Опять хлопает по ушам: открывается люк в коридор. Герберт заглядывает внутрь, его взгляд равнодушно пробегает по мертвому телу.
— Шлепнул? — сумрачно спрашивает он. — Эй!..
Здоровяк вплывает в отсек и чуть ли не силой отводит мою руку с зажатым оружием.
— Я же говорил, отдай ее мне, — басит он. — И себя насиловать не пришлось бы, и получила бы сука по заслугам.
Да. Она получила бы по заслугам. Пытаясь вырваться из терранской колонии пять влет назад, Герберт потерял семью. Он ненавидит ВКС куда больше меня. Даже страшно подумать, какую смерть он выдумал бы для Марины: космос предоставляет садистам слишком много возможностей.
Я убираю пистолет в кобуру и наконец-то заставляю себя отвернуться.
— Уходить пора, — озабоченно глядит на часы рудокоп. — Иначе остальные сменят вектор, потом хрен разыщем, без маяков-то. Спасатель ждет.
Он прав. Еще несколько минут — и уходящие со старой орбиты модули выполнят последний маневр на холодных движках и отключат даже их, став почти полностью невидимыми в окружающей их Великой Пустоте. Если навигационная система старого рудовоза не успеет надежно синхронизировать наши траектории, полное радиомолчание не позволит нам встретиться, возможно, никогда. Да и имперские крейсеры наверняка близко, возможно, уже захватили цели и вот-вот откроют огонь... хотя нет, сначала они должны подобрать своего агента. По крайней мере, здесь негласный кодекс чести флотскими соблюдается строго.
Толкнувшись, я выплываю в коридор.
Сначала я намеревался остаться в модуле один, чтобы в последний момент включить маневровые двигатели, создавая иллюзию населенной станции и выигрывая скрывающимся лишние минуты. Однако, как выяснилось, на этот помост мне взойти не позволят: совет поселения решил, что программа в навигационном комплексе справится ничуть не хуже. Когда я попытался настаивать, Герберт даже пригрозил, что вырубит меня и затащит на борт спасателя силой. И он, кстати, сможет. Моей боевой подготовкой шахтер не обладает, но толстый слой мышц и жира делает его малоуязвимым к ударам, а грубой силой он отнюдь не обделен. И в невесомости, в отличие от меня, терранской крысы, живет с раннего детства.
Герберт выплывает за мной.
— Быстрее! — торопит здоровяк, явно нервничая.
— Успеем. За мной, быстро! — бросаю я.
Решение созревает внезапно. Я не могу бросить дочь Марины одну. Даже если имперцы удосужатся прочесать отсеки перед уничтожением станции, в одиночку пятилетняя девочка натерпится жуткого страха. Но они не удосужатся. Поняв, что их надули, флотские просто расстреляют модуль без глубокого расследования.
Марина все еще оставалась на станции и флиртовала со мной вместо того, чтобы уйти на подготовленном скуте в точку рандеву — значит, не ожидала их прибытия в ближайшие минуты. Значит, у нас еще есть время.
Я быстро лечу, отталкиваясь от стен и петель, по пустынным коридорам жилых отсеков, уже покинутых людьми. Мелькают протестующе пищащие люки с отключенной автоматикой запоров. В воздухе плавают следы лихорадочного бегства: потерянные впопыхах мелочи и инструменты, забытые детские игрушки, какой-то мусор. Вот и нужная дверь. Ключ от нее дала мне сама Марина. Тяжелый люк тихо открывается, и я вплываю в темную комнату. Герберт взволнованно сопит позади. Он хоть и бугай, но с мозгами дружит, и куда я направляюсь, наверняка сообразил.
Тихо щелкает выключатель ночника. Девочка возится в страховочной сетке, сонно щурясь.
— Папа... — шепчет она. — А где мама?
Она начала называть меня папой внеделю назад, когда у меня не возникало и тени подозрений насчет Марины. Да и я уже начал считать себя отцом, пусть и приемным.
— Мы отправляемся путешествовать, милая моя Леночка, — бормочу я ребенку на ухо. — Мама нас догонит попозже. Ну-ка, давай на ручки.
Я отстегиваю ее от сетки и подхватываю, прижимая к груди. Она доверчиво обнимает меня за шею и продолжает сонно сопеть, закрыв глаза. Повинуясь моему взгляду, Герберт нехотя вытаскивает из зажимов ее аварийную капсулу, и мы летим по коридорам, возвращаясь к катеру по своим следам.
Марина, клянусь: я выращу девочку как свою дочь, и мне плевать, как отнесутся ко мне остальные. Я не намерен скрывать от нее правду. Когда достаточно повзрослеет, она узнает все. И если ей захочется отомстить за мать... я не стану сопротивляться. Ведь каждый, кто на свете жил, любимых убивал — а насилие всегда рождает насилие, и месть рождает месть. И эта цепочка бесконечна.
Боже, дай нам силы когда-нибудь остановиться!
249.038 / 19.01.2098. Вольное поселение Утренний Мир. Алекс
Никогда не получал удовольствия от надзора за хрюшками, сколько бы они ни платили.
Угу, я в курсе, что туча народу на ближних к Земле станциях с них кормится, и кормится очень прилично. Террики-туристы, чей поток нарастает с каждым годом, держат в головах целую тучу идиотских легенд, и в первую очередь — о нашей агрессивности. Их начинают усиленно пугать еще в турагентствах — рассказывают, как не провоцировать внезов на драки (!) и даже стрельбу (!!!), в какие части поселений не стоит соваться в одиночку, к кому взывать о защите в случае конфликта и тому подобные глупости. Разумеется, такого рода сказки имеют одну цель — удерживать туристов в окрестностях отелей с дорогущими сувенирами и ресторанами, а также загонять на такие же дорогие и унылые экскурсии, организуемые прикормленными гидами. Разумеется, сказочники на Земле в доле с местными — уж и не знаю, в каком соотношении они делят прибыль, но в обиде не остаются ни те, ни другие. Только вот туристы возвращаются от нас с твердым убеждением, что за пределами терранской атмосферы есть только отельные блоки, сувенирные магазины, разгонные трассы и залы ожиданий. Меня их разочарование слабо колышет — в конце концов, богатенькие террики просто жаждут отдать бабки хоть кому-то, и почему бы и не местным? Но как-то обидно за Вольные поселения, знаете ли.
А, ладно. Главное, что мне на сей раз повезло — все местные гиды оказались в разгоне, а чике-хрюшке в башку втемяшилось по станции прошвырнуться. По индивидуальной программе, типа. А поскольку Носоглот... ну, Фред Сендухаил, но его никто кроме как Носоглотом не кличет с поры, когда он вино носом пил на спор — знает, что я временно завис без гроша, решил позвать меня. По старому знакомству, ага. Только комиссию в полста процентов себе забрал, скотина — за доброту, как сказал, и никакое старое знакомство не помогло торговаться.
— Да куда я ее поведу? — я еще пытался ерепениться, поскольку на Утреннем Мире сидел лишь вторую внеделю и сам плохо ориентировался. — По барам? Или на склад руды?
— Да хотя бы и на склад! Потыкается между сетками и контейнерами под звездным светом, все новые впечатления. А еще она явно на этти с внезом нацелена с целью получения экзотического опыта. Полвчаса в бездыхе, потом потаскаешь ее по барам и магазинам, напоишь до упора, поимеешь как следует, оттранспортируешь в номер — и ей на вдень более чем хватит. Она с Терры только что прибыла, несколько вчасов назад лайнер проходил, и вот-вот дальше полетит. Ей все так в новинку, что даже если алфавит вслух прочитаешь, и то зааплодирует. А ты на Терре повернут, все о ней знаешь, так что вообще за своего сойдешь. Легкие бабки, ты что! И учти, что Терра от нас уже удаляется, через внеделю-другую наплыв схлынет, так что момент ловить надо прямо сейчас. Короче, хорош выкобениваться, клиент ждет!
Носоглот улыбнулся своей знаменитой ослепительной ухмылкой, и я сдался. Никогда не мог ему сопротивляться, начиная еще со счастливого детства на "Пангее". Никто не мог, включая родителей. Раздолбай, проныра, жулик, каких поискать — но надо отдать должное, внаглую никогда не кидает и последний крип, на воздух отложенный, не забирает. Пятьдесят процентов — поубивал бы его за такое, но нищим выбирать не приходится. Чтоб я еще хоть раз ставку на гонках сделал! Тем более — на самого себя, чемпиона. Нет уж, только в мечтах.
Короче, согласившись и получив вперед причитающееся, я отправился в нужный модуль. Утренний Мир, он же "Бархатный путь — 49", угнали у чинов больше двадцати влет назад. Хотя с тех пор его основательно перестроили, так что от оригинальной конструкции мало что осталось, в соединительных коридорах чинские закорючки все еще проглядывали тут и там на голых стенах с обтрепанной теплоизоляцией. Кое-где под ней проглядывала самая натуральная сталь жесткого корпуса. То ли местная община разбогатела и с высокой колокольни плевала на потери тепла, то ли, наоборот, считала каждый крип и не могла себе позволить даже текущий ремонт. Последнее, конечно, вряд ли — с парковочной орбиты центральный кластер поселения производил весьма внушительное впечатление. Уходящие вдаль на десятки, а то и сотни кликов рамы и решетки складов, выделенные для гоночной трассы разгонные кольца, а сверх того — постоянно переконфигурируемые разгонные трассы для тяжелых грузов, роящиеся жилые и лабораторные модули, явно превосходящие площадью средний стандарт, минимум четыре центрифуги плавильных печей — все говорило за богатство, не нищету. Значит, просто плевать. Но туристов-то зачем в такую дыру засовывать? Даже я, уж на что чайник в туристическом бизнесе, и то понимаю, что в лучшем случае скверную рекламу сделают. В худшем — еще и в суд подадут за какое-нибудь нарушение контракта.
Впрочем, отельный модуль для туристов, отделенный от технологического гибким рукавом, производил впечатление совсем иное — и я даже не смог сходу понять, лучшее или худшее. С одной стороны, ширина коридоров, размеры люков, натуральные панорамные окна и яркий свет показывали, что собирали его явно с учетом клаустрофобичной психологии терриков. На то же указывала светло-голубая раскраска стен, головставки с терранскими пейзажами, разнообразные линии, вроде как создающие иллюзию перспективы, и прочие декорации. С другой — переходы выглядели, скорее, украшением, чем реальными шлюзами, из стен торчали разные рекламы, вывески и какая-то острая на вид хрень на хрупких кронштейнах, и вообще модуль производил впечатление чего-то громоздкого и неспособного к движению. Как он вообще может ускоряться? Впрочем — я на мгновение вывел в наглазник общую схему Утреннего Мира — с учетом гибких коридоров и пиропатронов на крепежных кронштейнах при экстренном ускорении модуль, скорее всего, просто отстрелят. Ну, хозяин — барин. Я в гостиничном бизнесе не дока, так что не мне судить. Может, весь модуль такие гроши стоит, что и говорить не о чем.
Разумеется, как и в любом туристическом модуле, наиболее оживленными выглядели бары. Хотя местные еще только начинали раскручивать бизнес и вообще поселение находилось далековато от Земли, я насчитал не менее трех десятков хрюшек. Они в напряженных позах висели вокруг экранов, транслирующих внешние картинки, судорожно цепляясь за страховочные петли одной рукой и за стаканы — другой. Кажется, о стаканах большинство заботилось куда больше, чем о страховке. Питьевые соломинки угрожающе торчали из стиснутых кулаков, словно кинжалы. Шары хелперов неторопливо курсировали вокруг, жужжа пропеллерами, готовые в любой момент дотащить зависшего террика до ближайшей петли, но пока никому из них помощь не требовалась. Пролетая мимо, я краем глаза срисовывал обстановку — где-то здесь мне придется спаивать клиента. Лучше подобрать местечко заранее, чтобы не производить впечатление неопытного новичка.
Местных почти не наблюдалось — только в одном месте бар обслуживал живой бармен да в другом болтался у рекламного стенда смертельно скучающий продавец сувениров, на вид мальчишка влет десяти. Поймав мое приближение, он резко развернулся, но его ослепительная улыбка немедленно поблекла. И то — впаривать своим голографические модели лайнеров, сувенирные магниты и не менее сувенирные комбезы четвертой готовности как-то бессмысленно. Я махнул ему, сворачивая в нужный коридор. Не волнуйся, родной, дам я тебе заработать, если случай выпадет.
В спальном отсеке автогид подсветил нужный люк, и я ткнул пальцем в кнопку интеркома.
— Кто там? — спросил на английском женский голос. — Я тебя знаю?
Я мысленно встряхнулся, настраиваясь на нужный лад. По-английски я спикаю очень неплохо, скажу без ложной скромности — сказываются и образование, и потребность читать документацию. Однако чтение и, изредка, болтовня с коллегами — одно, а общение в реальном времени — совсем другое. Конечно, можно и переводчик включать, но не люблю я его — и лажает иногда по-крупному, и ждать приходится, пока он всю фразу не выслушает и не поймет, как переводить. А потом в обратную сторону тоже самое. Словно с пары гигаметров общаешься! Так что лучше уж я сам, как умею.
— Чика заказывала гида? — осведомился я. — Я к услугам чики.
— Зашибись! — прокомментировали с той стороны двери. — А ты точно гид? А что голый? Где штаны потерял?
Я с недоумение оглядел себя. Инструментальный пояс, дуйка на запястье, набедренные и наплечные карманы, тапки и митенки — все на месте. Где я ей голый?.. И тут до меня дошло. Терранка же! Да еще и туристка. Свежеприбывшая. Возможно, еще не видевшая никаких внезов, кроме стюардов на корабле и спасателей на дежурстве, которым всю дорогу в первой готовности мучаться положено даже внутри гермоконтура.
— У нас все так одеваются, прошу прощения чики, — терпеливо ответил я. — Внутренний климат иного не требует. Прошу не беспокоиться, я не насильник и не извращенец. Но если чика хочет подтверждения личности, вот мой айди. Чика может связаться с турагентством и запросить подтверждение.
Я послал замку айди, и тот тихо пискнул.
— Да ладно, верю! — хихикнул голос. — Входи уж... не-извращенец!
На сей раз я расслышал специфичные нотки в голосе, заставившие меня слегка напрячься. Похоже, чика была уже изрядно датая. Знакомиться с пьяными терриками — то еще удовольствие, а уж таскать их за собой непонятно где еще хуже. Как минимум может сблевать в самый неожиданный момент — а где я вам возьму санпакет или отсос вдали от бара? Конечно, в соответствии с советом Носоглота я планировал ее напоить, но уже в конце, чтобы спокойно оттащить тело в номер и на том расстаться. А вот выпивон в самом начале в мои намерения совсем не входил. Придется ее как-то ненавязчиво от бутылки отрывать, но вот тут я совсем уж не спец.
Люк отворился, и ударивший в нос запах подтвердил мои подозрения. Вентиляция в номере работала на полную мощность, стараясь убрать запахи. Однако алкоголем и еще какой-то химической гадостью все равно воняло так, что меня почти вывернуло. Дамочка ожидала, уцепившись за ремни кровати, какие делают специально для необвыкшихся терриков — страховочной сетки, натянутой на жесткую раму. Почему-то спать просто в воздухе террики боятся или не умеют, как малые дети, вот отельеры и тратятся на лишнюю массу. Впрочем, от сетки я отвлекся немедленно, поскольку клиентка производила куда большее впечатление.
Она уже напялила комбез. Да-да, один из тех комбезов четвертой готовности, что ей уже успел кто-то впарить — возможно, и тот юный мано у магазина. Она даже надела шлем — и, разумеется, так, что ее светлые, почти белые, характерно по-террански длинные волосы лезли из всех стыков — и из шейного, и из-под забрала. Так. Все любопытственнее и любопытственнее. Похоже, придется с ней помучаться. Интересно, Носоглот и в самом деле не сумел найти профессионального местного гида? Или просто все отказались, и тогда он подрядил первого подвернувшегося лоха вроде меня? Ну, дружище, я тебе еще припомню!
