Государь гл.5

— Вот, например, монархия! Вам она не нужна; мне она не нужна; но пока она нужна народу, мы обязаны ее поддерживать. Я считаю, что самодержавное правление — лучший способ обуздать стихию саморазрушения, и полон решимости, сохранить все прерогативы монарха.

Слова императора, были неожиданны и лились как бальзам на мою душу. Я считал основной целью своего приезда в ставку морально укрепить Николая 2, чтобы он пересилил свою депрессию и не вздумал отрекаться. А тут такие слова. Если бы я не был из 21 века и знал, что в феврале 1917 года Николай 2 отречется от престола, не в жизнь бы не поверил, что такой человек может наплевать на свои идеалы и убеждения.

Мне вспомнилось, что написали Бундовцы о характере императора. — "Николай II, стремится не просто царствовать, но и править. Государственными делами он занимается добросовестно, не упуская даже мелочей. Царь никогда не имел личного секретаря, сам просматривает массу документов и собственноручно ставит печати на письмах. Нельзя сказать, что царь не ценит хороших министров и предпочитает им политических ничтожеств. Однако он с болезненной ревнивостью относится к своей власти. Поэтому всех самостоятельных и независимых государственных деятелей ждала одна судьба: рано или поздно министр превращался в глазах монарха в соперника и попадал в опалу. Прошлись Бундовцы и по образованию царя, преподавателей у него было много, но лишь один мог бы с точностью сказать, что его уроки усвоены слушателем — это Победоносцев К. П.. Он был консерватором до мозга костей, и его взгляды наложили большой отпечаток на мировоззрение Николая 2. Выступая противником всего западного, всего того, что называется демократические свободы, Победоносцев был твердо убежден в том, что православная неограниченная самодержавная монархия является для многонациональной России наиболее целесообразной формой государства. Он считал, что для сохранения в России существующего строя нужно отказаться от реформ и держать Россию как бы в замороженном состоянии, иначе все рухнет. Победоносцеву удалось привить своему ученику ненависть к общественному мнению, за которым он признавал "страшную власть". При таком положении вещей образование царя весьма одностороннее. Вопросы, волновавшие образованное общество, оставляют его равнодушным. О народнической теории или о марксизме, который постепенно завоевывает умы подданных, царь не имеет ни малейшего представления. Николай 2 постоянно общается с гвардейскими офицерами, частенько удостаивает вниманием солдат. Но он не находит времени для ученых и представителей творческих профессий. Более того, царь испытывает стойкое предубеждение против интеллигенции (хотя себя считает интеллигентом) и как-то в шутку сказал, что прикажет Академии наук вычеркнуть это "паршивое" слово из русского языка. Николай 2 продолжает ту же национальную политику, что и его отец. Царь неоднократно демонстрировал предубеждения против евреев, хотя его нельзя назвать грубым антисемитом. Николай 2 проявляет явные антизападнические настроения. Хотя в его царствование широко праздновались юбилеи побед Петра I, сам царь не разделяет общего восхищения великим преобразователем. Своим приближённым он как-то сказал — "Это предок, которого менее других люблю за его увлечение западною культурою и попирание всех чисто русских обычаев. Нельзя насаждать чужое сразу, без переработки. Быть может, это время как переходный период и было необходимо, но мне оно несимпатично". Порой русский патриотизм Николая 2 проявлялся в курьезных мелочах. Так, он подчеркивал в докладах министров слова иноземного происхождения, приучая их пользоваться родным языком. Николай 2 любит народный костюм, и иной раз принимал затянутых в мундиры сановников, будучи одетым в красную косоворотку. Как вывод к материалам, относящимся к Российскому императору, в бумагах Бунда было написано — "Характер российского монарха представляет загадку даже для постоянно общавшихся с ним государственных деятелей. Многие сановники говорят о поразительном, даже неестественном равнодушии царя ко всему, что не затрагивает его лично".

Мои размышления и анализ личности императора были прерваны прямым обращением ко мне самого анализируемого. Николай 2 спросил:

— Миша ты как себя чувствуешь?

А потом тут же уже обращаясь к одетому в гражданское, произнёс:

— Господин Гурьев, больше я вас не задерживаю. Можете передать обер-прокурору, что все договорённости остаются в силе.

Когда тот направился к выходу из кабинета, Николай 2 отдал распоряжение военному:

— Леонид Петрович, найдите начальника штаба и пригласите его зайти ко мне. И пускай Михаил Васильевич захватит с собой карту, которую мне сегодня показывал.

Когда генерал вышел, Николай 2 повернулся ко мне и уже другим голосом, к тому же улыбаясь, сказал:

— Так как, язва не беспокоит? Да что я спрашиваю — судя по газетным статьям, ты в великолепной форме. Прыгаешь как акробат, и как в детстве способен справится с несколькими противниками.

На автомате я ответил что думал:

— Да с язвой всё нормализовалось, вроде бы она зарубцевалась. Но в Петрограде возникли другие проблемы — кажется, на меня открыли охоту. Сначала социалисты напали, затем подготовленная немцами целая рота финских егерей.

— Да, в газетах я читал о нападении на санитарный поезд. Это просто возмутительно — в столичном регионе бродят, не подконтрольные властям вооруженные люди. Хабалов не выполняет своих обязанностей. Генерал он конечно хороший, преданный но, по-видимому, начальником Петроградского гарнизона нужно ставить другого человека.

— Дело не в генерале, а в том, что в столичном регионе начал активно работать немецкий Генштаб. Не получается у германцев одолеть русскую армию на поле боя, так они принялись действовать подлыми методами изнутри. Не только выделяют деньги социалистам, и другим антимонархическим партиям, но и стали засылать в Петербург целые подразделения хорошо обученных диверсантов. Через границу с нейтральной Швецией, что угодно можно провести в столицу империи. И направить сколько угодно боевых групп и обученных пропагандистов-революционеров.

— Так ты думаешь, что все случаи брожения народа в Петрограде, это дело немецких денег? А некоторые Думцы меня убеждают, что народ возмущён отсутствием политических свобод и ухудшением своего положения в связи с затянувшейся войной. Пугают близким взрывом народного возмущения, если я не дарую подданным свобод — манифеста. Тот же князь Львов говорит о конституционной монархии. А я убеждён, что в нашей многонациональной стране это будет начало конца. Я, пожалуй, согласен с тобой, что без участия иностранных агентов все эти безобразия, как в Петрограде, так и в Первопрестольной, не обходятся. Я тут вспомнил предсказания Серафима Саровского. А именно предсказание этого праведника о том, что первая половина моего царствования пройдет среди смут и волнений, зато вторая половина будет мирной и безмятежной. Верю, что так оно и будет.

— Я тоже в это верю. И главное сейчас не поддаваться лживым уговорам отойти от дел и заняться семьёй. Никто кроме тебя Ники не сможет управлять этой махиной — Россией. Ты помазанник Божий и являешься ответственным за свои деяния только перед Господом нашим. И знай, я всецело на твоей стороне и если нужно, умру за императора! Может быть, именно из-за этого германские наймиты и открыли на меня охоту. Но не на того напали! Кстати с помощью генерала Хабалова, удалось уничтожить засланных Германией в нашу столицу для диверсионных действий, Финских егерей. В Кёнигсберге из финских добровольцев, сбежавших в Германию, немцы сформировали целый батальон, обучили его для боёв в городских условиях и забросили этих врагов империи в нашу столицу. Частично и скорее всего, временно мне удалось купировать эту проблему, но Германский Генштаб продолжает работу, чтобы ослабить империю изнутри.

— Что предлагаешь сделать, чтобы навести порядок в Петрограде? Только не говори, что в столицу нужно направить преданные части или завалить Петроград дешевыми продуктами. Того и другого нет.

— Я понимаю, поэтому предлагаю освободить Петроград от многочисленных резервных частей и прочих мусорных подразделений. Они там только разлагаются и проедают государственные деньги. В идеале их нужно расформировать, изъять оружие и распустить по домам. Но понятно, что это окажет очень негативное влияние на солдат участвующих в боевых действиях. Как же, они воюют, погибают, терпят трудности окопной жизни, а тыловых крыс распускают по домам. Поэтому нужно сделать хитрее. Создать из расформированных частей рабочие команды и направить их на рытьё окопов и других укреплений. Думаю, солдаты на передовой, воспримут это нормально, а военнослужащие из расформированных частей особо возмущаться не будут. Их же не на передовую гонят, не на смерть, а всего лишь направляют на строительные работы.

— А где армия будет брать резервы? Потери колоссальные, а из Петрограда поступают хоть немного обученные солдаты. По крайней мере, знают, с какой стороны стреляет винтовка.

— Да это разве резервы? Даже, казалось бы, дисциплинированным частям доверять нельзя. Вон Хабалов выделил мне хорошо зарекомендовавший себя в глазах командования батальон Латышских стрелков, так они в разгар операции подняли мятеж. Из всего батальона только два десятка человек остались верными присяге. И это в тылу, а если бы такое произошло на фронте, то считай, они бы подставили под удар целую дивизию. Нет, доверять солдатам, пробывшим длительное время в Петрограде нельзя, они наверняка подверглись массированной пропаганде, врагов империи.

— Ладно, Миша, тебя я понял, буду думать, как разгрузить Петроград от разложившихся воинских контингентов. Это неимоверно сложно, но ты прав, очень часто наивные крестьяне (основной контингент мобилизованных), направленные на обучение в столичные учебные части, попадают под пресс пропаганды циничных социалистов.

Только я собирался Николаю 2 изложить своё виденье ситуации, которая сложилась в Петрограде, как он неожиданно перешёл к другой теме. Начал говорить о семье, о своих дочерях, о наследнике. Чувствовалось, что ему уже смертельно надоели разговоры о делах и хочется выговориться о том, что его действительно интересовало. Ну что же, я был только за то, чтобы император выговорился, снял накопившиеся душевные муки, а затем снова в полную силу занялся своей деятельностью. Мало кто мог бы, будучи царём и главнокомандующим выдержать такой прессинг. С одной стороны, всё возрастающая критика, со стороны образованной части общества, страшная болезнь сына, предательство близких людей и генералов, которым ты доверяешь, а с другой колоссальные потери в твоей армии и слишком частые неудачи в, казалось бы, хорошо продуманных планах.

Я послужил своеобразным психотерапевтом по снятию накопившегося стрессового состояния у брата. Слушал Николая 2 и думал про себя, — "вот же я дурак, хотел фактами доказать императору, что не имеет он право слагать с себя корону, а нужно-то чтобы он излил перед кем-нибудь свою душу. Пожаловался на неудачи, на непомерные требования подданных, поплакался, в конце концов, что его никто не любит и не понимает. В январе 1917, нужно обязательно к Ники приехать, чтобы он опять смог выговорится. И тогда не будет отречения, и история пойдёт нормальным и естественным путём". Монолог Николая 2 закончился только когда в кабинет зашёл начальник штаба Ставки генерал Алексеев.