— Тебе, наверно, мешает кляп, может снимем его? — НПС поворачивается к своим товаркам.
— Даже если он закричит, всё равно никто уже не услышит, мы выехали за город.
— Тогда приготовься, будет немного больно, — говорит она, подцепив край скотча ногтем, и начинает его медленно стягивать.
— Твою мать, да сдёрни ты его уже! — говорю я, при этом дёргаю головой, чтобы ускорить процесс, что-то вываливается у меня из кармана на груди.
— Эй, тут что-то упало, — девица напротив наклоняется и поднимает предмет, — это же футляр для очков, так ты хотел сказать нам, что у тебя есть запасные очки.
— Нет, сука, я хотел сказать, чтобы вы засунули этот дебильный розыгрыш себе в… — и тут девица надевает на меня очки, и я затыкаюсь на полуслове.
— Не стоит мальчику так грязно ругаться, — говорит обнявшая меня, а я могу только с открытым ртом переводить взгляд с одной девушки на другую, потому что такая реальная картинка не может быть графикой и, к сожалению, это вовсе не розыгрыш.
Примечание:
* женственность в этом мире качество образцовой женщины, то есть сильного пола, то есть мужественность в нашем понимании. Учитывайте подобные нюансы в дальнейшем.
Однако "мужество" будет использоваться в привычном нам значении, ибо я не могу придумать адекватного аналога.
слово "док" в тексте это упоминание доктора Стэнс. Это не обращение к ГГ, не надо выделять это ошибкой.
SuperMegaAdmin
Пока я пытался осознать произошедшее, пришло время покидать транспортное средство. Оказывается, я проспал почти всю дорогу. Судя по тому, что я видел изнутри, мы ехали в закрытом фургоне без окон, каких сотни курсируют по улицам города, вот только этот был оборудован явно не для перевозки мирных людей. Сиденья, по десять штук с каждой стороны, располагались вдоль стен авто. Помимо моего, ещё четыре были заняты сопровождающими меня дамами в строгих костюмах.
— На выход, джентльмены, — сказала Арчи, та, что прежде осадила Мямлю, вероятно, она тут лидер.
Две женщины подхватили меня под локти и подняли на ноги. Мямля, оказавшаяся чернокожей, открыла заднюю дверь фургона и вышла первой, главная выходила последней. Меня явно держат в центре.
Мы оказались во дворе роскошного особняка. Пара усталых, ко всему безучастных охранников скучала у ворот, за изгородью виднелись ветви деревьев, но особо засматриваться на красоты мне не дали и сразу повели в двухэтажный особняк.
На самом деле, меня даже не держали, после того как мы вышли из машины, дамочки просто обозначили своё присутствие рядом и чуть придерживали за локти. Весьма деликатное отношение к жертве похищения.
Изнутри дом оказался столь же шикарным, как и снаружи, на мой взгляд, даже с некоторым излишком.
— Бобби, Раз-два, ведите его в кабинет Синди, — командным голосом распорядилась Арчи.
Искомый кабинет нашелся на втором этаже, Мямля деликатно постучала костяшками пальцев, прежде чем войти.
— Синди, мы привели его.
— Арчи, как всё прошло? — Синди оказалась полноватой женщиной в годах, она смотрела на нас через затемнённые стёкла очков и курила сигару, сидя за широким столом, заваленным бумагами.
— По плану. Мы взяли его по дороге из школы, никто нас не видел, — отчиталась Арчи.
— Отлично, отлично, — Синди посмотрела на меня, — садись, Питер. А вы.. Арчи, зачем ты притащила сюда их всех? И снимите с него эти верёвки, господи, он же не террорист какой-нибудь, а всего лишь школьник.
Арчи кивнула головой в мою сторону, указывая Бобби выполнить распоряжение начальства, и отпустила Раз-Два и Мямлю.
Через несколько секунд, потребовавшихся Бобби, чтобы развязать узел, я, наконец, смог размять руки.
— Ты, наверное, гадаешь, зачем ты здесь? — Синди выпустила клуб дыма изо рта и посмотрела мне в глаза.
Я не спешил отвечать. Я был занят, разглядывая игру света и пыли через стёкла моих очков... совсем не похоже на графику. Делая вид, что протираю стёкла рукавом, я проверил наличие слепых пятен в глазу, как любил делать это в детстве — голова Синди послушно исчезла. чёрт, всё такое настоящее.
— Думаю, вы это мне расскажете.
— Посмотри сюда, знаешь, что это такое? — женщина передала мне довольно продвинутый планшет, на тёмном фоне был изображен чертёж какого-то устройства с огромным количеством деталей и пояснений в виде формул. Естественно, я не мог вот так сходу сказать, что это такое. Синди, очевидно, считает иначе.
— Я не... — я уже хотел было признаться в том, что ни черта не понимаю, как мне на глаза попалось моё собственное отражение на тёмном мониторе устройства, — это схема стабилизатора для контроля некогерентного излучения при экстре...
Я оборвал себя на полуслове, что это было? Я ещё раз всмотрелся в своё отражение. Ну да, это я. Питер Паркер. Что же меня так удивило?
— Вижу, ты вспомнил, — продолжила тем временем Синди, не обратив внимания на мою заминку, — доктор Стэнс, опубликовавшая эту статью полгода назад... она в коме, после того, как попыталась использовать излучатель на себе, но что-то пошло не так.Ты закончишь её работу.
— Статья доктора Стэнс была подвергнута жёсткой критике, а теория признана несостоятельной, — я не помню, чтобы читал эту статью, но всё равно сказал это, нисколько не сомневаясь в истинности своих слов.
— Не дури меня, мальчик. Стэнс работала на меня, и я видела письмо, написанное ей Питером Паркером. Арчи, напомни мне, как там было!
— С расширением для теории.
— Да, именно так. Благодаря твоему письму Стэнс почти смогла закончить проект, но она снова где-то ошиблась и облажалась во время эксперимента.Ты закончишь её работу, мальчик. Сделаешь это быстро и вернёшься к учёбе, тётя Мэй даже не успеет начать волноваться.
Я вздрогнул. Потому что понял, что не давало мне покоя — моё отражение было слишком молодо. В этом возрасте я ещё не получил силы Человека Паука, и это могло бы объяснить как наличие зуба, так и отсутствие имплантата. Но она проговорилась. Она сказала — тётя Мэй будет волноваться. Но ведь дядя Бен по легенде должен был быть жив. Ты проговорилась, сука. Но я всё равно не могу найти подтверждений нереальности происходящего, точнее, я практически полностью уверен, что не найду их.
* * *
В лаборатории за мной оставили приглядывать Бобби, однако надзор не был особой проблемой. В данный момент я и вовсе был один, девушка куда-то упорхнула, сказав, что вернётся через пять минут.
Поразительная безответственность. Они провоцируют меня на какие-то необдуманные действия? Не могла же эта Бобби и в самом деле так беспечно ко мне относиться? Я ведь чёртов супергерой, а ей нужно за мной следить!
Ладно, проверим кое-что.
Я снимаю очки, они будут мешать. Упираюсь руками в пол... мда, я хотел встать на руки, но теперь понимаю, что в этом теле даже десяток отжиманий будет подвигом.
Что ж, отжимания тоже подойдут.
Двенадцать раз. Я смог отжаться двенадцать раз. Я не просто выдохся, это предел, в руках нет силы, чтобы оторвать торс от пола. Я действительно снова подросток без сил паука. Чувствовать себя таким слабым, беспомощным... неприятно.
Нужно осмотреться.
А эта доктор Стэнс неплохо тут устроилась. На глаза мне попался СЭМ.
Работать с СЭМ — все равно что разглядывать спутниковые снимки: вы в космосе, сверху вниз смотрите на сложный земной ландшафт, потом поворачиваете маленькое чёрное колесико, и поверхность приближается. Зум похож на падение. Как будто тебя сбросили с орбиты, и Земля стремится навстречу, только летишь ты быстрее, чем было бы в настоящем падении, быстрее предельной скорости, невероятно быстро, невероятно далеко, и ландшафт вырастает, и кажется, сейчас будет удар, но удара нет, потому что картина становится еще ближе и отчетливее, а до земли всё же не добраться — как в старой притче про лягушку, которая прыгнула на половину расстояния до бревна, потом еще на половину, еще и еще, так и не попав за бревно. Вот вам электронный микроскоп. Вечное падение в картину, а дна не достать.
Я дал увеличение 14 000, как Господень глаз сфокусировал. В поисках окончательной, неделимой истины: дна не увидишь, потому что его нет.
Под стеклом образец крови, я выбрал более адекватное увеличение для работы с кровью. Это её она пыталась облучать? Стол покрыт тонким слоем пыли, едва заметным, но всё же, прошло уже несколько дней, как за ним кто-то работал, а кровяные тельца всё ещё активны.*
Так, мне нужен компьютер этой барышни, я уже видел подобную кровь у одного человека. Не в точности, но всё же. Если это то, о чём я думаю... откуда это здесь?
Хм... в чём дело? Винда крашится при запуске. Компьютер сломан?
Ничто никогда не идёт как надо с первого раза!
Может, кто-то до меня пытался разобраться в записях Стэнс. Хм, перед тем как экран погас, я видел строку неразборчивых символов, возможно, ошибка шрифтов или реестра. Я, конечно, не особо силён в компьютерах, но, думаю, можно попробовать вернуть параметры реестра к рабочему состоянию, а там видно будет.
Попытка отката к последней рабочей конфигурации не дала результата, иначе было бы слишком просто.
— Не стряпня тёти Мэй, конечно, но есть можно, — раздался у меня за спиной голос Бобби, в её руках был поднос с фастфудом.
Подойдя ко мне, Бобби поставила поднос на стол, прямо на подпаленный лабораторный журнал Стэнс.
— О, пытаешься запустить компьютер дока? Дохлый номер, сразу говорю, он сдох на следующий день, как док впала в кому. Но жёсткий диск всё ещё там, я могу принести... эм... эту штуку, чтобы читать с жёстких дисков, тут где-то была одна такая.
— Пока не надо.
Я воспользовался средством восстановления системы, но точек восстановления не обнаружилось. Какого чёрта? Эта Стэнс нравится мне всё меньше и меньше.
Не покидая среду восстановления, я открыл командную строку и запустил с её помощью блокнот. С помощью блокнота добрался до папки «configs» в системном диске. Затем отобразил все файлы в папке, найдя кусты реестра, отвечающие за систему и программы, добавил им в расширение рандомный набор букв. Затем скопировал в папку «configs» резервные копии этих файлов. Слава богам, этой Стэнс хватило ума не отключать планировщик заданий, иначе пришлось бы извлекать жёсткий диск.
— Надеюсь, сработает, — сказал я и перезагрузил компьютер.
— Я тут поесть принесла, — замялась Бобби, видя, что я закончил с работой, — не домашняя стряпня, но жить можно. Док часто работала, не выходя из лаборатории, и я покупала еду и ей тож... вау, заработало!
На этот раз винда и впрямь успешно дошла до приветствия, а теперь требовала пароль пользователя SuperMegaAdmin...
— Сколько, говоришь, было лет этой вашей Стэнс? — поняв, что я имею в виду, девица почему-то замялась.
— Ну, на самом деле, я помогала док с установкой оборудования... но я не особо разбираюсь во всём этом, а вот ты настоящий хакер, малыш! — девица смотрела на меня такими глазами, будто я совершил чудо. Она ведь слышала, что я должен закончить и исправить исследования этой Стэнс, а на фоне этого восстановление компа сущая мелочь... просто пытается съехать с неловкой темы.
— Понятно, ну теперь нам надо только сбросить пароль этого... Супер Мега Админа, — с ехидством сказал я.
Бобби залилась краской, аки маков цвет.
— В этом нет необходимости, я знаю пароль, — она наклонилась к клавиатуре и быстро набрала комбинацию. Обязательно так сильно прижиматься ко мне грудью?
— Серьёзно? — удивился я. — Пароль: пароль?
— Я... ну да, что такого? — она отскочила от клавиатуры, как от огня.
Тихо посмеиваясь, я приступил к поиску полезной информации на компьютере. А вот и причина поломки — кое-кто напихал целую тонну несогласующихся модов на Скайрим, видимо, некоторые из них лезли в одни и те же разделы реестра при работе... Супер Мега Админ...
О, наконец-то информация по проектам док. Чёрт, какое странное чувство. Я впервые вижу этот проект, но при этом узнаю его. А вот этот скан с от руки нарисованной схемой и формулами... почерк очень похож на мой. Чертовщина какая-то.
Я на несколько часов выпал из реальности, разбираясь с наработками дока и, по всей видимости, моими. Причём под конец у меня даже начало образовываться что-то вроде воспоминания о том, как я работал над этим исследованием. Но это не было настоящим воспоминанием. Знаете, когда кто-то рассказывает вам о том, что вы делали, но вы сами уже ничего не помните, тогда в вашем мозгу создаётся иллюзорное воспоминание, что-то вроде модели. Вот тут было так же. Я надеялся, что при накоплении критической массы ложных воспоминаний пробудятся настоящие. Я просто не мог забыть, как работал над этим исследованием. Точнее, над технической его частью — схемами излучателя. А вот формулы какой-то сыворотки, долженствующей воздействовать на человека совместно с излучателем, мне были незнакомы.
Я ведь должен был догадаться о назначении излучателя. Как я мог отдать кому-то в руки такое, не выяснив, в комбинации с какими веществами будут использоваться мои наработки? Очевидно же, что в зависимости от типа реагентов должны меняться настройка и структура излучения. Хм, я мог посчитать это слишком очевидным, тем более для ученого. Неужели Стэнс использовала мой частный случай излучателя для своей формулы, не адаптировав его. Будь она моим студентом, я заставил бы её учить все правила безопасности для всех приборов наизусть! Как можно быть настолько безрассудной? Да ещё и проверять работоспособность на себе? То, что она всего лишь впала в кому — чудо! Ну конечно же, Синди не сказала никому, над чем работала док! Врачи просто не смогли или не успели обнаружить другие последствия! Стоп, ведь эта Синди — преступница, не факт, что Стэнс вообще отправили в больницу. С них станется держать её прямо тут, в поместье.
— Бобби, скажи мне кое-что, — начал было я, но, повернувшись на стуле, увидел, что девица благополучно уснула, пока я работал.
Конвоир, тоже мне. И как же мне воспользоваться предоставленной возможностью?
Если это охрана, то я — Папа Римский. Я подошел к девице. Она безмятежно спала, сидя на табурете без спинки и облокотившись лицом о стол. По-мальчишески остриженные светлые пряди спадали на глаза и лицо. Я помахал у неё перед носом, щелкнул по уху — реакции нет. Может, притворяется, чтобы посмотреть, что я буду делать? Хм, у неё есть пистолет. Кобура подвешена сбоку на животе, с левой стороны. Если девица притворяется, то не даст мне забрать пистолет. Я расстегнул кобуру и вытянул оружие. Доводилось уже пару раз иметь дело с полицейскими игрушками, хотя сам я недолюбливал шумное и дымное огнестрельное оружие. Приставил ствол к виску девушки. Бобби спит. Надо же.
