Эльфийский план. Общий файл

— Наконец-то, — протянул Тристан над ухом эльфа.

Али поднял взгляд и невольно усмехнулся. Безжалостное зеркало отражало две столь непохожие физиономии — эльфийскую с тонкими чертами лица, острыми скулами и темно-зелеными глазами в обрамлении длинных светлых рестниц и круглую хуманскую. Тристан, не смотря на вполне благородное происхождение, более всего со своим переломанным носом-картофелиной и слегка пухловатой фигурой, походил на фермерского чернорабочего. Особое сходство этому сравнению придавала грязь на лбу. Похоже, кто-то не совсем удачно вытер пот... Сейчас же эти два абсолютно непохожих лица здорово роднили мешки под глазами и вымотанный вид.

— Да уж, — более толклвого замечания эльф выдавить из себя не смог.

— Чем займешься на выходные? — поинтересовался Тристан, не забывая яростно тереть мочалом не менее черные руки.

— В таверну к Сказочнику завалюсь, наверное. Он обещал вторую главу "Сказа о человеках" прочитать.

— О, круто! — Согласился Тристан. — Я у него в прошлые выходные был. Сказочник ужастик про девочку с пирожками выдал. Вообще мороз по коже продирал. Такое и вашим темным собратьям не сотворить!

— Да ну, — Али, как и все эльфы, не любил, когда кто-то ставил под сомнение подлость, коварство и трусость дроу. — Что ж такого может быть страшного в девочке с пирожками?

— Ее красная шапочка из волчьей шерсти....

— Подожди, а почему красная, если... — Тут эльф сделал неопределенное движение руками, намекая, что волчья шерсть несколько другого цвета.

— Так она ее носила мясом наружу, — устало ответил Тристан, — а весь рассказ о том, как она эту шапочку делала. Реально жуткая история, я тебе говорю. Захочешь послушать, на сытый желудок не ходи!

— Тьфу на тебя! — Только и смог сплюнуть эльф, чем вызвал хохот собеседника.

— Ого, плюющийся перворожденный! Что-то новенькое!

— Я еще и матом послать умею, можешь не сомневаться! — Не остался в долгу эльф.

— Не сомневаюсь, — все еще хихикал Тристан. — Давай, удачных выходных!

С этими словами он, пошатываясь, отправился в сторону раздевальных помещений, оставив эльфа терзать мочало в полном одиночестве. И размышлять. Неожиданно Аллиниэлю пришла в голову мысль, а стали бы человеки тратить несколько лет на работу подобную этой? Нет, понятно, если она является Любимым Делом, а если просто возможностью поддерживать свое существование как в его случае? Когда на рабочем месте ты лишь временщик. Человекская жизнь скоротечна, это не эльфийские столетия, которые после пятого-шестого вообще мало кто считает, а значит надеяться на то, что все станет хорошо когда-нибудь потом совсем неразумно. Помереть можно раньше, чем это "когда-нибудь" настанет. Прям как тот Курьер из "Сказа". Да, закончил дни в кругу семьи и друзей, но счастливым ли был он? Это ведь эльф уже в пятнадцать сезонов биологически полностью дееспособен и сохраняет это качество до последнего дня. А что если несколько десятилетий из и так скоротечного века все что тебе останется — воспоминания? Али вдруг очень ярко себе представил, что БОЛЬШИНСТВО его воспоминаний будет связано с мануфактурой и ленточной сборкой, которой он отдал вот уже более 15 сезонов. Не зря же в какой-то книжке о человеках было сказано, что истинная трагедия — трагедия человека, который ни разу в жизни не напряг все силы для одного величайшего усилия, никогда не проявил в полной мере свои способности, никогда не выпрямился в полный рост[1]. Точные слова он не помнил, но за смысл ручался... Тем более, в этот миг ему пришло в голову, что и некоего эльфа это может касаться в полной же мере!

Передернув плечами, Аллиниэль с усилием отогнал от себя странные и грустные мысли. Из желаний у него осталось только одно — как можно быстрее добраться до родной Рощи и завалиться спать тактов так 360. Об остальном можно подумать и после!

[1] Енох Арнольд Беннетт (1867-1931 гг.) — английский комик, журналист и литературный критик.

Глава 2

Глава 2

Постоялый двор встретил Аллиниэля почти привычным шумом — ржанием лошадей, окриками конюхов, невнятной руганью подвипывшего забулдыги и отборным матом подавальщицы-полуорчанки этого самого забулдыгу из общего зала выставляющей.

— Привет, Криста, — привычно поздаровался Аллиниэль, легко уходя с траектории полета тела почти бесчувственного пьяницы. — Опять буянишь?

— Алик, шел бы ты... внутрь! Там твой любимый сбитень поспел, — сдувая с мокрого раскрасневшегося лица непослушную прядку. — А я тут закончу и подойду!

Али еще раз с удовольствием окинул взглядом разгоряченную девушку и вошел внутрь старого, но ухоженного трактира. Предложить помощь эльф даже не подумал. Словно выточенная из камня Криста, из рода и без того немаленьких поуорков, никогда не отказывала себе в удовольствии "слегка потягать железки". Ее гипертрофированные мышцы могли поспорить объемами и с первыми силачами империи, но при этом в неповоротливое "мясо" она не превратилась. За этим строго следил с самого дестства ее папаша — бывший сержант имперской тяжелой панцирной пехоты. Удивительно, но при таком воспитании она ухитрилась не утратить своеобразной женственности и миловидности, которую не портили даже пара аккуратных клыков, едва выступающих из-под нижней губы. В общем, если о чем Аллиниэль и волновался, то только о том, чтобы девушка в очередной раз не перестаралась. Нет, к паре недель в камере "чтоб образумилась" ей не привыкать (шериф всегда щедро отписывал ей такие приговоры, ведь пока она сидела в общей клетке дисциплина там была и-де-аль-на-я), но в этом случае она пропустит сбор человеконистов! А ведь игра будет по одному из ключевых моментов Сказа! Али не мог позволить себе потерять такого бойца перед встречей с подлыми дроу. Однако и вставать между Кристой и мордобоем — не самая лучшая идея.

Али вздохнул и отправился к крыльцу. То, что не в силах изменить, нужно либо возглавить, либо игнорировать. Добивать и без того увечное тело ему было противно,так что отавалось лишь понять и простить очередную выходку Кристы.

Кстати, только зайдя в обеденный зал, эльф понял, почему именно шум во дворе показался ему почти привычным. Симфонию уже знакомых звуков нарушал гул голосов какого-то сборища, собравшегося примерно в лиге от трактира. Он словно назойливая муха "царапал" тонкий слух перворожденного. Однако Али, не смотря на относительную по меркам его сородичей молодость, уже давно жил на этом свете, а потому понял, что сломя голову поддаваться чувству любопытства — самый верный способ... бесцельно потерять время! К Темному Древу все, решил он, кто-то тут обещал ему сбитень!

Горячий медовый напиток с пряностями и целебными травами приятно обжег горло Али уже через пять минут. Он с удовольствием сделал пару глотков и поставил кружку перед собой.

— Так что там за уроды кричат?! — воскликнул эльф чуть громче, чем стоило.

К нему тут же обратились взгляды нескольких посетителей.

— Парад мужчин нетродиционной ориентации, сэр! — Хихикнула знакомая хуманша, зарабатывающая на жизнь освещением жизни Империи в одном из Листков.

Как и его собеседница эльф не очень представлял кто такой "сэр", но Сказочник так чато упоминал это слово...

Меж тем, внимание окружающих к их столику резко возросло.

— Так чего же они хотят, Тарисса? — с удовольствием продолжил эльф старый эльфийский анекдот, раз в столетие снова становившийся модным.

— Свободной любви, сэр!

— Им не дают? — "Удивился" эльф.

— Так дают, сэр! — хихикнула его собеседница, и замолчала, уткнувшись с серьезным видом в свою кружку.

— А чего они орут-то? — с интересом спросил простоватый гоблин от соседнего столика.

Дружный ответ Али и Тариссы "пи....сы, сэр!" потонул во взрыве здорового хохота, исторгаемого десятком глоток. Явление "толерантность", о котором эльф читал в одном их Запретных Томов Имперской библиотеки, до этого мира еще не добралось. Эльфы всегда придерживались простого правила — живи сам и дай жить другим, а не выдавали преференции только за принадлежность к какому-либо меньшинству. И слава Древу! Говорят, "толерантность", чтобы она ни значила, сгубила не одну славную Империю! Тем более, что медикам всех миров известно, полная толерантность (медицинский термин, ага) — это смерть.

— А ну там, на галерке, заткнулись нафиг! — Сильный голос Сказочника легко перекрыл дружный хохот, который сразу же оборвался.

Со Сказочником не спорят. Этот крепкий лысый мужчина построил здесь постоялый двор еще до появления Али на свет! Уже тогда он был стар. В его вечной щетине не было ни одного темного волоса, а глубокие морщины делали загорелую кожу похожей на кору древнего дуба. Лишь острый взгляд из-под густых и черных как смоль бровей словно намекал всякому, что этот хуман увядать не собирался! Он вечно сидел в своем любимом кресле, с неизменной небольшой трубкой в руках, и расказывал, расказывал, рассказывал. Он говорил об иных временах, землях, историях, людях и сказках. Его голос уносил всякого слушателя в страну грёз, где еще жили драконы, человеки кидались друг в друга ручными гранатами и баллистическим (прости, Древо!) ракетами, а звезды покорялись храбрецам-естествоиспытателям. И это было прекрасно!

— О чем он сейчас?

Эльф прислушался к голосу Сказочника:

Маленький мальчик отправился в лес,

С собой взяв лишь ВСС "Винторез"...

— Детям сказку читает, — ответил Али с улыбкой. — Про победу над Добренькой Страной. Полстражи у нас еще есть.

Эльф на секунду прикрыл глаза, вспоминая как сам, будучи еще малышом, затаив дыхание слушал про страшную страну — Гегемона зловещего Атлантического Альянса. Сюжет был прост — одна страна вдруг решила, что именно ей позволено диктовать планете новые условия общежития. Грустно для нее все закончилось там. В общем, и правильно! А мораль была проста — не бери на себя слишком много. Пополам порвешься!

Эльф внезапно хихикнул:

— Блин, только теперь дошло...

— Что именно?

— "И сказал один мудрец человеков: "Гегемон порвался и теперь он штопанный" [1], — по памяти процитировал эльф строку из сказки. — А ведь в детстве я не мог оценить красоту формулировки!

— Да уж, — Тарисса, едва не поперхнувшаяся легким элем, вытерла лицо салфеткой. — В детстве как-то не задумывалась об этом! А как тебе это: Гегемония — единственная страна, перешедшая из стадии варварства прямо в стадию дегенерации, минуя стадию цивилизации.

— Сильно, — согласился эльф, делая очередой глоток. — С возомнившими себе гегемонами вообще... Слушай, а что за шум?

Толпа, ранее бесновавшаяся где-то в лиге к северу, развернулась и, судя по шуму, направилась прямо к ним.

— Сейчас побегают с транспарантами типа "Долой Темнейшего" или "Мы здесь правим", потом заранее подготовленный кто-то начнет кидаться камнями в оцеление, пока нервы у правохранителей не выдержат, и начнется "винтаж". — Спокойно отреагировала девушка.

— "Винтаж"?

— Ну, арестуют пару или тройку особенно активных провокаторов, — пожала плечами Тарисса. — А те и рады. Как же, оркские коллеги их потом героями распишут, а, может, и денежек подкинут на дальнейшую "революцию". Да и проблемы с доминатностью закроются...

— То есть? — Уже всерьез заинтересовался Аллиниэль.

— Это мое личное наблюдение. Помнишь мятеж на окраине?

Эльф помнил. Пару десятков лет назад достаточно сильное соседнее государство вопреки всяческой политической и экономической логике отвернулось от сотрудничества с Рощами, предпочтя кредиты орков. На улицу был выведен народ (даже до одного процента населения не добрали, но именно волю меньшинства посчитали священной!). Толпы людей бросались на сотрудников сил правопорядка и заявляли, что вертели как могли своего соседа. На сегодняшний день, благодаря своей "революционной" активности и вспыхнувшей гражданской войне, некогда богатое государство стало беднейшим на континенте...

— Так вот, тогда основной тезис был "вы лучше их", — дождавшись кивка Али, продолжила девушка. — Даже кричалки шли что-то типа "кто не с нами, то рощист". То есть, доминантность подтверждалась не конкретными успехами, а ненавистью к тем, кто якобы хуже, понимаешь?

— Вполне, — серьезно кивнул эльф.

— Теперь идем от абстрактного народа к конкретным персоналиям, — девушка кивнулав сторону шумящей толпы. — Вспомни, сколько за последний год было скандалов при участии борцунов с режимом? То безопасников пошлют, то откровенных террористов защищают за их якобы принадлежностьк людям исскуства, то заявят все население Империи быдлом и "картузниками" с рабской психологией, сеющими атмосферу ненависти... То есть, изначально считают "всю эту картузу" ниже себя. Все потому, что они прекрасно понимают, что здесь ненужны, а оркское признание для них, по факту, единственный способ существования! Ну, неинтересна никому вся их деятельность! Не могут они выживать в рыночной экономике. Приходится бороться за иностранные грантики. Чаще всего поступаясь с совестью.

Али никогда не был фанатом чтения Листков, предпочитая фантастическую литературу, но слышал о недавнем скандале с известным "художником". Этот кадр в знак протеста против-всего-плохого-за-все-хорошее прибил себя за причинное место на главной площади страны, а затем поджег дверь службы безопасников, объяснив содеянное перфомансом али еще каким словом мудреным. Даже реального срока не получил, кстати. Уж как весь называющий себя цивилизованным мир и местные борцуны этого кадра защищали! А как же: смело, свежо, честно! Власти против, а мы за! Правда, потом этот кадр совсем заигрался: поджог, подлец, двери храма Золотого Тельца в одной из стран Оркского Союза. Его тут же в доме терпимости и приковали к кроватке на принудительное лечение. Да-да, власти той самой страны, что едва ли не громче всех орали о его невиновности в первом случае. Вот тут уже ни один из прежних защитников не вякнул. А как же, решение платящего — закон!

-Так ты об этом писать в этот раз будешь? — С интересом спросил эльф.

— С ума сошел? — искренне удивилась Тарисса.— Мне тоже что-то кушать надо, а потому о смелых и честных людях со светлыми лицами, которые рискнули бросить вызов Тенейшему, дабы освободитьэту землю от скверны коррупции, кумовства и правохранительного беспредела. Что-то в этом роде. В зависимости от дальнейшей указивки и ТЗ.

— Но ты только что....

Эльф не стал договаривать, а просто махнул рукой, предлагая девушке самой вспомнить, что именно она "только что".

— Ну да, — легко согласилась та. — У меня знакомый есть. Еще в период Рассвета работал в госбезпасности. Так он всегда говорил, что по приходу домой идеологию снимал вместе с фуражкой. А я, стало быть, надеваю вместе с окулярами, перед тем как начачать писать текст. Вот так вот!

— Но...

— Моим коллегам приходится в иных Листках притворяться, что они спят с собственным гендером или вообще с ним еще не определились... В общем, в моем случаевсе не так плохо. Это в Листе городского уровня я могла себе позволить как-то руководствоваться совестью, да и то постоянно слышала "здесь знакомые", "эти платят", "с теми мы ссориться не хотим". На моем нынешнем же уровне играть приходится по тем правилам, которые пишут орки. К официалам я не попала, приходиться топить за борцунов. А кто им платит опять же?