Стальные псы - 2

Одно хорошо — здесь — то у меня есть Бао, который пытается наставить на путь истинный, пусть даже для этого придется лупить меня палкой по хребтине. В реале у меня и этого не было. Мать слишком меня баловала, а отец... Он — то строг, только вот после их развода я все его действия и доводы принимал в штыки. И спорт — то бросил только из — за него — вроде как отомстил. Ведь это он меня в свое время привел в секцию, потом жутко гордился всеми моими медалями. А вот мои "мартышкины хобби" — паркур и всякое верхолазанье — его жутко бесили. Так что я поставил крест на спортивной гимнастике и ударился в экстрим.

Как говорится, назло бабушке отморозил уши...

Задумавшись, я и не заметил, как очертания Бао стали постепенно расплываться. Туманный чертог, и без того призрачный, становился и вовсе прозрачным, сквозь него все явственнее проступали стены пещеры, в которой я находился. Я мотнул головой, и морок окончательно исчез.

Я снова в Артаре.

Первым делом бросил взгляд в сторону лаза, ведущего к кратеру. С тех пор, как я впервые услышал странные звуки, доносящиеся оттуда, эта дыра в скале вызывает у меня приступы беспокойства. Я даже наполовину заложил её крупными булыжниками — не столько для баррикады, сколько для сигнализации. Если оттуда чего — то полезет — наверняка опрокинет пару камней, и я успею отреагировать. А то сижу тут, медитирую...

Но сегодня было тихо, только вода шумела за "окном" — длинная горизонтальная расщелина на дальней стене пещеры выходила прямиком на водопад.

Я коснулся медальона, чтобы вызвать интерфейс. Сверился с игровыми часами. Сегодня, за час до полудня, мне нужно встретиться с Псами. Место встречи — недалеко от постоялого двора "Голова дрэка". Это на восточном склоне горы, рядом с башней Тенептиц. Я там уже бывал еще в первый день игры. К постоялому двору ведет ответвление горной дороги, берущей начало у самой Гавани, так что выйду на неё и доберусь до места быстро, даже если не попадется попутная повозка неписей. Ну, а возможные стычки с дрэками мне уже не страшны.

Зачем на этот раз понадобился общий сбор — Терехов, конечно, не рассказал заранее. Конспиратор хренов. Но я надеялся, что будет что — то интересное. К тому же повисший надо мной миллионный долг перед Молчуном здорово напрягал — потихоньку отрабатывать его надо начинать уже сейчас. Год быстро пролетит.

Кто кого переиграл в той нашей несостоявшейся шахматной партии — я пока так и не понял. С одной стороны, я получил все, что хотел — модем и целый год игры на халяву. Плюс даже относительную свободу действий. Но тот же Терехов меня предостерег, чтобы я не расслаблялся. Мы с ним созванивались в реале.

— Ты должен понимать одну важную вещь про шефа, да и про всю нашу зондер — команду, — сказал он мне тогда. — Суть ведь не в том, что шеф собирает людей со специфическими навыками, которые могут дать преимущество в Артаре. Этим уже все занимаются. В том же Легионе с десяток профессиональных инструкторов работает — по историческому фехтованию, по рукопашному бою, по тактике, по разведке и прочим дисциплинам. Говорят, на хорошей зарплате. И, думаю, во всех топовых гильдиях скоро будет примерно так же.

— Чего бы ему и нас просто на зарплату не посадить?

— Мы — другое дело. Мы — для особых поручений. И тут Молчуну нужны люди, которые не просто работают на него, а от него зависят. Тех, кого нельзя будет перекупить, переманить, запугать. Это для него даже важнее талантов. В человеческую преданность он не верит. И в денежную мотивацию — тоже. Она работает только до определенных пределов. Поэтому он и пытается создать такие условия, когда у человека нет другого выхода, кроме как работать на него. А если этот человек попытается его предать — потеряет всё.

— Не слишком ли он заморачивается из — за игры?

— Сама по себе игра его вообще мало интересует. Ему, к примеру, пофигу, как мы там качаемся, чем занимаемся в свободное от его заданий время. Главное — чтобы по первому зову явились и были готовыми выполнить любой его заказ. А заказы его... Я же тебе уже говорил — в Артаре у каждого своя игра. И шеф, похоже, мутит что — то по — крупному. Это поначалу я думал, что это для него что — то вроде хобби. Отдушина некая. Но нет. Похоже, он решил развернуть там свой бизнес. Этакий виртуальный филиал "Обсидиана".

— А чем, кстати, занимается ваша контора?

Терехов рассмеялся.

— И тебя только сейчас это заинтересовало? Официально — венчурными инвестициями, краудфандинговыми системами и всей такой прочей малопонятной фигней. На деле же это самая крупная в восточном полушарии букмекерская сеть. Работает даже в тех странах и в тех видах соревнований, где тотализаторы запрещены.

— Упс. И реального мира вашему шефу мало — он и в виртуал подался?

— За Эйдосом — будущее, — пожал плечами Терехов.

— И зачем вы мне это рассказываете? В прошлые разы, когда вы так передо мной откровенничали, оказалось, что вы просто пичкали меня дезой.

— В этот раз все по — другому, Мангуст. Этот наш разговор ты должен запомнить накрепко — повторять я не буду. Мы теперь вроде как в одной лодке. И ты должен четко понимать, где ты оказался и почему. И запомнить главное правило. Оно простое, совсем как в бойцовском клубе. Смотрел такой фильм? Старый, еще конца 20 века?

— Тарантино? Я из классики только Тарантино уважаю.

— Нет. Но неважно. Просто там фраза такая была: первое правило бойцовского клуба — никому не рассказывать о бойцовском клубе. Вот и у нас примерно так же. Забудь вообще о Молчуне. Не вздумай его даже упоминать в разговорах за пределами команды. Никто не должен знать, что мы как — то связаны.

— Ну, это понятно.

— Да уж надеюсь. Но на всякий случай предупреждаю отдельно. Официально такой гильдии, как Стальные псы, вообще не существует. Хотя, конечно, про нас уже начинают ходить слухи. И по этим слухам мы — беспринципные наемники, которые готовы взяться за любую, даже самую безумную или жестокую миссию, если за это достаточно платят. Вот этой легенды и придерживаемся. Тем более, что она недалека от правды. Молчун разрешает нам браться за любые заказы, если только они не противоречат его собственным планам.

— А что скажете насчет меня? Про наш уговор с Молчуном — насчет миллиона золотых и всего прочего... Мы ведь даже не подписали ничего, просто по рукам ударили. Могу я ему вообще доверять?

— И вот такие разговоры тоже не вздумай больше заводить. У шефа — довольно специфичный круг общения и специфичное прошлое. Для него уговор дороже денег. Так что насчет этого можешь не беспокоиться. Вообще, пока он считает, что ты под контролем — все в порядке. Ты вообще, по сравнению со многими из нас, неплохо устроился.

— Да я вот думаю, не продешевил ли я...

Терехов опять рассмеялся и покачал головой.

— Ну, уж в заниженной самооценке тебя точно не обвинишь. Нет, не думаю, что продешевил. Со временем, возможно, условия сотрудничества даже улучшатся. Ты, главное, не косячь.

Легко сказать — не косячь! А если это у тебя в крови?

Терехову я, конечно, тогда ничего не стал говорить, но еще больше укрепился в мысли, что с долгом перед Молчуном надо расквитаться как можно раньше. Пока что я от него получил лишь расписку на 20 000 золотых — Терехов передал в игре. Обычный кусок пергамента — вроде тех, что выдают с квестами. Я оставил ее в своей банковской ячейке, туда же буду складывать и остальные. Остается еще 980 тысяч. Сумма для отдельного игрока просто астрономическая. Наверняка он специально назвал такую, чтобы я не смог гасить долг игровым золотом — только его расписками за участие в заданиях. Исходя из нынешних условий экономики Артара, даже хорошо прокачанный соло — игрок за год и десяти тысяч не накопит. Так что моя свобода в выборе заданий, на самом деле, призрачная. Придется ишачить на Молчуна весь год, да еще и стараться выслужиться за дополнительную премию.

Ну, это мы еще посмотрим.

Я раскрыл игровую карту, прикидывая самый короткий маршрут от пещеры до места встречи с Псами. Проще всего двигаться по дороге — она, конечно, дает изрядный крюк, но зато относительно ровная. Пока будешь карабкаться по буеракам, пытаясь срезать путь — только больше времени потеряешь.

С плотным комом терновника, маскирующим выход из пещеры, как всегда, пришлось повозиться. Прежде чем удалось отодвинуть его настолько, чтобы можно было пролезть, опять здорово исцарапался. Одно успокаивает — вряд ли кто — то из игроков в этот куст будет соваться. Тем более, что бродят тут обычно всякие нубы, у которых и толковой брони — то нет.

Приладив колючую загородку на место, я распрямился, оглядывая окрестности. Вход в пещеру располагался на крутом каменистом склоне и, чтобы выйти на ближайшую тропу, мне нужно было вскарабкаться по нему наверх. Я привычно наметил маршрут и...

Что случилось дальше — я не понял.

Боли не было — меня просто будто бы сильно толкнули в грудь и я, не удержавшись на ногах, кубарем покатился вниз. Причем даже не успел толком прочувствовать все прелести такого падения. Умер еще до того, как моя тушка, бороздя бритой головой попадающиеся на пути камни, добралась до подножья склона. Странная сдавленность в груди, горьковато — кислый привкус во рту, какое — то невнятное мельтешение перед глазами — и всё.

Я ошарашено помотал головой и коснулся испещренной рунами поверхности менгира Возврата — будто проверяя, что это не глюк. Да нет же — вот он, родимый. Шершавый, холодный и, как всегда, будто наэлектризованный — от прикосновения пальцы покалывает тысячами мелких иголочек. Все верно — меня только что убили.

Да что это за хрень?!

Глава 2. "Голова дрэка"

У входа в таверну вместо вывески красовалась насаженная на пику голова крупного дрэка — из главарей, с колючим кожистым ирокезом на макушке. Выглядела она свежесрубленной, даже глаза еще влажно, по — рыбьи, блестели. Впечатление наверняка обманчивое. В Артаре плоть не разлагается, так что, на самом деле, голова может торчать здесь не одну неделю. Хотя не исключено, что ее обновляют — вроде как хозяин таверны квесты дает на убийство дрэков, ошивающихся вдоль дороги и нападающих на путников.

Опоздал я уже на полчаса. Терехов наверняка будет рычать. Но у меня, черт возьми, уважительная причина!

У менгира Возврата я после смерти проторчал куда дольше стандартных пятнадцати минут. Даже когда посмертный дебафф исчез, переступать невидимые границы защитной зоны было боязно. Все глаза проглядел, пытаясь засечь убившего меня гада — почему — то казалось, что он обязательно меня дождется и нападет снова.

Пока сидел под менгиром, открыл интерфейс и добрался аж до системных логов. Они куда лаконичнее, чем в старых компьютерных играх — цифр полученного и нанесенного урона в них нет. Но зато можно увидеть ники атаковавших тебя игроков, а также изменения в своем статусе.

Читать было особо нечего.

09.51.30 Вы были атакованы игроком Эдж.

09.51.31 Вы были отравлены.

09.51.36 Вы были убиты игроком Эдж.

Профиль самого нападавшего был скрыт — кроме ника, можно было посмотреть только дату регистрации (чуть ли не первый день работы сервера) и класс. Ассасин. Ну, кто бы сомневался. Вот ведь крыса инвизная! Я вообще ничего увидеть не успел. И что у него за яд — то такой, что я за пять секунд спёкся? Я ведь не совсем уж нулёвый нуб по статам. Хотя... живучести, конечно, маловато...

Но самое главное — откуда он взялся?! Просто проходил мимо, засек подходящую жертву и слил с одного удара? А я ведь только — только вылез из замаскированной пещеры. Секунд десять на открытом месте простоял, не больше. Какое — то совсем уж сказочное совпадение.

Выходит — пришел специально за мной? Да еще и караулил? Значит, и пещеру уже спалил. Но кому я мог понадобиться?

Хотя, чему я удивляюсь. Я же с Псами. А список тех, кто на них зуб имеет, наверное, длиннющий. Туда уже можно не поименно записывать, а целыми гильдиями. Да и лично у меня, возможно, враги уже появились. Тот же Иблис из гильдии Дервишей — ох, и зол же он был тогда, в крепости...

Похоже, кто — то тебя заказал, Мангуст.

Я всерьез подумывал над тем, чтобы перенестись к Великому менгиру в Гавани и добраться до места встречи с Псами пешком от самого подножья горы. Может, собью убийцу со следа. Но пришлось бы делать огромный крюк, а время поджимало, поэтому, махнув рукой, я всё — таки отправился в путь. Поминутно оглядывался, прислушивался. Временами мне даже казалось, что я вижу какое — то странное мерцание воздуха над камнями — будто марево над костром. Но это уже, пожалуй, паранойя. Если бы син и правда меня до сих пор караулил — уже давно бы убил второй раз.

Последний отрезок пути до "Головы дрэка" я одолел с неписем по имени Морис — мелким торговцем, везущим груз пива из Гавани в таверну. Мне он показался смутно знакомым — не то и правда уже пересекались где — то, не то все подобные неписи на одно лицо. Был он не особо приветлив, я еле уговорил его пустить на повозку. Даже денег пришлось дать. И все равно он всю дорогу как — то странно на меня косился и молчал, насупившись, как сыч. Пофиг. Мне тоже было не до разговоров.

Псы расположились на изрядном удалении от таверны, на скрытой от лишних глаз площадке, окруженной высокими валунами и зарослями вездесущего терновника. Еле отыскал, да и то только потому, что знал, где искать. Завидев меня, Стинг встрепенулся было, вскинув лук, но, узнав своего, снова присел на обросший мхом валун.

Наемники бездельничали, причем явно уже давно. Ката развалилась на камнях, подстелив подбитый мехом плащ, и задумчиво глядела в небо. Стинг с Доком и Данилой резались в кости, Берс точил топор какой — то продолговатой штукой. Терехова не было.

— Ты нашего командора не видел? — поинтересовался Док, тряся игральные кости в специальном деревянном стаканчике. — Задерживается он чего — то.

Я покачал головой.

Док резким движением опустил стаканчик на большой плоский камень дном кверху. Убрал, и все трое игроков подались вперед, чтобы глянуть, что же выпало на костях.

— Да чтоб тебя! Я так больше не играю!

Некромант хлопнул себя по коленке и демонстративно отодвинулся подальше.

— Не играй, — едино ухмыльнулся Стинг. — Но пять щелбанов ты продул. Или хочешь отыграться?

— Всё, завязываю, — буркнул он.

Проныра торжественно отсчитал Доку пять звонких — будто по деревяшке — щелчков, после каждого из которых бедняга морщился, матерился и тряс головой.

— А ты в кости будешь? — предложил мне Данила.

— Пожалуй, воздержусь.

— Да ты проходи, чего встал, как бедный родственник.

Я устроился рядом с ними на большом продолговатом камне, похожем на тюленя.

— Может, это... по чуть — чуть? — вытирая брызнувшие из глаз слезы, поинтересовался Док.

— Лео сказал — не бухать! — зыркнул на него Берс.

Дальше у них разыгралась короткая, но эмоциональная пантомима. Док показывал большим и указательным пальцами расстояния — начал сантиметров с пяти, потом последовательно уменьшал. Лицо его при этом становилось все жалостливее и жалостливее. Но Берс был непреклонен, и на каждый его жест мотал головой.