| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
* * *
'Гладко было на бумаге, да забыли про овраги ...', именно так происходило с инициативой деповской партпервички по постройке бронепоезда. Государство выделить бронепрокат для его постройки не могло, просто-напросто не было на него ни каких лимитов. Даже то, что исхитрялись трудовые коллективы сварить и прокатать сверх плана, тут же шло в наркоматы на постройку бронетехники и кораблей. Так что и парткомы этих заводов и комбинатов ничем не могли помочь своим товарищам. Вот и ломал голову главный инженер депо Дубов Юрий Ильич, которому после его вступления в деповской батальон народного ополчения, парторганизация и командование батальона поручило построить бронепоезд из того что имелось. А имелось: пара восстановленных паровозов Щили ('щук'), полудюжина двухосных платформ, так же после очень капитального ремонта, четыре бронебашни со 152мм гаубицами образца 1909 года, с подбашенными бронелистами с погонами и установленными в них поворотными механизмами, восемь пулемётных установок системы 'максим', устаревшие приборы наблюдения и голосовой связи, всё снятое с модернизируемых бронепоездов, ещё 'царская' зенитная 76мм пушка Лендера 8-К образца1914/15 годов, три счетверенных зенитных установки пулеметов 'максим' М-4 образца 1931 года и стопки выпрямленных листов котельного железа и стали, складированных в одном из складов-сараев депо.
'Что же предпринять' — 'зудело' в мозгу идущего одним поздним осенним вечером домой Юрия Ильича— 'Брони нет и точно не будет, все возможности уже с парткомом и горкомом проверили. Видимо придется, как в гражданскую эрзац— 'компаундную броню' ставить из пары слоев котельного железа с прокладкой между ними из деревянных шпал. Более ни чего сделать нельзя. А не хотелось бы. И тогда защита была так себе, только от пуль. А по нынешним временам и некоторые пули пробить могут'.
-Приветствую Вас Юрий Ильич. — услышал задумавшийся инженер. Подняв голову он увидел, как из перпендикулярного улице переулка вышел мужчина. В котором он опознал своего коллегу, главного инженера завода сельскохозяйственных машин, бывшего до революции и при панах чугунно-литейным заводом, Запольского Викентия Станиславовича. И главное его приятеля ещё по студенческой юности, вместе учились на механическом отделении Императорского Санкт-Петербургского политехнического института. Во время учебы даже дружили, хотя Дубов увлекся марксизмом и даже попал под надзор полиции, что Запольский не приветствовал. По окончанию 'альма-матер' в 1913 году, Запольский уехал к себе на родину в Гродненскую губернию, а Дубов нашел себе место в Нижнем Новгороде. После прибытия на места нового проживания друзья даже переписывались. Затем война, Дубова в четырнадцатом году сразу же призвали в армию, видимо сказалась его нелояльность к работодателю, успевшая проявиться за последний год, вот и не отстаивал хозяин своего инженера. Правда в окопы Юрий не попал, молодого офицера определили в железнодорожный батальон, в котором он и прослужил, провоевал до самой революции. Потом революции, гражданская война. Так как то не до писем было. Вот и потеряли друг друга 'из вида' приятии. А тут, прибыв в 1939 году в депо города В...., Юрий Ильич на одном из первых для него совещаний руководства предприятий города и увидел Викентия Станиславовича, после чего и возобновились их приятельские отношения, проявлявшиеся в не частых встречах, и ещё более не частые визиты в гости друг к другу.
-Что Вы такой задумчивый Юрий Ильич?
-Да проблемы по службе навалились.
-Если не секрет, то какие? Не поделитесь по старой дружбе? Может чего и посоветую. Я же местный, и городские на и уездные условия, Вы уж извините, знаю лучше Вас.
-Да я и не спорю с Вами Викентий Станиславович. Да и тайны почти никакой-то и нет, давно уже 'секретом Полишинеля' стала сложившаяся ситуация. О постановлении ЦК и Совнаркома о организацию народного ополчения слышали?
-Естественно. За кого Вы меня принимаете. За политикой слежу. Тем более что у нас на заводе роту этого самого ополчения формируют.
-А у нас в депо батальон. Вот для дополнительного вооружения батальона и решили коммунисты предприятия построить своими силами за свой счет и из собственных материалов бронепоезд.
-Про бронепоезд тоже слышал.
-Решили, нашли и отремонтировали из старья паровозы, подвижной состав, из наркомата обороны пришло вооружение, а вот брони для бронепоезда ни где нет и достать или изготовить нет никакой возможности. Вот и мучаюсь, решая, чем бронировать. Если покрыть паровоз и платформы, как в гражданскую, железом с прослойкой из шпал, то такая защита по нынешним временам ничего не решает. Артиллерия снесет её на раз. Да и тяжеловата будет такое бронирование. Нужна настоявшая металлическая броня, а вот её и нет ни где.
-Хм. А Вам какой толщины бронелисты нужны и каких размеров, конфигурации?
-Викентий Станиславович Вы, что можете помочь нашему горю? Ведь мы обращались к директору Вашего завода с месяц назад, он сказал, что ничем завод помочь не может.
-Ну не то, чтобы помочь. Но постараюсь. А месяц назад и я бы ничего о помощи не говорил. Как наш завод до воссоединения назывался? Правильно чугунно-литейный завод. Да паны, простите за грубость, всё просрали. Доставшийся им от России завод в тридцать шестом из-за докатившего и до Польши экономического кризиса закрыли, я и тогда на нем главным инженером служил. Но что мог поделать, хозяин приказал закрыть, работников уволить, оставив сначала немного сторожей, а через пару лет и их вместе со мной уволил. Благо мне было на что жить, какие ни какие накопления имелись. От нечего делать ходил на завод, посматривал, как здания ветшали, оборудование ржавело да растаскивалось местными жителями. А как воссоединились, новая власть сразу приступила к восстановлению завода. Меня 'старика', вот опять на старую должность пригласили. Восстановили по мелочи, начали сельхозинвентарь выпускать, одновременно продолжая ремонт оборудования и помещений. Малую печь для нагрева заготовок с вагранкой восстановили. А вот на днях, буквально третьего дня, заново построили более крупную печь для нагрева заготовок большего размера, правда не проверяли её работоспособность, вот и не докладывали. Как провели бы испытание, и при его положительном окончании, директор и доложил бы в горком. А так практически хвастаться нечем было. Так я вот что предлагаю. То, что построенная печь заработает как надо я не сомневаюсь. И пока у нас её работа не включена в план завода по выпуску продукции, предлагаю, при наличии у вас в депо стальных листов, просто на просто провести их цементацию по методу Гарвея.
-Листы шести миллиметрового котельного железа и стали снятые с котлов непригодных паровозов и жд цистерн у нас имеются. Вот только марки их я не знаю. Отправили образцы на анализ в Минск, но результаты до сих пор не прибыли.
-Ничего Юрий Ильич, давайте прямо завтра и начнём эксперименты. Получится хорошо, не получиться, тоже ничего не теряем, металл старый, ни где не числиться. А можно попробовать и самим отлить листы в формы. Думаю в вагранке расплавит сталь можно. Только я из металлургии мало что помню. Только тут такое дело. На эксперимент древесный уголь и масло я найду, а вот если получиться, то наших запасов не хватить. Там угля идет много, неделю минимум придется греть и жечь именно древесный уголь.
-Я Викентий Станиславович до сих пор ещё не забыл институтский курс металлургии, так, что читать мне его основы не надо. А по остальному тоже не беда. Учебник найдем, почитаем, освежим знания. Созвонимся с парткомом ближайшего сталелитейного предприятия попросим оказать практическую помощь, откомандировать технолога по стали. Товарищи помогут, одно дело делаем.
-Да я и не думал Юрий Ильич читать Вам лекцию, просто хотел сказать, что уже с завтра надо начинать делать запасы древесного угля с маслом, если хотим к новому году быть с бронелистами. Да кстати Ваши листы было бы неплохо и прокатать между валами. Но прокатного стана у нас нет, но имеется отличный большой гидравлический пресс, сам в двадцать пятом ездил за ним в Германию и монтировал у себя на заводе. Он хоть и тогда уже был немного изношенный, но в хорошем состоянии и работоспособный. Бывший хозяин хотел запустить производства штампованных деталей для польского военного флота, да дошедший и до нас кризис помешал. Мы его ещё в мае сего года восстановили, работает отлично, хотя и намучились при его ремонте. Так о чем это я. Дай бог памяти, году этак в двадцать седьмом-восьмом завод выполнял заказ депо, им там понадобилось обжат листы котельной стали для ремонта паровозных котлов, что-то там при закупке намудрили, не тот сорт приобрели. Вот и пришлось выходить из положения, плотно обжимая металл для увеличение его прочности. Для чего изготовили оснастку, чугунные насадку на пуансон и накладку на опору пресса, а так же стальные формы для листов в которых их обжимали. Так вот я эти отливки, после воссоединения, при осмотре территории предприятия, когда вступал в должность, видел на заднем дворе завода, лежат в ветхом сарайчике, благо что на деревянных подставках и на досках пола. Да и крыша над ними не прохудилась, хотя у противоположной стены вся как решето. Думаю, что можно в течении рабочего их взять, почистить и подготовить к работе. Вот стальные формы не припоминаю чтобы где-то видел лежащими.
-Хорошо Викентий Станиславович, завтра же и начнем с Вами эксперимент. Спасибо за предложенную Вами помощь, время уже позднее, не смею Вас больше задерживать, до свидания.
-И Вам доброй ночи Юрий Ильич.
На чем и разошлись старинные приятии.
Произведенная на следующий день попытка запуска большой печи увенчалась успехом и на второй день, когда печь прогрелась и прибыла первая партия различных листов котельного железа и стали и после их обжима заводским прессом в специально изготовленных за предыдущий день формах, в отличии от чугунных насадки с накладкой они не сохранились, листы были загружены в печь, зарывшись своей лицевой поверхностью в горящий древесный уголь, потихоньку насыщая поверхность необходимым углеродом. Через тройку дней листы вынимались и закаливались маслом. Затем опять на три дня в огненный ад, и снова пожалуйте на закаливания, теперь уже водяными брызгами. И так неоднократно на протяжении трех недель. По прошествии которой листы были вынуты, ещё раз подвергнуты масловодному закаливанию, охлаждены и проверены на броне прочность. Результаты удовлетворили экспериментаторов. Как раз за время проведения эксперимента из минской лаборатории пребыли результаты анализов образцов котельного железа и стали, благодаря которым стало возможным загружать в печь однородные или близкие по составу листы, из которых и 'выпекались' броня. А пока очередная партия брони доходила до кондиции на угле и закалялась маслом с водой, из оставшихся не закаленных листов выкраивались необходимой формы деталей будущего бронирования бронепоезда, после чего и они отправлялись в печь на цементацию и при последнем закаливанием разогретые листы выгибались в необходимую для постройки конфигурации.
Таким долгим путем шло строительство бронепоезда и наконец к Международному женскому дню 1940 года он был почти полностью готов и предъявлен приёмной комиссии. Бронирование состояло из собранных в один пакет трех листов шести миллиметровой эрзац— гарвеевской брони на бортах и четырех слоёв на крыше. Заодно добронировали до нужной толщины и башни переданные НКО. Усилить бронирование крыши деповским посоветовал местный горрайвоенком, который высказался, что в будущем военном конфликте у вероятного противника будет авиация, самолеты которой начнут обстреливать такую большую цель как бронепоезд, не только из пулемётов, в том числе и крупного калибра, но и из авиационных пушек, которые все больше и больше ставят на новые самолеты. Так что бронирование крыши надо усилить. Да и небольшая бомба, попавшая в усиленную броню на крыше не сможет 'проломить' её, чем и спасет экипаж броневагона. Бронелисты крепилась к каркасу частью на болтах, частью на 'горячих' заклепках. Сваривать их электросваркой не стали, сначала не было необходимого запаса электродов, а когда умудрились из того что было создать эрзац-электроды, было уже поздно их применять для сварки листов, их подавляющая часть уже была установлена на предусмотренные проектом места. Построенный бронепоезд состоял из четырех броневагонов с башнями со 152мм гаубицами образца 1909 года и двумя пулеметными установками 'максим' по одой на борт, парами установленных перед и за паровозом, двух бронированных паровозов, решили, что ему далеко бегать не надо и 'черный паровоз' для перевозки состава на длинных перегонах не нужен. Так же как и паровоз для тылового состава бронеединицы. Возглавляли и замыкали бронесостав контрольные железнодорожные платформы, на которые привычно были нагружены шпалы, рейсы и кое-какой путевой инструмент. Зенитная бронеплатформа пока ещё находилась в работе, не до конца забронировали борта, за которыми прятались 76мм старая зенитная пушка Лендера 8-К образца1914/15 годов и счетверенная зенитная установка пулеметов 'максим' М-4 образца 1931 года. Еще по такой же пулеметной установки, прикрытых бронестенками с четырех сторон, стояли на тендерах бронепаровозов.
Бронепоезд приемная комиссия приняла почти без замечаний. А после введения в его строй и зенитной бронеплатформы и сам бронепоезд был зачислен в состав батальона народного ополчения города В....
* * *
Не стали отставать от старших товарищей коммунистов и местные комсомольцы. Так же загорелись идей дооснастить свои части народного ополчения бронетехникой. Бронепоезд — уже старшие товарищи строят. Танки— так ходовой под них нет. Бронеавтомобили — так же шасси нет для них. Но 'голь на выдумку хитра', а 'комса' тем более, молодость. Вот кто-то и предложил, а не поискать в городе и в районе остатки автомобилей, не собрать ли их в городе, где уже и определить, что из собранного храма можно 'реанимировать', а что сдать металлоломом на переплавку. Благо и везти эти автоостанки до места 'упокоение' не далеко, имеется в городе, хоть и не большое, но литейное производство с соответствующей печью. Предложение услышали, понравилось, загорелись, проголосовали, приняли постановление и приступили к исполнению решения комсомольского собрания.
Уже через полторы недели натащили на задний двор завода сельхоз машин порядка двух с половиной десятков того, что когда то было различными легковыми, грузовыми автомобилями и автобусами. Некоторое уже не менее семи-шести лет, как перестали быть транспортным средством, и перешли в разряд металлического хлама, мусора.
Среди собранных экземпляров бывших автомобилей в основном были различные марки 'Фиатов', 'Фордов', 'Рено', с вкраплением 'братьев' 'чехов' марки 'Татра' со 'Шкодой'. Ну и парочка 'тевтонских' бывших грузовых 'Мерседесов' затесались. При этом одной и той же модели было только по паре-тройке 'итальянок' с 'француженками' да 'американки' попались аж четыре штуки модели 'АА'. Остальные были различных моделей и некоторые довольно 'древнего' года выпуска. После сбора приступили к сортировке автохлама. После всех разборок, замачиваний, оттирок-полировок стало возможно собрать пяток 'антилоп гну' грузоподъёмностью полторы-две тонны не более, и то только после сильно капитального ремонта с изготовлением многих деталей по новой. К концу января нового 1941 года были собраны пять автомобиля, как раз на броневзвод техники хватало. Вернее в наличии имелись 'скелеты' будущих 'самобеглых повозок', на откапиталенные, переделанные рамы, были поставлены ходовая, система управления и двигатели, приведенные к некоторой унификации для всех пяти изделий, прикреплены каркасы под броню. Но вот бронелистов, для навешивания на каркас не было, за исключение пятерки башен с вооружением из 37мм пушки и пулемета ДТ и с кусками подбашенной брони с погоном и поворотными механизмами, снятых с переделываемых танков БТ-2.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
