Я люблю тебя за вредность

Макгарден вывел 'Ленд Ровер' с автостоянки и виртуозно влился в поток машин, несущихся в направлении Лондона. Включив негромко музыку, он, кажется, совсем потерял интерес к попутчице. Анна прикрыла глаза и погрузилась в собственные воспоминания...

* * *

— Вернись, малявка! Поймаю, прибью!— полноватый белокурый мальчишка лет восьми выскочил из парадной двери трехэтажного особняка и стремглав понесся за улепетывающей пятилетней девчушкой.

— Ха, ты еще попробуй, догони! — девочка обернулась, показала гневному брату язык и понеслась по саду.

— Ты маленькая несносная паразитка! — мальчишка, тяжело дыша, остановился. Согнувшись, он уперся руками в колени и с трудом перевел дух: — Ладно, не Робин Гуд все равно когда-никогда, а вылезешь.

— Дурак?! Какой из меня Робин Гуд, я же девочка! Вот Мэри Энн, это да! — выглянула из-за ствола огромного клена девчушка, опасливо косясь на кузена: — зато из тебя очень даже симпатичный Шрек получился!

— Шрек значит?

— А что, такой же пузатенький и зелененький, — невинно хлопнула глазками.

— Ну все, Мэри Энн, теперь тебе точно конец!

— А-а-а! Ошибочка в расчетах! Миленького Шрека не получилось, вышел злющий огр! — она с визгом рванула вперед.

— Энни, что здесь происходит? — на пути девочки внезапно возник ее папа, чем она не преминула воспользоваться. Шмыгнув ему за спину, она выглянула из укрытия:

— Ой, пап, ну даже не знаю, с чего это Грег взбесился...

— С чего?! — взревел подоспевший мальчик: — Дядя Бен, посмотрите, что эта паразитка сделала! — он пальцем указал на свою подкрашенную в зеленый цвет шевелюру и такого же цвета разводы на лице.

— Пап, я не виновата! Просто мне захотелось поиграть с живым Шреком! — оправдалась девочка, заглядывая в лицо отцу огромными умильными карими глазками.

— Сейчас ты похожа на того котяру: глазища во! — он приставил к глазам сомкнутые полукольцами пальцы: — такие же наглые!

— Грег! Ты снова Энн обижаешь? — к ним подошла Джейн Стентон.

— Мам! — возмущенно вскинулся мальчишка.

— Джейн, племянник здесь не причем, Это все моя непоседливая дочурка... — Бен строго посмотрел на Энн: — придется тебя немного наказать, чтобы твою чудесную головку больше не посещали подобные идеи.

— Но папа!

— Никаких но!

— А что собственно произошло? Грег, что с твоим лицом и волосами? — Джейн наконец справилась с шоком.

— Это все она. Вылила мой шампунь, а вместо него налила гуашь, — пролил свет на происхождение такого экстравагантного цвета своих волос мальчик.

— Та-а-ак, быстро умываться, а ты, Бен, не слишком строго наказывай девочку. Она еще маленькая, — это уже деверю.

— Ну что ты, Джейн, наказание для этой оторвы будет самое гуманное, — мужчина строго посмотрел на дочь: — через час, будь добра, сделать перевод с английского на французский и русский. Книгу возьмешь любую в библиотеке дяди Стивена. И не забудь извиниться перед Грегом.

— Хорошо, — Энн понуро опустила голову и поплелась в библиотеку...

* * *

— Грег, смотри какое яблоко! — Энн восхищенно ткнула пальцем в самое крупное бордовое яблоко, висевшее на ветке: — хочу его.

— Может другое? Смотри сколько их тут...

— Не-е-ет, хочу это! Ну Грег, ну братик, ну пожалуйста! Честно-честно до самого вечера буду паинькой!

— Ладно, сейчас достану, — Грег взобрался на яблоню и пополз по ветке, пытаясь дотянуться до нужного фрукта.

— А-а-а-а! — не удержавшись, он свалился с дерева и грохнулся на траву.

— Эх, ты! Вот как надо, — девочка с проворством кошки вскарабкалась по стволу на дерево и, добравшись до заветного плода, сорвала: — держи!

Яблоко точно снаряд угодило кузену по макушке и, расколовшись, разлетелось во все стороны: — ха-ха-ха!

— Дура! — Грег вскочил и, сорвав первое попавшееся яблоко, запустил в сестру.

— Значит так?! — Энн только этого и ждала: — гаси вражескую морду! — хохоча, она с невероятной скоростью стала обстреливать кузена...

Через час они вернулись в дом.

— Боже!

— Энни?!

— Грег!

— Опять?!

— не знаешь, что с ними? — шёпотом спросила девочка у брата, глядя на отвисшие челюсти взрослых.

— Понятия не имею, — пожал плечами мальчик и понесся к лестнице: — кто последний, тот какашка!

— И это не я! — Энн догнала кузена и ловко юркнув ему под руку, влетела в свою комнату, но прежде, чем захлопнуть дверь обернулась и показала язык.

* * *

— Тетя Джейн, а вы не знаете, что с моей мамой? Почему она плачет? — опустив голову, девочка принялась ковырять сандалией траву. Она только что застала заплаканную маму в комнате. Но как только мать увидела вошедшую дочку, тут же попыталась спрятать слезы за улыбкой. На вопрос ребенка: что случилось, она только крепче обняла ее и заверила, что все в порядке. Только этот ответ вовсе не устроил маленькую, но очень смышленую девочку. Видеть маму плачущей, ей еще не доводилось. Они втроем были так счастливы, что повода для слез не было ни у кого. Спустившись вниз, она отыскала в саду тетю.

— Маленькая, не бери в голову, — женщина присела перед ней на корточки и нежно обняла: — твоя мама просто посмотрела очень грустный фильм.

— Зачем тогда она его смотрела, если из-за него нужно плакать?

— Ну, понимаешь, взрослым иногда хочется поплакать...

— Но это же глупо. Я вот очень не люблю плакать, даже когда упаду и больно ударюсь.

— Ну ты ж у нас умничка! Такая храбрая и абсолютно бесстрашная!

— Да, а Грег трусишка! Тетя Джейн, представляешь, я ему лягушку на голову посадила, а он как завизжит! Ну точно девчонка! — рассмеялась малышка, забыв все свои тревоги.

— Это он от неожиданности. К тому же ты, как уже выяснилось, гораздо храбрее, — мягко усмехнулась Джейн: — ну а теперь беги, найди Грега. Скоро будем обедать.

— Ур-р-ра! — Энн стремглав понеслась по лужайке за дом, где в бассейне плавал кузен.

* * *

— Настя, я прошу тебя...

— Не думаю, что теперь ты имеешь на это право...

— Прекрати! Пожалуйста... Хотя бы выслушай...

— Бен, никогда не думала, что ты можешь так со мной поступить...

Маленькая Энн шла в столовую мимо библиотеки, когда услышала голос отца. Обрадовавшись, она решила, что они забыли о времени, но тихий, срывающийся голос мамы заставил ее остановиться и прислушаться. За дверью послышался тяжелый вздох отца:

— Прости меня, я сам не знаю, как это получилось.

— Нет. Боюсь, нам больше не о чем разговаривать... Я никогда не смогу простить тебе предательства...

— было слышно, как мама встала и направилась к двери.

— А как же Энни? Наша семья?

— Это у тебя нужно спросить. Ты не думал ни о дочери, ни о семье, когда...

— Настя! Ну прости, я сделал огромную ошибку! Сам себя никогда не прощу...

— А от меня требуешь? Извини, Бен, это невозможно... Ты растоптал то чудесное, что нас связывало... — по тихим всхлипам Энн поняла, что мама плачет. Выходит папа сделал маме больно,... Но как? Почему?' — растерянная и ошеломленная девочка так и стояла у двери, не имея сил сдвинуться с места.

— Я думаю, ты не станешь возражать, если мы с Энни завтра покинем Англию. Твои права на дочь остаются прежними, за исключением того, что жить мы будем в разных странах.

— Но...

— Нет. Никаких но.

Послышались шаги, и дверь распахнулась, пропуская маму.

— Энни? Девочка моя, что ты здесь делаешь? — Анастасия опустилась на корточки перед дочерью и нежно обняла.

— Я просто хотела позвать вас в столовую...

— А мы уже идем! — как можно веселее сказала мама и поднялась, взяв Энн за руку: — веди меня мой маленький Сусанин!

— А папа? Мам, почему ты плакала? Папа тебя обидел? — девочка не сдвинулась с места, глядя на мать огромными, полными надежды глазами.

— Ну что ты, конечно же нет, — Анастасия улыбнулась дочери и повела в столовую: — давай мы сейчас пообедаем, а потом поднимемся к тебе в комнату и обо всем поговорим. Хорошо?

— Угу... — Энн вяло поплелась рядом. Детское сердечко гулко стучало в груди. Что-то подсказывало ей, что им с Грегом придется очень скоро расстаться. Не смотря на все проказы и проделки, она очень сильно и нежно любила своего двоюродного брата...

* * *

Эй, мелкая, ты чего это тут уселась? — Грег увидел Энн, сидящую под кустом жимолости в парке и не смог пройти мимо: — я не понял, ты, что опять что-то задумала? Ага, так и знал! Недаром же тебя весь вечер не видно и не слышно.

Вместо ожидаемой колкости, девочка поджала под себя ноги и, обхватив колени руками, уткнулась в них лицом.

— Энн, ты чего? — Грег опустился рядом с сестрой. Он впервые видел ее такой и даже не представлял, что с ней могло случиться: — Букашка, ты что-то натворила и теперь боишься показываться? Просто скажи, и мы вместе подумаем, как все исправить.

Ответа не последовало, лишь легкий отрицательный кивок.

— Энн, сестренка, так дело не пойдет. Или ты мне говоришь, что происходит, или я иду к дяде Бену...

— Иди, мне все равно, — сухим, не свойственным ей голосом, отозвалась кроха.

— Ого, это уже серьезно...

— Думай, что хочешь, только оставь меня в покое.

— Энни, ты моя сестра и должна доверять мне. Мы же всегда были одной командой, — Грег обнял кузину за плечи и прижал к себе: — не плачь, малышка. Я совсем не понимаю, что происходит...

— Грег, мы с мамой завтра улетаем домой... — еле разобрал он сквозь всхлипывания.

— Как домой? Мама же говорила, что ты еще целых полтора месяца будешь жить с нами...

— Я буду скучать по тебе... — она обвила тонкими ручонками шею мальчика и еще горше разрыдалась.

— Не плачь, пожалуйста, букашка... Я сейчас пойду и поговорю с мамой. Она попросит тетю Анастасию и дядю Бена, чтобы тебя оставили.

— Не-е-ет, братик, тетя Джейн не сможет помочь... Мама сказала, что мы утром улетаем... — она отстранилась и утерла рукавом слезы. Отсев от него подальше, девочка снова обхватила себя руками: — Грег, иди...

— Мелкая, ты что? Я тебя не оставлю...

— Пожалуйста... — мальчик понял, что ей нужно побыть одной и его присутствие тяготит кузину. Покачав головой, он понуро побрел по дорожке к дому. Ему было больно видеть свою вечно задиристую веселую сестру в таком виде, еще больнее, понимать, что она не пожелала делиться с ним своими переживаниями. Несмотря ни на что, он просто обожал эту несносную малышку....

Оставшись одна, Энн горько разрыдалась, размазывая по щекам слезы. В тот момент она очень надеялась, что радетели образумятся и померяться. Тогда у них снова все будет замечательно. Надежды рухнули, когда Анастасия привезла маленькую дочурку в красивый особняк и объявила, что это, отныне, их дом. То, что этот дом находится в России, собственно, в Москве, Анна узнала немногим позже, когда столкнулась с доброй тетей Леной — поварихой, говорящей исключительно на русском языке. Конечно, особого дискомфорта при общении на русском девочка не испытывала, так как во Франции у нее была русскоговорящая няня, да и мама постоянно разговаривала с дочкой на родном языке. Родственников по маминой линии у них не было. Только мамина подруга детства, живущая в центре Москвы, часто заглядывала к ним вместе со своими детьми и привозила маленькой Энн подарки. С Артемом и Лизой Грозными Анна подружилась. Ребята приняли ее в свою семью и считали младшей сестренкой. Энн и Лиза учились в одном классе, в элитной школе. Артем был старше на три года, но учился в той же школе и был защитником девочек. Именно он пристрастил ее к гонкам, в организации которых сам принимал непосредственное участие. Лиза же, наоборот, к гонкам была абсолютно холодна, ее увлечением были латиноамериканские танцы. Она постоянно таскала на свои репетиции Анну. Только Энн больше по душе были свободные темы и, вскоре она уже танцевала брейк и хип-хоп. Анна была увлекающейся натурой, потому с головой окуналась в любую авантюру, лишь бы не чувствовать дикого всепоглощающего одиночества, снедавшего ее изнутри, стоило ей остаться одной. Ее мать — Анастасия Картер, довольно-таки, известная художница, ввиду своей постоянной занятости, совсем отдалилась от дочери. Конечно, маленькой девочке было невдомек, что мама тяжело переживает разрыв с ее папой, потому и зарывается в работу с головой. Лишенная материнской заботы, предоставленная сама себе, малышка привязалась к старому водителю, дяде Паше, другу ее покойного дедушки, которого мама наняла сразу после возвращения. Несмотря на видимую раскованность, Энн была замкнутой. Многочисленные друзья и подруги по школе, а так же разнообразным хобби, которых у нее было предостаточно, не имели доступа к мыслям и душе девушки. Даже Лиза, с которой они очень тесно общались, не догадывалась, что кроется за непринужденностью, озорной веселостью и бесшабашностью подруги. За все одиннадцать лет, прожитые в России, Анна виделась с отцом всего несколько раз. Как оказалось, он тоже был бесконечно загружен работой и редко имел возможность провести с дочерью пару недель. Так вышло и в этот раз: Отгремел роскошный выпускной бал, завершивший своим апофеозом школьную страницу. Анна уже знала, что будет учиться в университете Ниццы на ландшафтного дизайнера. Художественные способности она унаследовала от матери. Конечно, настоящей художницей ей не стать, но вот ландшафты у нее всегда получались прекрасными и оригинальными, и мама позволила дочери создать дизайн, прилегающей к их особняку территории. Проект получился настолько впечатляющим, что это и стало отправной точкой в выборе специальности. Всякий, кто посещал их особняк, упрашивал Анастасию дать координаты дизайнера. На что она только загадочно улыбалась и отшучивалась. Школа осталась позади, а впереди была учеба в университете и жизнь с отцом. Анну волновало, как сложится ее жизнь с отцом, после долгих лет разлуки. Оказалось, что совершенно напрасно. Отец встретил дочь с распростертыми объятиями. Они провели две замечательные недели в особняке Бена Картера на Лазурном берегу. Однако длительная командировка, в которую отец был вынужден отправиться, навела его на мысль, что дочь может погостить несколько недель у дяди Стивена, заодно, повидаться с кузеном. От отца Анна узнала, что Грег уже перешел на четвертый курс архитектурного факультета. Желание увидеться с двоюродным братом, дядей Стивеном и тетей Джейн с такой силой охватило девушку, что она даже не расстроилась из-за расставания с отцом.

* * *

Джип резко ушел вправо и притормозил у обочины. Анна, далеко унесшаяся в свои воспоминания, вздрогнула и вопросительно взглянула на невозмутимого Макгардена.

Причина неожиданной парковки не заставила себя долго ждать, нарисовавшись в зеркале заднего обзора.

'А вот и кузен', — Энн повернулась к блондину, плюхнувшемуся на заднее сидение. И куда девался тот пухлый щекастый мальчишка, которого она так доставала в детстве? Усевшийся в автомобиль парень был довольно высок, сухощав и весьма симпатичен. Кивнув Макгардену, он с широкой улыбкой повернулся к девушке. В глазах кузена отразилось откровенное замешательство, пополам с недоверием.