Я у мамы инженер

— Ну, как знаешь, — сказал Иван, и, оглядевшись по сторонам, вытащил из кармана пивную банку.

— Знаешь, Иван, — сказал я, чтоб прервать затянувшееся молчание, — мы с тобой как этот холодильник. Нам по 42 года, мы крепкие, можем работать как молодые, но никому и даром не нужны.

— О, я смотрю, тебя кризис среднего возраста догнал? Долго же он за тобой гонялся, — хохотнул Иван, — я все это еще пару лет назад пережил. И вот что я тебе скажу — надо просто жить. Получать удовольствие от простых радостей среднего возраста — от пива, путешествий…

— Продажной любви… — уныло продолжил я, но Иван меня не слушал.

Проследив его взгляд, я увидел странную картину: мой сосед снизу, сутулый дрищ Павлик, выкатывал из подъезда пузатое блестящее полированным металлом колесо, размерами чуть меньше дверного проема. По тому, как Павел ворочал колесо, было видно, что оно совсем нетяжелое, но ужасно неповоротливое — цеплялось за ручки входных дверей металлическими скобами.

Иван поставил пиво на скамейку, и мы помогли Павлу выкатить этот объект на площадку перед подъездом и опустить на землю. Поставленный в правильное положение, на ножки, объект больше не казался колесом.

Это было НЛО, летающая тарелка, только совсем крохотная. На одного человека. В центре было отверстие, в котором умещалось пилотское кресло вполне взрослых размеров. По крайней мере, я бы влез в неё запросто, ну а Ивану пришлось бы выдохнуть и подоткнуть выступающие бока руками. Спереди торчал крохотный руль и приборная панель с десятком горящих лампочек и экраном.

Все это было сделано из пластика, каким обычно печатают 3D принтеры и выглядело как китайская игрушка. Сделанная с уважением и любовью к деталям — спереди тарелку украшали похожие на автомобильные фары, сзади был установлен красный стоп-сигнал, у кресла были ремни безопасности с медными пряжками.

Снизу тарелка опиралась на три колеса с резиновыми шинами. Выглядело это как будто старательный инженер собрал летающую тарелку по рисунку совсем маленького ребенка. Смущали только размеры — для ребенка игрушка была явно великовата. Да и для взрослого тоже — не каждый согласится держать дома занимающую полкомнаты игрушку.

Рассмотрев тарелку, мы обернулись к Павлу. Было очевидно, что он весьма не в себе. Горящие глаза, влажные от пота волосы, легкий тремор рук.

— Паша, что случилось? — спросил я.

— Летающую тарелку купил. В Пятерочке. Она в Киндер-сюрпризе была.

— Вот эта тарелка? В киндер-сюрпризе? — спросили мы с Иваном хором.

— Звучит безумно, да? — огрызнулся Павел. — Я сам в шоке, если честно. Но давайте пять минут подождем, я колпак вынесу, — с этими словами Павел метнулся в подъезд.

— А Паша у нас куку, — меланхолично подвел черту под происшествием Иван, — Программисты-надомники, люди тонкой душевной организации — часто с катушек слетают.

— По моему, Павел с ума сошел, когда на Анжеле женился, — ответил я.

Помыкающая тюфяком мужем стерва Анжела была одной из достопримечательностей нашего двора.

— Завидуй молча, Алешенька, у Павла-то жена есть.

— Что есть, то есть, — вздохнул я, — тут Павел нас обоих обставил.

— Не, только тебя. У меня, как ты помнишь, жена тоже была.

— Но сейчас-то нет. Вакуум.

— Так и у Павла не будет, когда он до моих лет доживет. Брачные клятвы в России действуют только до 40 лет.

И тут мы тяжело вздохнули оба.

— А по этому поводу что думаешь?

Иван наклонился и щелкнул переключателем на пульте летающей тарелки. Тарелка коротко мявкнула дребезжащим сигналом ошибки. Похожий звук был в Виндоус ХР. На загоревшемся на пульте экране показалась схематическое изображение летающей тарелки, с мигающим защитным колпаком над сиденьем пилота.

— Защитного колпака нет, — подвел итог я, — Павел как раз за ним и убежал.

С минуту мы стояли молча. Иван потягивал пиво, я разглядывал пульт. Тарелка казалось мне всё более и более странной.

— Как ты думаешь, Павел её сам изготовил, или готовую купил? — прервал молчание я.

— Готовую купил, — веско сказал Иван, — Слишком много заводских деталей, на коленке такое не сделаешь. Мне вот интересно, кто такую байду выпускает? — спросил он, наклоняясь к пульту, где, на оси штурвала был виден шильдик производителя.

Я знал, что Иван ничего мельче вывески магазина без очков прочитать не может, но не хочет чтоб об этом знали окружающие, и наклонившись, как бы в задумчивости, прочитал вслух: «Компания Морриса по производству игрушек, Майами, Флорида». Написано по-русски.

— Погуглю потом, — сказал Иван.

В этот момент хлопнула стальная дверь в подъезд. Мы обернулись и увидели Павла, несущего в руках нелепейший, похожий на огромный аквариум голубого стекла защитный колпак. Чувство нереальности происходящего еще сильнее охватило меня. Колпак был слишком огромен, на коленке такой не смастеришь и в посылке не перешлешь.

Но, кто-то очевидно, заморочился и изготовлением и доставкой.

По низу колпака шел блестящий металлический обод, с петлями. Павел поставил колпак в паз на тарелке и зафиксировал его длинным винтом. Все детали выглядели хорошо подогнанными и собирались без труда, как у очень дорого конструктора. Собранный колпак без видимых усилий откинулся назад и тарелка приобрела полностью законченный вид.

Павел, с серьезным видом поставил вовнутрь полиэтиленовый пакет. Внутри виднелась полторашка колы, кольцо краковской колбасы и половинка батона. Потом Павел забрался в тарелку сам, не без труда уместив в тесное пространство колени и начал застегивать ремни на груди.

— Стоп, стоп, космонавт, — остановил его Иван, — ты что, всерьез собрался на ней полететь? И куда именно? В психбольницу?

— Нет, сначала на Марс, а потом посмотрим. Руки убери, пожалуйста — сказал Павел таким тоном, что Иван предпочел сделать шаг назад и не спорить, — Ну, ну, посмотрим, как взлетит, сказал я.

Сказать по правде, я не был на все сто уверен, что тарелка не летает — будущее, о котором я мечтал в детстве, уже пару лет как наступило и на Ютубе было полно роликов, где люди летали на разнообразных электрических дронах — микровертолетах.

Конечно, весили те под сотню килограмм с аккумуляторами и были снабжены разнообразными пропеллерами. Да и летали довольно натужно и низенько-низенько. Тарелка же была слишком легкой и не имела видимых винтов. Но… но я мог допустить, что она взлетит на пару минут, просто выпустив сложенные в корпусе пропеллеры.

Павел тем временем начал щелкать переключателями на пульте. Включил и выключил фары, включил мигающие огни по бокам и наконец включил двигатель. Тарелка заурчала на холостом ходу, легко подрагивая на асфальте. Мне стало еще больше не по себе. По тому, как подрагивал корпус, угадывалось что в крохотной тарелочке был спрятан мощный мотор.

Которого, если судить по весу, в ней быть не могло.

Павел открыл колпак и сказал: «Мужики, я бы на вашем месте, дул в пятерочку и себе по такому киндеру купил. Восемьдесят пять тысяч, конечно, не мелкие деньги, но оно того стоит».

С этими словами он взялся за колпак и начал его закрывать.

— Паша, подожди… — спросил опешивший Иван, — Анжеле-то твоей что передать?

— Пусть катится к хуям, — неожиданно зло сказал Павел и захлопнул колпак.

Тарелочка неожиданно усилила звук и взлетела над асфальтом. В состоянии полного одурения мы с Иваном смотрели, как колеса летающей тарелки втягиваются вовнутрь, как закрываются вобравшие их лючки и как с легким свистом тарелка уносится в небо, скрывшись в высоте всего за пару секунд.

— Антигравитация, однозначно антигравитация — сказал я, — как это вообще может быть?

— Давай потом обсудим, — буркнул Иван, — Нам надо спешить.

— Куда спешить? — не понял я.

— В Пятерочку, вестимо. За киндерами.

Глава 2 Предмет: «Чикса»

Киндеры мы заметили сразу. Посреди магазина стоял здоровенный поддон, на котором высилась пирамида из огромных, размером больше полуметра яиц, в пестрой фольговой обертке. В остальном они повторяли знакомые каждому с девяностых шоколадные игрушки «Киндер-сюрприз». Внизу стоял ценник «Шоколадное яйцо с игрушкой» цена 85 000 рублей, глядя на которую Иван уважительно присвистнул.

Я осторожно взял одно из яиц в руки и потряс. Внутри довольно тяжелого яйца что-то перекатывалось.

— Осторожнее, не разбейте. Разобьете — придется платить, — раздался сзади женский голос.

Мы с Иваном обернулись. Сзади стояла директор магазина — приятная, моложавая женщина примерно наших лет.

— А что, прецеденты были? — спросил Иван.

— Утром одно яйцо покупатель уронил. Думаю, что нарочно — посмотреть, что внутри хотел. Мы переполошились, сумма-то немаленькая. Но обошлось. Покупатель сначала заявил, что платить не будет, но потом передумал и заплатил.

— И что там было?

— Там телескоп был, как я поняла, настоящий.

Мы с Иваном переглянулись.

— А цена-то точно правильная? — продолжал мучить директрису Иван, — дороговато что-то для игрушки.

— Цены не я устанавливаю, а дирекция сети. Я с утра звонила, проверяла.

— Все равно дорого.

— Ну, так не берите, в чем вопрос. Не вы, так другие купят. У меня уже с утра два яйца купили.

— Нет, почему, мы берем. Так ведь Алексей? Спросил с утверждающими нотками в голосе Иван.

— Конечно берем, — поддакнул я.

В голове у меня тем временем родилась объясняющая все странности теория — это телевизионный розыгрыш, только и всего. Улетевшая в небо летающая тарелка — какая-то хитрая голографическая проекция. Конечно, о таких успехах в голографии я не слышал, но в антигравитацию я верю еще меньше. В общем, сейчас я куплю яйцо, из-за кулис выскочат улыбающиеся ведущие и объявят меня лохом года.

И я решил подыграть. Не самое лучшее завершение дня, но всяко интересней домашних посиделок. Да и мамочке, чую, будет приятно увидеть сынулю в телевизоре.

Директриса тем временем, продолжала что-то обсуждать с Иваном. Я прислушался: …товар редкий — экспериментальный. Только к нам привезли на пробу крохотную партию…

— Ну, что, берем? — сказал я, — Ваня, у тебя на карте деньги есть?

— А то, сказал Иван, — Глазки у него подозрительно блестели.

Я подхватил яйцо и понес к кассе, высматривая телевизионную камеру. Камеры нигде не было. Вслед за мной шел Иван, неся на плече такое же как у меня яйцо.

Кассир среднеазиат щелкнул сканером по штрих коду и спросил нужен ли мне пакет. На табло над кассой показалась сумма: 85 005 рублей. Я вставил в ридер кредитную карту и горестно вздохнув, набрал пароль. Сказать, что столь дорогая покупка была мне не по карману, я не мог — будучи ведущим специалистом в крупной строительной компании, я зарабатывал достаточно много. Для нищеброда.

То есть купить квартиру в Москве или престижный автомобиль я не мог. А вот на телефон и тренажерный зал, особенно с учетом моего аскетичного питания, мне хватало с избытком. Так что разовая трата в 85 тысяч, конечно, не выбьет меня из колеи, но просыпаться ночью от вопроса — «Ну нахуя я купил эту ерунду?», стану на порядок чаще.

Но это же розыгрыш — еще раз сказал я самому себе, ожидая пока за свое яйцо расплатится Иван. У него сумма вышла больше, так как вдобавок к яйцу он взял еще пива. Меня пугала перспектива превращения Ивана в пивного алкоголика, но выговаривать ему я решил не сегодня. В конце концов, он уже взрослый мальчик. И к тому же, давно ли я сам бросил пить?

Выйдя из магазина, я на секунду замер, ожидая телевизионщиков. Если не сейчас, то когда? Вместо телевизионщиков из дверей вышел Иван, и мы пошли домой. Как-то так вышло, что мы шли к Ивану. На самом деле большой разницы не было, мы проводили вечера то у него, то у меня дома. К тому же, у Ивана всегда можно было вкусно поесть — у него был и сахар, и печеньки, и мед к кофе — все те продукты, которые я не покупал, так как настоящей причиной моих походов в тренажерный зал было не желание нарастить мускулы, а борьба с ожирением. А вот сейчас я чувствовал, что мне просто дозарезу нужно попить сладкого кофе. Поскольку голова не варила совсем.

Иван же был явно в хорошем настроении. Он шел, посвистывая и напевая песенку. Я прислушался к словам:

Поросенок Пётр,

В беленькой рубашке,

Спиздив сраный трактор,

Съёбывает с Рашки…

У меня же ролики совсем за шарики стали заходить. Я обежал вокруг Ивана и сказал:

— Хватит. Стой. Прекращай свистеть. Скажи, что ты о всём этом думаешь?

— Нам, в кои веки повезло.

— В смысле?

— Ну, ты же сам мне как-то книгу пересказывал, о плоском мире. Там был магазин, который перемещался по мирам, открываясь каждое утро в новом мире и месте, и в котором можно купить волшебные товары. Сдается мне, что мы попали на распродажу именно в таком магазине.

— В романе Пратчета это был литературный прием. В жизни такого не бывает.

— Как раз бывает. Люди сами ничего нового выдумать не могут. Все эти легенды, это искаженное отражение неких реальных событий.

Тут мне крыть стало нечем — именно эту теорию, практически слово в слово я вчера рассказал Ивану, который крайне скептически относился к фэнтези. То есть боевики или скажем, научную фантастику мы смотрели вместе, а вот фэнтази сериалы мне приходилось смотреть одному.

— Но Пятерочка никак не волшебный магазин. Он на углу торчит уже лет пять.

— Это все магия, Алешенька, — сказал Иван шевеля пальцами как лжедоцент в «Джентльменах удачи», — колдуны хотят, чтоб ты так думал.

И пошел дальше, напевая:

У меня вне Рашки,

Будет много тёлок,

Это тут Свинья я,

А там — поросёнок.

Там меня полюбят,

За мою рубашку,

И за то, что трактор,

Спиздил я из Рашки…

— Подожди, Иван, подожди, — затараторил я, вновь обгоняя спутника, — ты думаешь, там тоже летающая тарелка?

— Это вряд ли. Слышал, продавщица сказала, что в первом проданном яйце был телескоп? Так что игрушки у яиц разные, будь уверен. Но ценные — случайный покупатель как телескоп увидел, так сразу раскошелился. На немаленькую сумму. Так что чтоб-там ни было, мы это сможем дорого продать.

— И уехать из России?

— Может да, может нет. С деньгами-то и в России живется неплохо. Хотя нет, по любому придется валить.

— Это почему?

— Продавать американцам придется. Они всяко больше денег дадут. А Вова с компанией, они больше будут на патриотизм давить. Типа, ты же русский, ты же патриот. Ты отдашь нам свою прелесть бесплатно, во имя родины. Хотя сами ради родины умеют только себе шубохранилища строить и детей в Гарвард отправлять. А у меня, знаешь ли, тоже дочка подрастает. И я её тоже, в Гарвард хочу отправить, вот нежданчик.