| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Внимательно слушая Ивана Ивановича Бауманова, Александр Николаевич очень медленно мотал головой, но больше с саркастической улыбкой на лице, согласительно кивал:
— Основная проблема — отправленные гонцы. Полагаю, Вы начали с определения, когда, в каком направлении и сколько их на самом деле?
— Так точно. Опрос "свидетелей", а также арестованных "заговорщиков" выявил, что фора у "посыльных" около двух часов. Дорога, ввиду особенностей гористой местности — одна. В Афины направилась лёгкая карета с главным "византийцем", тайным уполномоченным Артемисом Патанакисом, в сопровождении трёх всадников. Так же, на данном этапе с ними следуют гонцы к ближайшим греческим повстанцам.
* * *
179
Незадолго до выше описываемых событий в Салоники (Солун) из Афин прибыл тайный уполномоченный Артемис Патанакис с секретным заданием — до прихода русских организовать "добровольное вхождение города и окрестностей в Греческое государство". Хоть и прибыл он с Афин и цель у него была сугубо патриотическо-националистическая, но использовался он "по тёмному". В общем, направлен и финансирован человеком представляющим интересы Лондона в Афинах. Главная цель миссии — на основе раздора за город и провинцию — поссорить греков и русских, внести сумятицу и недоверие. Также — поскольку греческая составляющая была основной в Гибралтаре — данная ссора должна сыграть в пользу Англии, правящие круги которой непременно желали вернуть контроль за проливом.
Как человек для данной миссии Артемис Патанакис был не совсем тот. Сей посланец с первого взгляда был умён, имел хорошие манеры, солидный вид, умел красиво, увлечённо и убедительно врать-говорить. Кроме этого обладал он и целым рядом не достоинств и недостатков, средь которых числилась чрезмерное мотство, увлеченность карточными играми, беспорядочное отношение с женщинами, а в случаи неудач — кратковременные запои. Но у отправителя иного, хоть как-то более подходящего просто не было. Другими словами, пока данная личность добиралась к месту назначения мало того, что в пути порядочно задержалась, так ещё и поиздержалась в финансовом плане.
Прибыв в Салоники и сделав "аудит" своих возможностей, Артемис Патанакис пришёл к выводу, что без денежной помощи местной греческой общины ему ну никак. Потом выяснилось, что не все общинники на данный момент находятся в городе, из имеющихся в наличии национальную идею поддерживает абсолютное большинство, а вот финансировать согласились очень немногие, остальные скрыто заняли отказно-выжидательную позицию.
На взмыленном коне примчался гонец сообщивший, что завтра-послезавтра передовые части русских будут в Салониках.
Сие известие для Артемиса Патанакиса стало ошеломляющим, потому как к данному событию хоть и готовились, но ничего готово не было. Была договорённость с несколькими купцами, двое из которых действительно богаты и кровно заинтересованы, поскольку он им посулил целую кучу всего-всего, включая высокие должности и пожизненную беспошлинную торговлю. Нет, выполнять никто не собирался, но ведь наобещать то можно. Во дворе одного из них организовали штаб и оружейный складик. Была и силовая группа человек 60-т на бумаге, но по факту не более 20-ти. Всего как бы много, но в действительности мало и находилось на стадии вялого формирования. Но вот время настало и обстоятельства требовали немедленных и решительных действий.
Купцы, для массовки собрали всех своих подчинённых и подконтрольных, вперёд поставлен кто поприличней да вооружён получше. Резиденция правителя встретила редкой охраной, из двух таборов (батальонов), после пронёсшегося по городу слухах о близости казаков, за ночь дезертировало у-у-у-у как много и в наличии было не более 150 как бы верной, но по сути еще не успевшей раствориться стражи.
Бей Невзад гостей встретил со всеми ещё оставшимися людьми и посреди зала. Узнав же о причине визита...
Здесь необходимо уточнить, что у обладателя турецкого имени Невзад как правило присутствует врожденное творческое начало, изначальный, дарованный богами талант. Остаётся сущий пустяк — выяснить какой именно. Ответ на данный вопрос может проявиться сразу, а может, как за частую и бывает — оставаться тайной всей жизни.
Однако внешние проявления наличия одаренности у данного человека заметны всегда. Как правило это — яркий, нетривиальный тип личности, человек, всегда ищущий и применяющий свои великие или скромные способности и возможности, на деле. Если "находит себя" — счастье для всех, ежели нет... По-разному бывает, потому как поиски новых путей самовыражения уводят обладателя имени Невзад так далеко и надолго, что любой идущий рядом... скажем так — становится обузой.
Другими словами, без мишуры, конкретно данная личность была Всевышним обделена всем разумным, за исключением личной наживы.
В общем, зная, что горы и законы умные обходят, торговался и спорил долго и самоотверженно, руководствуясь принципом — хитрее тот, кто честен из личной корысти... не соглашался до тех пор, пока у греков не исчерпались финансовые аргументы.
Получив желаемую "капитуляцию" достопочтенный Артемис Патанакис тут же, оставив греков-торговцев "наводить порядок в уже их городе", оседлав заранее приготовленный экипаж с небольшой охраной, скоропостижно "убыл в Афины", по официальной версии — "за подмогой".
Дорога изобиловала подъёмами-спусками, кривыми поворотам с наличием коварного кювета зачастую переходящего в приличный обрыв. Четыре часа быстрого, напряженного и тревожного движения по беспокойному пути сильно утомили лошадей, "путешественников" и охрану. Все устали, темп движения замедлился, бдительность снизилась, до частичного рассеивания. В этот то момент, на крутом подъёме на них и напали коварные албанские башибузуки. В короткой, быстротекущей драке все греки погибли, карета и всё, что в ней — ограблено, остальное — сожжено.
В это же время, в Солуне оставшиеся "византийцы" забаррикадировались во дворе одного из купцов-главарей. Изначально их было поболее, но, когда в воздухе запахло порохом, многие "массовики" исчезли, остались самые верно-преданные или скромно умные, человек 30-ть.
Вскорости, в своей "крепости" "византийцы" были заблокированы "болгарскими ополченцами", потому как именно им первым местные болгары сообщили о бунтарях.
С прибытием болгар, начали появляться и первые зеваки.
Командир болгарского отряда, родом из-под Одессы, поручик Христо Христов возжелал продемонстрировать свою удаль и с ходу, путем быстрого штурма решить проблему, но обороняющиеся его воинов встретили выстрелами из двух вертлюг-фальконетов (мелкокалиберная пушка) и дружными ружейными залпами. Атаковавшие понеся потери — шесть раненых, один убитый — откатили.
Разносившаяся стрельба, крики и общий шум боя — толпа зевак многократно увеличилась, причём в основном за счёт местных евреев-сефардов.
Народу прибавлялось, многим было интересно, велись "познавательные беседы — событие ведь не ежедневное, а редкое.
Основной вопрос:
— Кто хозяин дома вообще такой и почему из тьмы вылез?
— Грек — один из первых купцов в городе, обладатель баснословного состояния, ранее нигде не светился, а выходит вон оно как, за турков, против православного мира выступил.
— Он трус и мерзавец и иные слова совершенно не уместны.
— Странно, что не объявил себя жертвой турецкого режима, преследуемой за свои взгляды. Нынче то, что ни негодяй, то обязательно жертва режима.
— Это естественно. Ведь именно этот, злобный турецкий "режим" его и создал.
— Этот грек — "кимвал бряцающий и медь звенящая" — еще и лжец. Нынче по городу его глашатаи бегали, да кричали то, что ему выгодно, а представляли это как желание народа.
— Враг народа, предатель — громче всех убеждает окружающих в своём патриотизме...
Чуток попозже к атакующим прибыло подкрепление в виде "еврейского освободительного войска", полусотня ротмистра Соломона Давыдовича
Израильского... и только поручик Христов, да еще немногие из болгарского отряда заметили, что средь прибывших появились хоть и с пейсами, но незнакомые деятельные лица.
Прибывшие были явно опытными ребятами. Мгновенно оценили ситуацию и грамотно рассредоточились, снайпера и штурмующие заняли удобные позиции.
Почти сразу по окончании подготовки, громко, чтобы услышали и собравшиеся, спокойным, уверенным в своей правоте голосом прозвучало:
— Граждане обманутые греки-турецкие запроданцы! Командование русскими войсками, в лице еврейского командира ротмистра Израильского, предлагает Вам сдаться на милость победителей! В противном случаи, мы будем действовать беспощадно!
Ответом стали два выстрела "на голос", снайпера им ответили и явно, судя по крикам "оттуда" — попали. Следом из безопасного расстояния "пейсатые" по "крепости" всадили несколько зарядов из "Шмеля", который зеваки тут же окрестили "ручной, наплечной пушкой", в окна, где у обороняющихся находились вертлюги-фальконеты и во входную дверь. Рвануло знатно... От двери ничего не осталось, а где были пушки-фальконеты по два двойных взрыва, основной от заряда и дополнительный от находившихся в помещении бочонков с порохом. Двухэтажное строение прилично так тряхнуло и частично заволокло пылью... В этот момент штурмовая группа атаковала, лихо проникая в окна и "открытую дверь".
Пока зеваки, от быстроты содеянного приходили в себя, только-только начав обсуждать увиденное, "штурмовики" уже начали выволакивать перепуганных, контуженных защитников. Посреди двора их беспощадно ставили на колени, садили на скрещенные ноги, руки в замке на затылке, голову вниз до земли... Всё действие, от начала и до окончания, заняло минут тридцать. Толпа, настроившаяся на долгое противостояние, столь быстрым окончанием действия была просто ошеломлена.
Дом другого купца-заговорщика так же был блокирован, но там, в связи с отсутствием массового зрителя, действовали проще. В окна "застрелили" светошумовые гранаты, а потом ещё и со слезоточивым газом. Вскорости, заплаканные, слепые, а не редко и подмоченные снизу, как спереди, так и сзади "защитнички" сами повылазили на свет Божий.
В последствии первый купеческий особняк, после уборки и небольшого ремонта, стал местом дислокации конного "еврейского освободительного войска в составе русской армии". Там же располагался и штаб данного героического подразделения.
Вторая же усадьба, хоть и меньшая по размеру, но с обширной прилегающей территорией, к тому же находилась в более удачном и живописном месте, перешла под охрану "особого отряда товарища командира".
* * *
180
Английские верхи, осознавая тяжесть положения, всё же жаждали продолжения войны до победы, но всё больше случая для более приемлемых мирных переговоров. Узнав о том, что Париж с Россией заключил мир премьер-министр Англии Г. Пальмерстон тягостно произнёс:
— Нам грозит позорный мир! Мы не согласны, но Франция больше воевать не желает, Турция уже не может, а бороться против России, как и вообще против кого бы то ни было, один на один не в правилах Англии. По принуждению придётся соглашаться на мир.
В прочем кроме внешних причин были и внутренние выражавшиеся в "Шотландских, Валийских и Ирландских волнениях" грозивших перерасти не только в полномасштабные восстания, подавлять которые было нечем из-за отсутствия достаточного количества войск и главное — денег...
Премьер-министр Англии Г. Пальмерстон отчётливо понимал, что с теми деньгами, которые нынче Лондон способен выделить на усмирение можно успешно белить казармы и красить заборы, закупать партии новых ленточек и шнурков, успешно модернизировать всевозможные бутерброды с беконом, причём в сторону уменьшения, но не более того. Это значить, что какие бы воинственные решения не принимались, реализовать ничего не получится, ибо на это нет средств. Нужно срочно, хоть как то выйти из обширного запора именуемого "Восточная война" и в срочном порядке начать участвовать в мероприятиях "домашнего характера".
В общем, были нешуточные основания подозревать, что в "неспокойных Британских местах" всё закончится суверенитетами, независимостью или до неприличия обширной от Лондона автономией.
Как говориться — прощальным костром догорает эпоха. Эпоха английской вседозволенности и безнаказанности.
* * *
Выступление в парламенте Англии:
— Как я уже неоднократно говорил — на Англию надвигается ужасный кризис. Скажу больше — кризиса никто не хочет, но он является неизбежным.— Сделав "усваивающую" паузу, многозначительным взглядом, как бы даже свысока, осмотрел собравшихся. — В очередной раз призываю срочно "починить крышу, пока еще хоть немного светит солнце". Как и многие из вас, я вижу грозовые облака и боюсь, что работа по предотвращению кризисов не завершена, скажу больше, она еще и не начиналась. Неуравновешенность и напряжённость в обществе, усилившаяся в результате торговой нестабильности, многократное уменьшения поступления дешёвого сырья, как следствие остановка предприятий и массовые увольнения. Люди, теряющие смысл жизни, становятся чрезвычайно опасными,— очередная "усваивающая" пауза. — При появлении лидера и финансовой поддержке из вне, они возьмутся за оружие и уж тогда сметут всё на своём пути, включая государственность. — Очередной осмотр присутствующих:
— Все это, на мой взгляд результат,— он намеревался произнести слово "поражение", но произнёс более "мягко",— не совсем удачной войны с Россией и многократно усилившихся действий Петербургских агентов влияния в самой Великобритании, — сухим, пугающим тоном констатировал он.
— Я всегда говорил, что не являюсь сторонником ни "белых" (консерваторов), ни "красных" (лейбористов)! Моё кредо — здравый смысл.
— Но в данной ситуации здравый смысл у всех разный. Проблема, однако, состоит в том, что каждый по-своему желает её разрешить и сам лично решает, что нужно делать в первую очередь.— Сделал очередную, многозначительную паузу.— И это во многом вопрос веры и убеждений, а не результат аргументированных раздумий.
— Совсем недавно наша страна пролила немало крови и истратила огромное количество денег, чтобы защитить те реформы и преобразования, которые начала Турция, но если сам Константинополь не желает защищать себя, тогда мы так же должны умыть руки!
Вскорости между Англией и Россией был подписан мирный договор, по которому Лондон, кривя душой и скрепя сердцем подтвердил всё ранее договоренное и подписанное между Петербургом и Парижем...
— Надеюсь, вы на нас не в обиде? — С ехидством спросил представитель Британии лорд Рэдклиф после подписания мирного документа, ознаменовавшего окончание Крымской войны.
— Чего там, мы снова друзья! — Ответствовал похожий на медведя граф Орлов, и так сдавил англичанина в объятиях, что у того затрещали кости, выпучились глаза и выкатился язык...
* * *
Собрание закрытого клуба английских джентльменов.
— Втянуть Россию в большую войну, бросить Францию и Турцию под российскую армию, а самим по-быстрому успеть захватить Крым. Хороший, невероятно прекрасный план, но русские были намного сильнее ожидаемого, к тому же их подковёрные, провокационные игры на опережение и блокирование возможностей оказались намного эффективнее наших нерасторопных и тугодумных колониальных губернаторов и прочих представителей на местах. Это кошмарная игра на нервах, постоянное ожидание очередной подлой провокации, создающая неуверенность, нестабильность, неразбериху и даже панику.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
