Судьба мехвоина

К чему я завел этот разговор? Да к тому, что вся эта крысиная возня и большие игры в независимость касались меня на прямую. Наша республика в военном и экономическом плане была еще очень слаба. Она нуждалась в сильной армии. И мне, как выяснилось чуть позднее, предстояло стать частью этой самой армии. Отец Рутгера Сиге Лунд был майором королевской армии Расалхага и мехвоином. Так тут называли водителей больших шагающих боевых роботов. Эти боевые роботы или мехи были настоящими королями поля боя. Именно мехи являлись главной ударной силой всех современных армий. Нет, авиация и космические корабли тут тоже были, но из-за своей малочисленности (вспомните потерю технологий) они не играли особой роли в битвах за планеты. Здесь все решали боевые роботы. Правда, танки и прочая бронетехника здесь тоже присутствовали. Но они были лишь вспомогательными силами для поддержки действий мехов. Пехота же практически не участвовала в больших сражениях. Против многотонных шагающих монстров пехотинцы были откровенно слабы. Хотя они и могли пригодиться для зачистки зданий, охраны периметра и гарнизонной службы. Вообще, в этом мире царили неофеодальные отношения. Все общество было поделено на сословия и касты. Правители государств были в основном монархами, а их подданные вассалами. Только вместо замков и поместий новым феодалам принадлежали целые планеты. Даже Республика Расалхаг, несмотря на название, была конституционной монархией. У нас тут правил Избранный Принц Хаакон Магнуссон вместе с парламентом конечно.

Вот значит, мой папаша, то есть отец Рутгера Лунда, чье тело я сейчас эксплуатирую, был местным военнослужащим, принадлежащим к касте мехвоинов. А это по местным меркам что-то типа дворян. Мехвоины тут являются элитой вооруженных сил. В них случайных людей с улицы не берут. Каста. И этим все сказано. И вот мы подходим к самому главному моменту. Недавно Рутгеру, то есть уже мне исполнилось шестнадцать лет. И он по протекции своего бати был зачислен в Королевскую Военную Академию в городе Рейкьявике на столичной планете Расалхаг. Они с отцом как раз летели в академию на военном флаере, когда у летающей машины отказал двигатель. В катастрофе погибли все члены экипажа и пассажиры флаера. Погиб и майор Сиге Лунд отец моего реципиента. А вот сам Рутгер чудом выжил, но из-за черепно-мозговой травмы впал в кому. Скорее всего мозг молодого человека умер, а сам он превратился в овощ. Врачи уже собирались отключить его от системы жизнеобеспечения, как вдруг, случилось чудо, и практически безнадежный пациент очнулся. Вот только вместо одной личности в тело Рутгера Лунда вселилась совсем другая. Моя! К моему большому облегчению, врачи ничего подозрительного не заметили и продолжили мое лечение. К счастью для меня, не вся личность Рутгера исчезла без возвратно.

Часть его знаний досталась мне, что очень сильно упростило дальнейшую жизнь. Самым главным для меня были знания шведского и стандартного языка Звездной Лиги. Ну и конечно же информация о местных обычаях и нравах. Ведь без знаний местных реалий я бы точно прокололся. Все разведчики засыпаются на мелочах. А я сейчас как самый нелегальный из всех нелегальных разведчиков. Теперь о моей прежней жизни стоит забыть и жить дальше. Тем более, что там у меня никого не осталось. Родителей я потерял рано. Жена подала на развод. Детей у нас с ней не было. Правда, и здесь тоже не пахло счастливой семейной жизнью. Теперь, когда отец Рутгера Лунда погиб, я официально стал круглой сиротой. Мать мой реципиент потерял еще в детстве и совсем ее не помнил. Других родственников у него не было.

Хорошо хоть государство не забыло о сыне своего офицера. На второй день после того как я очнулся, в больницу прибыл представитель вооруженных сил Республики Расалхаг и выразил мне свои соболезнования от имени армии и правительства. После чего, он подтвердил мое зачисление в ряды курсантов Королевской Военной Академии. И выразил уверенность в том, что я пойду по стопам своего отца майора Лунда после моего выздоровления. Вот так вот, сынок. Теперь ты в армии! После некоторых размышлений я не стал отказываться от такой высокой чести. Поучусь, посмотрю, что да как. Я же здесь никто. Ни опыта, ни репутации, ни денег. Ничего нет. Если сейчас откажусь, то что делать дальше. А тут какое никакое, а образование и профессия. И все это за счет государства. Ладно! Прорвемся!

Глава 3.

— Лисенок, Тузу! Вижу троих бандитов в четырнадцатом квадрате! — раздался голос Нильса Свенссона на моем тактическом канале.

— Туз, Лисенку! Доложи состав сил противника! — тут же откликнулся я, притормозив на гребне холма своего двадцатитонного легкого меха "Шершень". Краем глаза вижу, что, следовавшие за моим роботом "Шершень" Ганса Линберга и "Стингер" Эрика Оберга, так же остановились. Невольно вспоминаю, как я получил позывной, которым сейчас пользуюсь. Как это ни удивительно, но карточные игры в этой галактике пережили века. Многие курсанты Военной Академии были заядлыми игроками в карты. Эдакий аналог покера с местными особенностями. Ну а мне даже в моей прошлой жизни в карты всегда везло. И это везенье со мною осталось и здесь. Хотя, значительную долю моего выигрыша обеспечивала моя хорошая память и аналитический склад ума. В общем, я обыграл в покер практически весь свой курс, выиграв довольно приличные деньги. Были и недовольные конечно. Куда же без них. Пришлось отрихтовать физиономии тем, кто назвал меня шулером. Хорошо, что навыки рукопашного боя из той прошлой жизни никуда не делись. Это как езда на велосипеде. Если научился, то уже не забудешь, как это делается. Потом страсти конечно улеглись, но я лишился такого веселого источника дохода. Мои сокурсники просто отказывались играть со мною. Зато с тех пор за мною закрепилось прозвище Туз, которое затем стало моим боевым позывным. Мне еще повезло. Вон рыжего и конопатого Нильса Свенссона вообще Лисенком обозвали.

— Это Лисенок! Вижу "Коммандоса" и два "Стингера". Движутся по южной тропе в вашу сторону! — бодро доложил Свенссон. — Что мне делать, командир?

— Лисенок, следи за ними. Скрытно! Смотри чтобы они тебя своими радарами не засекли. Не дай им себя обнаружить! — дал ценные указания я и лихорадочно начал соображать, что делать дальше. У противника три легких боевых робота у нас четыре. Перевес, скажем прямо, совсем не значительный. В случае боя стенка на стенку, мы можем понести большие потери, а то и просто проиграть сражение. Да и вражеские мехи могут прорваться и уйти. А у нас приказ, остановить противника и не дать им прорваться на юг. Я бросил взгляд на тактический обзорный экран моего "Шершня", осматривая прилегающую местность. Территория кругом усыпана крутыми скалами, высокими холмами и огромными валунами. Не самое удобное место для маневра. Наш разведчик доложил, что враг двигается по южной тропе. Ох, не зря я послал Нильса Свенссона на его двадцатитонной "Саранче" в разведку. Кто-то скажет, что нельзя разделять силы в бою. Мое копье, состоящее из четырех легких мехов и так не тянуло на великую боевую силу. Но теперь мы знали, где в данный момент находится враг, и могли подготовить ему достойную встречу. Вон то место нам как раз подойдет для засады. Русло высохшей реки с крутыми берегами, подпертыми высокими скальными стенами. Русло скроет наших мехов от вражеских радаров. В нем роботы противника будут как в тоннеле. Не вправо и не влево не уйти. Тут особо не побегаешь. Теперь остается только заманить туда врагов.

— Лисенок, отставить скрытное наблюдение. Планы поменялись. Ты должен сделать так, чтобы все вражеские мехи погнались за тобою. Приведи их в шестой квадрат по руслу реки. Обидь их там посильнее и беги. Только смотри, чтобы они тебя из вида не теряли. Они должны войти в русло. Ты понял? — начал командовать я, врубив связь.

— Но командир, они же меня размажут по скалам. Их там, между прочим, целых три меха против меня одного. Не многовато ли? — стал возражать мой разведчик.

— Я и не прошу тебя биться насмерть против всех пиратов Внешних Миров. Просто стрельни своим лазером издалека и отступай. Держись вне зоны их эффективного огня. Дразни их. Но без фанатизма. Твоя "Саранча" имеет максимальную скорость хода в 130 километров в час. А вот вражеские мехи бегают не быстрее 95 километров в час. Так что догнать тебя они точно не смогут. Но они должны думать, что могут тебя догнать. Ты приведешь их прямо к нам. Уж мы их тут встретим. Не сомневайся. А теперь заткнись и делай то, что я тебе приказал! — выдал я в эфир, разворачивая своего "Шершня". — Остальным следовать за мною!

Ожидание перед боем является самым нудным и изнуряющим видом ожиданий во вселенной. Мы успели добраться до русла и занять позицию за семь минут. Наши три боевых робота разместились так, чтобы изгиб высохшей реки закрывал нас от взглядов противника до последнего момента. Теперь им никакие радары не помогут. Это в воздухе и на море от радаров тяжело скрыться. На пересеченной местности же все иначе. Тут хватает укрытий от радарных лучей. Например, если робот будет стоять прячась за скалой, то вражеский радар его просто не увидит. Ну не могут радарные волны огибать препятствия. Любой холм, скала, дом, огромный камень и прочие препятствия сильно осложняют поиск целей при помощи радара. Так что я уверен в нашей незаметности. Нет, если вражеские мехи поднимутся на прибрежные скалы, то они нас смогут засечь. Я с сомнение еще раз осмотрел отвесную скальную стену, тянущуюся вдоль русла реки. Нет. Тут противнику ловить не чего. Ни один мех не сможет на нее ни вскарабкаться, ни запрыгнуть. Боевой робот хоть и имеет довольно прочную конструкцию, но такой маневр для него может стать смертельным. Если навернется со скалы, то тут никакая броня не поможет. Мухой на винтики рассыплется. Главное, чтобы Лисенок не облажался и привел врагов прямо к нам в засаду.

А наш Лисенок похоже отжигал по полной. На голографическом дисплее электронной тактической карты я наблюдал за ходом погони. Вообще, эта тактическая карта была просто чудом конструкторской мысли. Еще в двадцать первом веке начали появляться первые примитивные аналоги такой вот системы наблюдения за полем боя. Но здесь она была доведена до совершенства. Голограмма местности была довольно подробной и точной. Помимо меток мехов моих соратников на ней обозначались и метки всех замеченных вражеских роботов. Мой "Шершень" конечно находился слишком далеко чтобы видеть вражеские машины, но его бортовой компьютер получал данные с радара "Саранчи" Нильса Свенссона, которая сейчас изображала из себя подстреленную куропатку, увлекающую хищников подальше от своего гнезда. Только в роли хищников в этом спектакле участвовали три вражеских меха. Мой разведчик вошел в азарт и время от времени выдавал в эфир сочные эпитеты. А мы тут стояли и ждали. И наконец, дождались! Двадцать шесть минут ожидания и вот из-за поворота бодрой ковыляющей рысцой вываливается мех Лисенка. Если "Шершни" и "Стингеры" были человекообразными боевыми роботами, то легкий мех "Саранча" был больше похож на тощую курицу с отрубленной шеей. Овальный слегка приплюснутый торс. Вместо крыльев турели с крупнокалиберными пулеметами, а под брюхом торчит длинный ствол среднего лазера, напоминающий фаллос. Тонкие, похожие на птичьи, лапы дополняли образ. Такой тип конструкции здесь почему-то называли "крабоид". Хотя, я бы назвал их "птицезаврами".

— Лисенок, ты в порядке? — забеспокоился я, разглядев на торсе "Саранчи" несколько подпалин от лазерных попаданий.

— Я в норме, командир! Словил несколько скользящих попаданий. Ничего серьезного. Броня не пробита. Краску моей "Саранчи" только попортили уроды! — успокоил меня Нильс.

— Отлично Лисенок, занимай позицию на левом фланге и готовься к встрече! — произнес я, наводя прицельный маркер на поворот русла. — Красному копью приготовиться к бою.

Аудиодатчики моего "Шершня" передавали внешние шумы прямо в кабину. Шум приближавшихся боевых роботов противника был довольно громким. Его усиливали отвесные скалы, тянувшиеся вдоль русла. Акустика тут чудесная. Прямо как в огромной длинной трубе звук идет вдоль высохшего русла, отражаясь от стен. Наконец, вижу двух мехов, вынырнувших из-за поворота. Вот они! Немного впереди бежит двадцатипятитонный "Коммандос", за ним буквально по пятам несется один из вражеских "Стингеров". Враги нас тоже заметили. Вон как резко тормознули. От неожиданности "Стингер" сзади даже налетел на "Коммандоса", не успев до конца погасить свою скорость. Я было подумал, что они сейчас рухнут. Но нет! Устояли. Навожу прицел на эту скульптурную группу и одновременно с этим отдаю приказ об открытии огня. В мехов противника врезаются залпы средних лазеров и ракет ближнего действия.

"Коммандосу" прилетает гораздо больше подарков, чем стоящему за ним "Стингеру". Залп ракет пробивает тонкую броню левого торса вражеского легкого меха и вызывает детонацию боезапаса шестиствольной установки ракет ближнего действия. Внутренний взрыв разносит торс "Коммандоса". Боевой робот противника падает, резко заваливаясь головой вперед. Готовченко! Переношу огонь на "Стингера". Залп из двуствольной ракетной установки ближних ракет, расположенной на левой руке моего робота. Добавляю средним лазером с правой руки. Ух ты, вражина даже пытается сопротивляться! Выставив правую руку с лазерной пушкой в нашу сторону, мех противника открывает истерический огонь. Но это как говорили на моей исторической родине — бессмысленное сопротивление. Долго под огнем четырех наших мехов этот "Стингер" выстоять не сможет. Он уже получил около десяти серьезных попаданий. Правая нога выведена из строя и выглядит сильно искореженной. Стоять этот робот еще может, а вот двигаться вряд ли способен. Вот очередной залп ракет отрывает ему правую руку. Похоже приплыл котенок. Теперь у него из оружия только два крупнокалиберных пулемета, установленных на левой руке. Против мехов это совсем не серьезное оружие. Хотя, при очень большой удаче даже пулеметом можно пробить броню легкого меха. Внезапно, на сцене появляется третий участник вражеской группы. Из-за поворота выныривает еще один "Стингер" противника. Интересно почему он так подзадержался. Ага! Вот оно что! На левой ноге виден кратер от лазерного попадания. Видимо Лисенок порезвился. Неплохо повредил ногу этого "Стингера" своим средним лазером. Зачет! Теперь понятно почему этот робот отстал от своей группы. Только сейчас он зря сюда полез. Навожу прицел на новую цель и открываю огонь. От всей этой стрельбы мой "Шершень" ощутимо нагрелся. Еще немного, и автоматика вырубит моего меха, чтобы не допустить взрыва реактора от перегрева. Ничего серьезного конечно, но тогда мой мех застынет соляным столбом посреди поля боя на пару минут. Можно и отключить автоматику, но перегревшийся боевой робот может просто взорваться в любой момент. Короче говоря, первая заповедь для водителя меха: "Следи за уровнем нагрева своего меха!" Вот я и кошусь на индикатор нагрева, расположенный внизу обзорного экрана. Номальна-а-а! До красной зоны еще далеко. Танцуем! Обе выпущенных мною ракеты поражают второго "Стингера" точно в грудь. Добавляю туда же выстрел лазера. Есть попадание.