Завещание оборотня

Монстр прыгнул на Джерри, раскрыв пасть с ужасающими зубами. Чем-то зверь напоминал волка, но у волков не могло быть таких когтей. Джерри уклонился от когтей и зубов, сделав шаг в сторону, и вполсилы нанёс удар по голове чудовища. Зверь завершил прыжок на полу и не шевелился.

— Ну вот, видишь, а ты боялся, — прокомментировала поединок Леони и позвала дворецкого.

— Опять, да? — поинтересовался дворецкий.

Леони кивнула.

— Пойдём, у нас много дел в других местах, — предложила она Джерри.

Выведя автомобиль за пределы поместья Хильды, Джерри снова, уже неведомо в какой раз за последние пять лет, поинтересовался:

— Леони, зачем ты к ней ездишь? Ну ведь не ради денег же! Почему ты терпишь все выходки этой вздорной старухи? Именно старухи, хоть она в своём человеческом облике и выглядит юной девушкой.

— Я тебе уже много раз говорила. Я пытаюсь защитить нашу семью. Отвратить неизбежное, так сказать. Она не хочет, чтобы мы жили вместе. И у неё достаточно средств, чтобы исполнить любое своё желание.

— Да она о нас забудет, как только мы скроемся с её глаз! Ты же видишь, что она ни хрена не помнит!

Леони промолчала. Джерри, не будучи ясновидцем, её действий не понимал. Она же доверяла своему ясновидению и была уверена в их правильности. Но Леони знала, что даже оптимальное поведение даёт всего сорок три процента шансов избежать крупных неприятностей.

* * *

Когда дворецкий поднёс к её носу нашатырь, Хильда резко вдохнула и открыла глаза. Она попыталась что-то сказать, но тело монстра не было предназначено для речи. Она быстро вернула себе человеческий облик, надела сброшенные ранее халатик и туфли и только после этого заговорила.

— Ты знаешь, меня ударил этот кулачный боец!

— Да, мэм, я догадался.

— Но почему он не испугался меня?

— Потому что уже не раз видел вас в зверином обличье. К тому же он привычен к дракам и довольно силён.

— А ты меня не боишься?

— Нет, мэм, я тоже видел вас в разном обличье и за шестнадцать лет привык.

— А сам не хочешь стать таким же, как я?

— Хочу, мэм, да что толку от таких желаний?

— Я могу тебя превратить в оборотня.

— Не можете, мэм. Вы уже пробовали, ничего не вышло.

— Разве я тебя кусала?

— Да, мэм, не менее двухсот раз в разных обличьях.

— А секс между нами был?

— Много раз и тоже в разных ваших обличьях.

— И не помогло?

— Нет, мэм.

— Ну хоть секс со мной тебе понравился?

— По разному, мэм. В зависимости от вашего обличья в тот момент.

— А ты мне за секс заплатил?

— Конечно, мэм, — дворецкий знал, что бесплатный секс с ведьмой может быть наказан смертью. По крайней мере, в этом доме.

— Тогда позови моего стряпчего.

— Сейчас их называют адвокатами. Я позову его, и он приедет примерно через час.

— Чудесно. А пока он едет, объясни, что нужно делать с сигаретами. Совершенно ничего не помню.

* * *

Отвезя жену домой, Джерри отправился на тренировку, Леони же намеревалась отдохнуть. Все беременности, несмотря на хорошо оплачиваемые усилия врачей, она переносила ужасно. Четвёртая исключения не составляла. Убедившись, что с детьми всё в порядке и они под надёжным присмотром нянечек, Леони направилась в спальню, но телефонный звонок нарушил все её планы. Звонил брат с сообщением о том, что отцу стало хуже и он срочно хочет её видеть. В такой ситуации у Леони выбора не было. Отец, в отличие от Хильды, оборотнем не был, и потому вряд ли будет умирать несколько лет.

Не желая сама садиться за руль, Леони вызвала такси. В доме отца её встретил врач и сказал только одну фразу: 'В любой момент'. Леони кивнула и вошла в комнату отца.

Саймон, её отец, умирал, и не нужно было быть ясновидцем, чтобы это понять.

— Леони, скажи мне честно, — попросил он. — Я сегодня умру?

— Ты сам ясновидец, отец. Зачем тебе нужно моё подтверждение?

— Вдруг я ошибаюсь? — с трудом улыбнулся он. — Дай прогноз.

— Девяносто семь против трёх, что ты не доживёшь до полуночи, — неохотно предсказала Леони.

— Ты чёрная ведьма и имеешь полное право врать в профессиональных вопросах. Но, думаю, сейчас ты сказала правду. Позови ко мне Марка.

— Я здесь, отец, — Марк, брат Леони по отцу и кузен по матери, был старше неё на двадцать четыре года. Несмотря на всё это, они поддерживали очень хорошие отношения.

— Надо же, сынок, а я тебя не видел. Неудивительно, я почти ослеп. Старый я.

Леони это заявление нисколько не удивило. Отец был далеко не молод, когда она родилась, и за двадцать один год моложе не стал.

— Дети мои, прежде чем с вами последний раз попрощаться, хочу закончить последнее своё земное дело. Всё имущество, которое я скопил, праведно и неправедно, я оставляю вам. Поклянитесь, что вы разделите его поровну и без скандала.

— Клянусь, отец, — Марк с огромным трудом сдерживал слёзы.

— Клянусь, — Леони держалась совершенно спокойно.

— Хорошо. А теперь обсудим мои похороны. Леони, воинские почести будут?

— Конечно. Тут и прогноз не нужен.

— И совсем уж последнее. Леони, скажи как ясновидица. Я там встречусь с твоей тётей?

— Шестьдесят четыре против тридцати шести, что да, — Леони не верила в загробную жизнь, но, как немного ранее отметил её отец, имела полное право врать в профессиональных вопросах.

Отец молчал. Через некоторое время Леони подошла к нему и закрыла его глаза.

— Могла бы сказать ему перед смертью хоть одно ласковое слово, — попрекнул её Марк.

— Я ему сейчас сказала ровно столько ласковых слов, сколько слышала от него за всю жизнь. Он по-настоящему любил только одного человека — твою мать. Ну и тебе симпатизировал, потому что ты на неё немного похож. Может, и моей матери тоже симпатизировал, они ведь сёстры и сходство, судя по фотографиям, между ними было. Я, к сожалению, матери совсем не помню. Но заметь, встреча с нею на том свете его абсолютно не волнует. Для него есть только одна женщина, достойная внимания.

— О мёртвых хорошо или никак, верно? К тому же он к тебе неплохо относился. По-своему.

— Ну да. Лет так до десяти. Пока не стало окончательно ясно, что с его любимой Леони у меня общего только имя и одна магическая сила.

— Ну, может, просто не проявлял чувств, он же британский джентльмен, как-никак. Все эмоции глубоко внутри.

— Настолько глубоко, что телепат моего уровня даже отголоска их не чувствовал. Ладно, Марк, займись формальностями, а я поеду домой.

— Ты мне не поможешь?

— Нет. Меня тошнит.

— От отца?

— От сына. Если доктор правильно определил пол ребёнка. Меня тошнит из-за беременности. Токсикозом это называется. К тому же я зверски устала. Ездила сегодня к Хильде, чтоб её черти взяли поскорее!

— Ты же не веришь в чертей.

— Ради такого дела готова поверить. Если это поможет.

— Она всё ещё не отказалась от идеи прикончить Джерри?

— Нет. Но пока пытается сделать это сама. Когда-нибудь она додумается до идеи кого-то нанять, и я быстро стану вдовой. Давно бы отправила её в ад, но...

— Знаю. По твоему прогнозу ясновидицы, это не останется безнаказанным.

* * *

— Джерри, ты опоздал на двадцать три минуты! — тренер был страшно недоволен.

— Занят был, — расплывчато объяснил Джерри. Подробно рассказывать о визите к Хильде в его планы не входило.

— Ладно, быстро переодевайся, и займёмся делом. Этот долбанный Невадский Лев тебя и так порвёт, а если тренироваться не будешь, то порвёт с позором.

— Супруга даёт мне шансы на победу семь процентов.

— Миссис Леони завышает твои шансы, потому что тебя любит. Я бы оценил их в ноль. Он же чемпион. Ты на ринге будешь как в пасти у этого льва. Он почти все бои заканчивает нокаутами. Тебе не нужно бы с ним биться, это не твой уровень.

— У меня будет другой шанс сразиться за пояс?

— Нет, Джерри, не будет. Смотри на вещи разумно. Ты недостоин носить чемпионский пояс. Лев — безоговорочный лидер в твоей категории, и тебе предложили чемпионский бой только потому, что два десятка бойцов, которые на голову сильнее тебя, его боятся и от боя с ним отказываются.

— А я не боюсь и согласился. Тренер, у тебя есть план, как его победить?

— Джерри, вернись на грешную землю, — засмеялся тренер. — У меня нет такого плана. Его и быть не может, ни у меня, ни у кого другого. Наша задача — достойно проиграть. И это тоже не очень выполнимо. Он валит почти всех противников, а сам ещё ни разу даже не падал на пол. Тех ребят, которые в бою с ним простояли на ногах до конца, не увалить даже кувалдой. А ты не такой. Твоя челюсть, конечно, не хрустальная, но и не бетонная. Тебе не выстоять.

— Тогда, тренер, работаем по вот какому плану. Этот Лев во всех последних боях первые пять-шесть раундов валяет дурака. Вряд ли со мной он будет действовать иначе.

— Это требование спонсоров. Зрители платят за шоу, и если он увалит противника на десятой секунде, почувствуют себя обманутыми. Вот он и не спешит.

— Действуем так. Два раунда я буду от него бегать, а он пусть делает вид, что хочет меня догнать. В третьем, когда он совсем уж расслабится, изыщу возможность для контратаки и постараюсь свалить его парой ударов. Если не получится, второго шанса он не даст.

— Он тебе и первого не даст.

— Леони предсказывает, что вероятность успешной атаки в третьем раунде тридцать пять процентов. И если получится, то шансы на победу — сорок четыре процента.

— Так это миссис Леони такой план разработала? Супруга твоя, конечно, спец в прогнозах, но ведь обе вероятности меньше половины.

— Только что ты говорил, что шансов нет совсем. Так что готовь именно этот план на поединок. Бой продлится не дольше четырёх раундов, исходи из этого.

— Авантюрный план. Но другого нет. Ну почему я работаю в Британии, а не где-то ещё? В Штатах баб и близко к боксу не подпускают.

— Леони говорила, что в ближайшее время у нас и премьером будет женщина.

— Куда катится мир? Во времена моего деда Империя занимала полмира, а что сейчас? Полтора острова и Гибралтарская скала. Это мы в войне так удачно победили, понимаешь ли. Теперь ещё и женщина премьером будет... Кого конкретно миссис Леони имела в виду?

— Не знаю. Я далёк от политики. Тренер, лучше подумай над реализацией плана на поединок. А я приступаю к отработке кросса справа через руку. Другим ударом этого типа мне не достать.

* * *

— Прибыл адвокат, мэм, — почтительно доложил Хильде дворецкий. — Вы готовы его принять?

— Готова. Кстати, кто такой 'адвокат'?

— Раньше их называли стряпчими, мэм.

— Зачем нужны эти новомодные слова, которые невозможно запомнить, если они ничего нового не означают?

— Не знаю, мэм. Я всего лишь дворецкий.

— Хорошо. Пусть заходит стряпчий.

Дворецкий покинул комнату, и вместо него сразу же вошёл адвокат.

— Добрый день, — поздоровался адвокат. — Что вы хотели, мисс Хильда?

— Вы стряпчий?

— Да.

— У меня такое чувство, что мы уже встречались раньше.

— Да, мисс Хильда, примерно две недели назад.

— Помогите мне решить личную проблему. Моя дочь Леони сошла с ума. Точнее, она не дочь, а скорее внучка, только не совсем внучка.

— Вы это мне уже рассказывали в прошлый раз. И в позапрошлый тоже.

— Так вот, она не просто бесплатно спит со смертным, но и рожает от него детей! Это хуже, чем плевок мне в лицо!

— Мисс Хильда, но такое в наше время считается нормой. Многие маги вступают в брак со смертными, и ничего страшного при этом не происходит.

— А для меня это не нормально! Я этого не потерплю! Рожать детей от смертных допустимо только для оборотней в случае подмены! Когда женщина-оборотень занимает место смертной женщины.

— Вы это уже говорили, и не один раз. С тех пор, когда эти правила действовали, сменилось много поколений.

— Но я не сменилась! Для меня они действуют до сих пор! Мерзавец должен умереть! О том, чтобы бросить его, она и слышать не хочет.

— Мисс Хильда, я вам уже говорил об этом. Если вы лично его убьёте, вам абсолютно ничего не будет. Любой адвокат, то есть стряпчий, и я в том числе, легко докажет, что вы не можете отвечать за свои противоправные поступки, ибо они вызваны помутнением рассудка. Но наем убийцы — это совсем другое дело! Тут уж вам не отвертеться, сославшись на старческое слабоумие!

— Я не могу его убить сама! Он профессиональный кулачный боец. Когда он меня избивает, мне не только больно, но ещё и обидно! Вот вы все меня называете Хильдой, а во времена, когда я была Брунгильдой, многие сами умирали от ужаса, когда я превращалась в зверя! А этот ублюдок меня почти не боится!

— Я вам уже говорил, что времена изменились. Вам придётся или смириться, или пожертвовать оставшимся сроком жизни.

— Это почему ещё?

— Если вы наймёте убийцу, Джеральд, конечно же, обречён. Но полиция будет его смерть расследовать всерьёз, он известный человек в королевстве, и как спортсмен, и как супруг богатой женщины. Миссис Леони, конечно, богата не так, как вы, но у неё хватит денег и на частных сыщиков, и на то, чтобы полиция работала без дураков. А помимо прочего, она ещё и ясновидица. Ей определить заказчика этого убийства — раз плюнуть. Даже если убийство замаскировать под несчастный случай или естественную смерть.

— Ясновидение ей для этого не потребуется. Она умеет читать мысли. Так что мои планы насчёт её дружка для неё не секрет.

— Тем более, мисс Хильда. Так что решайте, что для вас важнее. Ваша нормальная жизнь, какой бы срок до её завершения ни оставался, или месть Джеральду Пауэрсу, хотя я совершенно не понимаю, за что именно вы намерены ему мстить.

— Значит, не понимаете, чем он меня обидел? Он смертный и этим позорит мою дочь! То есть не дочь, а...

— Вы уже объясняли, кем вам приходится миссис Леони.

— А раз вы не понимаете, в чём тут оскорбление, напрашивается вопрос: а может быть, вы сами смертный?

— Только в том смысле, что рано или поздно умру, как и все остальные, включая вас. Я маг-телепат, и удивлён, что вы этого не заметили.

— Да, теперь вижу. Не заметила, потому что думала о другом. Мне теперь тяжело думать о нескольких вещах сразу. Но это неважно. Вы мне предложили решить, что важнее. Я решила. Важно и то, и другое.

— Это невозможно.

— Быть может, невозможно для вас. Но не для меня! Кто-то мне говорил, не помню, кто, что с такими деньгами, как у меня, нет ничего невозможного.

— Это я вам говорил. Но я имел в виду, что...

— Какая разница, что имелось в виду! Главное, что это правильно по сути. Так вот, проблема в том, чтобы я наняла убийцу, и сделала это, не противореча дурацким законам.

— Наём убийцы — это всегда преступление.

— Хорошо. Оставим эту тему. Я ведь скоро умру, правда?

— Насколько я знаю, да. Ваша жизнь явно подходит к концу. Но я вовсе не исключаю варианта, что пока она будет подходить к концу, вы переживёте меня.

— Вы мне напоминаете бабочек-однодневок. Такая короткая жизнь! Но речь не об этом. Будет ли разумно с моей стороны составить завещание?