Охранитель 4

Дверь у нас основательная, дубовая, но имеется небольшое окошко с двойным стеклом, чтобы можно было увидеть гостя. Так вот, мой помощник увидел посетителя, споткнулся и почему-то на меня оглянулся, а звонок продолжает заливаться.

— Да открывай же ты! — сказал я Александру.

Глава 1. Неожиданный визит

В холл вошел ротмистр Ларионов, собственной персоной, с которым мы не так давно по телефону говорили. Своим появлением он не только Александра озадачил, но и меня, уж кого-кого, а Вениамина Николаевича увидеть не ожидал.

— Ну и погодка! — поежился ротмистр, отряхивая с шинели снег. — Уши чуть не отморозил! Иван, чего ты так на меня уставился? Приветствую! — он протянул мне руку, которую я с удовольствием пожал.

— Ты какими судьбами? — не удержался я от вопроса.

— Ха, решил тебя врасплох застать и посмотреть, чем занят, — усмехнулся Ларионов, повесив на вешалку шинель и фуражку. — Смотрю, ты словно дед, в тапочках по дому ходишь. Неужели радикулит?

— Удобно мне так, — покачал я головой. — В гостиную или в кабинет? Кофе, коньяк, закуски или плотный обед?

— Кофе с коньяком, — ответил ротмистр, подумал и добавил: — Поговорить нужно.

— Тогда в кабинет, иди за мной, — кивнул я, но прежде, посмотрел на своего помощника: — Саша, ты все слышал?

— Иван Макарович, не переживайте, все в лучшем виде исполню и у дверей постою, чтобы любопытные уши не грели, — закивал тот головой.

Молча направился в сторону кабинета, мысленно усмехнувшись. Подслушивать в доме никто не станет, слуг мало, но помощник хочет находиться в курсе событий. Готов поспорить на что угодно, Александр сделает все возможное, чтобы услышать наш с Ларионовым разговор.

— Иван, как ты тут? Смотрю, обустроился хорошо, — зайдя в кабинет и осматриваясь, сказал Ларионов.

— Не жалуюсь, — пожал я плечами и кивнул на кресло: — Присаживайся.

— Похожу пока, если ты не против, ноги согрею, — стал прохаживаться по кабинету ротмистр. — В Москве-то уже почитай весна, заморозки еще случаются, но метелей нет.

Мундир на Ларионове парадный, правда, без наград. И для чего он так вырядился? Впрочем, это не важно, больше интересует, где он свои вещи оставил? Не мог же в такое путешествие без багажа отправиться! Почему не предупредил о прибытии? Мы с ним неделю где-то назад созванивались и он, словом, не обмолвился, что в гости собирается. Или что-то произошло нехорошее?

— Вениамин Николаевич, а в столице ничего плохого не случилось? — не выдержав его рассаживания и демонстративного молчания, спросил я.

— Стоит Москва, с ней все хорошо, как и с нашими близкими и знакомыми, — ответил он мне. — Недавно видел Симу с Анзором, ваши дела идут замечательно, аптечная сеть получила популярность. Портейг какие-то новые препараты изобрел, Коротков новшества придумал, а Иоффе внес значительные изменения в рентгеновскую установку и замыслил что-то из ряда вон выходящее.

— И что там Абрам придумал? Подробнее можешь сказать?

— Не, далек от ваших медицинских терминов, — отрицательно махнул рукой ротмистр. — Мне даже Анзор пытался втолковать, но я ничего не понял, да и голова другим забита.

— Катька-то там как, случайно не знаешь?

— Нормально твоя сестрица себя ведет, согласилась стать подружкой невесты, — потер щеку Ларионов. — Кстати, раз разговор об этом зашел, то у меня к тебе просьба, — он посмотрел на меня и шмыгнул носом.

— Озвучь, — попросил я, не понимая, чего это он вдруг смутился.

Ротмистра редко можно в смущение вогнать.

— Гм, Иван, ты бы не мог стать шафером на нашем с Мартой венчании? — спросил он меня.

— Почту за честь! — склонил я голову и даже попытался щелкнуть каблуками, забыв, что тапочки на ногах. — Поздравляю! Но не думаю, что ты проделал такой путь, чтобы меня на свою свадьбу пригласить. Кстати, когда намечено сие знаменательное событие?

— Начало лета, с точной датой еще не определились.

В кабинет зашла служанка, неся поднос с легкой закуской, следом за ней появился Александр, держащий в руках бутылку коньяка и кофейник. Женщина украдкой бросает взгляды на моего гостя, но свою работу делает исправно. Надя расставила тарелки, чашки и бокалы на столике, после чего обратилась ко мне:

— Иван Макарович, что-нибудь еще прикажете?

— Спасибо, Надежда, но пока нам ничего не нужно, — покачал я головой.

— А можно мне еще на кухню привлечь пару человек? Боюсь, сама не успею все приготовить к праздничному ужину, — попросила служанка.

— Да мы с Вениамином Николаевичем не особо к еде требовательны, — озадаченно ответил я ей, но ротмистр вмешался:

— Разреши ей Иван, негоже на кухне в одиночку готовить.

— Да? — переспросил я, а потом медленно кивнул и посмотрел на свою служанку: — Хорошо, поступай как лучше.

Как только мой помощник и служанка покинули кабинет, ротмистр налил себе кофе, а на бутылку конька указал:

— Убери, пока не время.

Он явно что-то скрывает, да и причину своего визита еще не назвал. Какое-то нехорошее у меня предчувствие. Устроились мы в креслах, напротив друг друга и потягиваем кофе, но ротмистр не спешит заводить беседу.

— Читал в газетах, что обстановка накаляется. Война неизбежна? — спросил я, решив первым начать разговор.

— Да, к сожалению, — поморщился Ларионов. — Больше тебе скажу: с каждым днем все труднее держать руку на пульсе внутренних делах империи. Враги в буквальном смысле слова завалили деньгами оппозицию и революционеров. Доходит до абсурда, когда мои люди узнают, что получают жалование меньше, чем какой-то боевик. Про высшие чины и говорить не приходится.

— Э-э-э, что-то про высшие чины не понял, — озадачился я.

— А чего непонятного? — удивился ротмистр. — Министров покупают, правда, надо отдать должное, в основном из-за шантажа. Находят больные места и бьют по ним.

— Это как?

— Один чиновник, занимающий высокий пост в министерстве, проворовался, документы достались немецкому агенту, ну тот стал шантажировать, чтобы работал против нас. Сумма воровства оказалась невысокой, пришел он ко мне и пожалился, агента поймали, но у того немецкий паспорт, пришлось выслать. Неделю назад, заместителя градоначальника Москвы изловили, когда он передавал информацию о численности гарнизона и вооружение резиденции императрицы. Уже еле передвигается, но в пьяной оргии задушил девицу, а второй нанес серьезные травмы. Его сразу в оборот взяли, пообещали преступление замять, да еще и денег за работу отвалили в размере десяти тысяч. Понимаешь, о чем говорю?

— Догадываюсь, — согласно кивнул я.

Не так давно прикидывал, как бы сам поступил на месте врагов. Да, все банально и просто, подкуп, шантаж и идеи с лозунгами. Последние не легко вложить в головы успешных людей, для купцов и чиновников необходимы другие приоритеты. Нет, если они мало чего достигли, а амбиции высоки, то мозги можно запудрить. Но те, кто уже немалого достиг, с ними такой фокус не пройдет, нужны деньги, большие и гарантии, пусть и надуманные.

— Одна надежда на военных, там с предателями и шпионами совсем другой разговор, — продолжил ротмистр.

А вот с таким подходом я не соглашусь. Человек, будь то рабочий, министр или военный, всегда остается со своими пороками и желаниями. Нет, если есть честность и присяге верен, то никто не сможет с панталыки сбить, но ведь в семнадцатом году моего времени многие офицеры перешли на сторону революции. Кто-то подался в бандиты, кто-то сбежал, но были и такие, кто последнюю каплю крови за присягу отдал. Впрочем, там и здесь, совершенно разные истории. Офицеры белой армии присягали царю и отечеству, но Николай Второй отрекся, а защищать отечество предполагалось от внешних врагов, а не от своего народа. Н-да, не хотел бы оказаться в подобной ситуации. Когда развернулась кровавая междоусобица, то там уже никто о деньгах не задумывался, за редким исключением. Кстати, а наверное, зря, у царской России из моего времени имелись огромные золотые запасы и счета в иностранных банках. Если бы кто-то сумел часть этих средств пустить на нужды народа, то ничего бы и не случилось... наверное. Впрочем, даже дойдя до черты, и в тот момент многое решал "презренный" металл, но его старались сохранить или в свой карман положить.

— Вениамин Николаевич, — закурив, сказал я, — военные — да, на них необходимо полагаться, но лишь на проверенных, да и то... — махнул рукой и фразу не закончил.

— Доверять-то кому-то нужно, — тяжело вздохнул ротмистр.

— Это понятно, но каким ветром тут оказался?

— Решили посмотреть и последовать твоему совету, создать место, где можно управлять империей, — медленно проговорил Ларионов, внимательно следя за моей реакцией.

Ну, объяснение принимаю, хотя, есть у меня немного обиды на Ольгу Николаевну, императрицу-матушку. Гм, она далеко не матушка, а привлекательная молодая женщина. Н-да, чем-то она меня зацепила, смог сам себе признаться, правда, такое заключение сделал, когда размышлял о том, чтобы на день рождение к императрице приехать. Находясь в Екатеринбурге даже билет почти купил, но от здания вокзала велел править на патронный завод. Эх, знатный я там тогда разнос устроил. Управляющего к чертям выгнал, да еще пару охранников. Беспрепятственно прошел на территорию, никто у меня документов не спросил и не остановил, охрана издали крикнула, мол к кому на что я в ответ буркнул мол воровать иду. Прошел через цех, под ногами грязь, патроны складируются навалом, с крыши капает... Одни матюки остались. Технику безопасности там не только не соблюдали, но даже о такой не слышали. Правда, сам во многом виноват, в то время разрывался на части организация аптечных пунктов и обучение сестер милосердия отнимала все свободное время. Нет, на двух своих военных заводах, как и про себя назвал, почти каждый день бывал, но по сторонам мало смотрел и с рабочими почти не общался. Как мало требуется, чтобы дисциплину никто не соблюдал! Управляющий же, когда я появился, с какой-то дамочкой коньяк пил и одежда у обоих была, как бы мягко сказать, в беспорядке. Без объяснения причин выгнал обоих и не стал оправданий слушать. После чего вернулся в цех и постучал арматуриной по весящему колоколу созывая рабочих. Н-да, мою речь тогда мало кто понял, пришлось писать правила и инструкции, искать адекватного управляющего и запускать производство патронов с самого начала. Зато там теперь порядок, как и на лекарственной фабрике и на производстве автоматов. Времени, к сожалению, потребовалось несколько месяцев.

— О чем задумался? — спросил Ларионов, отвлекая меня от воспоминаний.

— Ольга Николаевна еще гневается? — поинтересовался я.

— С чего бы это? — усмехнулся ротмистр. — вы же с ней продуктивно поговорили и нашли точки взаимопонимания.

— Ага, щека до сих пор от ее ладони горит, — хмыкнул я.

— Не знаю, что там у вас за закрытыми дверьми произошло, — закинул ногу на ногу ротмистр и глубоко затянулся.

— Поговорили, — пожал я плечами. — Некоторые мои слова императрицу расстроили и получил по морде.

— Это я уже слышал! — отмахнулся Ларионов. — Ты мне подробности расскажи, обещал же когда-нибудь потом!

— Расскажу, — тяжело выдохнул, но сразу добавил: — Потом, не сейчас!

— Хм, — Ларионов загасил папиросу и не глядя на меня, как бы невзначай обронил: — Штабс-капитана Квазина-то в дальний гарнизон сослали. Не слыхал?

— В газетах об этом не пишут, — ответил я. — Да и какое мне до этого дело?

— Ну, не знаю, — протянул Ларионов. — Да, совсем забыл, — он взглянул на часы, висящие на стене, — время правильно показывают?

— Конечно, — удивился я такому повороту.

— Это хорошо.

— Вениамин Николаевич! Чего ты темнишь?! И о чем забыл?!

— Да не бери в голову, — хмыкнул ротмистр, поднялся с кресла, потянулся и к окну подошел. — Ага, вот уже и едут.

— Кто едет? — встал я и направился к нему.

— Императрица со свитой, — буднично ответил Ларионов, заставив меня застыть с занесенной в воздухе ногой.

В столбняке пробыл пару секунд, зато сразу пазл сложился! Мало того, что-то мне подсказывает — Александр и служанка знали о гостях! Недаром Надежда суетится на кухне и еще помощниц запросила. Ладно, решили значит от меня скрыть приезд таких высоких гостей? Ничего, им потом придется отдуваться! В голове мгновенно созрел план мести. Александр за юбками волочится, у него времени много, значит он у меня курировать будет не аптечные пункты и с сестричками милосердия и их пациентками флиртовать, а контролировать выпуск деталей к оружию! Служанка же рвется устраивать ужины, так я каждый вечер буду кутить, пусть старается!

— Шутишь? — уточнил, когда в себя пришел.

— Ничуть, — хмыкнул Ларионов. — Да ты сам посмотри! Лошади тащат автомашину, подаренную канцлером Ольге Николаевне.

Подойдя к окну, увидел дивную картину: две лошадки буксируют автомашину, которую сопровождает десяток верховых во главе с Еремеевым. Черт! Не соврал Ларионов! Но для чего императрица в такую даль забралась, когда от нее каждый день требуется решать государственные дела? Нет, не из-за моей личности, в этом отчет себе отдаю. Неужели дела настолько плохи? Оказалось, последнюю фразу вслух сказал, на нее ротмистр ответил:

— Не стану скрывать, но в данном вопросе мы с полковником Еремеевым сыграли не последнюю роль. Твои слова и предложения всегда находят подтверждение. Императрицу мы убедили, что подстраховка необходима и стоит подготовить запасное место, если произойдет непредвиденное. Правда, не ожидали, что она лично захочет принять участие. Переубедить не смогли.

— Ты сразу с вокзала ко мне приехал, — медленно говорю, не представляя как себя в подобной ситуации вести и что требуется по этикету. Ну, это простительно, не принимал еще у себя дома таких знатных особ, ограничивался градоначальником. Мля, а ведь через час-другой, тут не протолкнуться будет от местной знати! Моя служанка однозначно не сумеет справиться с наплывом стольких гостей.

— Ага, сразу после прибытия поезда. Ольга Николаевна решила дожидаться пока автомобиль выгрузят, не захотела карету везти, а в пролетке ей трястись, сам понимаешь, не подобает. Наверное, машина не выдержала переезда по железной дороге и сломалась, поэтому ее лошади тянут.

— Да не проехать ей по такому снегу, ни мощности, ни сцепления резины не хватит, — пояснил я, а потом спохватился: — Веня, черт тебя подери, чего мне делать-то?!

— Иван, советую поменять обувку, встречать императрицу в тапочках, гм, как-то неправильно. Не находишь?

Блин, взглянул на свои ноги, а потом отправился за ботинками, решив, что пусть идет все как идет, к какому-нибудь берегу да прибьет. В коридоре погрозил кулаком Александру, тот, как и ожидалось, сделал "круглые глаза".

— И почему я тебе не верю? — покачал я головой.

Ответ слушать не стал, надел ботинки и в этот момент в дверь постучали. Пинком отправил тапочки под банкетку и открыл дверь.

— Привет Иван! — расплылся в улыбке полковник Еремеев.

— Петр Евграфович, — кивнул я, — рад видеть.

— Пустишь в дом путников? — раздался из-за его спины веселый голос императрицы.