След Сатаны

Дождавшись окончания линейки, я повернулся к Игоше и со всей силы плюнул ему в лицо. Смачно так. Верблюд бы позавидовал. Чего-чего, а этого он не ожидал. Наверное думал я буду возмущаться или пытаться махать руками, но такого..

Брезгливо поморщившись, я сообщил ошеломленному противнику, — вечером после школы.. И не забудь умыться..

— Т.. Ты!!! — Игоша, покрасневший от злости, попытался на месте взять реванш ударив меня по голове, но тут же остановился. Учителя еще не разошлись, а вот становиться зачинщиком драки ему вовсе не улыбалось. За такое могли из школы вышибить. Собственно на это и был расчет. С детства не люблю таких вот людишек. И ведь пока это небольшой подлец. А что будет, когда вырастет?

Я показал, красному как рак, Гоше средний палец и не спешно удалился, изо всех сил удерживаясь чтобы не побежать. Адреналин только из ушей не выплескивался. Предвкушение будущей драки холодило кровь и заставляло сжиматься сердце. Блин, не хватало еще струсить. С другой стороны, он точно будет не один, а со своими приятелями, которых большинство, за глаза, называло шакалами.

Первый в этом году урок прошел в расслабленной и непринужденной атмосфере. Каникулы изрядно расслабили всех присутствующих и толком собраться с мыслями не смогла даже учительница, вяло пробубнившая весь урок отрывок из 'Войны и Мира'.

Следующим, после легковесной литературы, шла полновесная алгебра, но и это не заставило пробудить мозг большинства из присутствующих. 'Камчатка', ощетинившаяся пустыми тетрадями азартно рубилась в морской бой. 'Золотая середина', в полном составе, просидела уставившись 'стеклянными' глазами в окна, и только авангард отличников что-то лепетал в ответ на каверзные вопросы математички. За матрой, незаметно проскользнула география, а за ней со звонким дребезжанием звонка на школу обрушилась большая перемена.

— Ну ты даешь, Максимэ-эн, — процедил мне Кирилл Родичев, подойдя к окну, подоконник которого давно облюбовали мы с Семёном. — Гошан тебе этого не простит.

— Знаю, — ответил я ему. — Можешь передать своему дружку, что некоторые люди попросту не могут себе позволить неуважение.

Кирилл немного постоял, не найдясь что ответить, затем покачав головой развернулся и ушел. Невысокий, с соломенного цвета шапкой волос и лицом конопушками он напоминал львёнка из мультика с песенкой 'Я на солнышке лежу'. Но, обманываться этой доброй внешностью не стоило. Родичев был одним из шакалов-прихлебателей Игоши. И компашка это была не хорошая.

— Я с тобой, — категорично сказал мне Семён, — если что.. Ну ты знаешь.

— Знаю, — ответил я, благодарный за поддержку. Час 'Х' приближался и она была нужна как воздух. Уверенности в предстоящей стычке с Школьниковым я совсем не испытывал.

— Ладно, пошли грызть гранит науки, — спрыгнул с подоконника Семён, закидывая на плечо портфель.

Я кивнул. Делай что должно и будет как будет! Не знаю где это прочитал, но фразочка к моей ситуации была весьма подходящей.

На биологии преподаватель, невесть с чего, решила устроить проверку знаний. Вы чего, люди, а? Какая проверка может быть после праздников? Народ оглушенный таким жестоким ударом судьбы вяло разбирал варианты с учительского стола. Мне попалось задание на описание работы сердца. Мда. Помню, как опростоволосился с этим сердцем до праздников. Вызвали меня к доске и все вроде бы правильно рассказал, но ошибся — где правый, а где левый желудочек. Подвела меня логика, ведь на плакате был нарисован человек лицом ко мне. Так что по логике сердце должно располагаться было в зеркальном отражении. Оказалось, всё не так и под смех всего класса я был безжалостно отчихвосчен биологичкой Элеонорой Ивановной. Сейчас же, решив сделать все без ошибок, написал все ровно наоборот тому что рассказывал в прошлый раз. Затем подмахнув листочек своим автографом, положил его на стол Элеонорушки и вышел из класса. Сидеть после сдачи заданий на уроке было запрещено, т.к. биологичка справедливо полагала, что оставшиеся умники, вместо того что бы сидеть тихо-мирно за партами, начнут подсказывать остальным.

Умостившись на любимом месте, я бездумно уставился за окно ожидая конца уроков. На сегодня биология была предпоследним предметом, а это значило что близится время драки с Гошаном. С каждой минутой авантюра затеянная утром казалась все авантюрней. Внутри начала закручиваться гадкая пружинка подспудного страха, рождающая подленькие мыслишки о побеге. И вроде не трус же, а смотри ты!

Решив отвлечься, я глянул в окно и только что рот от удивления не открыл. Обычно темно-синее небо, по северному затянутое низкой серой облачностью, отсутствовало. Вместо него небосвод заливало мерцающее зеленое сияние, бросающее мертвенно-болотные отблески на стены окружающих зданий. Невероятное погодное явление! И жутковатое, блин, если честно.

— Ух ты! — стоявшая у соседнего окна одноклассница, Еремеева Ира, ткнула пальцем куда-то вбок, — прикинь Максименко! На улице настоящий смерч! Воронка! Огромная! Я такую по телику видела!

Глянув в указанную сторону, я увидел новые чудеса. Здоровенная воронка, уходящую своим устьем в светящееся небо. Широкая же часть накрывала северную часть города, располагаясь своим центром над парковой зоной. Примерно, конечно. Как тут точно определишь где центр, где края? Больно огромная штука.

— Я на улицу! — крикнула мне Еремеева, — хочу поближе посмотреть!

— Русский язык скоро! — крикнул я вслед уносящейся на всех парах девочке.

— Я быстро!!

— Беги быстрей, а то успеешь! Коз-за, блин, — проворчал я вслед однокласснице. Настроение, находившееся на 'минусе', не могли улучшить никакие космические катаклизмы.

Интересно, а не связана ли эта вся иллюминация с тем следом, что нашел Семён вчерашним утром? Если связана, то как? Разыгравшаяся фантазия быстро подкинула картинку где: высокие, больше двухэтажного дома, аппараты на длинных трехлапых ножках, идут вдоль проспекта Металлургов поливая все встречное огненными лучами. Автомобили взрываются перегретыми консервными банками. Горят автобусы. Люди кричат, разбегаясь по сторонам и только храбрые милиционеры тщетно пытаются остановить инопланетных захватчиков, стреляя по ним из табельного оружия. Бр-р-р.. Я помотал головой. Книга Уэллса про нашествие марсиан, перед сном, явно была лишней.

Звонок дискантом ударил по нервам, вырвав меня из отрешенной задумчивости. Двери класса распахнулись и подростки громкогласым стадом вырвались на вольные поля коридоров. Уличные чудеса не прошли незамеченными. Самые любопытные сразу рванули на лестницу, в сторону выхода. Более ленивые попросту прильнули к окнам громко делясь впечатлениями о происходящем. Любители фантастики, как и я, сразу подумали про пришельцев. Реалистично настроенные школьники склонялись к версии о природном явлении. Экологи-природоведы, обвиняли во всем металлургический комбинат находящийся неподалеку от города. Комбинат был градообразующим предприятием и большинство взрослых Северогорска работало именно на нем. По мне так вряд ли тут было дело в комбинате, несмотря на то что его в последние годы обвиняли кто во что горазд. Вот увеличение раковых заболеваний в городе, это да. А зеленая воронка? Вряд ли.

Звонок положил конец светопреставлению и народ неохотно отваливаясь от окон начал разбредаться по своим классам. Последовав их примеру, я направился в кабинет русского языка и литературы. Вроде и не быстро шел, но тем не менее, на входе, меня чуть не сбила вернувшаяся Еремеева.

— Чё встал на проходе? — хорошенько толкнула меня девочка, протискиваясь мимо. Вот, блин, звезда востока. Тёмненькая, с симпатичной мордашкой и фигуристая в нужных местах, она была предметом воздыханий многих пацанов-девятиклассников, что не особо хорошо повлияло на её характер.

Мысленно пожелав наглой, как бронепоезд, девочке хорошенько удариться об стену, я занял свое место и обратил внимание на преподавателя. Маргарита Ильинична, учительница по русскому и литературе, уже успела накарябать на доске задание на сегодняшний урок. На перемене что ли старалась? Так, что там? О-Оу..И эта туда же! Нехорошо год начинается..

Класс, увидев такую подставу, загудел роем недовольных пчёл, на что учительница осуждающе шикнула. Класс в ответ загудел сильнее, с угрожающими интонациями. Искусство срывать уроки, девятым 'Б' доведено до совершенства, но и Маргарита Ильинична была опытным бойцом педагогического фронта. 'Камчатка' немедленно была подвергнута беспощадной экзекуции в виде выдворения из класса. Остальным хватило угроз, и нескольких точных уколов в виде 'пар' демонстративно проставленных в классном журнале. Бунт подавленный железной рукой преподавателя сам по себе затих и диктант состоялся, как и было предписано учебной программой.

Хлопнув, крышкой парты, я закинул пенал с ручками в 'дипломат', подаренный родителями год назад на день рождения. Тонкий, с серебристыми крышечками и воронёными боками черного пластика он являлся предметом неизбывной зависти одноклассников. Статусная вещь. Такой был еще у Терёхина из девятого 'А'. Его батя был моряком и частенько привозил из загранки, различную 'фирму'.

— Эй, ты чего задумался? — хлопнул меня по плечу Семён. — Домой пора!

— Ага, как же! — ответил я, — а про Игошу забыл?

— А! Точно!

Мы вышли из класса, а затем спустились на первый этаж, по пути заглянув к расписанию. Одевшись, я поднял дипломат, судорожно вцепившись в его ручку как в спасительный круг и направился в сторону выхода.

* * *

Не успели двери школы захлопнуться за мной, как мне в бочину прилетел хороший такой пинок. Досталось сильно, так что меня унесло в наметенный дворниками сугроб. Не завязанная шапка-ушанка, махнула своими кори

— Ублюдок, — прошипел я вставая и отряхиваясь от снега. Подлец Игоша, напавший из-за спины, стоял и ржал глядя на меня. За ним стаей шакалов хихикали его дружки: Родичев и Денис Макаров, по прозвищу Макар.

— Зассал? Зассал, да? — глумливо сказал Родичев.

— А вы только исподтишка нападать умеете? — ответил ему Семён. Слегка побледневший и нахохлившийся как воробей, он тем не менее не опускал глаз, заслонив меня собой. Если бы не он, точно бы запинали — уроды.

— Янки-янка-яночка, — обидно исковеркал прозвище моего друга Гошан. — Вали отсюда, не с тобой разговор.

Семён набычился. Кличку эту он терпеть не мог и всегда занозился его в классе так называли. А тут.. Семен размахнулся, но опытный в драках Игоша увернулся и замахнулся в ответ.

— Тук! — Семён от резкого Игошиного удара улетел туда же, в родной уже для меня сугроб. Быстр Игоша, сволочь. Меня аж затрясло от злости. Вскочив я бросился на Гошана, размахивая кулаками. Страх, нервное состояние, все это исчезло вдруг куда-то, переплавившись в кристально-прозрачную ясность сознания. Гошин кулак, летевший мне прямо в лицо внезапно замедлился. Подавшись в бок, я пропустил его мимо лица, немного офигев от своей прыти и у Даже руку успел рассмотреть, вытянутую в ударе. Оголившись почти до локтя, вылезшая из рукава коричневой дубленки, она топорщилась мелкими светлыми волосками, каждый из которых я мог рассмотреть с микроскопической точностью.

— У-у-х, — рука противника понеслась назад и тут меня торкнуло. Подскочив к еле двигающемуся Игоше, я врезал ему изо всей силы по лицу. Голова его дернулась и он плавной медузой стал опрокидываться на спину, заваливаясь от удара.

— Па-а-ал-у-уч-и-и.. — медленно раскрывая рты, сонными рыбами, на меня бросились Игошины подручные. Ну как бросились? Скорее пошли. А еще точнее стали мэ-эдленно-мэ-эдленно двигаться в мою сторону.

Прописав хорошенько в нос каждому 'шакалу', у меня получилось образовать из противников небольшую кучу-малу вяло барахтающуюся на школьном крыльце. Как у меня получалось оппонентов с ног я и сам не понимал, но пользовался неведомо откуда появившимися силами вовсю.

Что там? Попинать они меня думали уродцы?

Получите! Игоня аж подпрыгнул от полученного пинка. Затем свое получил Макар и чтобы никого не обидеть, врезал Роде. Куча забарахталась сильнее, в попытках увернуться от моих ударов.

— На, на! Получите гады! — увлекшись испинанием поверженного противника, я и не заметил как подскочивший сзади Семён схватил меня поперек пояса в попытке оттащить от противников.

— Хва-а-а-ти-т-т, — Семён орал мне на ухо, почему-то медленно и протяжно. — Убьё-о-ошь!

Тынц! В ухе сильно щелкнуло, отдавшись уколом боли в правую руку и время, замершее студнем, вернулось к своему обычному виду.

— Хватит говорю! Ты что! Убьешь ведь их, дурак! — тряс меня друг, продолжая одновременно оттаскивать от поверженной кучки.

— Да всё я! Всё!

— Ну ты даешь! Отморозок, блин! — Семён, красный как рак, почти орал мне в лицо. Здорово его зацепило. Сам то я не чувствовал ничего кроме удовлетворения от победы над обидчиками. Сами нарвались — сами получили. И даже то, что нарвался только Игоня, а получила вся его шайка-лейка, только добавляло мира и спокойствия на душе. Всегда не любил этих уродцев.

— Мне что, пожалеть их? — я вывернулся из захвата приятеля.

— Но не так же!! p; — Но не так же!!