Просветление. Глава 35. Возвращение домой

Особняк Юлии на территории коттеджного посёлка Центра подготовки кандидатов в Вершители давно использовался, как учебно-методическое помещение. Сама руководитель Центра проживала в аналогичном особняке, формально принадлежащем Андрею. Там они и встретились. Несмотря на высокий статус Советника Вершителей и пост руководителя ЦПКВ, Юля встречала Андрея в состоянии тревожного возбуждения. Причиной тому стал подчёркнуто официальный визит Господина в сопровождении Евы. Со спутницей Андрея Юлия была едва знакома и не могла понять, отчего сегодня Ева одета исключительно утончённо и представительно, под стать Господину, и не отходит от него ни на шаг? Впрочем, удивление не помешало руководительнице Центра сделать чёткий и деловой доклад о работе по обучению кандидатов, экзаменах второй группы выпускников и наборе нового пополнения.

— Я наслышан об успехах ЦПКВ под Вашим руководством от заместителя Главного Вершителя Княжества, — спокойно и негромко проговорил Андрей, выслушав доклад. — Ваши пояснения только подтверждают имеющуюся у меня информацию. К деталям обучения новых кандидатов мы вернёмся позднее, а сейчас мне хотелось бы услышать о некоторых людях, чью судьбу на некоторое время я доверил Вам персонально. Начнём с Киры и Татьяны...

— Анд... Мой Господин! — воскликнула Юля, чьё красивое лицо побледнело и застыло в гримасе непонимания: — Частный разговор мы могли бы провести наедине, а Ваша подруга...

— Присутствие здесь Леди Евы нисколько меня не смущает.

— Леди? — ахнула Юлия. — Прошу прощения, но я не знала...

— Оставим разговор о титулах напоследок, — немедленно сменил тему Андрей. — Итак, ЦПКВ под твоим руководством чётко выполняет свою задачу. Но Испытуемые, Вершители, их помощники, обслуживающий персонал Центра, все мы — люди, прежде всего. Ты прекрасно знаешь, Юля, мою однозначную позицию по принципиальному вопросу: даже если отдельно взятый человек не заслуживает нашего уважения, он имеет право на тщательное, непредвзятое разбирательство своего дела, на наше внимание. Выбирать себе любимчиков и жертв, как среди помощников и кандидатов в Вершители, так и среди Испытуемых, мы себе позволить не можем. Среди собственных рабов — пожалуйста! Но и только. Юля, почему ты решила, что Татьяна, Кира и другие работники Центра должны жить по твоим шаблонам, испытывать схожие с тобой эмоции? Если кто-то из них, как и ты, напрямую связан со мной определёнными отношениями, это вовсе не значит, что Советник Юлия — начальница, навязывающая свой образ жизни.

— Уже наябедничали, — пробурчала себе под нос Юля, но Андрей услышал.

— Мне следует сделать вывод, что за время моего отсутствия твой интеллект снижается, пропорционально росту похоти и властных полномочий? — жёстко произнёс он. — У меня не было времени на обсуждение работы ЦПКВ со своими людьми до разговора с тобой, да мне этого и не требуется.

— Простите, мой Господин! Вы отсутствовали так долго, что я немного отвыкла от общения в подобном ключе, — понурила голову Юлия. — Руководить Центром необходимо жёсткой рукой. Возможно, иногда я бываю излишне резкой и требовательной. Но устанавливать в ультимативной форме особые отношения с Вашими рабынями мне и в голову не приходило...

— Конечно, — ледяным тоном прокомментировал её слова Андрей, — ты всего лишь приглашала их провести ночь в своей спальне. А столкнувшись с решительным отказом, по крайней мере, одной из них, начинала всячески демонстрировать до какой степени может быть равнодушна и холодна Королева ЦПКВ. Если я и преувеличиваю, то самую малость. Когда профессиональные качества отдельных работников вызывают сомнения, мы обсуждаем кадровые вопросы в рабочем порядке. Но это не означает, что Центр должен быть укомплектован людьми сверх всякой меры лояльными руководству. ЦПКВ — не твоя собственность, а часть структуры Службы Вершителей. Ты строго контролируешь кандидатов и их преподавателей, но это не значит, что никто не контролирует тебя! Приехав сюда после долгого перерыва, я вижу эффективно работающую организацию, стремительно теряющую человеческое лицо...

— О, не преувеличивайте, мой Господин! — попыталась смягчить тональность общения Юлия. — У нас работают и учатся весьма симпатичные люди. Да и моё лицо Вам по нраву со дня нашего знакомства. Может быть, Вы слишком давно не видели его очень близко?

— Верно, не видел. Предлагаешь сменить обстановку? — не меняя холодного выражение лица, неожиданно поинтересовался Андрей и уточнил: — Что-нибудь непринуждённое? Бассейн, например?

— Прекрасная идея! — заулыбалась начальница ЦПКВ. — Предлагаю спуститься в сауну, где Вы не были тысячу лет...

— Нет-нет, Юля! Я говорю о поездке к ближайшему бассейну с "голубой" водой...

Юлия вздрогнула, её красивое лицо помрачнело. Внимательно слушавшая разговор, Ева удивлённо качнула головой, не понимая подобной реакции женщины на дружеское, примирительное, вроде бы, предложение Господина.

— Значит, бассейн отменяется? Надеюсь, ты понимаешь, что никто из обитателей нашего Княжества не мог проинформировать меня о неожиданно появившейся у тебя негативной реакции на "голубую" воду? — после долгой и тягостной паузы проговорил Андрей. — Тебя не беспокоят изменения, происходящие в твоём организме, Юля?

— Крайне беспокоят, — тихо ответила она.

— Уже неплохо. Пусть не память о сути наших общих замыслов, но хотя бы реакция собственного организма заставляют тебя встревожиться и, быть может, задуматься...

— Я ничего не забыла, мой Господин!

— Причины происходящего тебе понятны? — продолжал гнуть свою линию Андрей. — Нет? Странно, мы не раз говорили с тобой об этом. Вершители — не вполне обычные люди, Советники Вершителей и далее вверх по властной лестнице Княжества — тем более. В каждом человеке запрятан демон, но власть позволяет ему раскрыться во всей красе. Пользоваться властью следует осторожно, нейтрализуя влияние собственного демона... Либо отдаться ему полностью!

— Но я так не хочу! — отчаянно воскликнула Юлия.

— На словах не хочешь, а на деле?

— Мой Господин! Я старалась на деле доказать, что могу осилить большое дело: эффективно руководить Центром и оказывать Вам ощутимую помощь в реформировании Службы Вершителей...

— Не спорю, это тебе удаётся, — кивнул Андрей. — Проблема в другом. Ты жаждешь первенства, стремишься к тому, чтобы все видели: ты — лучшая!

— Это плохо? — Юля подняла на него свои прекрасные тёмно-синие глаза и вздохнула.

— Это очень хорошо... для спортивных соревнований в борьбе за личное первенство. В командной работе и в человеческих отношениях такой подход часто идёт во вред. Если ты, действительно, заинтересована в восстановлении доверия и тёплых отношениях с людьми, в том числе и со мной, тебе придётся призадуматься и потрудиться.

— Я... Только не бросай меня, пожалуйста! — воскликнула Юлия. — Конечно, я не идеальна и позволила себе лишнее. Но неужели катализатором роста моего... демона явился чрезмерный напор и давление на Киру, Татьяну, Леру, может быть?

— Ты забыла произнести ещё одно имя.

— Какое?

— Капитолина.

— Капа?!

Юля растерялась. Она никак не ожидала услышать претензии Андрея по отношению к бывшей помощнице бывшего Советника Антуана. На первый взгляд Юле показалось, что заслуженное место Вершительницы Капитолины — глубины Тьмы, и появление этой женщины в ЦПКВ она посчитала проявлением сверхъестественной доброты Андрея. Он же, позволив Капе избежать отправки из логова Антуана во Дворец и далее, обещал ей весьма некомфортные условия в новом месте проживания.

Только сейчас Андрей начал понимать, до какой степени жёсткими оказались ограничения свободы Капитолины с момента её прибытия в Центр подготовки до сегодняшнего дня. После многочисленных допросов по делу о противоправной деятельности Советника Антуана и попытке государственного переворота, она оказалась абсолютно бесправной заключённой, содержавшейся в подвальном этаже особняка Юлии. Андрей не предполагал, что ЦПКВ станет для Капы тюрьмой, но в его отсутствие произошло именно так. Более того, бывшую помощницу Антуана использовали, как своеобразный экспонат круглосуточной экспозиции. Преступница из поверженной банды заговорщиков оказалась выставлена на потребу любопытствующих кандидатов в Вершители. Постоянным местом пребывания Капитолины стала клетка, откуда её выпускали лишь для участия в имитациях Испытания или по прихоти начальницы ЦПКВ. Юлия считала, что такое обращение с пленницей вполне соответствует тяжести её преступлений.

— Не ожидал от тебя подобной жестокости, Юля, — разочарованно произнёс Андрей.

— Скажите, Госпожа Советник, — неожиданно заговорила Ева, — правда ли, что Капитолина — изумительный сексуальный партнёр?

— Как Вы догадались, Миледи? — с заметной иронией отреагировала Юлия. — Рекомендую лично оценить её достоинства, не полагаясь на моё слово.

— Напрасно ты иронизируешь, Юля, — тихо проговорил Андрей, окончательно утверждаясь в своих догадках. — Насколько я понимаю, большинству обитателей Центра случалось раз-другой остаться с Капитолиной наедине. Но лишь одна Госпожа начальница пользовалась интимными услугами пленницы регулярно.

— Да, — с вызовом подтвердила Юлия, — и Капа нисколько не возражала. Ей нравится секс со мной и разнообразные эксперименты в этой области, спросите её сами! К тому же, мой Господин любит повторять, что я — Вершитель и сама принимаю решения...

— Несомненно, — вздохнул Андрей. — Однако тебе следует знать, что Капитолина и явилась катализатором изменений в твоём организме...

Услышанное не укладывалось в голове начальницы ЦПКВ, а детальные разъяснения Андрей обещал дать только после личного общения с Капитолиной. На встречу с пленницей он Юлию не взял, чем крайне подогрел и без того повышенное любопытство Госпожи Советницы. Не удержавшись, она заметила, что на правах руководителя Центра имеет возможность наблюдать за общением Господина с Капой посредством видеокамер. Андрей только пожал плечами.

Через полчаса он вошёл в подвальное помещение особняка Юлии, а она прильнула к экрану монитора. Но не прошло и минуты, как изображение внезапно исчезло, а из динамиков раздался хаотичный шум. Начальница ЦПКВ немедленно вызвала технических специалистов, но проведя быструю диагностику, они лишь развели руками. Ещё через двадцать минут трансляция восстановилась, и наблюдатели могли видеть и слышать, как Андрей с Евой и Капитолиной перемещаются в сауну особняка, после чего связь снова оборвалась...

Запланированный Андреем разговор не терпел лишних слушателей и наблюдателей, даже изящных ушек и прекрасных глаз Юлии. Войдя в подвальный зал, он сразу направился к клетке. Свернувшись калачиком на подстилке, там отдыхала пленница, одетая в бесформенный балахон из грубой ткани. Увидев, кто к ней пожаловал, она поднялась на ноги и широко улыбнулась: "Какие гости! Господин Андрей собственной персоной в сопровождении очаровательной юной спутницы! По правде сказать, я давно ждала Вашего визита. Но время шло, а Вы всё не появлялись. Мне пришлось сделать вывод, что общество Советника Юлии раз в неделю — предел моих возможностей". Не отвечая на слова Капы, Андрей открыл клетку и протянул пленнице руку, предлагая ей выйти из своей тесной обители. В этот момент глаза их встретились. Капитолина вздрогнула, ахнула, выскочила из клетки и бросилась к ногам мужчины.

— О, простите, глупую тёмную женщину, Мессир! — закричала она, и Андрей похвалил себя за своевременно поставленную защиту, экранирующую электронные приборы.

— Здравствуй, Капа! — произнёс он, даже и не думая поднимать пленницу, целующую его ноги. — Ты сильно удивила меня. Сначала своей бессмысленной скрытностью, а затем полному безразличию к собственному существованию. Тебе нравится жить в таких условиях?

— Знала бы заранее, кто придёт ко мне, радовалась бы, что очутилась в нужное время, в нужном месте, несравненный Князь Тьмы! — заговорила Капитолина, восторженно глядя на Андрея снизу вверх. — Несколько месяцев содержания в клетке — ничтожная плата за возможность видеть Вас, слышать, говорить с Вами...

— Мне понятен твой пиетет перед моим титулом, — поморщился он. — Но я пришёл поговорить с тобой на равных...

— Это невозможно, Мессир!

— Отчего же? — улыбнулся Андрей. — Насколько я осведомлён, ты — хорошая лицедейка. Представь себе, что ты, как прежде, Вершительница, а я Советник Вершителей, твой строгий, но доброжелательный начальник. В такой тональности мы и начнём наш неторопливый разговор. И, разумеется, нам не пристало общаться в условиях мрачного подземелья. Сейчас мы попросим мою спутницу Леди Еву отдать несколько распоряжений местной администрации, а сами отправимся в сауну...

Не прошло и получаса, как посвежевшая после водных процедур Капитолина сидела в комнате отдыха сауны за столом, уставленным тарелками с едой и бутылками. Подчёркивая отсутствие официоза в общении, Андрей с Евой сняли свои дорогие наряды и закусывали, накинув на себя белые банные полотенца, как и пленница ЦПКВ. Все трое пили водку, но понемногу и со значительными паузами между рюмками. Андрей с интересом наблюдал за худощавой женщиной, явно не прибавившей в весе за последнее время. Свои тёмно-русые волосы она собрала в пучок, бледно-голубые глаза пленницы повеселели. Капа улыбалась и жёсткие, почти арийские черты её лица смягчились и перестали вызывать у Андрея неприязнь.

— И всё-таки, на мой взгляд, твой образ жизни и до, и после нашего личного знакомства не слишком соответствует статусу тайного эмиссара Тёмных Сил в Княжестве, — обратился он к Капитолине, настраивая разговор на конструктивный лад.

— Возможно, Вы и правы. Но прежде, чем я попробую объяснить причины своих поступков, позвольте задать Вам один вопрос? — открыто, но немного виновато произнесла она. — Моя тайная миссия раскрыта Вами только сейчас?

— Я почувствовал особенности твоей личности ещё в подземелье Антуана на Соколе. Но, ни там, ни на последовавших позднее допросах у меня не было времени и необходимости глубоко погружаться в твои тайны, — откровенно ответил Андрей. — В тот момент мне была необходима информация для полного и бескровного усмирения ещё действующих разрозненных формирований путчистов и бандитов. Я не отправил тебя во Дворец, ты поделилась своими знаниями, как мы и договаривались. Большего на том этапе не требовалось. Однако со временем стало понятно, почему перспектива попасть во Мрак вызвала у тебя не только запредельный протест, но и нисколько несдерживаемую истерику...

— Да, мой Господин! — часто закивала Капитолина. Если она и не называла Андрея по титулу, то к нейтральному обращению нарочито добавляла прилагательное "мой". — Я слишком хорошо знаю, что ждало меня во Мраке. В той ситуации вернуться в тёмные глубины, означало расписаться в собственном бессилии и непрофессионализме, в неспособности осуществлять постоянную миссию в Княжестве. Впрочем, с самого начала я чрезмерно поддалась эмоциям и регулярно забывала пользоваться тормозами...

Жизнь в Княжестве пришлась по вкусу эмиссару Тьмы с первых дней пребывания в Ультра-Москве. С течением времени Капитолине показалось скучной и бесперспективной роль пассивного наблюдателя. Ей хотелось быть в гуще событий. Капа успешно прошла обучение, сдала Экзамен и приступила к регулярной работе действующего Вершителя, без отрыва от выполнения своих тайных обязанностей. Контроль над соблюдением Договора сил Тьмы и Света по основным принципам существования Княжества не отнимал много времени и сил. Любопытно, что статус Вершителя понадобился Капе не из-за стремления к власти, а как способ серьёзного расширения кругозора и собственных возможностей. Её чрезмерная похоть нашла полнейшее удовлетворение во время Испытаний, которыми она занималась почти беспрерывно. Заводить себе рабов Капитолина не захотела. Зачем привыкать к определённым людям и брать на себя ответственность за их существование в Княжестве? Непрерывная смена партнёров, реализация умопомрачительных фантазий, череда разнообразных впечатлений, эмоций и удовольствий — большего тайному эмиссару Тьмы и не требовалось. Однако жить в реалиях Службы Вершителей и быть свободной от влияния руководства и коллег оказалось невозможно. Они не только делились с ней опытом, но и, узнавая о предпочтениях Капы, предлагали новые развлечения. Погружаясь в пучину интимных наслаждений, она не придавала значения тому, что некоторые из них балансировали на грани фола, а доминация над партнёрами зачастую превращалась в насилие. Капитолина серьёзно считала свои развлечения игрой, дозволенной законами Княжества и нисколько не влияющей на основополагающие принципы жизни в нём.