Королевское правосудие. Часть 1. Стальные жезлы

— Утро доброе, донна Виттория! Вы, как всегда, особенно прекрасны по утрам! — воскликнул Армандо, ни капли не кривя душой. Некромант отличалась стройной фигурой, прекрасным кукольным личиком, светлой кожей и огромными зелёными глазами. Ей очень шли синее платье, перекинутые на грудь тугие рыжие косы и круглые очки в золотой оправе. В лучах рассветного солнца девушка, казалось, легонько светилась. — Вы хотели меня видеть? Именно меня?

— Армандо... — некромант угрюмо глянула на пристава из-под сдвинутых бровей, щёлкнула пальцами. В окно тотчас же влетели два дохлых воробья и безмолвно закружились над головой девушки.

— Я... ничего не имел в виду! — де Горацо сглотнул, отступая на шаг. Его взгляд был прикован к воробьям. Если бы хоть одна из птиц спикировал в его сторону, пристав не постыдился бы броситься наутёк. — Я помню, что у нас всё кончено! Я... в смысле, мне сегодня обещали свободный день, почему вызов?

— Ах, это. — Донна Виттория улыбнулась и жестом пригласила Армандо сесть. Воробьи при этом остались кружить под потолком. Их крылышки с шелестом рассекали воздух. — Слышал, что в городе творится?

— У "чёрных" и "зелёных" опять обострение? — догадался пристав, опускаясь на мягкий стул. — Снова стычки на улицах?

— Если бы. — Некромант вздохнула, пальцем сдвинула очки выше по переносице. — Две компании взялись за шпаги прямо на ступенях собора святого Андрея. Два трупа, шесть раненых.

Армандо присвистнул. Девушка кивнула:

— Ага. Представляешь себе — Посредник Божий утром выходит на балкончик, благословить горожан, а на ступенях его резиденции стража трупы убирает. Святого отца чуть удар не хватил. Свидетели говорят, он прямо там начал вслух отлучение читать. Кому — так и не узнали, потому что на балкон выбежал какой-то кардинал и увёл старика внутрь под ручку.

— Не удивлюсь, если отлучать он собирался всех чохом, — хмыкнул де Горацо. — Эта вражда святого отца давно раздражает. Он хороший человек, даже слишком. Хочет, чтобы все со всеми дружили...

— В общем, доложили королеве, королева вызвала графа, — продолжила некромант. Под графом она имел в виду дона де Горино, старшего пристава. — Граф вернулся, намылил всем шеи. Королева час назад поехала к Посреднику лично, просить прощения, а де Горино поставил всех приставов под боевые знамёна. С этого утра десять человек должны патрулировать город вместе с отрядами стражи и пресекать стычки. Днём и ночью. Три смены, тридцать человек, в запасе только пятеро, не считая меня.

— Патрулировать город? Мы? Как какая-то солдатня? — возмутился Армандо.

— Ты же знаешь, что стражники боятся встревать между дворянами, даже после запрета дуэлей, — пожала хрупкими плечами рыжая донна. — Им проще потом доложить о драке и убрать покойников, чем вмешиваться. А с приставами, глядишь, посмелее станут. Всегда же проще, когда есть на кого ответственность перевалить. В общем, твоя смена после полудня и до шести вечера. Собирайся, ступай в казармы гарнизона, тебя припишут к патрулю.

— Да-а... — Армандо тяжело вздохнул и внезапно сунул руку за пазуху. Эффектным жестом достал оттуда сухой не раскрывшийся бутон алой розы. — Не подумай чего... вот... просто, как извинение.

Протягивая бутон, де Горацо испуганно косился на мёртвых воробьёв. Спектакль возымел действие — некромант движением кисти прогнала птиц за окно, осторожно взяла розу. Повертела её на ладони, разглядывая сквозь линзы очков, совершенно по-детски улыбаясь. Тронула цветок кончиками пальцев, что-то прошептала под нос, щурясь — и сухой бутон расцвёл. Мёртвая роза с едва слышимым шелестом раскрылась, не потеряв ни единого лепестка.

— Скотина, — полушёпотом произнесла девушка.

— Я...

— Молчи. — Некромант грациозно поднялась из кресла, шагнула к стенному стеллажу, положила бутон на одну из полок. Сняла с крючка синюю островерхую шляпу с полями, модную среди университетских магов, надела её, набросила на плечи короткий плащ с золотой застёжкой. — У меня уже глаза болят от мелкого почерка, прервусь на полчаса. Могу проводить тебя до площади.

— Я...

— Просто проводить. Только до площади.

— Конечно, донна. Мне будет очень приятно. — Вот теперь Армандо и сам не знал — говорит ли он искренне, или же нагло врёт...

* * *

Даже приезжий, только прибывший в столицу, легко понял бы, что с городом что-то не ладно. Достаточно было встретить патруль городской стражи и заметить, что солдаты внимательнее всего присматриваются не ко всяким оборванцам и типам бандитской наружности, а к людям хорошо одетым. Особенно к тем, кто на сапогах носит шпоры, а на перевязях — мечи. Кроме того, вооружены стражники были короткими копьями вместо привычных деревянных дубинок.

Такое положение дел сохранялось уже без малого год. Год назад в своём охотничьем замке ядовитыми испарениями был убит последний король из династии Идерлингов, Октавиан Третий. С ним задохнулись почти все члены королевской семьи и их приближённые. По слухам, трупы из замка вывозили телегами — ядовитый дым наполнил все его залы и коридоры, не пощадив даже подвальных крыс. Выжила лишь средняя дочь, не поехавшая с отцом. Но и она в тот же день погибла от пули, выпущенной из неизвестного оружия. Ни стрелка, ни отравителя разыскать не удалось — да их и не искали особо. Причина смерти монарха волновала знать и чиновников куда меньше, чем вопрос — кто же теперь примет корону? Спешно созванный Высокий Совет послал гонца за Огюстом Сильным, правителем одного из семи вольных герцогств Коалиции. По всему выходило, что именно великий герцог Веронни — следующий в очереди на престол, как родич короля по матери. Огюст немедленно покинул свою вотчину... однако всё равно опоздал. Прежде него в Дерт въехал маленький кортеж, возглавляемый эльфийским князем Элунасом, тоже членом Коалиции, парой пожилых рыцарей из гвардии ещё прошлого короля и никому не известной девушкой в чёрных с золотом доспехах. Девушка, совсем юная, была хороша собой, стройна, черноволоса, голубоглаза, и держалась в седле с уверенностью опытного кавалериста. Проезжая по улицам Дерта со шлемом на коленях, она оглядывалась не без любопытства, однако не как провинциалка, впервые увидевшая большой город, а как генерал, прибывший в крепость, которую ему предстоит оборонять.

У ворот королевского дворца процессию встречали архимаг и Посредник Божий. При собравшейся толпе они во всеуслышание объявили, что девушка в чёрных латах — четвёртая дочь короля Октавиана, жившая отдельно от семьи, и потому законная наследница престола. Эльфийский князь подтвердил слова мага и главы церкви, а старые гвардейцы вскрыли запечатанные сургучом свитки, где личность принцессы письменно заверялась самим королём. Событие вызвало истинную бурю. И знать, и простой люд, ошарашенные новостью, мгновенно раскололись на два лагеря — одни приветствовали дочь Октавиана Третьего, другие клеймили её самозванкой, несмотря на очевидную внешнюю схожесть с королём. Первых оказалось больше. Принцессу спешно короновали как Октавию Девятую — чуть ли не там же, под аркой дворцовых ворот. А на следующий день в столицу с огромной свитой и войском прибыл герцог Огюст де Веронни. Многие дертцы всерьёз ждали уличных боёв — ворвись герцог с солдатами во дворец, ещё неизвестно, много ли нашлось бы защитников у юной королевы. Герцог, однако ж, был явно огорошен зрелищем занятого трона. Он промедлил, встав лагерем под старой городской стеной. К Дерту тем временем подступили регулярные войска — и волнения как-то сами собой улеглись. Королевские маршалы один за другим присягнули Октавии.

Так и сложилась нынешняя странная ситуация. Огюст де Веронни не уехал к себе — лишь распустил большую часть войска и свиты. Зато в отель, где поселился великий герцог, начали стягиваться его политические союзники из разных частей королевства и Коалиции. Вокруг королевского дворца же собирались противники де Веронни, которых тоже хватало. Образовались две негласные партии, прозванные в народе "чёрными" и "зелёными". По цвету лат королевы и герба герцога соответственно. "Чёрные" превосходили соперников числом, но их объединяла не столько верность королеве, сколько нежелание видеть на троне Огюста Сильного. Многие члены партии при этом имели счёты друг к другу. Влиятельные и высокопоставленные чиновники при дворе плели интриги, стремясь затащить недругов в суд, молодые сторонники обеих фракций звенели шпагами в тавернах и на городских улицах. То и дело на древнюю белую брусчатку лилась кровь.

За год Октавия Девятая, несмотря на молодость, показала себя превосходно. Где надо королева прислушивалась к советникам, где надо — настаивала на своём. Заметно было, что воспитывал принцессу не политик, а простой старый рыцарь, ибо в военных делах она разбиралась лучше всего. Но девушка быстро училась. Её часто видели в городе. В перерывах между бумажными делами и приёмом послов королева посещала армейские полки, навещала храмы, присутствовала на судах, где нередко смягчала приговоры. Её усилиями ни одно из разбирательств, учинённых сановниками, не закончилось скандалом — всегда удавалось найти компромисс. А раз в месяц черноволосая красавица в чёрных латах и золотой короне даже выезжала за город, где принимала прошения прямо из рук крестьян и горожан. Последнее привлекло к ней симпатии и простолюдинов, и мелких нищих дворян — но вот сторонники из высшей знати морщили носы.

— Многие видели королеву своими глазами. Но я видел её вблизи, сержант! — рассказывал дон Армандо шагающему рядом командиру патруля. — Вы же знаете, что приставы присягают лично правителю?

— Угу, — протянул командир, явно начавший уставать от болтовни навязанного ему спутника.

— Королева принимала нас по очереди в тронном зале. Пристав опускался на колени и протягивал ей эту штуку. — Армандо похлопал ладонью по своему жезлу, подвешенному у бедра. — Она брала жезл, а потом возвращала, выслушав клятву. Вот и со мной так было. Я даже коснулся её пальцев!

— Правда? — уже точно не слушая пристава отозвался командир. Его внимание занимал бородатый мужчина в зелёном шейном платке. Впрочем, тот был один и без оружия, потому стражник лишь проводил бородача взглядом.

— Ну, она была в своих доспехах, как обычно. Так что я коснулся её перчаток, скорее. — признался де Горацо. — Но вот что я вам скажу, сержант. Я видел много красивых женщин. Однако впервые встретил красивую девушку, которой настолько к лицу полные латы. Разумеется, когда они подогнаны по фигуре, и даже можно оценить талию...

— Ваше благородие, смотрите. На белой стороне, — прервал его стражник, указывая копьём вперёд.

Патруль уже в шестой раз пересекал Расколотую площадь. Некогда её делила надвое река, однако при последних императорах русло забрали в камень. Теперь о тех временах напоминала лишь плитка — половина площади была вымощена серым камнем, половина белым. Волнистый стык двух половин повторял изгибы ушедшей под камень речки. На белой стороне площади уже полный час ошивалась компания молодых людей, непонятно чего ожидая. Все юноши были одеты в дворянское платье, все при новомодных шпагах или фамильных мечах. У всех в гардеробе имелось что-то зелёное — платок, камзол, перо в шляпе. Простые горожане старательно огибали компанию по широкой дуге.

Чего бы ни ждали юнцы, дождались они того, что из переулка рядом с ними вывалилась примерно равная по числу группа таких же молокососов, только с платками и перьями чёрного цвета. Завидев друг друга, две компании немедленно оживились. Потянулись одна к другой как магнит и железо. А вот случайные прохожие вокруг наоборот, заторопились прочь, предчувствуя заварушку.

— Так, идём туда, — решил Армандо.

— Может, лучше подождать, ваше благородие?

— Нет уж, сержант. Слишком близко к центру. А если на шум драки набегут другие патрули, и увидят, как мы тут стоим и ничего не делаем? Влетит. Лучше поторопимся.

Будь Армандо один, он предпочёл бы вежливо попросить задир удалиться с площади в какой-нибудь тёмный проулок. Заодно намекнул бы, что готов за монетку-другую обеспечить им спокойную обстановку для благородной дуэли. Но сейчас пристава сопровождали восемь солдат — уж проще действовать по закону, чем затыкать им рот и делиться наживой.

Когда патруль приблизился, "чёрные" и "зелёные" уже успели обменяться оскорблениями, но ещё только собирались обнажить шпаги. Армандо вытащил из петли стальной жезл и, держа его на виду, воскликнул:

— Благородные господа! Неужели я вижу здесь нарушение закона?

— Проваливай, псина, — огрызнулся в ответ самый рослый из "зелёных" — вероятно, вожак этой группы. — Не твоё дело.

— Поединки и групповые схватки меж дворянами королевства запрещены указом королевы Октавии, благородный дон. — Де Горацо остановился в паре шагов от грубияна, сложив руки на груди. — Так что это моё дело. Вы ведь собираетесь драться?

Только теперь распалённый юнец заметил жезл с гербом. Он нахмурился, малость сбавил обороты:

— Простите, дон, я принял вас за солдата. Но всё равно — прошу удалиться. Здесь решается частное дело.

Несмотря на вежливую формулировку, тон парня остался всё таким же дерзким. Его поддержали согласными возгласами не только соратники, но и противники. Походило на то, что для обеих сторон главным было позвенеть клинками, а уж во имя чего — дело десятое.

— Королевский закон воспрещает дворянам королевства обнажать оружие друг против друга, — устало, как глупому ребёнку, повторил Армандо. Присутствие за спиной солдат добавляло ему уверенности, хотя не слишком много. Всё же задир было больше, да случись что — стражники наверняка удерут. Среди потенциальных нарушителей Армандо не заметил кого-то особо родовитого или влиятельного — так, детишки мелких дворян и рыцарей. Но и на них простые солдаты руку не поднимут, разве только в присутствии и по приказу самой королевы. — Мне ваши намерения кажутся несомненными. Предлагаю вам мирно и спокойно разойтись.

— Законы чести древнее и важнее королевских, — заявил грубиян, и его снова поддержали согласные голоса. — А этих негодяи оскорбили меня и моих друзей. Мы решим всё немедля.

— Ну тогда предлагаю компромисс — оставьте оружие и разберитесь на кулаках. — Королевский пристав развёл руками.

— Вы издеваетесь надо мною, дон? — молодой забияка аж побелел. На его скулах заиграли желваки.

— Ничуть. Просто в противном случае мне придётся отдать приказ, и солдаты отлупят вас древками копий, как бунтующих лавочников, — начал заводиться уже и Армандо. Он надеялся, что до конца дежурства всё будет спокойно, вечером ему удастся забрать деньги от Змеюки, а потом завалиться спать. Однако две шайки мальчишек с гербами решили испортить ему день окончательно.

— Ах вы... — взревел забияка, хватаясь за шпагу. Обнажить клинок он не успел — королевский пристав стремительно врезал парню посохом по башке. Можно было и по пальцам, лишив его возможности размахивать оружием. Однако де Горацо понадеялся, что оставшись без заводилы смутьяны разбегутся. Увы, он ошибся. "Зелёные" и "чёрные" удивлённо пронаблюдали, как грубиян валится в пыль, после чего взялись за мечи, определённо забыв претензии друг к другу. Королевский пристав оказался лицом к лицу с десятком крепких распалённых парней.