Линии на руке Глава 8

Мозгу понадобилось пара минут, чтобы прийти в себя. Перед глазами все еще стоял образ монстра, заносящего лапу для добивающего удара, а мышцы живота сводило от затухающей боли в разорванных внутренностях. Это какая-то жесть! Меньше недели я в этом мире, а уже успел умереть четыре раза! Такими темпами может и крыша поехать.

Несколько глубоких вдохов позволили немного привести себя в чувство. Судя по тому, что люди возле часовни материли друг друга на чем свет стоит, волна монстров больше не грозила разорвать нас на куски.

— Ты! — едва я вышел на свет, заорал Федос, — Ты убил меня! Опять!

— Какой же ты все-таки конченый человек, — ответил я. — Какой был смысл бить меня в спину? Думал это сойдет тебе с рук?

— Нас бы все равно убили! Ты сам орал, чтобы мы валили друг друга.

— Мы могли победить.

— Да хрен там плавал! Эти две макаки разорвали бы нас на куски! Нахрен я вообще тебя послушал? Надо качаться, мы выдержим волну — твои слова, а что в итоге? Сдохли все, как собаки подзаборные. Лучше бы кто-то один грохнул всех, забрал жизни, и все. Ну завалили бы его, потерял бы одну полоску. Отдал бы потом.

— Александр, — к нам подошел Мельников. Выглядел он несколько бледновато, но держался молодцом, — как вы считаете, сможет один человек выдержать восемь смертей подряд? Я так понимаю, другого способа отдать полоску, кроме как умереть от руки кого-то из нас, не существует. Мне кажется, после такого подвига очень легко потерять разум. К тому же, представьте — вы убили всех жителей деревни, затем мы возрождаемся, а нас возле часовни встречают голодные хищники и убивают друг за другом. В итоге все умирают еще раз, и только вы остаетесь в плюсе. Мы ведь до сих пор не уверены, что те животные покинули деревню.

— Да клал я на твое мнение, старик! — не успокаивался Федос. — У тебя маразм уже, в последней стадии.

— Ну допустим. Почему же тогда вы свою гениальную стратегию выживания только сейчас предложили? Никто не мог знать, что нас ждет. Мы опирались только на дневник некого Артема, а там, заметьте, было слишком мало информации, чтобы предвидеть случившееся сегодня.

— Да пошли вы все, уроды! — Федос с ненавистью оглядел присутствующих возле часовни людей. — Хрен вы больше меня на что-нибудь подпишите.

— И что ты делать будешь? — спросил я.

— Придумаю что-нибудь. Эдик, пошли, пусть эти козлы друг с другом в десна долбятся.

Вишняков молчал. Речь Федоса его видимо не слишком впечатлила, к тому же, он наверняка помнил, кто именно забрал его жизнь. Понятно, что ситуация была безвыходной, но эмоции просто так со счетов не сбросишь. Вряд ли хоть кто-то может испытывать теплые чувства к своему убийце.

Эдуард так и не успел ничего сказать. Легко дуновение воздуха, пришедшее из часовни, возвестило о том, что возродился последний участник битвы за деревню.

Лиза находилась в прострации. Будто деревянная кукла она вышла к нам, взгляд ее был устремлен в одну точку. Секунду женщина просто молчала, затем в ее голове что-то перемкнуло, она вздрогнула, посмотрела на нас... и разрыдалась.

Итак, волну мы не сдержали. Хорошо хоть твари, уничтожив оборону, отправились восвояси. Боюсь, на еще одну драку нас бы не хватило. Пусть умения откатились, а от ран не осталось и следа, но вот моральное состояние людей оставляло желать лучшего.

Все девять человек испытали на себе смерть и последующее перерождение. Не укрылся никто. Кто-то это событие перенес лучше, кто-то хуже. Василий заперся в своей хижине и носа оттуда не казал, Настя ходила между зданий и постоянно чему-то улыбалась, практически не реагируя на окружающих, Лиза, проревевшись, все-таки успокоилась и спустя час увела Федоса в хижину. Вскоре оттуда послышались весьма характерные звуки — каждый снимал стресс, как умел.

С остальными все было на первый взгляд нормально. Даже Эмма отошла от первоначального шока и уже гремела посудой на складе — перед волной мы отнесли туда всю кухонную утварь. Маша сразу после воскрешения направилась на стену и провела там остаток дня. Свои действия девушка объяснила необходимостью убедиться, что нового нападения не произойдет, хотя мне кажется, она просто хотела побыть одной.

Мы же с Мельниковым занялись работой по устранению последствий произошедшей бойни.

Мертвые твари никуда не делись. Пусть зверье, что кишело под стеной, убежало обратно в лес, гориллы так и остались лежать там, где нашли смерть. Пришлось вытаскивать их наружу. Процедура не самая приятная, но необходимая. Следующее, что мы сделали — закидали землей кровь, оставшуюся после гибели людей и животных. Странное это ощущение — приводить в порядок место, где недавно умер.

На наше счастье, здания в деревне особо не пострадали. Да, собранное на скорую руку оборонительное сооружение пришло в негодность, показав свою полную бесполезность, но главное — хижины остались не тронуты. Разве что дверь в часовню пришлось окончательно разобрать — куски раскуроченных досок смотрелись слишком неаккуратно.

— Мне вот интересно, — сказал Мельников, когда мы работали в часовне, — если верить дневнику, здесь до нас жила группа людей, которые чуть позже погибли, не выдержав нападений существ из леса, но тогда где следы разрушений?

— Может это культурные гориллы, — попытался отшутиться я. — Разломали здания, людей поубивали, а потом быстренько все починили.

— Интересная гипотеза, — улыбнулся старик, — однако у меня есть подозрения, что с каждой новой группой людей, эта деревня обновляется, принимая изначальное состояние.

— А дневник? Он тогда откуда взялся?

— Хороший вопрос. Вам не кажется, что он слишком вовремя нашелся? Такое ощущение, будто его специально тут оставили, чтобы люди могли понять, к чему готовиться. Не найди мы записи Артема, то вполне возможно, о грядущей волне узнали бы постфактум.

— Хотите сказать, нельзя верить дневнику?

— Ну почему же, волну он предсказал весьма точно. Однако, по моему скромному мнению, не стоит след в след повторять путь тех людей. Что они сделали, после того, как погибли на седьмой день? Организовали экспедицию к стене, ведь так? Результат оказался плачевным. Я, конечно, не могу предсказывать результат, но если мы вскоре решим последовать их примеру, то скорее всего вернемся в деревню, причем не своими ногами.

— Согласен, я уже думал об этом, но пока не вижу выхода из ситуации. У вас есть, что предложить?

— Пока нет, но давайте вечером вернемся к этому вопросу. Думаю, к этому времени люди немного остынут, подробности всеобщей гибели немного выветрятся из памяти, и мы сможем спокойно обсудить наши дальнейшие действия. Не исключено, что коллективными усилиями получится найти оптимальную стратегию поведения.

— Хорошо, — кивнул я.

На вечерний ужин собрались все жители, даже Василий вылез из своей хижины и, усевшись отдельно, молча ел надоевшую уже всем баланду. На разговоры не тянуло. Подавленное настроение висело над поляной, как грозовая туча. Лишь костер, разрушая тишину, бодро потрескивал, поднимая в воздух целые сонмы искр.

Затянувшееся молчание прервал Мельников:

— Друзья, сегодняшний день выдался очень тяжелым, но мы должны решить, что делать дальше?

— А че тут думать? — огрызнулся Федос. — Передавят нас тут как крыс в бочке и все. Сваливать надо.

— Мы слишком слабы, — подключился к разговору Эдуард, — я не хочу умирать еще раз, нас убьют там на дороге!

— За сегодняшний день кто получил уровни? — спросил я.

Как оказалось, все, кто уничтожил хотя бы одну гориллу, получили возможность улучшить умения. Мы с Ершовой убили по два монстра, на счету остальных числилось по одному. Лишь Эмма и Вася так и не получили столь нужного апа.

Полученные улучшения народ, как оказалось, уже распределил, либо сократив время перезарядки на несколько минут, либо усилив действия своего перка тем или иным образом. Так, например, Федос увеличил температуру создаваемого пламени, что в принципе было логично — на гориллу огонь особого впечатления не произвел.

Свое улучшение я выбрал еще днем. К сожалению, вариантов было не слишком много: увеличить время действия "предвидения", уменьшить откат "каменной кожи" или увеличить ее прочность.

Мой выбор пал на сокращении времени перезарядки защитного перка. Возможность использовать "каменную кожу" чаще, чем один раз в час, в ближайшем будущем мне пригодится, причем очень сильно.

Когда вопрос с распределением навыков был выяснен, я привлек к себе внимание и озвучил решение, о котором думал весь вечер:

— Завтра утром я ухожу к стене.