Провал. Глава 1

Дерман на секунду замялся, видно было, что он хотел о чем-то поговорить с Сергеем, но потом пожал им руки и пошел в сторону своего дома. Наши же приятели запрыгнули в подошедший полупустой трамвай и уселись на двойное сиденье.

Все-таки ты от нас отличаешься, — задумчиво проговорил Сергей, рассеянно глядя по сторонам. — Даже мои приятели это заметили. Они и сами еще не поняли, в чем дело, но ты их насторожил.

Он посмотрел задумчиво на своего спутника, а потом внезапно улыбнулся и толкнул его плечом,

Ничего, не дрейфь, пробьемся. Пройдет неделя, другая, оботрешься, приглядишься к людям, осмотришься и будешь таким, как и все. В конце концов, не из Америки же ты к нам приехал.

Трамвай качался и стучал на рельсах. За окном плыли незнакомые пейзажи, знакомых с детства Андрею мест, и на минуту ему показалось, что он просто спит. Вот сейчас он проснется, и все будет как всегда. Но, нет, стоило чуть повернуть голову, и рядом с собой он видел Сергея, отличного парня, но все равно, какого-то не такого, как они — люди 21-го века. В чем состояло это различие, он сразу сказать не мог, но оно, определенно, существовало. Понятно, что, то же самое чувствовали и окружающие, относительно самого Андрея.

Не боись, — неожиданно произнес Копейкин, так, словно прочел его мысли, — Мы всем будем говорить, что ты москвич. Народ будет думать, что все москвичи такие.

А москвичи что подумают? — засмеялся Широков.

Это ты брось, — спокойно ответил Сергей, опять закрывая глаза, — Кто этих москвичей живьем видел? Да и откуда им тут взяться?

А через недельку у них состоялся серьезный разговор, на тему, как жить дальше? Проблема как всегда упиралась в деньги. От кредитной карточки, которая была в кармане Андрея, когда он вышел из дома, проку не было никакого, так же, как и от двадцати тысяч рублей, лежавших в его бумажнике. Но ведь были ещё его швейцарские часы, плеер и мобильный телефон фирмы Nokia. Всё это представляло огромную ценность в настоящее время, но каким образом можно было их реализовать, получив настоящие деньги? Именно об этом Андрей с Сергеем разговаривали.

Можно, конечно, продать всё это рублей по сто, — говорил Сергей, разглядывая плэйер, — Но ведь это всё равно, что за тонну золота фантиками заплатить. Цена же твоих вещей нереальна, но так же нереально её выручить, находясь в нашей стране.

Согласен, цена этих вещей высока, — подтвердил Широков, — Но, боюсь, ты даже не представляешь, насколько высока.

Андрей взял со стола плеер, повертел в руках, потом сунул в ухо один динамик, второй предложил своему собеседнику. Затем нажал кнопку на плеере, включив мелодию. Минуту оба сидели молча, слушая "Beatles".

Ты только пойми, — продолжил Андрей, выключив звук, — четыре гигабайта памяти в такой фитюльке. Чтобы сотворить такое в настоящее время необходимо два кубометра пространства. Разобрав эту штуку и поняв, как она сделана, любая фирма совершит революцию экономике, на ближайшие двадцать лет обеспечив себе лидирующую позицию в мире. Это миллиарды долларов прибыли, а ведь это ещё не всё. Там, между прочим, ещё сотни ненаписанных ещё хитов. Да на одном этом можно еще миллиарды сделать, а если сюда еще присоединить мобильный телефон, то, даже я с трудом представляю, стоимость нашей аппаратуры для фирм, пошиба "Сони", "Филипс" и прочих, не говоря уже о государственных структурах.

Так, может быть, мы их и продадим нашим государственным структурам? — оживился Копейкин.

Ой, не смеши меня, — охладил его пыл Андрей, — Ты даже не представляешь себе всей глубины дегенерации нынешней власти.

Почему же не представляю? — пожал плечами Пятак, — Как раз, я и представляю. Но должен же там быть кто-то, кто блюдет государственные интересы?

Нет, Сергей, видать, все-таки не представляешь, — Андрей откинулся на спинку стула, продолжая крутить в руках плеер, но мысли его, казалось были уже далеко от этой квартиры, а может быть и от этой реальности. Наконец, взгляд его оторвался от блестящей игрушки и остановившись на Копейкине, стал каким-то смешливым, — Государственные интересы, говоришь? — и он громко хмыкнул.

Вот что, друг мой верный, как-то так случилось, что мы до сих пор не затронули этой темы, а ведь её не обойти. Ты, что же, думаешь, я пришел к вам из страны победившего коммунизма? — и увидел, как вздрогнули ресницы у Сергея, и как взгляд его стал настороженным. — Как раз, всё в точности наоборот. Нет в мире больше социалистического лагеря, больше того, нет и Советского Союза, и что интересно, никакой войны не понадобилось, чтобы победить "Великую и Непобедимую" Красную Армию. Всё продали и развалили как раз те, кто должен был блюсти интересы государства. Только жизнь показала, что свои личные интересы они блюли гораздо больше, чем интересы Родины и народа. Так что, всё. Мы живём в самом конце существования социалистического государства. Сейчас даже обратиться не к кому. Андропов при смерти. Его ближайший ставленник, Горбачев, и есть тот предатель, который продаст всех, причем, за копейки. Черненко тоже не жилец. А вся власть в стране заточена так, что выполняет ЛЮБОЙ приказ Генсека, даже преступный.

Как же так? — попытался протестовать Копейкин, — Но, ведь, есть же ленинское наследие. Есть, в конце концов, политбюро, пленум, съезд.

Брось, — махнул рукой Андрей, — Что ты как маленький? Есть негативный отбор. Или ты сам не видишь, что в Партию идет самая мразь? Съезд — попки для поднятия рук. Пленум — смехота. Есть централизм, и притом, никакой не демократический. Горбачёв по-русски говорить не умеет. Два слова ему связать не позволяет полное отсутствие интеллекта. Он уже давно сотрудничает с ЦРУ, но, не смотря на всё это, он будет Генеральным секретарем ЦКПСС. Вот тебе и здоровые силы общества. Увы, мой друг, страна обречена.

В процессе этого монолога, Сергей становился всё более хмурым. Надо полагать, что нелегко ему было принять ту информацию, которую выдавал сейчас Широков. Конечно, и сам он давно уже заметил, что страна живет не так, как должна жить страна развитого социализма, и сам видел, кто стремится в Партию, но, видимо, слишком сильно давило на него всё то, что с детства вбивалось в сознание наших людей. Казалось ещё немного потерпим, и начнется новая и счастливая жизнь для всех. Вот именно, для всех, а разве так бывает? Андрей же, словно подслушал его мысли, потому что тут же произнес:

Ты еще не представляешь, сколько мрази выплыло во время, так называемой, "перестройки". Понимаешь, ещё вчера жили, казалось бы, хорошие люди, а как дали им свободу, так принялись людей грабить и убивать — куда там Чикаго, тридцатых годов? Я это к тому говорю, что ты не обольщайся и не думай, что мы такие хорошие, а буржуи сволочи. Все одним миром мазаны. Поэтому нашей ближайшей задачей является продажа наших раритетов за максимально высокую цену, а уже потом, после перестройки, с этими деньгами мы можем так развернуться... — тут он даже глаза закатил, показывая, как можно развернуться, — Да, кстати, вот тогда, можно будет и повлиять на курс нашей страны. Хотя это вряд ли. Понимаешь? Вообще не на кого ставить. Одно пустое место.

"Нет, гад, всё-таки", — подумал Сергей, уныло глядя в окно, — Жили-жили, строили коммунизм, строили, а тут приехал тип из прекрасного будущего и обосрал все эти потуги, причем сделал это так, что не оставил ни одного чистого места. Просто ступить некуда. Нет, правду говорят люди, "Никогда не пытайся узнать будущее". Итак, диспозиция такова — будущего нет, но жить надо.

Ладно, друг по несчастью, — прервал он приятеля, — Делать-то что теперь будем?

Хороший вопрос — "Что делать"? Таким вопросом можно остановить любую дискуссию. Ведь правда же — легко ругать всех подряд, а делать-то что?

Ну, для начала, нужен какой-то выход на иностранцев. — Андрей посмотрел на Копейкина так, будто у того этих иностранцев полная записная книжка. Тот даже крякнул от возмущения. Но поразмыслив, перебрав в памяти всех своих знакомых выход, кажется нашел,

Хорошо, Есть одна девица, бывшая одноклассница. Теперь она занимается хрен знает чем. Состоит в каком-то кружке. По-моему, это официально закомуфлированная проституция. Но сама она называет этот кружок как-то по-другому.

Интересные у тебя знакомые, — улыбнулся Широков, — Надо будет на неё поглядеть

Вот и поглядишь, — ответил Андрей, — Сейчас позавтракаем, соберемся, да съездим к ней, потолкуем. А, насчет того, что у меня за знакомые? — Как видишь, знакомство пригодилось.

Возразить на это было нечего, поэтому план был принят, то есть, быстренько они сообразили чайку, выпили. После чего Андрей позвонил своей знакомой, которую звали Аллой, по телефону и договорился с ней о встрече.