Линии на руке

— Как скажешь, — не стал я спорить и шагнул внутрь. Лиза осталась снаружи.

Помещение, в котором находился Федос, действительно являлось складом. Стоило мне зайти внутрь, как взгляд уперся в стеллажи, заполненные консервами, крупами, мешками с мукой и прочими съестными припасами. Помимо прочего я заметил в углу разнообразные кастрюли, чугунные сковородки без ручек и даже набор архаичных столовых приборов.

Во всем этом изобилии сейчас активно копался Федос. Будто заправский ревизор он внимательно вглядывался в каждую банку, что попадала ему в руку, нюхал крупы и едва ли не лизал столовую посуду.

— О, Макс, — заметил меня мужчина, — ну ты видел? Ништяк же! С голодухи не помрем. Жаль пива или хотя бы водяры нет.

— Ну да, неплохо. На этикетках что-нибудь написано? Год изготовления, город, производитель?

— Не-а, ни хрена нет, сам посмотри. Их будто самопалом делали — не на заводе. Я даже в армейке такого не видел.

Взяв с полки случайную жестяную банку, я попытался отыскать на ней хоть какую-нибудь информацию, но так ничего и не нашел. Ровная, гладкая поверхность без единого опознавательного знака.

— Так может это и не еда?

— Я вскрыл уже одну — самый обычный тушняк. По вкусу не знаю, но тухлым вроде не пахнет.

Пока мы с Федосом рассматривали содержимое склада, пришли новости от другой поисковой группы, как оказалось, Мария с Васьком тоже наткнулись на полезные в нашей ситуации вещи. Спустя пару минут я уже стоял возле помещения, находящегося неподалеку от центра деревни. Позади хвостом прицепилась Лиза, а еще через некоторое время к нам присоединились и остальные.

— Ну и что это значит? — громко спросил Эдуард, оглядывая столы с разложенным на них оружием. Мечи, копья, луки и прочий не огнестрел. На ящики, стоявшие по углам, мы пока не обращали внимание.

— С учетом того, — сказал я, — что мы оказались в заброшенной деревне, а на стене я видел следы когтей — ничего хорошего.

— Каких когтей? — испуганно пробормотал Васек.

— Больших.

— Надо срочно собрать всех и решить, что делать дальше! — Уверенно заявил Эдуард. — Оружие никому не трогать, это может быть провокацией! Все, прошу всех на выход.

— В ящиках что? — проигнорировал я Вишнякова. Впрочем, остальные на его потуги взять руководство в свои руки тоже не слишком обращали внимание.

— Там вроде одежда и обувь, — ответили Мария, — надо на свет вытащить, здесь не видно ни черта.

— Вы меня не слышите, что ли? — Вишняков начал закипать. — Я кому сказал — не трогайте здесь ничего!

— Так, — не выдержал я и вплотную подошел к Эдуарду, — господин Вишняков, мы, кажется, с вами трудового договора не заключали, и распоряжения ваши выполнять не обязаны, поэтому уймитесь, так будет лучше для всех нас!

Мужчина какое-то время молчал, пытаясь придумать адекватный ответ, грудь его гневно вздымалась, грозя порвать пуговицы на белоснежной рубашке, но потом он просто молча вышел из помещения. Ящики мы вытаскивали без его помощи.

Возможно, не стоило портить отношения с Вишняковым, но я с детства привык говорить в лицо все, что думаю о человеке, к тому же Эдуард вел себя не вполне адекватно в моем понимании, а значит, стоило поставить его на место. Желание мужчины спрятать голову в песок и ничего не делать, могло привести к проблемам. Он явно не готов был принять тот факт, что мы, возможно, здесь надолго. Я, конечно, тоже мечтал о скорейшем возвращении домой, однако жизнь меня приучила руководствоваться одним железобетонным правилом: всегда готовься к худшему.

Ревизия ящиков показала, что там действительно находится в основном одежда и обувь. Простые, не самые броские вещи разных размеров, подходящие как мужчинам, так и женщинам. Мне, например, очень приглянулись прочные кожаные ботинки с высокой шнуровкой и несколькими вентиляционными отверстиями, защищенными плотной сеткой. Выглядели они посреди этой деревни, как Боинг на аэродроме братьев Райт.

— Все чудесатее и чудесатее, — Мария известной цитатой также выразила свое удивление. — Такое костяными иглами не сшить.

— Интересно, там вся одежда такая? — к ящику подошла Лиза и брезгливо вытащила оттуда штаны болотного цвета. — Мне не нравится.

— Не переживай, — усмехнулся я, — местные комары по достоинству оценят твои шорты.

— А ты оценил? — Лиза повернулась ко мне спиной, слегка оттопырив зад.

— Оценил, — ответил я, после чего повернулся к Марии, — Что-нибудь еще нашли помимо этого склада?

— Колодец тут неподалеку, — ответила девушка, — вроде даже с водой, и еще какое-то каменное здание в углу. Решили его на сладкое оставить.

— Так, а чего ждать! — вклинился в разговор Федос. — Там по любому кучу ништяков можно найти, где оно, говоришь? Я пойду, гляну. Эй, Васек, пошли тоже, чего тут киснуть.

Мария махнула рукой куда-то в сторону и Федос тут же ломанулся туда. С собой он зачем-то прихватил длинный нож, взятый со склада. Следом за мужчиной, понуро поплелся Василий. Паренек, похоже, совсем не имел личного мнения и беспрекословно выполнял все, что ему скажут.

Оставлять без внимания найденное здание мне не хотелось, к тому же, немного напрягал энтузиазм Федоса — мало ли чего он там найдет. Не удивлюсь, если потом окажется, что какая-нибудь вещь "совершенно случайно" окажется в карманах его спортивных штанов.

Здание, которое нашла Маша, действительно оказалось весьма примечательным. Оно скрывалось за кругом деревьев на краю деревни и заметить его можно было, только подойдя вплотную. Больше всего каменная избушка с острой черепичной крышей напоминала небольшую часовню. Не хватало разве что какого-нибудь религиозного символа на козырьке.

При более близком рассмотрении оказалось, что знак все-таки есть — на деревянной двери была выжжена человеческая ладонь.

— Ну и что это значит? — Федос задумчиво почесал затылок. — Эй, Васек, ну ка толкни дверь.

— А может не надо? — попытался воспротивиться парень.

— Давай, давай, ты же не трус.

Василий тяжело вздохнул, после чего пошел к двери. С одной стороны, мне было даже немного жаль трусоватого толстячка, но с другой — я в няньки ему не нанимался.

Деревянная створка бесшумно открылась, позволив нам оценить внутреннее убранство помещения. Правда, ничего кроме продолговатого куска камня в центре единственной комнаты мы там не увидели. Высокий — до самой крыши гранитный стержень занимал существенный объем помещения и имел на себе все тот же знак человеческой ладони, причем выполнен он был на уровне полутора метров от пола.

— И нахрена оно тут? — вслед за Витьком зашел в здание Федос.

— На религиозный культ походит, — выдвинула предположение Маша, — приходили сюда аборигены, прикладывали ладонь, и просили у своего бога повышенный урожай бананов.

— Умная ты баба, — хмыкнул Федос, — мне такие нравятся.

— А мне, такие как ты — нет!

— Это мы просто знакомы мало, — хохотнул мужчина, — ну что, Васек, давай, что ли помолимся. Прикладывай руку и проси, чтобы нас обратно отправило.

— Я не буду, — испуганно произнес парень.

— Давай, а то я тебе эту руку сломаю.

Побледнев как приведение, студент нервно сглотнул, после чего медленно приложил левую ладонь к каменному постаменту.

Грома и молний мы не услышали. Неведомый бог не спустился с небес, чтобы выполнить просьбу человека, однако спустя пару секунд ошеломленный Василий произнес то, что ни я, ни кто-либо другой не ожидал услышать.

— Я... кажется, перк получил.

2 Глава

— Чего? Какой еще перк? — спросил Федос.

— Не совсем уверен, — ответил Вася, — но, кажется, я могу отталкивать предметы. Это очень странно. Я приложил руку и в следующий момент понял, что смогу теперь оттолкнуть предмет.

— Да ты гонишь, — Федос вытянул парня наружу, — докажи, а то твои слова на фуфло смахивают. Вон дерево стоит, давай, вырви его с корнем.

— Нет, я так точно не смогу, камень бы какой-нибудь или ветку.

— Лишь бы отмазку придумать. Сейчас, найдем тебе предмет, вот банка консервов, подойдет?

— Ты с собой консерву притащил? — удивился я.

— Не ну а че, надо ее народу показать. У нас, вон, дед умный есть, может чего сообразит.

— Неоспоримая логика, — спрятал я кривую усмешку.

Жестяная банка была торжественно помещена на землю, Василий приблизился к ней на расстояние метра, простер вперед руку, зажмурил зачем-то глаза и спустя секунду несчастная консерва взмыла в воздух, будто получив удар битой.

— ... — выразил свое удивление Федос, — гребаный ты Копперфильд. Так, теперь моя очередь, я тоже хочу банки в воздух запускать.

Не теряя ни секунды, мужчина ломанулся обратно к обелиску и с ходу влепил свою пятерню в камень. Решительности Сане было не занимать, ну или жадности, тут уж с какой стороны посмотреть.

Как и в прошлый раз процедура не заняла много времени. Спустя несколько секунд Федос выбежал из часовни, едва не светясь от счастья:

— Я, мать его, повелитель огня! Смотрите, чего могу.

С этими словами мужчина простер вперед правую руку и небольшой пятачок земли диаметром сантиметров двадцать вспыхнул, будто облитый бензином. Не скажу, что выглядело это слишком грозно, но определенные опасения у меня все же возникли. Мало ли чего можно ожидать от такого человека как Федос. Лиза и Маша, стоявшие рядом, видимо, подумали схожим образом, так как на всякий случай отошли назад.

— Повторить сможешь? — спросил я, глядя на быстро затухающее пламя. Продержалось оно меньше секунды.

— Не, через час только, вот только не спрашивай откуда я это знаю. Так, а что если еще раз эту каменюку обмацать?

Окрыленный гениальной идеей, Федос как конь, ужаленный пчелой в зад, побежал обратно к монолиту, но сколько бы он не тыкался ладонью в гранит, ничего нового так и не произошло. Все в это время мы терпеливо ждали результатов, однако даже спустя пару минут все оставалось по-прежнему.

— Армейские ботинки и копья на столе я еще могу как-то объяснить, — видимо устав от ожидания, произнесла Маша, — но вот это уже за гранью добра и зла. Бред какой-то. Вась, расскажи, как хоть все произошло?

— Ну, я конечно могу ошибаться, в общем, там... я приложил, и вроде как...

— Да не мямли ты!

Вася запнулся, услышав окрик, но потом все же собрался с мыслями и начал говорить уже более внятно.

— Я, когда руку к камню приложил, то сразу понял, что теперь могу вот так вот предметы отталкивать, правда, небольшие и всего один раз в час. Ко мне просто понимание пришло. Вот, знаю и все тут. А еще у меня на левой руке знак появился. Вот, смотрите.

Василий протянул нам руку. На левом предплечье возле запястья появилась небольшая татуировка похожая на букву "h" только палочка у нее была наклонена вперед под небольшим углом.

— Не болит? — спросила Маша.

— Да вроде бы нет.

— Мда, и как сейчас поступить? — задумалась девушка, — Мне мама с детства запрещала трогать странные продолговатые предметы.

— Ты про что? — не понял парень.

— Забей, — отмахнулась Ершова. — Получить похожее умение конечно неплохо, но какая будет за это плата? Макс, ты будешь пробовать?

— Да, — ответил я, — мы с Лизой на стену ходили, и какая-то образина на ней оставила нехилые следы. Если такое существо сюда припрется, то нам не помешает любая подмога.

— Думаешь, мы все-таки здесь надолго?

— Понятия не имею, но пока пути домой я не вижу.

— А я верю, — заявила Лиза, — что все будет хорошо. Максим, ты обязательно что-нибудь придумаешь.

По скривившемуся лицу Ершовой стало понятно, что настолько грубая лесть неприятна не только мне.

Пока мы болтали, Федосу надоело мучать монолит и он вернулся к нам. Тем не менее, расстроенным он не выглядел, видимо, полученное умение ему весьма импонировало.

— Ну что, кто следующий? Не хочет, видать, эта каменюка второй раз работать, ну ничего, я вечером еще раз попробую.

Следующим оказался я. Лиза вообще отказалась прикасаться к монолиту, а Мария сказала, что с радостью уступит мне возможность испытать удачу.

Ладонь левой руки уткнулась в каменную поверхность, и в тот момент, когда все пять пальцев соединились с нарисованными, ко мне пришло осознание, что теперь я могу на короткое время делать свою кожу прочнее стали. В голове даже появились очень смутные воспоминания о применении в прошлом данного перка. Естественно, это не могло быть правдой. Очень странное ощущение.

— Что получил? — не успел я выйти из часовни, как Федос подлетел ко мне с вопросом.

— Стальная кожа, или каменная кожа. В общем, на две секунды становлюсь непробиваемым.

— Ништяк че. Каменная кожа круче звучит, а знак какой? У меня вот хрень какая-то.

Федос показал руку. На предплечье красовалась квадратная рамка, состоящая из двух неравных прямоугольников. Окно. Так его обычно дети рисуют. Моя новая татуировка состояла из зигзагообразной линии, пересекающейся с такой же.

— Мне кажется, — подошел Василий, — это какой-то местный алфавит или руны.

— Да плевать, что это, — отмахнулся Федос, — Макс, покажи, что можешь, интересно ведь.

— Ножом в меня предлагаешь тыкать? — спросил я. — Проверю сам, если такая возможность подвернется.

— Ну нет, так нет. Девчули, ваша очередь.

— Разберемся без тебя, парниша, — фыркнула Маша и уверенно направилась к часовне. Девушка даже дверь за собой закрыла.

— Характерная, — ободряюще кивнул Федос, — мне такие нравятся, жаль только сиськи маленькие.

— Ну так еще вырастут они у тебя, не переживай, — Мария не стала задерживаться возле монолита и, как оказалось, прекрасно слышала слова мужчины.

Показав всем левое запястье, на котором появилось изображение, похожее на черешню — два круга соединенных линиями, девушка подошла к ближайшему дереву, коротко замахнулась и ударом кулака пробила его насквозь.

— ..., — Федос выдал длинную матерную тираду, — ну ты и терминатор.

— Руку не боялась сломать? — спросил я.

— Нет, — пожала плечами девушка, — на кулаке даже царапин не осталось. Я знала, что так будет.

Умение Марии так же, как и наши, работало с интервалом один час. Чаще никак. Лиза так к монолиту и не подошла, она несколько раз пыталась заставить себя приблизиться к часовне, но все-таки не решилась. Впрочем, мы не настаивали. Информации на наши головы и так свалилась целая куча, неплохо было бы ее хоть как-то переварить. Закрыв дверь, мы направились к центру деревни. Там уже собрались остальные обитатели этого поселения.

По пути заскочили к колодцу. Вода в нем действительно имелась и на первый взгляд была даже чистой, однако пить ее без кипячения я бы не рискнул. Смерть от диареи — вполне реальная перспектива в подобных условиях.

Вся наша разведка заняла не больше часа. Телефон я на всякий случай выключил — зачем тратить батарею, но часы на руке исправно толкали стрелки по кругу. Настя, к этому времени уже успокоилась и больше не ревела, внимательно слушая Бориса Игоревича. Мельников спокойным, внушающим доверие голосом рассказывал истории из своей молодости, однако увидев нас, свернул разговор.