Бегущий по лезвию. Литературная обработка сценариев фильма

Когда закончились азиаты, навстречу хлынули парни, похожие на мексиканцев в сомбреро. От них разило куревом. После хлынули бесконечные кришнаиты. Следом — группа чернокожих музыкантов, если верить реквизиту, нечто вроде классического джазового оркестра. В 'кильватер' напористым джазменам пристроилась стайка евреев-ортодоксов.

Вокзал представлял собой мир в миниатюре — безумную эмульсию из несмешиваемых рас и культур. В спёртом воздухе висел монотонный трудно разбираемый галдёж. Декард так увлёкся противоборством с толпой, что не заметил, как упёрся в тупик.

Он шёл не в том направлении. Толпа неожиданно закончилась, и вместо препятствий из человеческих спин перед глазами возникла стена. Из старого потемневшего кирпича. Глухая преграда с рисунком 'в клеточку'.

Снаружи громыхнула гроза, и часть ламп отключилась. Вокруг стемнело. Голоса поутихли. Вокзал замер. Люди стали более податливыми, и Декард двинулся туда, где светилось хоть что-то.

В том единственном месте виднелся кусочек цветного мира — небольшой прямоугольник окна. Стекло, за которым поблёскивал ночной Лос-Анджелес. Остальное пространство вокруг прямоугольника занимала чернота. Она уподобилась рамке, обрамляющей картину художника, что зарисовал странный гипнотический сон.

Яркий и хмурый одновременно. Влекущий и холодный. В окне мерцал мир, лишённый чего-то важного.

Сумрак, завёрнутый в фольгу, что сверкала в слабом неоне. Пустой, но визуально заманчивый, загадочный мир. Декард как бы смотрел на внутреннюю поверхность пустого сосуда, по стенкам которого скользили тени, принявшие форму человеческих силуэтов.

Небоскрёбы тянулись в сумрак. Их крыши венчались тёмным и бесформенным. Тяжёлое пасмурное 'небо' давило на улицы. Казалось, оно готово обрушиться.

Декард не смог быстро припомнить, когда в последний раз видел над городом нормальное небо, а не странное вязкое нечто. Вездесущая реклама на крышах подменяла звёзды и луну. Не говоря о солнце.

Местную погоду окончательно довели, и теперь она мстила. Улицы заливались бесконечной дождевой водой. Холодом и слякотью.

По асфальту скользили пятна неона. Его туманные оттенки играли с темнотой. Создавалось впечатление, будто слабый свет нужен лишь для одного — подчеркнуть глубину сумрака. И что именно с этой целью инженеры-электрики, ответственные за 'освещение' улиц, отключили все лампы, до которых смогли дотянуться.

... Декард понял, что уже стоит на улице — вокруг запахло дождём. Тот превратился в секущий ливень, когда подул сильный ветер. Воздух стал смесью холода, сырости и запаха моторного топлива.

Странник окунулся в гул толпы и гудки автомобилей. Шелест дождя стелился вдоль улиц. Характерного кисловатого привкуса на губах не ощущалось — сегодняшнее 'небо' более пресное.

Над головой пролетали аэромашины, а рядом по тротуарам колесили велорикши. На чернеющем асфальте плясали капли и всплески воды, пятна неона болезненных жёлтых оттенков. Клубы тяжёлого тумана, поднимающиеся от коллекторов, давали ещё одно подтверждение — Декард дома. Вокруг его странный дом.

В темноте над главным зданием вокзала повис дирижабль. Его громкоговоритель уже в который раз оглашал до боли знакомый текст: '... не упустите шанса начать жизнь с нуля. Вас ждёт край золотых возможностей и приключений. Ознакомьтесь с условиями контракта на свежую жизнь во внеземных колониях, зайдите на официальный сайт...'

Припаркованная вблизи аэромашина отчаянно сигналила. Декард понял, что чёрный спиннер приехал за ним.

4 Гафф

Дверь поползла вверх. Охотник положил кейс на заднее сиденье, рядом с тростью и плащом коллеги. Следом отправил пальто и шляпу, предварительно стряхнув их. Устроился поудобнее в пассажирском кресле.

Пока дверь закрывалась, Гафф цедил сквозь зубы:

— Где тебя носило?

Странное имя. Наверное, как-то так должен звучать рык собаки, стерегущей овец.

— Ты знаешь. В отпуске. Кстати, привет.

— В следующий раз не ври о том, где собираешься отдыхать от нас. Знаешь, как мы вложились, чтобы выяснить, где ты калечишь печень?

Гафф продолжал отчитывать Декарда, но тот не слышал голоса сослуживца. Его новый костюм оказался куда интереснее. Декард не мог оторваться от 'обёртки', в которую упаковал себя главный денди отдела блейдраннеров.

Даже сидя внутри, он не снимал щёгольской шляпы с небольшими полями. Под серо-металлическим пиджаком красовалось несколько слоёв одежды. Жилетка в тон и чуть розовая мужская сорочка. Галстук-бабочка.

На пальцах блестели перстни, один из которых Декард не узнавал. Дорогая обновка.

Гаффа перевели в отдел блейдраннеров из подразделения, занимавшегося бандами латинос, наркоторговцами. Видимо, специфика той работы повлияла на него. Он не то, чтобы являлся белой вороной в отделе лицензированных убийц — нет, он делал ту же работу, как и все, но старался выполнять её с понятным только ему шиком.

Посторонним было странно видеть в отделе сотрудника, который напоминает богатого наркоторговца и действует как испанский кабальеро с манерами восемнадцатого века.

— Ты вообще слушаешь?!

— Наверное, — кривая ухмылка слегка 'осветила' тусклое лицо Декарда. — Не могу оторваться от... твоего нового образа.

— Брайант ждёт.

Гафф запустил аэродвигатели, те издали мерный гул, от которого Декард уже отвык. Спиннер поднимался в потоке ветра. Сквозь серые оттенки стальных конструкций и зданий. Сквозь блестящий в неоне дождь.

Машина заняла средний эшелон. Они двигались по трассам, пролегающим в каньонах города.

Улицы внизу скрывались в клубах тумана. Где-то там, в темноте, бродили люди, неразличимые в бесформенных дебрях, в лабиринтах неона и темноты. Создавалось странное впечатление... будто улицы застыли в туманном холоде или неслись сквозь него в некую пропасть. Или что под днищем спиннера не город, а кино об обречённом мире.

Машина заложила вираж. В боковом окне возник рынок механических животных и чучел. Декард хорошо знал то место из-за специфики работы. Витрины магазинов освещались куда лучше промозглых улиц, над которыми спиннер пролетал раньше. Здешний неон уже не светил плоско и редко, он стал почти равным темноте и струился целыми потоками сквозь окружающий сумрак.

— Что стряслось? — спросил Декард, заглядывая в разноцветные глаза-бусинки сослуживца.

— Холден влип, — шевельнулись щёгольские усики и бородка Гаффа.

— Любимчик капитана.

— Поменьше цинизма. У него теперь титановый позвоночник.

— Есть с чем поздравить. Старого друга.

Декард посмотрел вдаль, мимо взгляда Гаффа. Со стороны промзоны открывался шикарный вид на плазмо-доменный цех. Серо-стальная 'земля' совсем потерялась в промышленном смоге.

5 Кабинет Брайанта

По странному стечению обстоятельств отдел блейдраннеров размещался на верхних этажах высотного здания, большая часть которого занималась торговым центром. Внизу продавали всё: от тряпья до косметики и духов. Однако вряд ли Гафф отоваривался там.

Они прошли через пост дежурного, миновали зал со строем столов и сотрудников полиции. Денди успел сделать пару комплиментов знакомым сотрудницам.

Подошли к кабинету капитана. Заходить не стали, так как изнутри доносился ор. Брайант отчитывал особенно нерадивого сотрудника.

Голос звучал обманчиво. Слишком высокий, чтобы принадлежать тучному человеку. Грудь капитана являлась чересчур 'полной' и малоподвижной (не говоря о животе), чтобы участвовать в производстве звука. В результате голос выходил неожиданно высоким. В нём звенели металлические нотки. Особенно если Брайанту удавалось вдохнуть поглубже, как сейчас:

— Слушай, ты, недоносок! Напомнить расклад в этом сраном городе?! Если у тебя нет значка копа или подобных бумажек, ты никто! Тебя за человека-то никто не примет!

Пауза.

— Выхода нет, парень.

Судя по звуку, положил трубку. Декард первым вошёл в кабинет. Капитан уже смотрел на них масляным взглядом. Как будто ничего не случилось. Надетая на пухлое лицо улыбка чеширского кота висела в обрамлении сизых клубов сигаретного дыма. Знакомый запах.

Пятидесятилетний увалень сидел за большим столом, заполненным оперативными сводками, делами, радиостанциями. И ни намёка на компьютер. Коп старой закалки не носил ни одного импланта, даже зубного. Он 'пользовался' золотыми коронками. Небольшая лысина, короткие седые волосы. Морщины, сломанный в паре мест нос, сеточки разбитых капилляров и глаза с изрядным количеством лопнувших сосудов.

За спиной, на стенах, висели дипломы. На полках шкафа блестели кубки спортивных соревнований, что намекало на славное прошлое начальника отдела лицензированных палачей.

Его подчинённые ни на секунду не забывали, кем на самом деле является шеф. Он знал о каждом сотруднике то, что они сами бы предпочли забыть. Взгляд, над которым Брайант иногда терял контроль, выдавал в нём жёсткую и холодную личность.

— Ой, вот только не строй из себя девочку, Дек. Тебя отозвали не просто так. Пять кожаных поделок бегают по улицам.

— А как же наша звезда Холден?

Декард подошёл к столу, а Гафф сел в кресло в углу кабинета. Капитан потянулся к сейфу, извлёк бутылку виски и два стакана. Поставил хозяйство на стол. Взялся за разливку, приговаривая и поглядывая на подчинённого:

— Малыш Холден неплох, пока его не припёрли к стенке. Он даже дышать способен. Если вентиляцию лёгких не отключат.

Декард привычно освоил один стакан — хороший выдержанный виски. Сел на скрипнувший стул. Капитан продолжал, тоскливо глядя на второй полный стакан, на то, как алкоголь играет в свете:

— Молодёжь слишком полагается на свои компьютеры с искусственным интеллектом и прочей лабудой. А здесь улицы, Дек. Мне нужен волк. Кто ещё помнит, как работать со старым добрым набором следака.

Он открыл ящик стола и извлёк оттуда небольшую коробку. Придвинул её к Декарду и поставил сверху второй стакан.

— Выпей за меня. Моя печень порадуется за твою.

— Кто ведёт дело? — спросил Декард, опрокинув стакан.

— Ты. Гафф подключится, когда потребуется.

'Потребуется Брайанту', — понял Декард.

— Поступили официальные бумаги по спецсвязи, — капитан обменял папку с файлами из сейфа на два пустых стакана. — Глянь. Вкратце скажу, что там. Их шестеро. Как бы мужиков и баб — поровну. Угнали шаттл во внеземной колонии, вырезали экипаж и пассажиров. Всего двадцать девять трупов. Шаттл мы нашли в пустыне, недалеко от побережья. Репы зачем-то метнулись в центральный офис 'TyrellCorp'. Один получил повреждение, стараясь пролезть под защитное поле охраны. Откинул копыта. Хотя тела мы не нашли. Вероятно, репы забрали с собой... Нечто новое в поведении кожаных поделок, да? Они никогда не поступали так раньше. У Nexus-6 на уме нечто иное...

Брайант будто замолчал на полуслове.

— Что ещё? — спросил Декард.

— Возможен другой вариант. Тело кожаной поделки спрятали в корпорации. И делают вид, что не в курсе. Я не уверен. Тут что-то нечисто. Надо смотаться туда, прощупать общий настрой. Вдруг кто-то сболтнёт или намекнёт.

— Конкуренты Тайрелла? Правозащитники?

Капитан кивнул:

— Надо вести себя осторожнее, Дек. Как бы нас не подставили. У меня нюх на подобные вещи. В животе ноет. Надо аккуратней всё склеить. Потише. Чтобы никто не узнал о беглых репах в городе. Будет плохо, если о ситуации пронюхают адвокаты кожаных поделок... Поубивал бы этих псевдозащитников, от них можно ждать любой провокации. Те же профсоюзы, скулящие о рабочих местах для людей, могли привлечь наёмников. Мутное дельце. Скверное. Но официально, по бумагам — это репы, подлежащие отключению. Возьмёшь чистый левый ствол, на всякий случай.

'Нет человека, нет проблемы', — припомнил Декард.

— Ясно, — сказал он. — Что они искали в 'TyrellCorp'?

— Не знаю.

— Нашли?

— Вряд ли. Думаю, их спугнули... Предполагая, что репы вновь полезут к Тайреллу, я приказал Холдену прогнать через тест Войта-Кампфа новых служащих... Одну кожаную поделку он нашёл.

Декард обернулся, чтобы посмотреть на Гаффа: тот сидел молча и делал свои любимые оригами. Фигурку петуха или фазана.

— Ну, что смотришь? — спросил Брайант. — Начни с двух вещей. Первое, на склад оружейки перенесли машину Холдена. То, что осталось. Эспер оказалась живучей. Кожаная поделка не до конца раздолбила её. В памяти сохранились кое-какие файлы. Затем дуй в 'TyrellCorp', там завалялся демонстрационный прототип Nexus-6. Опробуй на нём старую добрую машинку, — Брайант кивнул в сторону коробки, которую недавно отдал Деку.

— Зачем?

— Холдену показалось, что ВК-тест, вшитый в Эспер, не очень-то пригоден для определения Nexus-6.

— Хреново, сэр.

— Хорошо, что ты понимаешь ситуацию. Если тут замешаны технологические конкуренты нашего друга Тайрелла...

— Он не мой друг.

— И не мой. Но ты ведь понял, что я имею в виду?

Декард кивнул.

— Дек, у них службы безопасности как частные армии. Не слабее Интерпола. Как минимум.

— Подожди. Зачем репликанты так упорно стремились в 'Tyrell'? Зачем идти на подобный риск?

— Это ты скажешь мне, сыщик.

Декард попросил налить ещё и оглянулся на Гаффа. Тот ухаживал за ногтями, как ни в чём ни бывало.

6 Эспер

Спёртый воздух внутри кабинета разрезался полосками света от решёток жалюзи. Посередине находился стол с компонентами машины и не очень удобный стул. Декард сел на него. Осмотрел израненную лазером Эспер, мигающую дежурным огоньком. Припомнив назначение кнопок на управляющей панели, ткнул одну.

Ничего не произошло. Ткнул соседнюю, и очнувшийся интеллект Эспер проявил первые признаки жизни. Штанга с объективом вытянулась к человекоподобному силуэту, к лицу. Декард увидел на главном экране собственный глаз.

— Пожалуйста, не двигайтесь.

Блейдраннер терпеливо ждал, пока Эспер придёт в себя. Время шло, а компьютер никак не запускал диалоговую программу... Наконец машина полностью проснулась:

— Пожалуйста, назовите личный номер.

— Декард, Б-6354. Ведущий лезвие.

— Личность подтверждена. Предупреждение: система имеет ограниченную работоспособность. Большая часть данных утрачена.

Охотник закурил. Ему предстояла беседа-полудопрос изуродованной лазером машины.

— Что ты знаешь об уцелевших Nexus-6?

— ... последней модели малоотличимы от обычных людей. Время реакции зрачка соизмеримо с погрешностью методики оценки уровня сочувствия... Боевые модели обладают гиперчувствительностью, они ощущают звук человеческого дыхания на расстоянии...

— В курсе. Читай следующий файл.

— Образец Nexus-6 'Рой'.

— Это фамилия? Имя?

— Из-за особенностей службы у Nexus-6 нет фамилий. Только обозначение.

На экране проигрывалась видеозапись. Впечатляющая атлетизмом фигура обнажённого мужчины-альбиноса, с коротким волосами. Стены и пол помещения выложены белым кафелем... наподобие морга. В центре, на цепи, висит массивный стальной цилиндр. 'Мужчина' отрабатывает на нём удары рук и ног. Бьёт в полную силу, а на лице ни тени боли. Лишь едва различимая улыбка — уголками губ. Появился звук. Оказалось, репликант насвистывает что-то из Бетховена или другой классики. Ясно, что 'Рой' прокачан до последнего волоска на спине.