Продолжение 3

*

Гауптман сидел за столом, задумчиво рассматривая карту. Услышав за окном шум подъезжающей машины, поднялся и выглянул в окно. Возле автомобиля стояли командир егерей и только что приехавший лейтенант Зайгель. Через минуту они уже были на пороге канцелярии...

— Курт, рассказывайте, что Вам удалось узнать в госпитале. — Фон Штайнберг внимательно смотрел на офицера. — Нам нужна сейчас любая информация.

— Немногое, герр гауптман. Венцель после операции еще не пришел в сознание, Ампутация руки, плюс большая потеря крови... Хирург сказал, что надежда только на крепкий молодой организм. Егерь, которого доставили вместе с ним, пока не вкололи очередную дозу морфия, рассказал, что они шли по следам русских, наткнулись на их лагерь, и даже скрутили одного из дозорных. Лейтенант отдал приказ о штурме, но их встретили организованным огнем, а потом взяли в клещи. — часть русских непонятно как обошла егерей с фланга. В этот момент Венцель был ранен и потерял сознание. Длинный Нос... Извините, герр гауптман, егерь Густав Мюлле принял решение об отходе. Они забрали лейтенанта и пленного, отошли в лес, рассчитывая, что русские бросятся вдогонку, и можно будет устроить западню и перебить их из кустов. Но те оказались хитрее. Неизвестно каким образом, но на пути отхода егерей они организовали засаду. Я отношу слова Мюлле к последствиям инъекции морфия, но он сказал, что было всего три человека. Один — с пулеметом, и двое набросились с ножами. Причем нападавшие были одеты "в траву"... Это его слова: " Две кочки вдруг вскочили и перерезали всех".

— Но у самого Густава ведь огнестрельное ранение! — Иоганн Майер удивленно поднял брови. — Причем в спину. Значит, за ними все-таки шли русские. И еще один егерь погиб от пули...

— Еще Мюлле сказал, что перед нападением они слышали волчий вой!

— Вервольфы?!... — Губы Майера скривились в саркастической усмешке. — По-моему, Длинному Носу это действительно привиделось. Я сам — охотник, и знаю цену этим многочисленным легендам и слухам про оборотней и прочую лесную нечисть.

— Я хочу напомнить, что место потом осматривал унтер-офицер Кранц, один из наших лучших следопытов. Он утверждает, что напавших действительно было двое. Также он нашел следы пулеметчика и пути их отхода в лес с остальными русскими. — Зайгель никак не мог уняться. — Эти же следы вывели их на лагерь, и Кранц потом сказал мне, что когда он увидел аккуратно сложенные тела наших солдат возле двух русских могил, в голове как будто прозвучало предупреждение: "Не трогать!". У него возникло даже ощущение, что за ними из леса кто-то наблюдает. Кстати, он отметил, что русские не взяли ничего, кроме оружия и жетонов.

— Майне хэррен, мы сейчас говорим не о том. — Фон Штайнберг решил прекратить ненужный спор. — Сейчас я сообщу вам информацию, являющуюся секретной. Надеюсь, вы понимаете, что кроме нас троих никто не должен ее знать... Начальник штаба армии сообщил мне, что Его Императорское Величество Кайзер Вильгельм II имеет намерение посетить наш участок фронта в ближайшее время. Представьте себе, что русские попытаются напасть на поезд, или кортеж. Поэтому наша задача — в течение трех суток уничтожить их отряд.

Ошеломленные офицеры несколько секунд переваривали новость. Первым очнулся Майер:

— Но ведь нашей роты будет недостаточно для проведения такой операции! Всего сто шестьдесят четыре человека, тем более, солдаты находятся в трех разных точках!

— Не волнуйтесь, Иоганн. Никто не собирается использовать ваших егерей в качестве затычки к дырявой бочке. В Скерневицах задержана отправка двух маршевых рот, они временно переподчиняются нам, еще одна рота должна к концу дня прибыть в Лович. Помимо этого кавалерийский эскадрон будет действовать на флангах, прикрывая "загонщиков", второй будет дожидаться русских у Сохачева совместно с пулеметной командой на моторрадах. Смотрите на карту. Ландвер будет прочесывать леса, гоня русских на север вот к этому месту, где заранее веером будут расставлены девять пулеметов. Оставшихся уничтожит кавалерия.

Задача егерей — идти позади пехоты, усиливая особо опасные места. Но, кроме того, вам, Иоганн, необходимо отобрать десяток опытных следопытов, которые пойдут проводниками впереди пехоты. Кстати, с ними пойдут четверо местных лесников, которые хорошо знают эту местность. Местному старосте-войту приказано отобрать и привести подходящих людей.

— Герр гауптман, а насколько мы можем быть уверены в лояльности местных? — Зайгель вопросительно посмотрел на Штайнберга. — Не исключено, что они могут быть связаны с русскими.

— Местные поляки, Курт, ненавидят русских также, как и нас. А, может быть, даже сильнее.

— А помимо этого, — вступает в разговор Майер, задумчиво молчавший до этого, — Я думаю, что их семьи необходимо поместить под охрану здесь, на станции. Пока не закончится эта "охота".

— Вы хотите взять заложников, Иоганн? — Фон Штайнберг пристально посмотрел на командира роты.

— Мне мои егеря дороже каких-то там поляков, и в случае чего я не буду церемониться.

— Я разделяю ваши чувства, но примите совет. Сделайте это тихо и, по возможности, незаметно. Я долго пытался понять логику действий командира русских... Он не собирался нападать на Лович, целью был состав с газовыми баллонами. Но когда заложников не отпустили, русские появились на станции, и первое, что они сделали — освободили местных. А потом уже устроили этот разгром... Это — вполне в его духе...

— В духе кого, герр гауптман?!. Вы знаете русского командира? — Лица обоих егерей вытянулись от удивления.

— Я очень хотел бы надеяться, что ошибаюсь... Не так давно мне довелось встретиться с русскими партизанами. — Фон Штайнберг с закаменевшим лицом помолчал несколько секунд, потом продолжил. — Они действовали очень похоже. И я не удивлюсь, если ими командует тот же офицер...

— Вы... Вы встреча... — Вопрос Зайгеля был оборван красноречивым взглядом Майера, впрочем, подкрепленным толчком в бок.

— Да, лейтенант. Я командовал авиаотрядом. Русские напали ночью, неожиданно, захватили врасплох. Аэропланы и технику сожгли... Мы уже готовились к самому худшему, тем более, что большинство отряда составляли казаки, которым ничего не стоит ради удовольствия подрезать человеку поджилки и бросить в воду, да еще и спорить, сколько он продержится. Но офицер, ими командовавший, приказал никого не трогать, и даже дал несколько дельных советов по уходу за отра... ранеными.

Сейчас я прибыл сюда с задачей поймать этого лойтнанта Гуроффа. Но, сказанное сегодня в штабе полностью все меняет. Русский отряд должен быть уничтожен до того, как прибудет Его Императорское Величество. Если эти партизаны себя никак не проявят, начинаем завтра утром. Если нет вопросов, готовьте людей...

Уже выйдя из пакгауза, Зайгель поинтересовался по какой причине он получил по ребрам.

— Видишь ли, Курт, когда нас отправляли сюда, командир батальона рассказал мне историю этого гауптмана. Для того, чтобы я мог принимать ПРАВИЛЬНЫЕ решения. Фон Штайнберг сейчас всеми силами будет пытаться выполнить поставленную ему задачу потому, что на кону его репутация. Ему надо очиститься после гибели авиаотряда.

— Что же в этой ситуации будет делать обер-лейтенант Майер? — Вопрос прозвучал шутливо, но глаза Зайгеля смотрели серьезно. — И что он посоветует делать своему младшему товарищу?

— Эти чистоплюи-летуны заигрались в рыцарей там, в небе. И совсем забыли, что на земле война — это кровь и грязь. Обер-лейтенант Майер будет думать о своей роте, а не о том, как помочь выправить карьеру какому-то берлинскому выскочке. И посоветует делать то же самое лейтенанту Курту Зайгелю...

*

Несмотря на то, что все в лагере занимались своими делами, чувствовалась напряженная атмосфера. Слишком неожиданной была гибель наших. И теперь, наверное, почти все думали об этом. И думы эти были не слишком хорошими. А, самое главное, нельзя бросать ситуацию на самотек, — только хуже будет. Нам сейчас нужна маленькая победа. А еще всех озадачу по полной, чтобы не раскисали. Как неоднократно говорил наш начальник курса в Можайке: "Чем бы солдат не занимался, лишь бы за... устал до невозможности подумать о чем-то запрещенном". Звучала эта фраза обычно после ставшего традиционным десятикилометрового марш-броска в ночь с субботы на воскресенье, потому и запомнилась. Так что, сейчас все получат работу для рук и головы, только сначала проведем небольшую политинформацию.

— Внимание всем!.. — Все свободные поднялись, обступили меня кружком. — Послушайте меня... То, что вчера произошло, случилось бы рано, или поздно... Не думайте, что мне все равно... Это не так... Но мы — на войне, где вопрос стоит так: или тебя убьют, или ты убьешь... До сих пор мы работали против тыловых подразделений. Сейчас же против нас кинули егерей. Эти гансы могут больше обычных. Хорошо стреляют, умеют незаметно подкрадываться, организовывать засады в лесу... Отряд прапорщика Оладьина застали врасплох, в лагере, неожиданно, с большим перевесом в людях. По всем правилам войны егеря должны были перебить всех наших без потерь, с сухим счетом... Мы потеряли двоих... Им — Вечная Память и Царствие Небесное!.. А у гансов — пятнадцать трупов! Дальше будет еще больше!.. Но от случайной пули никто не застрахован. Помните об этом!.. Не в наших силах заставить Смерть отступить, но отпугнуть ее может каждый. Умением воевать и готовностью прийти на выручку товарищу!..

Теперь слушай приказ! Командирам групп — проверить сколько осталось боеприпасов и консервов. Когда закончу, доложите.

Две "пятерки", бывшие у виадука, готовятся снова идти туда с прапорщиком Оладьиным. Сергей Дмитриевич, берете с собой подрывников и оставшийся запас взрывчатки. Нужно постараться вывести его из строя надолго. Егерей по моим подсчетам там осталось немного, человек десять-пятнадцать, но все равно особое внимание — охранению. Если им отсюда отправят подкрепление, мы их притормозим по дороге. Времени у Вас немного, завтра утром быть... в запасном лагере. Отряду пора уходить "домой", задание мы выполнили. Да, Кот со своим ружьем идет с Вами. На всякий случай. Заодно поможет дотащить тротил... Федор, ты трофейную проволоку с собой захватил?.. Оставь здесь!

Чернов, готовь свою группу в разведку. Я с вами пробегусь по окрестностям, посмотрим, кто чем занимается. Да и едой на дорогу надо запастись. Идем налегке, часа через три вернемся.

Далее, свободные три "пятерки", берете трофейные штыки, их должно быть штук сорок с лишним. Нарубите толстых веток, каких — я покажу, прикручиваете к ним железки, и делаете ловушки. Семен с Гордеем объяснят, как их ставить, и помогут, если что. Все остальные — подготовка к походу и охрана лагеря... Вопросы есть?.. Тогда — работаем!

Объясняю замысел заподлянок сибирякам и командирам "пятерок". Берем две палки толщиной с палец и длиной в пару ладоней, складываем их крестом. К ним проволокой вертикально приматываем за рукоять маузеровский штык острием вверх и получаем конструкцию, отдаленно напоминающую противотанкового ежа. В нужном месте лопаткой подрезаем и откидываем дерн, выкапываем ямку нужной глубины и на дно устанавливаем конструкцию. Потом немного присыпаем землей основание, утрамбовываем, и на веточки укладываем срезанный дерн. Если кто наступит сверху, тридцать сантиметров хорошо заточенной стали в ноге ему обеспечено. Лишний грунт в мешках убираем и высыпаем в укромное место...

Идея миниатюрной волчьей ямы понравилась всем, и народ с энтузиазмом принялся за дело. Семен с Гордеем пообещали сделать все незаметно и оставить проводника, когда мы будем возвращаться. Вот теперь пойдем посмотрим, что в мире творится...

Побродив пару часов рядом с близлежащими дорогами, нашли подходящее место для засады на гансов, если те ломанутся к Скерневицам. Там был такой симпатичный поворотик, на котором всяко придется скидывать скорость. И он отлично просматривался с нескольких точек. Если поставить два пулемета, то можно таких дел наворотить! Пометив место на карте, пошли к другой гравийке. Она была не столь оживленной, как предыдущая, но все же пришлось прождать полчаса возле ответвления, переходящего в просеку, пока не появилась подходящая цель. Четыре повозки, нагруженные мешками и ящиками, неспешно катили в сторону Ловича. На передней, соорудив из мешков какое-то подобие дивана, сидели два офицера и о чем-то мило беседовали под скрип колес. На следующей помимо возницы сидел еще один ганс с винтовкой в руках. Этот может и стрельнуть не вовремя, начинать надо с него. Показываю своим, что его надо гасить первым, брать тихо, без шума, и начинаем.

Сбить с повозок и связать полусонных от монотонности путешествия немцев было нетрудно. Офицеры, удивленно вылупившие глаза на диссонанс между вежливым "Гутен морген" и смотрящим на них пистолетным стволом, даже и не подумали хвататься за кобуры. А спустя пару секунд их содержимое перекочевало в мои шаловливые, но цепкие ручки, и я стал обладателем какого-то револьвера 1883 года выпуска и непонятного пистолета-уродца с именем "Мента 6,35" на затворе.

Обоз быстренько увели сначала на просеку, потом — на полянку невдалеке, и бойцы стали разбирать какого же счастья им столько привалило. Сам, пользуясь знанием немецкого, решил пообщаться с пассажирами первого экипажа. Эти двое неподвижно сидели, наверное, боясь шевельнуться и этим вызвать неконтролируемую вспышку гнева со стороны русского варвара и бандита. Внешне они были похожи друг на друга, оба невысокие, упитанные, курносые и веснушчатые. У обоих усики щеточкой, скорее всего по последней армейской моде. Разница заключалась только в том, что один был бледным и рыжим, а другой — блондином с нервными красными пятнами на щеках.

Ладно, начнем с рыжеватого толстячка в мундире военного врача.

— Ваше звание, имя, подразделение? Куда и зачем следуете?

Немчик впечатлился, очевидно ему еще не попадались русские разбойники, хорошо знающие немецкий язык, и тут же ответил:

— Ассистенцарцт Йозеф Вальтрауб, полевой госпиталь III резервного корпуса. Направлен в Лович в распоряжение... э... обер-лейтенанта Майера, командира роты егерей для оказания медицинской помощи... Герр официр, я — медик и, согласно всех международных соглашений, являюсь некомбатантом... Вы меня не убьете?..

— Ну, что Вы, герр доктор! Мы стараемся соблюдать конвенции. Правда, не всегда это получается... — Что-то Айболиту взбледнулось. — Но в Вашем случае волноваться не стоит. Я отпущу Вас, как только узнаю все, что мне нужно... Кстати, а что за чудо техники Вы таскали в кобуре? Ни разу не видел таких чудовищ.

— Видите ли, герр...

— Называйте меня герр лойтнант, так Вам будет проще.

— Видите ли, герр лойтнант, я — хирург, и скальпель в руках держу гораздо чаще, чем пистолет. К тому же я давал клятву Гиппократа...

Ага, сейчас прям слезу пущу. Доводилось уже слышать про обращение с нашими ранеными в лагерях, и как такие вот врачи их там лечат. Ладно, убивать тебя все равно не будем, сделаем вид, что поверили в твою белую пушистость.