Искупление. Часть вторая.

— Так и продолжай делать, — улыбнулся Флэй, стискивая меня до хруста в ребрах. — Мы дома, Сафи, мы дома! — торжествующе воскликнул мой дикарь, а я промолчала.

Это был его дом, не мой, пока не мой. Я готова была завоевывать доверие, была открыта для дружбы с чужими мне людьми, только бы и они были так же открыты. Впервые за этот месяц у меня пропало настроение. Я старалась скрыть свое состояние от Флэя, сидевшего на руле и улыбавшегося своим мыслям время от времени. Его возбуждение было мне совершенно понятно. Он десять лет не был дома. Конечно, мой дикарь скучал по своим родным. И, наверное, предвкушение встречи делало его немного слепым, потому что святая вера мужчины в то, что все будет хорошо, была для меня сомнительна. Я когда-то удивилась, что он спокойно принимает меня, ту, чей народ совершал грабительские набеги на этот край, грабивший и убивавший его народ. Так почему же его соплеменники должны быть похожи на моего дикаря, узнавшего не только тех разбойников, приплывавших сюда, но и таких таргарцев, как тар Мерон, Аристоф, Берни и священник из Одрига.

Это были неприятные мысли, и очень хотелось верить в то, что Флэй знает, о чем говорит. Он перевел на меня сияющий взгляд, и блеск темно-карих глаз немного померк. Мужчина поманил меня к себе и усадил на колени. Я прижалась щекой к его щеке, сцепил руки на шее и затихла, чувствуя себя сейчас такой беззащитной, какой, кажется, еще никогда не была.

— Говори, — велел Флэйри.

— Я боюсь, — вздохнула я.

— Меня?

— Нет! — воскликнула я и посмотрела на него.

— Значит, ничего не боишься, — сказал он и погладил по лицу тыльной стороной ладони. — Хватит забивать свою головку всякими нехорошими мыслями. У тебя есть мужчина, он и будет решать проблемы, если они возникнут.

Я кивнула и улыбнулась, снова прижимаясь к нему и следя за тем, как темная полоса впереди все больше растет, превращаясь из ровной линии в ломанную. Теперь я видела гору, даже могла различить силуэты прибрежных деревьев. Сердце тоскливо замирало, и я сильней стискивала шею дорогого мне мужчины. Он не иронизировал, не издевался, не подначивал, только поглаживал по спине и время от времени коротко целовал в щеку. В какой-то момент мне показалось, что я заразила его своим дурным настроением, и стало стыдно. Он ведь домой вернулся, радовался, а тут я со своими надуманными страхами.

— Когда мне раздеваться? — спросила я, деловито поглядев на него.

— Зачем? — Флэй удивленно посмотрел на меня.

— Ты говорил в Таргаре, что вы ходите голыми, не хочу выделяться, — и я посмотрела на него честными глазами.

— Подожди немного, — тут же включился в игру дикарь.

— Чего ждать? — делано изумилась я.

— Они такие нежные, вдруг напугаешь, — ответил Флэй и рассмеялся, получив легкий подзатыльник. — Или соблазняться, — тут же исправился наглец. — Я еще мать обнять не успел, а уже в брачные игры вступлю.

— И всего-то, — фыркнула я.

— Пожалей меня, у меня рогов нет, биться нечем, — его глаза вновь сверкнули весельем.

— Мелочи, с рогами могу помочь, — отмахнулась я. — Тебе побольше и поветвистей?

Флэй даже рот открыл от моего заявления. Некоторое время смотрел на меня, а затем перевел дыхание.

— Мне не понравилась эта шутка, — произнес он вдруг охрипшим голосом.

— Прости, — я опустила взгляд. — Ты сомневаешься во мне?

— Ни мгновения, — мотнул головой мужчина. — Но вдруг подумал... Ты ведь у меня красивая... такая... необыкновенная, — рука на моей талии сжалась чуть сильней.

Я вскинула на него взгляд и невольно расплылась в улыбке.

— Ты в себе сомневаешься?

— Мне тридцать четыре года, тебе двадцать четыре. Десять лет разницы в возрасте. Вокруг будут бродить более молодые мужчины, — немного недовольно произнес Флэй. — Я в тебе уверен, в себе тоже, но я не уверен в том, что стерплю посягательства на свою женщину.

И вот тут я расхохоталась. Он был такой милый в этот момент. Флэй что-то проворчал и дернул меня за ухо. Это меня только больше развеселило. Во-первых, кто мог сравниться с этим мужчиной, я просто не представляла, а во-вторых, он ведь действительно поверил, что на меня найдутся охотники.

— Флэй, я альен! — воскликнула я. — Я чужая и мне двадцать четыре года! Думаю, в твоем племени найдутся девушки моложе и красивей...

И вот тут осеклась я, глядя на него сузившимися глазами.

— Что? — недоуменно спросил мужчина.

— И мама тебе каждый год присматривает невесту, ты говорил, — хмуро отозвалась я.

— На то она и мама, — пожал плечами Флэй. — Стой, ты ревнуешь что ли? — глаза его вспыхнули возмущением. — Нет, ты погоди. Это я тут ревную! Ты зачем посягаешь на чужую территорию? Место уже занято!

— Флэй, — поморщилась я. — Я серьезно.

— А я не серьезно?! Тебе даже думать не стоит, что я могу глядеть на совершенно чужих мне женщин, а вот мне, пожалуй, нужно быть повнимательней к более молодым особям мужского пола. Выросли тут без меня. Глазищи сверкают, длани тянут.

— Еще никто не тянет, — усмехнулась я.

— Ключевое слово — еще, — деловито кивнул дикарь. — Смотри мне, — он погрозил мне пальцем и клацнул зубами.

Я рассмеялась и от души поцеловала его. Даже это перевел в шутку.

— Флэй, ты дерево, — повторила я на его языке уже облюбованное выражение.

— Протестую, — воскликнул он. — Йе сьон ен афид льос, — гордо произнес дикарь.

— Сын ты, сын Белой Рыси, знаю, — рассмеялась я.

Такие тренировки со случайными фразами он часто мне устраивал. Моя задача была перевести, что поняла. Это выражение я уже наизусть знала. Заслужив поощрительный поцелуй, я опять посмотрела в сторону земли. Ветер был попутным, и мы быстро приближались. Вот уже стали заметны более мелкие детали, валявшиеся на берегу, например, бревно и большой валун. Вздохнув, я потерлась кончиком носа о висок Флэя.

— Где моя смелая девочка? — спросил он с доброй улыбкой.

— Нет ее, — малодушно ответила я.

— Тогда зови ее, скоро подойдем к берегу, — меня легонько дернули за кончик косы.

Флэй споро убрал парус, вставил весла в уключины, и мощными гребками погнал нас в неизвестное и волнительное будущее. Я не смотрела на берег, смотрела на своего мужчину, набираясь сил и решимости. Он смотрел на меня, время от времени оборачиваясь и проверяя, куда идет лодка.

— Добрались, — выдохнул Флэй, когда наше суденышко ткнулась носом в песок.

Он перемахнул через борт, взял из моих рук оружие, надел на себя и протянул мне руки. До берега донес и поставил, когда под его ногами оказался песок, смешанный с галькой. После обулся, и мы направились в сторону желтых деревьев и пожухлой травы, держась за руки.

— А где твой дом? — спросила я.

Голос чуть дрожал от едва сдерживаемого волнения. Пальцы Флэя сильней сжали мою ладонь, и он указал свободной рукой:

— Видишь гору? Рыси живут за ней. Идти достаточно долго, но к ночи должны добраться.

— Ох, — выдохнула я и потрогала пылающее лицо. — Я так волнуюсь.

Мужчина поднес мою руку к губам и подмигнул, подбадривая меня. Вскоре мы вышли к роще, где мой дикарь остановился и глубоко втянул носом воздух, после широко улыбнулся.

— Хорошо-то как! — воскликнул он.

Я улыбалась, глядя на его радость, и становилось как-то легче и спокойней. Ну, чего испугалась? И здесь люди живут, значит, и я смогу. Ну, не умею я толком ничего, так научусь. Почистила же целую рыбину, пока были в море. Подумаешь, что после этого Флэй, обозвав меня разорительницей, поймал новую, но начало-то положено! Руки есть, голова тоже, желание прилагается. Справлюсь! Решительно тряхнув головой, я преисполнилась боевого духа. Флэй, бросив на меня взгляд, хмыкнул и снова посмотрел на гору, которая еще не скрылась из вида. В его глазах появилось мечтательное выражение.

— А мы сейчас не на ваших землях? — спросила я.

— В общем-то, берег хозяина не имеет, — ответил дикарь и вдруг остановился, прислушиваясь к чему.

Затем осмотрел себя, меня и выругался.

— Что? — насторожилась я.

— Да, я так, кое-что вспомнил, — беспечно отмахнулся Флэй, — не бери в голову. Разберусь.

И до меня дошло — одежда. Мы же сейчас в одежде Таргара, альены, оба. Любой из местных обитателей примет нас за чужаков, но не идти же голыми! Что ж, остается надеется, что никто нам не встретится, а свои должны моего рыся узнать, не забыли же его за эти десять лет.

Боги! Это же сколько всего тут могло измениться за десять лет? Вновь обернувшись, я посмотрела на моего дикаря. Он теперь был более собран, больше прислушиваясь и поглядывая по сторонам. Я тоже начала озираться.

— Иди, как шла, — тут же одернул меня сын Белой Рыси. — Если за нами следят, не стоит обозначать страх.

Вот после этих слов мне стало страшно. Только что не было, а теперь стало. И чем дальше мы уходили от спасительной лодки, тем сильней становилась тревога, и все больше нарастала внутренняя дрожь, переходя во внешнюю.

— Эй, голубка, клюв выше, — воскликнул Флэй, поддевая мой нос костяшкой пальца. — Без предупреждения нападают только натты.

— Натты? — переспросила я.

— Ньосер натт, — проговорил он на родном языке. — Ночные тени. Это бродяги. Они надолго не оседают. Зиму переждут, весной и в начале лета скотину откормят и дальше. Если хотят осесть, спрашивают разрешение, если проходят через чужие земли, мнением хозяев не интересуются. Дичи в лесах много, травы еще больше, им не мешают. Не особо агрессивные, но чужаков не любят. И в войне их лучше за спиной не иметь, мародеры. Да и в спину ударить не погнушаются.

— Неприятное племя, — я передернула плечами.

— Их никто не любит, — ответил Флэй. — Остальные остановят даже чужаков, а там разберемся. Не переживай.

Кивнув, я осторожно повела глазами по сторонам, прерывисто вздохнула, и мы продолжили путь. Постепенно дорога удалялась все больше от берега, уходя все дальше в лес. Теперь я вовсе прижалась к моему дикарю, и он положи мне руку на плечо.

— Жаль, лошадей нет, — негромко произнес Флэй. — Устанешь ты у меня.

— Я тебя выдерживаю, рысик, так что расстояние — сущий пустяк, — расхрабрилась я.

— Забавно, — усмехнулся дикарь. Я вопросительно посмотрела на него. — Назвала забавно, — пояснил он. — Мне понравилось.

— Р-р-рысик, — повторила я, больше мурлыкая, чем рыча. — Только совсем не белый. Черный рысик.

— Просто меня, как следует, отмыть надо, — засмеялся Флэй. — После бани я буду блондин с голубыми глазами.

Я живо заинтересовалась новым словом. Как-то до этого не интересовалась, а он не рассказывал, где они моются. Флэй рассказал про деревянный сруб, в котором и происходит омовение.

— Куда-то идти надо? — поразилась я.

— Специально для тебя пристрою к дому, — пообещал мужчина, и я немного успокоилась на эту тему.

Мы еще какое-то время шли, молча, поглядывая по сторонам. Постепенно появлялся голод. Желудок подал голос, взвывая к совести своей хозяйки, но среагировал на это Флэй. Он огляделся, что-то выискивая взглядом, после потянул к неизвестным мне кустам, где висели гроздья черных ягод. Не мучаясь вопросом, куда собрать ягоды, мужчина просто срезал ветку и вручил мне.

— Ничего другого пока предложить не могу, — с сожалением произнес он.

— Угощайся, — щедро поделилась я, протягивая ему ветку.

Флэй сорвал пару гроздей, закинул сразу горсть ягод в рот и повел меня дальше. Ноги уже болели и хотелось отдохнуть, но сын Белой Рыси упорно вел меня вперед, стремясь добраться до горы до темноты.

— Там начинаются наши территории, — пояснил он. — Можно будет расслабиться.

— А сейчас мы на чьих? Или это тоже ничьи? — поинтересовалась я.

— Медведи, — коротко пояснил рысик. — В общем, десять лет назад мы дружили, что сейчас, не знаю.

Еще через какое-то время я остановилась и посмотрела на него умоляющими глазами.

— Что? — Флэй обернулся ко мне.

— Мне надо, — ворчливо ответила я. — Уже давно надо.

Осмотревшись, мужчина кивнул, и я юркнула в кусты, быстро справилась со своими потребностями и хотела уже выйти, когда мое внимание привлекли такие же кусты. Решив сначала сорвать еще ягод, имевших сладковатый приятный привкус, я уверенно шагнула в том направлении. Что-то зашуршало, пронзительно свистнуло, и я завизжала, взлетая вверх.

— Сафи! — Флэй выскочил ко мне, ненадолго замер, рассматривая представшую ему картину, и расхохотался.

— Ничего смешного! — истерично вскрикнула я, убирая с лица подол, собственного платья, накрывший голову, как колокол. Затем представила, как выглядит моя нижняя часть в панталонах, сейчас оказавшаяся сверху, и потребовала. — Немедленно сними меня отсюда! Дикарь!

— Таргарка, — привычно хмыкнул Флэй и поспешил мне на помощь, все еще посмеиваясь.

Он достал нож, потянулся к веревке, когда послышался тонкий свист, и в дерево вонзилась стрела. Флэй моментально перестал усмехаться, я услышала, как звякнула сталь вытаскиваемого меча, а вскоре кто-то вышел к нам. Я все еще болталась маятником, повиснув на одной ноге, потому толком не могла разглядеть хозяина ловушки. А что это был он, я даже не сомневалась... а может, и хозяева.

А потом заговорили. Я упорно пыталась вывернуться, чтобы разглядеть, кто там, сколько их, и что угрожает моему мужчине, выходило плохо, они были за моей спиной. А еще дурацкий вид панталон. Мои щеки пылали, но за Флэя я боялась больше, чем переживала за неподобающий вид. Тем временем разговор шел на языке этой земли, и я отчаянно злилась на себя, что так мало понимаю. Мне удалось уловить приветствие, его произнес мой дикарь. Второй разговаривал сухо, даже грубо. Несколько раз прозвучало такое знакомое — альен. Затем я расслышала — афид льос, Флэй представлялся. Затем снова говорил неизвестный. Теперь я опознала слово — добыча и поняла, что так именуют меня. Но мой дикарь не согласился.

— Кьан, — коротко произнес он, и в его голосе прозвучала угроза.

Я даже улыбнулась, мой рысик назвал меня женой. Это было так приятно, ведь до этого момента он называл меня так только наедине. Впрочем, если за слушателей считать рыб, то не так уж и наедине. А называть так начал после того, как впервые обладал мной. Я тут же рассердилась на себя за неуместные мысли. Мое положение вообще не предусматривало мыслей об упоительных ласках, а мне вдруг именно это в голову полезло, стоило растрогаться после одного единственного слова. Должно быть, это кровь прилила к голове, иного объяснения у меня нет.

Спор еще некоторое время продолжался, а после веревка дернулась, и я полетела на землю, вновь завизжав. Но Флэй поймал и осторожно поставил на ноги, придержав, пока я буду стоять твердо. После этого я обернулась и посмотрела на чужого дикаря. Это был молодой мужчина. Немногим ниже Флэя, широкий в кости, с пронзительными зелеными глазами. Он с интересом рассматривал меня, после произнес:

— Вайк кьан.

Флэй тут же смерил его прохладным взглядом, задвигая меня за спину, и бросил короткую фразу, после которой лицо чужого дикаря стало жестче. Он ответил сыну Белой Рыси, и теперь заметно напрягся Флэй. Он отрицательно мотнул головой. Медведь усмехнулся и свистнул. Тут же из-за деревьев вышли еще трое мужчин.