскую планку, наводчику прилетает в зубы. Хватит для начала. У этих — реального опыта уже больше, чем у любой другой смены. Вот пусть и совершенствуют.
Мы отмахались, что ли? Последний вонг вывернулся-таки из объятий моих ИЗР-ов и бодро ковыляет к своим. Рычу на капитана Пиетта, чтоб преследованием не увлекались. Но это так — скорее для местных. Мои — дрессированные. Сами соображают. Приказываю Пиетту явиться на станцию с докладом.
Что ж, передышку мы честно заработали. Людей вокруг слегка отпускает. Бояться смерти — это нормально. Ненормально ее не бояться. Впрочем, это касается только живых. То есть меня не касается. Я ее не боюсь.
Мне все равно. Я умер на Мустафаре. Кто не верит, посмотрите в мою медкарту: с такими травмами люди не выживают. Просто мое функционирование понадобилось повелителю. Вот я и функционирую. И не надо меня сравнивать с генералом Гривусом. В том просто в какой-то момент органики не осталось. У меня не осталось души. Издохла уже в медцентре от известия о кончине Падме. Теперь на ее месте — лед. Когда от этого внутри становится уж слишком холодно, согреваюсь яростью. Кто сказал, что так нельзя? Скоро двадцать лет, как можно.
Делаю краткое заявление о сути происходящего и... едва не падаю, споткнувшись о принцессу Органа. Девица смотрит снизу-вверх и пытается что-то сказать, но почему-то стоит на четвереньках. Ну, да, нас потрясывает маленько: не иначе, как в гравитационный генератор прилетело, но не настолько же.
Занятная особа. Латентная одаренная, хотя сама не подозревает об этом. Пусть Таркин свой приговор себе в задницу засунет. Органу надо везти к Палпатину. Только не до этого сейчас. И еще, Таркин-то где?
— Милорд Вейдер! Милорд Вейдер! — поискам гранд-моффа помешал пронзительный шепот дергающей меня за плащ Органа. — Можно подлететь поближе к Альдераану?
— Нельзя. Там вонги и так дел наделали. Станция слишком большая. Оказавшись близко к планете, она только лишние землетрясения и наводнения вызовет.
— Что с планетой?
Она плачет, что ли? Хотя, ей с пола находящийся сейчас чуть ниже линии "экватора" "Звезды смерти" Альдераан не видно. Беру принцессу под мышки и как ребенка ставлю на одно из невесть зачем нагромождённых в зале возвышений. Архитектура, блин. Девица ойкает, пытается отстраниться, но тут же вцепляется мертвой хваткой за мой протез, чтобы не упасть.
— Ой, что же это там делается?
Спросила бы, что полегче. Ибо на поверхности Альдераана в то место, куда попала странная "щупальца" с корабля вонгов, творилось сарлакк его знает, что и форменное безобразие. Уж чего-чего, а последствий орбитальных бомбардировок я видел много. Вплоть до сплошной остекленевшей корочки по всей поверхности. Но тут нечто совсем иное: пожаров нет, но значительная часть пораженного континента словно кипит.
— Данные зондов, милорд, — бубнит начальник поста радиоэлектронной разведки раньше, чем я озвучил свою волю. — Диаметр поражения — восемьсот семьдесят три километра, глубина — четыреста шестьдесят девять метров. Скорость распространения — один сантиметр в минуту. Предположительно, наблюдаем процесс полного терраформатирования.
— Терраформатирование?
Она мне левый протез оторвать решила? Диверсантка. Придется объяснять.
— Есть данные от гранд-адмирала Трауна о том, что как-то так вонги строят свои суперкорабли: обработают планету особыми веществами, и она постепенно превращается в гигантский органический звездолет. Хотя, возможно, это всего лишь слухи.
— Но тогда понятно, почему оставшиеся корабли прекратили нас атаковать и отошли, — позволяет себе подать голос адмирал Мотти. — Просто, они уже сделали все, что хотели.
Слегка поворачиваю шлем в его сторону, и адмирал затыкается. Сказанное им вполне разумно, но рановато ему без разрешения высказываться. И тут же снова отвлекаюсь на принцессу. Нет, ну, она точно меня без протеза оставит!
— Лорд Вейдер, пожалуйста. Сделайте что-нибудь.
И глазищами своими здоровенными на меня смотрит так... так... Так на меня лет двадцать никто не смотрел. И правильно делал. Потому что Дарт Вейдер — палач, а не защитник. Она, что, забыла, зачем мы сюда прилетели?! Только ведь не она одна — миллионы жителей трех оставшихся континентов Альдераана смотрят на шар станции и три "утюга" крейсеров, как на спасителей... А вот не надо на меня так смотреть!
Сперва хочу отвесить что-нибудь циничное: типа координат базы повстанцев потребовать. Только не мифических на Дантуине, а настоящих — на Явине. Но зачем тратить время попусту, я их и так знаю. Поэтому задумчиво перевожу взгляд на операторов суперлазера. Нет, эти пока мясники с топором, а мне хирург со скальпелем нужен.
Делаю шаг в сторону пульта связи. И тут же имею сенатора Органу повисшей у себя на шее. Хорошо, отрывать не пришлось. Сама спрыгивает, отскакивает назад, пока в тумбу, на которой, стояла задом не упирается, и аж руки за спину заводит.
— Ох, неловко-то как вышло. Извините.
И опять смотрит. Ладно бы умоляюще. Мольбы о пощаде из-под ног слушать привычно. Но она ждет и надеется. Совсем ополоумела, короче. Главное — от этих взглядов внутри у меня зашевелилось нечто неудобное. И еще злоба. Нет — не ярость: она у меня беспредметная. Именно злоба. Конкретно на вонгов этих, которые для девчонки страшней меня оказались. На местных гребаных пацифистов, которые лезли бодаться с Империей, а сами банальным планетарным щитом не озаботились. Не защитило бы, но удар ослабило. На себя, который столько лет хренью маялся, а флот к серьезному вторжению не подготовил.
— Связь с Алдеррой.
— Нет связи. Только региональные радиостанции кое-где работают... — испуганно отзывается связист.
— Альдерра там... была.
Принцесса Органа высовывается из-за спины и совсем не по-королевски тычет пальчиком в центр язвы на боку планеты.
— Понятно.
— Командир крейсерской группы капитан Пиетт для доклада прибыл, — раздается из-за спины к вящей радости связиста.
Быстро. Почему лично, а не по голосвязи? Во-первых, не факт, что нашу связь вонги не слушают. Во-вторых, нестрашно. Я собираюсь забрать Пиетта на "Палач", так что старпом у него — уже, считай, готовый командир крейсера. В случае резкого обострения, один справится. А в-третьих, номер художественной самодеятельности "Разъярённый Дарт Вейдер" местным лучше смотреть в цвете.
Экипаж на "Звезде смерти" не то, чтоб непрофессиональный — "сырой" еще. Их дрессировать и дрессировать, кошмарить и кошмарить. Поле непаханое. Тут без наглядных пособий не обойтись. А из Пиетта наглядное пособие просто идеальное. Если бы в свое время парень не поступил в летное, надо было идти в театральное. Так натурально изображать панический ужас — талант иметь надо. Не то, чтоб он меня реально не боится. Просто делает это расчетливо и осознанно: четко знает, за что, когда и сколько от меня может прилететь, и бережется. Но когда местных надо пугануть, а руками трогать не стоит (сейчас, например, каждого первого мордой в пульт ткать надо, а время где?), то "расправа" над Пиеттом — самое оно. Сейчас прицеплюсь к какой-нибудь мелочи, и понеслась. Капитан подыграет. Потому как за фингал под глазом и следы от моих пальцев на горле ему надбавка к жалованию капает.
Встречаюсь глазами с офицером. Что за хатт? На меня смотрит не безропотно ждущая расправы жертва, а ведущий охоту хищник. Это он от боя еще не отошел? Передо мной ложатся два видеоотчета.
— Анализ результативности нашего огня по вражеским звездолетам, милорд, — комментирует Пиетт первое появившееся изображение.
На схеме вонгского корабля отмечены наиболее защищённые участки, и места, куда наши средства поражения не просто долетели, но и нанесли заметный вред. Примитивно, пока, но по сравнению с полным неведением — весьма недурно. Распоряжаюсь передать информация в штаб на Корусанте и по флотам. Что еще?
— Результаты зондирования поверхности. Очень немного, потом зонды попали в зону поражения и перестали передавать сигнал.
Проектор начал показ пятиминутной записи. Съемка на границе процесса терраформатирования в черте крупного города. Эта дрянь не просто расползается, но и заранее всасывает в себя, попутно неузнаваемо деформируя, словно заранее переваривая все на своем пути. Растения, здания, машины, людей... Капитан прав, увиденное гораздо страшнее задуманного мною балагана. Даже меня пробрало. Хрен я теперь вонгов отсюда выпущу. Здесь похороним.
— Мотти, выпускайте заградители. И упаси вас темные боги от того, чтобы хоть одна "зверюшка" сумела занырнуть в гипер.
— Да, милорд, — хищно щерится целой половинкой лица адмирал.
— Капитан Пиетт, код "База-Дельта-Ноль" по пораженному участку континента. Получите материалы об объекте у местных радиоэлектронщиков. Выжигаете всю эту дрянь до дна. Нида вас с высокой орбиты прикрывает. Третий ИЗР собирает гражданские борта: их в секторе — как грязи.
— Да, милорд.
Пиетт четко разворачивается в указанном направлении.
— В случае орбитальной бомбардировки в таких параметрах континент расколется надвое, — опять без спроса вякает старший поста радиоэлектронной разведки.
Вот, кто его за язык тянул? И кто бы мог подумать, что Таркин у себя такую демократию разведет! Теперь у Органы этой глазищи на пол-лица вытаращились. И она опять чего-то от меня ждет. На добрую фею из сказки я ни разу не похож. Или на Альдераане очень неправильные сказки. Едва не брякнул про два континента, которые лучше, чем один. Но вовремя соображаю, что лучшим средством от дурных мыслей являются занятые работой руки, и начинаю пристраивать принцессу к делу.
— Принцесса... Боюсь, что уже королева Органа, я прошу вас, как единственного представителя планетарных властей, с которым нам удалось связаться, утвердить план уничтожения переваренных вонгами территорий как враждебных, и сделать заявление для населения Альдераана в районах, не затронутых войной.
Нафиг мне не сперлось ее виза. Как и заявление, впрочем. Просто это я мужиков привожу в рабочее состояние оплеухой. Но Лея Органа — девушка.
— А... О... Но как же? Вдруг там внутри еще есть живые? Мы не знаем, что там происходит. Не можем же мы...
Смолкла. Сообразила: можем и должны. Но только решиться утвердить приказ "База-Дельта-Ноль" по родной планете ей духу не хватает.
— Мы теряем время, королева. Спасти одних ценой жизни других — это не жестокость. Это бремя власти. Пустышкой — Дантуином отделаться получается далеко не всегда.
Протягиваю ей деку с приказом на утверждение. Она смотрит на нее как на жабу ядовитую.
— Дело не во власти... Я... Я не могу взять на себя такую ответственность потому что... Потому что я не настоящая принцесса. Я — приемыш. Меня удочерили после смерти моей родной матери Падме Наберрие королевы Амидалы.
— И что с того? — продолжаю напирать, просто, чтобы не делать паузы. С этим я разберусь чуть позже. — Ваша фамилия Наберрие или Органа? Вы сенатор от Набу или Альдераана?
Она не отвечает. Прикусив губу, шагает ко мне и, едва ли не силой вырывает деку, ставит размашистую подпись и падает в обморок. Хорошо, не на пол. Стоящий рядом Пиетт успевает подхватить. Кто-то приволок аптечку. По залу расползается едкий запах нашатыря. Даже я чувствую. Слава Силе, очухалась.
— Лорд Вейдер, я могу еще как-то... помочь?
Не-е-е, не очухалась: помочь Дарту Вейдеру. Сказанула — так сказанула.
— Вам следует обратиться по радио к жителям. Рассказать о вторжении. Зачитаете инструкцию для населения. Детали обсудите с капитаном Пиеттом по дороге на его крейсер. Координацией работы с местными заниматься удобнее с его борта.
Отвлекаюсь на Мотти, но слышу, как Пиетт начинает успокаивать разрыдавшуюся принцессу заверениями о том, что в зоне поражения температура больше ста градусов, и никого живого там быть не может. Интересно, какая температура была у лавы Мустафара? Резко оборачиваюсь к Органе.
— Ты, дочка, пустым голову забиваешь: сейчас о тех, кого еще можно спасти, думать надо. Про погибших вспомнишь, когда вонгское гнездо зачищать полетим.
Ох, блин, я чего ляпнул-то?! Окружающие, включая Лею, реагируют, вроде, адекватно. Решили, что владыка Вейдер — человек очевидно немолодой и вполне может себе позволить обращение "дочка" по отношению к девятнадцатилетней девушке. А коли заподозрили лорда в способности сопереживать — то зря. Но это я народу сейчас быстро растолкую.
Благо, из гипера выходит "Палач". Самое время плотно заняться оставшимися в строю вонгскими кораблями. Пока они не очухались и нами не занялись.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
