Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Игра на выживание


Опубликован:
26.10.2010 — 05.12.2010
Аннотация:
Hikaru no Go. Персонажи: Акира, Хикару, мелькают Сай и Тойя-старший. Ангст, романс, приключения, драма Предупреждения: АУ, пост-канон (ребятам года по 23), смерть персонажа, условный ХЭ Спасибо Naraniel за редактирование авторского произвола.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

— Не уверен, что сможем. Я не могу позволить тебе сидеть и ждать, ты натворишь глупостей, за которые поплатимся мы оба. Ты же ненавидишь ждать. И сидеть на одном месте.

— Я вполне могу ждать, когда это необходимо!

— О да! Вспомни хотя бы тот случай на приеме у господина председателя....

— А что такого?! Я что, не могу уже на балкон выйти?!

Язвительно-возмущенная перепалка. Такая обычная. Такая привычная. И еда, принесенная одним из похитителей — одна порция на двоих. Так мало и почти несъедобно, но это не страшно. Главное: промыть рану на затылке Синдо, даже если потом придется сутки сидеть без воды. Видимо, похитители решили не заморачиваться и наказать Хикару за вмешательство. Акира скрипнул зубами. Он все им припомнит.

Потом.


* * *

Ночь проходит спокойно и странно. Спокойно, потому что их не трогает никто, потому что тишина стоит такая, что от нее, кажется, звенит воздух. Потому что здесь, наверное, слишком хорошая звукоизоляция — видно, не в первый раз место используется для содержания похищенных людей, и будь здесь кто-то один, было бы даже комфортно. Футон удобен, но для двоих он слишком узок, и Акира устраивается рядом, почти что на полу, только голова его лежит на плече Хикару — так удобнее. И Синдо заботливо укрывает одеялом друга, и пытается спорить, но глаза закрываются, и в ушах подозрительно звенит, и вообще напряжение и усталость буквально вырубают, не смотря даже на ситуацию, в которой они оба оказались.

Хикару засыпает быстро, но вот Тойе не спится, и он лежит, слушая размеренное дыхание друга и стараясь не думать о том, что предстоит им завтра, и послезавтра, и, вероятно, еще некоторое время. Слишком велико напряжение. Слишком велико давление. И слишком велик страх. Акира хочет верить, что привыкший к подобным ситуациям Синдо справиться вернее, чем он сам. В конце концов, безвыходные ситуации в игре с более сильными противниками — это конек Синдо. Хотя сейчас ему все реже приходится иметь с подобным дело. Он, обладатель двух титулов, успешно защищающий их уже третий раз. Разве может быть кто-то, сильнее Хикару? Разве что сам Акира. Или отец. Или... Сай.

Мысль о Сае неприятна и болезненна, словно неожиданный укол в самое уязвимое место. Хикару связан с Саем, но до сих пор их взаимоотношения остаются тайной за семью печатями. Акира подозревает: отец что-то знает, но Тойя-старший молчит, никогда не заговаривая об этом при Хикару. И Акира молчит тоже, не спрашивая. Лишь изредка он ловит взгляды отца, полные сочувствия и печали, и взгляды эти обращены к Синдо. Тойя-старший вообще старается как можно больше играть с Хикару, и каждая партия все сложнее и сложнее. Словно бывший Мэйдзин задался целью показать другу своего сына совершенное го. Возможно, так оно и есть. Но когда Акира видит, как они в полном молчании пьют на веранде их старого дома чай, и глаза Хикару задумчивы и печальны, а отец осторожно кладет руку на все еще слишком хрупкое плечо друга, внутри что-то словно переворачивается, и сжимаются кулаки.

Эта тайна не принадлежит ему, и это обидно до прокушенных губ.

Между ним и Хикару всегда стоит тень Сая. Всегда. И это больно.

Сейчас Синдо спит, и во сне его лицо кажется таким юным. Акира видит — в комнате без окон никто не удосужился выключить свет, но это же позволяет прятать лицо на чужом плече и думать о том, как выбраться из этой поганой для них ситуации. И старательно не думать о других вещах. О близости его тела, о ровном стуке сердца под ладонью. О том, что завтра будет утро, и будет игра — самая важная в их карьере профессионалов игра. И может быть, ему, Акире, удастся уговорить похитителей отпустить хотя бы Хикару. Потому что...

Потому что самое главное, чтобы этот свет остался, не погас. Никогда не погас этот теплый, ровный и чистый свет. Акире всегда хотелось, чтобы этот свет сиял лишь для него, но Хикару всегда был светом для слишком многих. Тойя смирился. Смириться было проще, чем пытаться это изменить. Хотя он все равно пытался. Сначала — просто изменить, получив в ответ резкую отповедь и ту ужасную игру в начале старшей школы. Потом — забыть, навсегда забыть об этих зеленых глазах, об этой манере игры и руках, спокойно лежащих на столе. Руках с тонкими пальцами музыканта, так легко и небрежно сжимающими камни...

Сейчас Акира вспоминал. Вспоминал все то, что было между ними. Заезженные до дыр воспоминания — самое дорогое, что было у него помимо го. Бесконечная цепочка раз за разом послушно вставала в памяти, и многие необъяснимые моменты все четче выделялись в ней. Словно белые линии сгибов на старой кинопленке.

Ночь прошла спокойно. И немного странно, наверное.

А утром были туалет и кружка воды на завтрак — по-прежнему одна на двоих. Кружка, которую Акира заставил Синдо выпить, нарвавшись на очередной скандал, но победив. Потому что Синдо нужно было играть, и думать отнюдь не о том, что у него во рту пересохло, что хочется пить. Сутки без воды — это не смертельно. Хикару смотрел своими невозможными глазами и пил, и Акира тонул в этом взгляде глубже, чем в море. И больше никакой воды и не было нужно — только этот взгляд, дорогой, словно чистейший изумруд на ладони.

И была игра — спокойная, ровная и, в то же время, жесткая. И от напряжения сводило скулы и кулаки, а Хикару играл — ох, как он играл! Акира никогда не видел у друга такой игры, потрясающие своей красотой и четкостью формы заставляли забывать обо всем, дрожа от желания оказаться по ту сторону гобана. И пальцы сводило в судороге уже не страха, нереализованного желания. А еще эти формы говорили, говорили так много, но эти недотепы, эти любители не могли ни оценить красоты, ни заметить изящества, ни понять их речи. Разве что капельки пота, бегущие по лицу и шее Синдо, они замечали. И как подрагивают камни в пальцах Хонимбо. И как он допускает такие грубые ошибки — от волнения, от безысходности, от огромного давления.

Десять часов непрерывной игры с меняющимися противниками — три победы и одна ничья.

Опустошение в зеленых глазах по возвращению в комнату.

Тихий вздох, когда чужие пальцы стирают испарину со лба.

Пропитавшиеся кровью повязки, которые никто из них не решился трогать, чтобы не позволить вновь открыться кровотечению.

Почти боль на лице — от раны, от усталости, от тревоги и напряжения.

Акира не может на это смотреть, ему во сто крат больнее, потому что это не его боль. Хикару сражается за них обоих, они так решили. Он, Тойя Акира, так решил. Но невозможность помочь буквально давит на плечи каменной плитой. И Тойя пытается сделать хотя бы то немногое, что ему остается — помочь, позаботиться, поддержать здесь, в этой комнате, раз уж за гобаном не получается.

— Выпей, Синдо. Давай, — твердый голос, в котором, тем не менее, звучат почти умоляющие нотки. Забота и тревога в глазах, но Хикару отказывается наотрез.

"Так нечестно", — говорит он хриплым, словно бы сорванным, голосом. У Тойи создается ощущение, что его друг все это время кричал, быть может, так оно и было — его го кричало, кричало его сердце.

— Все честно. Ты вымотался.

— Со мной все в порядке, Акира. А ты не пил уже сутки. Так нельзя.

— Со мной все будет в порядке.

— Вот же упертый баран! Пей. Я выпью утром. Так тебя устроит?

Акира соглашается. Спорить не имеет смысла, как не имеет смысла пытаться убедить похитителей давать больше воды. Акира запоминает. Акира анализирует. Акира думает, но еще Акира тревожится, глядя на бледное лицо друга, и, в конце концов, просто обнимает его, устраивая светловолосую голову на своем плече. Потому что это кажется самым правильным на свете.

Глаза Хикарру закрыты, и, кажется, что он дремлет, утомленный марафоном, но Акира знает, что Синдо не спит. Свет снова не выключают, видимо, здесь есть камеры, но нет на них режима ночной или инфракрасной съемки, и следует быть осторожными вдвойне, и Тойя вслушивается в тишину, но все равно чуть не пропускает тихий шепот Хикару:

— Сай... Однажды уже так играли... помнишь?

Акира слушает, хотя сердце пропускает удар. Тайна, что так долго влекла, так долго манила, начинает приоткрываться. Акира просто ждет. Он знает, будь Синдо адекватен, он никогда бы не упомянул Сая при Акире. Но сейчас Синдо не адекватен, и Акира, проклиная себя, слушает, ловя каждое слово. Но Хикарру больше ничего не говорит, только улыбается грустно-грустно, и у Тойи от этой улыбки снова щемит где-то в груди, в районе то ли солнечного сплетения, то ли сердца, и пальцы зарываются в волосы, слегка ероша такие мягкие и упругие пряди.

— Не думай ни о чем. Просто спи. Отдыхай.

Почти шепот, полный нежности. Шепот, который Синдо уже не слышит. Он спит. Его сны стережет Акира.

Так проходит еще одна ночь.


* * *

Утро было таким же, как и предыдущее. С той лишь разницей, что воду, как и обещал, выпил Хикару. Не мог не выпить, хотя, глядя на сухие губы Акиры, ему хотелось отдать все, все — до последней капли. И чтобы тот выспался, а то синяки под глазами живо напоминали о пандах. Наверняка ведь всю ночь глаз не сомкнул. Как и предыдущую.

— Поспи сегодня, пока я буду играть. Тебе нужно спать.

Пустые слова, которые — и это Хикару прекрасно знал — не достигнут разума друга. Акира будет сидеть рядом, он будет смотреть на гобаны этим своим горящим взглядом, таким необычным для его и таким естественным, когда дело касалось игры. Он будет волноваться и переживать, и Хикару тоже будет волноваться за него, и за их будущее, и за результаты партий, и все это будет накапливаться, словно снежный ком, который, в конце концов, сорвет лавину. И кто-то из них не выдержит. Хикару очень надеялся, что это будет Акира — ведь его собственный срыв в данной ситуации грозил бедой тоже Тойе.

Их наверняка уже ищут. Конечно, ищут, иначе и быть не может. И отец Акиры, и его собственные родители, и Огата-сенсей, и многие другие. Сегодня у Хикару должна была быть игра, одна из игр третьего круга на очередной титул — вот и поиграем. Ведь гобан одинаков — что здесь, что в игровом центре, что в комнате концентрации. И камни тоже одинаковые, и больше ничего не имеет значения, ничего не существует — только ты, твой соперник, поле девятнадцать на девятнадцать и черно-белый мир, в котором не бывает полутонов. Только черное и белое, которые не могут существовать друг без друга, находясь в вечном противоборстве. Как он и Акира, наверное.

Разве смогут они друг без друга?

И потому невозможно проиграть, уступить и отступить.

Играть. Играть. Играть во что бы то ни стало. И выигрывать.

Ах, как же пригодились ему уроки Метании, полученные еще в начале старшей школы. При всем своем сволочизме характера, его старый школьный товарищ слишком хорошо умел применять всяческие уловки, позволявшие ему обводить вокруг пальца даже опытных игроков. Сам Хикару никогда не применял их, но знал, видел их в действии — и это позволяло избежать многого, что могло бы быть. И каждый раз, когда очередной камень занимал на гобане свое место, Синдо Хонимбо уже видел возможные варианты игры, продумывая все — тысячи, тысячи партий, словно перед глазами. И тщательно запомненные, безупречные в своей красоте партии Сая. И порывистые, немного детские партии Метании. И совсем неопытные, словно жеребенок, впервые вставший на ножки, партии его школьной подруги... Сейчас он забыл даже ее имя, оно не имело значения. Но он вспомнит, обязательно вспомнит — потом, когда доиграет эту партию. И следующую тоже. Потом.

Потом он обязательно придет к ней с букетом ее любимых цветов — просто так, чтобы поблагодарить за то, что она спасла его, сама того не зная. Спасла его — и Акиру тоже.

Он видел тысячи партий. Он сыграл тысячи партий.

Он не играл — он копировал. Играть со столь слабыми соперниками было для него неинтересно и почти стыдно, и в иной ситуации он подробно объяснил бы, научил и помог — как учили и помогали ему. Стать сильнее. Понять, что го — это жизнь, а жизнь — это го, и иного не дано, иного просто не может быть. И за гобаном нет места ничему из внешнего мира. И под тихий перестук камней умирает один мир, чтобы родился другой, и в горниле этого рождения переплавляются характеры и судьбы, и сгорает, улетая с дымом, ненависть, предательство, низость и подлость того, прошлого мира.

Он хотел бы научить этому, и его го кричало об этом.

Но эти люди были глухи к голосу его го.

И поэтому он продолжал выигрывать. Выигрывать так, чтобы это больше было похоже на случайные победы, чем на профессиональную игру. И смеялись над ним похитители, а в их маленькой комнатке было уже почти нечем дышать от табачного дыма отвратительно-дешевых сигарет, и отчаянно хотелось пить, и есть тоже, и кружилась голова, и плыл в этом дыму перед глазами гобан. И снова — как много лет назад — звучал в ушах уверенный голос Сая, уверенно указывающего призрачным веером своим на самую важную, единственно верную точку. Точку жизни и смерти. Нового угасания и иного рождения. И пальцы Хикару послушно опускали камень именно туда, и досадливо вздыхал противник, и хохотали зрители. И смотрел, смотрел своими невозможными глазами сидящий рядом Акира. И все сильнее болели голова и глаза, а мир казался нереальным сборищем теней и иллюзий.

— Дайте же ему отдохнуть!

Возмущенный голос Тойи, будто ножом, взрезал всю нереальность, заставляя подобраться и внимательнее присмотреться к гобану, да и к окружающему миру тоже. Осмотр не порадовал. На одном из двух гобанов ситуация была, мягко говоря, нехорошая. Настолько, что внутри все почти замерзло от ощущения собственной вины. Наверное, Акире было гораздо хуже сейчас, но он стоял перед похитителями, почти заслоняя Синдо собой, и на его узкой спине выступали лопатки — как и раньше, когда они еще были детьми. И кулаки сжимались, и в голосе звучала неприкрытая ярость — и не следа отчаянья или страха. Правильно, нельзя показывать страх. Никогда нельзя показывать страх. Никому.

— Эй, смотри, как разошелся. Да ты не бойся, мы быстро. И не больно почти.

— Плевать. Хотите калечить, делайте. Только дайте Синдо отдохнуть.

— Глянь, как заговорил. Что, дружка своего бережешь? А может, вы того?.. Может, нам с твоим любовничком поразвлечься?

Грубый хохот, хорошая шутка, но кулаки Акиры сжимаются крепче, и Синдо тоже встает — плечом к плечу. Он не может оставить Акиру одного. Он не может допустить, чтобы тот в одиночку противостоял этой стае шакалов. И чтобы делал глупости, тоже не может позволить. Кто б раньше ему сказал, что Тойя-младший будет делать глупости, а Хикару его останавливать?! Да он бы в лицо посмеялся этому человеку! А вот поди ж ты...

— Достаточно, — голос кажется хриплым и чужим, но ладонь на плече Тойи не дрожит больше. Не дрожит и взгляд. — Господа, прошу прощения. Продолжим наши партии?

Игра возобновляется, и ему даже удается свести ту самую, плохую, партию к ничьей. Но она — просто тревожный звоночек. Так дальше не может продолжаться, он понимает это, и Акира понимает это, и — самое интересно — видимо, главарь тоже понимает это, потому что по окончанию партий заходит в комнату, выгоняя всех, кроме двух пленников, и смотрит на них, прислонившись к стене. Спокойно так смотрит и немного сочувственно. Совсем чуть-чуть, но этого достаточно. На самом деле, этого даже слишком много.

1234 ... 678
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх